Глава 13
23 декабря 2017 г. в 15:40
18.04.299 года от З.Э.
Восточный Дозор у моря
Восточный Дозор… Один из трёх замков, ещё действующих на Стене, и единственный порт на берегу Тюленьего залива. А когда я увидел его собственными глазами, то понял, почему мы с Торном отплывали из Белой Гавани. Три посудины, что покачивались у пирсов, имели крайне жалкий вид, и казалось чудом, что они ещё держатся на плаву. Если патрулировать залив да гонять лодки одичалых, что пробовали водным путём пробраться за Стену, они ещё могли, то более-менее длинный морской переход был бы сущей русской рулеткой, причём с условием, что в барабане пять заряженных патронов и только одно гнездо пустое.
Сойдя на причал, заледеневший от постоянных брызг, я двинулся к широким крепостным воротам, разумно рассудив, что командующий должен быть где-то там, в крепости. Подскользнувшись, чуть не загремел со всем навешанным на мне железом на дощатый настил и недобрым словом помянул местные условия. И так не самая приятная погода вблизи Стены здесь дополнялась промозглой морской сыростью, и даже меня — в меховом дублете и толстом меховом плаще — нет-нет да заставляла зябко передёрнуть плечами.
Стены здесь были выше, чем в Чёрном замке, да и весь их вид говорил о продуманном фортификационном устройстве, причём пирс также был огорожен, чтобы нельзя было с суши напасть на корабли. Суровое место. Наверное, самое суровое на Стене. И стычек с одичалыми у них должно хватать, всё же проще обойти по воде, чем строить из себя альпиниста, взбираясь четверть километра по отвесной ледяной стене.
У братьев на воротах я поинтересовался, где найти Коттера Пайка. На моё счастье, командующий неотлучно был в крепости, а значит, мог быстро решить основные проблемы с рекрутами. А таковых было несколько. Во-первых, никто из оставшихся тридцати человек не имел достаточно тёплой одежды. Во-вторых, уже имелось несколько простудившихся, и число их грозило быстро увеличиться. В-третьих, сказывалось длительное отсутствие нормальной горячей и калорийной пищи. Их срочно надо было ставить на довольствие и размещать в тёплых казармах — для восстановления сил, здоровья и быстрейшей акклиматизации. И только потом уже можно касаться вопроса их постоянной дислокации и обучения.
Пока пересекал широкий двор, невольно отметил, что в Восточном Дозоре достаточно людно. Видимо, Мормонт не стал оголять это направление и снимать отсюда людей для похода на Север. Кстати говоря, надо поинтересоваться, как они там. Сколько заняли все приготовления к походу — я не знал, но выйти должны были уже давно.
Командующий — средних лет мужчина с обветренным и покрытым оспинами лицом — нашёлся в центральной башне, в своих покоях, где стоял, оперевшись руками на массивный стол, и, страдальчески морщась, слушал мейстера, который, постоянно икая, зачитывал воронью почту.
Завидев меня, он бросил:
— Погоди, Хармун, — и обойдя стол, внимательно оглядел.
Вблизи я увидел, что Пайк, затянутый в тугой камзол без рукавов с надетой под ним рубашкой до локтя, оголявшей сильные жилистые руки, несмотря на возраст, всё так же по-юношески скроен. Движения его были порывисты и очень чётки. Думаю, он отменный фехтовальщик.
— Это ты прибыл с тем кораблём? — задал он вопрос, насмотревшись. От меня не укрылось, каким цепким стал его взгляд, зацепившийся за вычурную гарду абордажника.
— Я. Сэмвелл Тарли. И со мной тридцать рекрутов с Драконьего Камня.
— Ну, тридцать — не триста, — снова вернулся к столу Пайк. Сев в массивное глубокое кресло, он кивнул головой в сторону продолжающего безуспешные попытки справиться с икотой мейстера. — Вон, Хармун сейчас читал, с Королевской Гавани почти пятьсот рекрутов на семи кораблях. Будут через месяц. Вот тогда попотеем изрядно.
— А многих увёл с собой лорд-командующий? — неожиданно для себя спросил я.
— Многих.
Коттер вдруг без предупреждения с грохотом припечатал жёсткой ладонью по столу. Бедняга мейстер от неожиданности аж подпрыгнул и, выпучив глаза, замер, глядя на начальника.
— Прошло? — спокойно поинтересовался тот, и Хармун, прислушавшись на полминуты к себе, нерешительно кивнул. Икота и в самом деле прошла. — Ну и хорошо, — удовлетворённо заявил Пайк. Затем он снова обратился ко мне: — Так что ты хотел?
— По рекрутам, — кивнул я, переходя к делу. Обрисовал все назревшие проблемы, что обрушились на пополнение, и попросил содействия в их решении, упирая на то, что сначала им надо отойти от перехода по морю, больным — вылечиться, и уже после этого можно решать, как с ними быть дальше.
Восприняв услышанное без особой радости, командующий грубо перебил:
— Ты будешь им нянькой?
— Я, — без промедления прозвучал мой ответ. Ну, а что, я в армии сержантом был, отделением командовал. А тут взвод, не велика разница. Справлюсь.
— Ладно, тогда Хармун проведёт тебя к нашему кастеляну, обговоришь с ним все вопросы. А ты, — он ткнул жилистым пальцем в боящегося вдохнуть мейстера, — передай, что я просил нашему брату помочь. Нормально помочь. Понял меня? — тот истово закивал.
— Тогда валите, мне ещё со своими делами разбираться.
Покинув кабинет не особо утруждающего себя вежливостью командующего, мы направились прямиком к большому каменному зданию у самой Стены. В этой крепости, кстати, не было подъёмника, только зигзагом подымающиеся по Стене крытые галереи, что начинались совсем рядом.
Взаимопонимание нам с кастеляном удалось найти не сразу. Типичный прапор, как в нашей Доблестной и Краснознамённой, у которого снега зимой не выпросишь. Но переданные мейстером особые пожелания командующего всё же заставили его, скривившись, выдать мне требуемое по списку.
Наскоро переодев в тёплое сидящих в трюме людей, я погнал их нестройной толпой в местный обеденный зал, где изголодавшиеся и по горло сытые рыбой рекруты с жадностью набросились на исходящую паром похлёбку. Сколько нервов я потратил, чтобы организовать горячую пищу прямо сейчас, — тема для отдельного разговора. Да, обед в крепости уже прошёл, а до ужина ещё несколько часов, но полчаса ругачки с кастеляном и поваром сделали своё дело, и теперь я с удовлетворением смотрел, как народ насыщается и осоловело отваливает от столов.
Уже в казарме — большой, сюда спокойно поместились все три десятка — я в приказном порядке обязал людей отдыхать и, удостоверившись, что всем хватило одеял, пошёл искать мейстера — выяснять последние новости да слушать, что я пропустил за два месяца отсутствия.
Хармун нашёлся в вороньей башне. Увидев его квасящим в одиночку, я почти не удивился. Хорошо ещё, что вином быстро накидаться невозможно, так что он был вполне вменяем. Подняв на меня глаза, мейстер протяжно рыгнул и, как-то обречённо махнув рукой, спросил:
— Будешь?
— Буду, — не стал отказываться я и, набулькав в пустой кубок, присел сбоку. — За Дозор? — предложил я тост, и мейстер с тяжёлым вздохом кивнул.
— Эх, давай за Дозор.
Чокнувшись, мы дружно выпили. Посмотрев, чем он там закусывает, и увидев сушёную треску, я от омерзения передёрнул плечами. Мне и самому рыба теперь будет в страшных снах сниться, после двух недель-то поедания её на корабле. Так что, решительно отодвинув от себя тарелку, я отхлебнул ещё вина и задал вопрос, который интересовал меня больше всего: что там с большим походом Мормонта за Стену.
— Да месяц уже как вышли, — подумав, сообщил мейстер. — Проверяют поселения одичалых близ Стены, но те все пустуют.
— Пустуют или?..
Хармун пожал плечами.
— Да Семеро его знают. Но если их и того, — он выразительно чиркнул ладонью по горлу, — то без следов.
— Понятно… — протянул я. Допив, наполнил кубки вновь и предложил:
— Ну, за то, чтобы вернулись без потерь.
Выпили и за это. Задумчиво повертев посуду в руках, мейстер Восточного Дозора поднял на меня вдруг помрачневший взгляд и спросил неожиданно:
— Тебя же Сэмвелл зовут?
Я кивнул:
— Да, но можно просто Сэм.
— Эх, Сэм, — он резко, с глухим стуком поставил кубок на стол. Часть содержимого выплеснулась, но он этого даже не заметил, — знал бы ты, как мне всё это надоело. Я ведь что пью… и пью, и пью. Устал я, понимаешь. Штопать раны, хоронить убитых, вести этот чёртов учёт: выбыло столько-то, новых рекрутов столько-то, общее число столько-то. Когда это закончится?!
Не старый ещё, в общем-то, мужик сидел передо мной и жаловался на судьбу. Похоже, давно отчаявшись хоть что-нибудь изменить в своей жизни, он планомерно заливал душевную тоску алкоголем.
— Понимаешь, — поминутно сморкаясь, с покрасневшими глазами говорил он мне, — мы даже имён не пишем, только статистику на первое число месяца, как в торговой книге: приход, расход, остаток. Если по именам писать, то никаких книг не хватит, чтоб за все восемь-то тысяч лет вместить. Десятки, сотни тысяч. Ты только представь! — схватившись обеими руками за голову, мейстер прошептал: — Эх, как же хреново-то…
— Хреново… — пробормотал я, глядя на окончательно расклеившегося мейстера. Надо бы поскорей его привести в чувство. Налив ещё и добавив в голос жёсткости, практически приказал: — Тогда за тех, чей дозор уже окончен. Они выполнили свой долг, так пусть же теперь спят спокойно.
Молча, не чокаясь, выпили.
Тут за дверью раздался какой-то шум, и в мейстерские покои ввалился командующий Пайк собственной персоной.
— Пьёшь, скотина?! — рявкнул он с порога, но завидев меня с кубком в руках, хмыкнув, многозначительно протянул: — Пьёте…
Захлопнув дверь, отряхнул с плаща лёгкий снежок, что начал сыпать под вечер, скинул сам плащ, небрежно бросая на лавку у стены. Присев на свободный стул слева от меня и положив на стол жилистые кулаки, оглядел ещё раз всю честную кампанию, отчего Хармун втянул голову в плечи. Усмехнулся и неожиданно буркнул:
— Что сидите? Наливайте уже.
Не дожидаясь повторного предложения, я тут же плеснул в третий кубок, благо таковой нашёлся быстро. Протянул Коттеру. Тот, выпив залпом, рукой стряхнул с бороды пролившееся мимо рта вино и пожаловался мне:
— Ты представляешь, каждый день пьёт. Я уже с ним замучился, — выразительно глянув на ещё больше сжавшегося Хармуна, продолжил: — И ведь допьётся. Кто мне тогда донесения читать да писать будет? А нового мейстера… Пока подходящую кандидатуру найдёшь, пока отправишь в Старомест, пока он там выучится да цепь свою выкует — это ж сколько времени пройдёт?
— А из тех, кто уже заканчивает обучение? — поинтересовался я.
— Так кто ж на Стену рвётся-то? Им всё замок лорда какого подавай. Там и сытнее, и теплее, и бабу под бок найти можно. А у нас? — Пайк махнул рукой. — То раненые, то убитые, то убитые, то раненые. Кстати, — зажевав вино сушёной рыбой (вот же извращение, прости господи), командующий посмотрел этак выразительно на меня, — я тут вспомнил: ворон с Драконьего Камня был, писали, что рекрутов полсотни отправили. Куда народ-то девал? Померли, что ли, по дороге?
Я неопределённо покрутил кубком в воздухе.
— Ну… можно сказать и так.
Собравшись с мыслями, я поведал ему в общих чертах о произошедшем. Скрывать ничего не стал. И про банду, и про казнь в конце на глазах остальных рекрутов рассказал. Ну, а что, я неоднократно всё это обдумывал и пришёл к однозначному выводу: избежать бунта не было никакой возможности. Служить в Дозоре они изначально не планировали. И казнь тоже была необходима. Не только как пример — в назидание остальным, — нет, казнённые бы не успокоились. Нормальных дозорных из них бы просто не получилось, да и иметь за спиной десяток жаждущих со мной поквитаться головорезов мне не улыбалось.
— А ты действительно «Серьёзный Сэм», — со смешком, но в тоже время и с нотками уважения в голосе произнёс Пайк после моего рассказа, припомнив уже почти забытое мною прозвище. — Не ожидал, — он крепко хлопнул меня по плечу. — Будешь командующим, точно говорю. Характер у тебя подходящий.
— Спасибо, — я улыбнулся похвале. Заметив, что посуда стоит опустевшая, откупорил новую бутылку из числа стоящих на столе, разлил снова.
— Стоп, — прикрыл ладонью кубок Хармуна Коттер. — Ему хватит.
Потянувшийся было Хармун лишь печально вздохнул.
— Чего вздыхаешь?! — рявкнул Пайк. — Я что говорил?! — но затем, чуть оттаяв, уже спокойней произнёс: — Ничего, так посидишь, послушаешь.
Пошевелив плечами, я поменял положение слегка затёкшего тела, на что лёгким металлическим шорохом отозвалась так и не снятая кольчуга. Командующий с нескрываемым удивлением глянул на меня, словно только что заметил, что я сижу в железе.
— А ты чего в броне-то?
— Да привык я. Если б не она, уже раза три бы зарезали. Без неё как голым себя ощущаю.
— Ну, как знаешь, — хмыкнул Пайк. — Кстати, что думаешь со своими тридцатью делать? Смотри, можем по десятку раскидать на каждый замок, если хочешь.
— А смысл? Да и Мормонт с Чёрного замка вывел большую часть, так что надо численность восполнять.
Я действительно не видел смысла размазывать рекрутов по всему Дозору. В моей родной крепости явно оставался самый минимум — те, кого лорд-командующий не взял с собой, — и пополнение там сейчас нужнее всего.
— Ладно, — кивнул Пайк. — Через сколько думаешь отправляться?
— Дня через три.
— Хорошо, дам тебе десяток своих в сопровождение, чтоб без неожиданностей. А то мало ли, зверьё дикое или люди… дикие, — хохотнул он незамысловатой шутке.
Больше ни о чём существенном мы не разговаривали. Так, незамысловатый трёп о Дозоре, перемежаемым байками о нём же. Время было уже за полночь, когда, оставив давно склеившегося и протяжно храпевшего Хармуна, Пайк ушёл к себе, а я отправился к выделенной мне койке. Нужно готовиться к пешему переходу из Восточного Дозора в Чёрный замок.
02.05.299 года от З.Э.
Окрестности Чёрного замка
Увидев знакомые и такие родные башни с темнеющей полосой подъёмника, что шёл вертикально по Стене, я остановился, переводя дух и откинув капюшон, и незаметно для себя расплылся в довольной улыбке. Дом, милый дом. Не знаю, возможно, это своего рода импринтинг, но Чёрный замок, в котором я оказался практически с самого своего появления в Вестеросе, вызывал у меня именно такие чувства.
Обернувшись, я пробежался глазами по цепочке бредущих за мной фигур в чёрном. Дошли. Мы дошли, а это значит, что для многих из них начнётся новая жизнь, лучше или хуже — уже неважно.
Невольно вспомнился весь наш не самый простой путь.
Вышли мы, как и планировали, через три дня. Народ отъелся, отоспался и уже с большим энтузиазмом смотрел в будущее. Десятка опытных братьев с оружием вполне хватало для охраны — их взяли, так как рекрутов вооружать было не самым разумным решением.
Маршрут проложили вдоль самой Стены, всё же тут периодически ходили и патрули, и строительные бригады, что следили за целостностью и состоянием проходов под Стеной в заброшенных крепостях. Мы останавливались в них на ночлег — их стены, хоть и давно покинутые, дарили намного большее спокойствие, чем ночёвка в открытом поле.
Зелёный Страж, Факел, Длинный Холм, Инистые Врата, Соболий Зал, Лесной Дозор у пруда и последний перед Чёрным замком Дубовый Щит. Древние крепости, помнящие расцвет и пик славы Дозора. В них не стояли гарнизоны уже очень давно, но сохранялись укрытые от зверья кладовые, прорубленные в самой Стене, где находились некоторые запасы провизии, пригодной к длительному хранению, изредка пополняемые патрулями и другими братьями. Также исправно пополнялись поленницы, обязательно сооружённые внутри просторных каменных дворов, на случай непогоды.
Именно там, в окружении мрачных и величественных, даже в запустении внушающих трепет каменных стен, когда разводились жаркие костры, а люди — и рекруты, и дозорные, отправленные Пайком с нами — располагались на ночлег, я заводил рассказы об истории Дозора. Многое я почерпнул, изучая библиотеку Чёрного Замка, кое-что из библиотеки Септы Бейлора, кое-что из вечерних разговоров в казарме. И меня слушали. Одно дело, когда ты где-то дома, у тёплого камина слушаешь байки о дальних странах, неведомых зверушках и людях с пёсьими головами, и совсем другое, когда ты сам находишься на месте тех событий и, почти не напрягая воображения, можешь представить, как они разворачивались тут шесть, семь, восемь тысяч лет назад.
Был в своё время у нас в мотострелковой бригаде замполит. Назывался он, конечно, по-другому, но по сути им и был. В капитанских погонах, среднего роста, бритый налысо и по первому впечатлению весь какой-то мутный. Особенно поначалу удивляло, что он старался от начальства держаться подальше, а к солдатам поближе. Доходило до курьёзов, когда замечали, что он порой сначала выглянет из-за угла здания, проверит, есть ли кто из старших офицеров, и если нет, тогда выходит. Причины его странностей так и остались нам неизвестны, но раскрылся он с другой стороны, когда выбился я в командиры отделения, и тут как раз пришёл новый призыв с молодняком.
Вызвал меня, значит, замполит (он со всеми всегда беседы проводил наедине) и планомерно и обстоятельно, причём в форме диалога, начал со мной командирские права и обязанности разбирать. Нет, были там и вполне ожидаемые моменты: про то, что солдата надо постоянно занимать делом, так как поражённый бездельем солдат — существо крайне опасное и для других, и для себя, и особенно для материально-технической базы части, по отношению к которой всегда стремится или что-то сломать, или украсть. Но были там и совсем другого плана разговоры. Особенно мне запомнился один:
«Да, у нас есть высокие понятия, — говорил он. — Родина, долг, честь и прочие. Но ты должен понимать, что это всё — абстрактные вещи, которые вчерашнему школьнику не то что понять, а даже представить тяжело. За редким исключением. А солдат, чтобы понимать, зачем и почему он отдаёт два года своей жизни, а возможно — и всю её, должен видеть чёткие, простые и зримые ориентиры. И ты в своём отделении должен суметь такие ориентиры им дать. Не просто так они защитниками Родины названы, но сначала ты должен им объяснить, что их Родина — это не какая-то там территория в границах от Калининграда до Камчатки, нет, это люди: его родители, братья, сёстры, дедушки, бабушки, любимая девушка, дети со двора, соседи, те, с кем он ходил на спортивную секцию и в походы, учился в школе — все они и ещё миллионы людей, что думают и говорят на одном с ним языке. И должен он все тяготы и лишения воинской службы переносить, чтобы знать, как защищать не словом, а делом. Защищать то, что ему понятно, близко и дорого…»
Что-то подобное я решил сделать и здесь. О том, что удерживает Дозор от забвения вот уже восемь тысяч лет, я начал задумываться с того самого момента, как убедился, что он действительно существует столь невероятный срок. Ведь изначально Стена была выстроена против Иных — непонятных мистических сущностей, подымавших замёрзшие трупы, которые за прошедшие тысячелетия успели стать страшилкой, легендой, в чьей правдивости многие откровенно сомневались. Вряд ли только это одно сохранило Ночной дозор. Нужна была постоянная и вполне реальная опасность там, за Стеной, что сплачивала бы братьев и обеспечивала поддержку королевств Вестероса. И тогда я вспомнил об одичалых.
Да, одичалые. Как ни парадоксально, но именно их постоянные набеги, их постоянные стычки с Дозором — вплоть до крупномасштабных битв — и являлись цементирующим составом, сплачивающим братьев и удерживающим Дозор от исчезновения. Впору подумать, что одичалые за Стеной были намеренно оставлены каким-то прозорливым командующим, способным заглянуть на тысячелетия вперёд.
Что ж, грехом будет с моей стороны не воспользоваться чужими наработками в этом вопросе. И я рассказал про одичалых. Рассказал, как они вырезают целые деревни, а затем поедают убитых, как грабят и убивают, не щадя никого, и как постоянно пробуют на прочность братьев в чёрных одеждах, что являются единственным щитом, не дающим им, словно стае саранчи, пронестись по Вестеросу, уничтожая всё на своём пути. А затем я коснулся боевого братства:
— Посмотрите на тех, кто стоит рядом с вами, и поймите раз и навсегда: теперь от них зависит ваша собственная жизнь. Но точно также и их жизни теперь зависят от вас. И будут зависеть от того, насколько хорошо вы выучитесь владению оружием и умению работать в связке с остальными. Только так мы сможем устоять и защитить людей за Стеной.