Серьёзный Сэм

04.04.300 За Стеной Я был в трёх-четырёх лигах от Стены, выслеживая в наступивших сумерках очередную группу одичалых, что искали путь на юг в обход использующихся дозорными крепостей. Страх гнал их к Стене. Войско Манса разбежалось, но возвращаться на свои исконные земли, где становилось всё холодней, а угроза белых ходоков и вихтов всё явственней, желающих было не много. Иногда отдельными семьями, но чаще родами и небольшими кланами, на которые одичалые разбились после поражения Короля-за-Стеной, они пробирались, кто к Теснине и мосту Черепов, в надежде на лодках пересечь Ледовый залив, мимо вотчины Мормонтов, чтобы затеряться в Северных горах, кто к Студёному морю, попытать счастья там.  Иногда я не убивал их сразу, сначала допрашивая, о том, что они знают про других одичалых. Далеко не у всех хватало мужества, видя перед собой чёрную статую с сияющими синевой глазами в прорезях шлема, легко, словно тростинку, держащую одной рукой здоровенный меч, отказаться говорить.  Но не все одичалые решили бежать, были и те, кто отказался признавать поражение. Несколько вождей продолжали копить силы, в надежде захватить штурмом какую-нибудь крепость Дозора. Здесь, чаще всего я слышал имя Плакальщика, который не участвовал в основном сражении, а производил отвлекающий манёвр, тот самый, что увёл Марша с большей частью дозорных из Чёрного замка к Сумеречной башне. В том сражении кастелян утверждал, что силы одичалых у моста Черепов были разбиты, вот только сам Плакальщик, похоже, умудрился выжить и никак не хотел успокоиться. Поэтому я планомерно двигался от Твердыни Ночи, на запад, вдоль Стены, не теряя надежды встретиться с ним и пополнить его отрядом ряды своих вихтов. Самым приметным, в его описании, было оружие - большая стальная коса. Не самое удобное, если он, конечно, на самом деле умел ею сражаться, а не просто таскал с собой, в качестве некоего символа и статусной вещи.  Положив ладонь на холку коню, я всматривался и вслушивался в холод и мрак окружавшего меня леса, обострёнными чувствами пытаясь уловить тепло живых тел. С каждым разом мне удавалось это всё лучше и лучше, а может причиной тому были всё более длинные и морозные ночи?  Здесь ничто не сдерживало идущую с севера магическую зиму, световой день сократился уже буквально до пары часов. Пройдёт не больше пары месяцев и за Стеной наступит вечная ночь, а зима вырвется в Вестерос, дойдя почти до Дорна, по крайней мере, так говорили хроники описывающие прошлые зимы. С одной стороны это меня радовало, что я становлюсь сильнее, но Король Ночи и его ходоки тоже, скорее всего получали прибавку от холода и не факт, что также, а не больше. Постояв ещё с полчаса, я взгромоздился на моего неживого скакуна, чьи копыта тут же ушли ещё сантиметров на пять в наст, под нашим общим весом. Не страшно, он мог держать хороший темп даже в метровых сугробах, периодически тараня грудью, словно ледокол, снежные барханы, разлетавшиеся во все стороны снежной взвесью. - Пошли, - по привычке, вслух произнёс я, дублируя мысленную команду. И мы заскользили меж тёмных стволов под мерный хруст снега и веток под ногами. На очередных одичалых я вышел ближе к середине ночи. Крупный отряд, порядка семи-восьми десятков человек, ни детей, ни стариков, только совершеннолетние мужчины и женщины, в придачу к одному или нескольким варгам. Скорее всего именно они, через животных, что продолжали как-то жить и выживать в этом мёртвом холодном краю, смогли меня заранее засечь. Я планировал как и в самый первый раз, с помощью кристаллов берилла, провести ритуал, упокоив их всех разом, но они атаковали меня прежде, стоило только приблизиться к их лагерю на сотню метров. Деревья здесь стояли редко, и о том что я раскрыт, стало понятно, когда меня и пятачок вокруг, диаметром метров в десять накрыл дружный залп стрел. Весьма метко, если учесть, что наводил их варг, на таком расстоянии человеческий глаз неспособен был меня различить. Словно крупный град, наконечники стрел пробарабанили по моему доспеху, бессильно ломаясь и отскакивая. я поморщился, эффект неожиданности утерян, а значит придётся долго и нудно убивать всех так. Ночное зрение я погасил, слишком сильная шла засветка от ярко пылающих костров, а вот “Ледяную скорбь”, наоборот, напитал, заставив засветиться. Прикрыл прорези в шлеме бронированным предплечьем, не собираясь проверять, повезёт кому-то из моих противников попасть туда стрелой или нет.   Стоило мне показаться в кругу света отбрасываемом кострами и факелами, как помимо стрел в меня полетели копья, обиженно звеня и вибрируя они ощутимо толкали меня при ударе, с силой вполне достаточной для пробития бездоспешного человека насквозь. А затем, сразу несколько одичалых бросились на меня с топорами, подбадривая себя дикими криками. Стоило им приблизиться, как “Ледяная скорбь” собрала свой первый урожай, обагрив ярко красной тёплой кровью снег, а меня подпитав тоненьким ручейком силы Великого Иного. Меч из хладного железа со звоном встретился с лезвием топора, прорубив то почти до древка. Поражённый увиденным одичалый выпустил оружие из рук, отшатнулся, но я, не давая убежать, в прыжке достал его свободной рукой, смыкая железную перчатку на горле бородача. Короткий всплеск ледяной силы и мгновенно заледеневшее тело стало твёрдым как камень. Размахнувшись, я запустил этот импровизированный снаряд в толпу, сшибая сразу нескольких с ног. Послышались испуганные крики и до этого плотный строй, готовый встретить меня решительным отпором, подался назад, разом теряя монолитность. Послышались гортанные крики кого-то из вождей, разом напомнившие мне речь Первых Людей которую я слышал от теннов. Сбоку тенью метнулось что-то большое и серое. Навалилось, заставив пошатнуться. Острые зубы заскрежетали по шлему, а затем, обиженно взвыв, лютоволк, а это был он, отскочил куда-то назад. Впрочем, даже не видя его, я чувствовал тепло его тела. Не глядя махнул остриём меча назад, подловив ведомое варгом животное пытающееся вновь запрыгнуть, теперь уже мне на спину. Почувствовал как клинок погрузился в тело и услышал скуление и визг. Выдернул и больше не обращая внимание на подранка, направился к массе одичалых. Вновь полетели копья, снова не причиняя мне вреда, но вслед за ними, в доспех, разлетевшись снопом искр ударил брошенный кем-то факел. И это… было неприятно. Несмотря на доспех, жар факела смог на меня подействовать, принеся не физическую, но какую-то фантомную боль, заставив приостановиться. Похоже, усилившиеся возможности ледяного жреца, в то же время, принесли мне и повышенную уязвимость к огню. Одичалые это поняли и следом факелов полетел уже десяток. Я отступил на шаг, мечом стараясь отбивать импровизированные снаряды, затем ещё на один. Тревожные выкрики сменились радостными, а когда я отступил за пределы освещённого поля, раздавшийся ор был и вовсе оглушительным. Вот только зря они посчитали, что смогли меня победить. Животину варга я подранил, скорее всего этот лютоволк и почуял меня заранее предупредив остальных, и теперь возможности оборотня должны были сильно уменьшится. Ведь животное на замену ещё нужно было найти. Вернувшись к своему коню, я вскочил на него, а затем пустил широким кругом в обход стоянки, заходя на неё с противоположной стороны. Скорость - вот что должно было дать мне преимущество. Выбрав позицию, на секунду остановил коня, ещё раз чётко определяясь с направлением. А затем, по команде скакун подо мной резко взрыхлил наст копытами, срываясь с места и набирая скорость, деревья разом замелькали по бокам, а воздух чуть слышно загудел разрезаемый рубленными краями наплечников, надетой на мне брони. Чуть наклонившись вперёд, я вытянул руку с мечом назад и в бок.  Лагерь одичалых становился всё ближе, а скорость не сдерживаемого боле физическими пределами живой плоти скакуна, тем временем перевалила, по ощущения, километров за сто. Воздух вокруг меня загудел во всю мощь, а меч стал издавать хорошо слышимый свист. Что что-то не то, одичалые успели понять только за секунду до того, как я тараном, снося всех на своём пути, врубился в самое большое их скопление. Мне даже не надо было махать мечом, выставленный поперёк, он мгновенно словно серп сноп колосьев, срезал десяток одичалых. Ещё столько же были травмированы ударом, затоптаны копытами и отброшены в сторону. Пройдя сквозь весь лагерь, я вновь призраком унёсся в темноту. Снова обогнул стоянку одичалых, заходя с другой стороны. И вновь из под копыт резко выбило мёрзлый наст, а ветер завыл и засвистел. Вместе с конём мы весили тонны под полторы, такую массу остановить одичалым было попросту нечем. Во второй проход, правда, кто-то успел выставить копья, но те, застряв на ладонь в теле коня, только обломились, не причинив уже мёртвому животному вреда, а я вновь провёл свою кровавую жатву. Меньше чем в первый раз, но десяток снёс точно. А затем я принялся планомерно уничтожать остальных. Приостановился я лишь единожды, когда осталась лишь жалкая кучка, чуть больше десятка, сумевшая в общей суматохе, разбросать вокруг себя и поджечь заготовленный на ночь валежник, окружившись сплошной линией костра. Замер метрах в двадцати от них, там, где жар пламени не причинял мне особых неудобств. Положил “Ледяную скорбь” поперёк седла, терпеливо наблюдая как прогорают дрова. Запасов у них больше не было и ждать мне было максимум час, а затем я всё-равно возьму их жизни. Это понимали и они. Не могли не понимать.  Стоило пламени упасть вдвое, как, внезапно, несколько человек подручными средствами отгребли часть углей в стороны, создавая проход и навстречу мне вышел высокий одичалый в бронзовом округлом шлеме теннов, с нашитыми на одеждах наслаивающимися друг на друга бронзовыми пластинами, которые неплохо защищали, представляя некое подобие рыцарского доспеха. В руках он держал меч, не слишком характерный для одичалых, те больше любили топоры, палицы и копья.  Приглядевшись, я внезапно понял, что он почти такой же чёрный, как мои доспехи. Похоже, это был один из древних клинков выкованных из хладного железа, в ту пору, когда о андалах в Вестеросе ещё не слышали и всем, включая Стену, заправляли Первые Люди. Скорее всего, оружие это было ровесником моему, потому что секрет создания хладного железа был давным давно утерян, а современные кузнецы могли с ним лишь работать, но не производить новое. Одичалый поднял меч вверх и проревел что-то на своём языке. И хоть слова мне были непонятны, но общий посыл я уловил. Это был вызов на поединок. Что ж, для носителя древнего клинка я готов был сделать исключение. Спустившись с коня, я остановился метрах в пяти от неизвестного, который, скорее всего, и был вождём отряда, упёр “Ледяную скорбь” остриём в снег, прогудел из под шлема: - Начинай. - А-а! - с яростным криком, тот бросился ко мне, замахиваясь мечом. Почти не двигаясь с места, я подставил под удар свой. От столкновения, в месте удара, сыпануло холодными голубыми искорками и меч одичалого отлетел. За этим последовал второй удар, который я также без труда отбил, просто потому, что был сильнее и быстрее. Сила, полученная взамен жизней убитых, наполняла меня и никакой, даже самый искусный воин не мог сейчас со мной сравниться. Я отбил ещё несколько выпадов, а затем, быстрым, почти невозможно быстрым для такого большого меча как мой, ударом, прорубил бронзовые пластины в боку тенна, наискось снизу вверх пройдя в тело, перерубив часть рёбер и дойдя почти до сердца. Одичалый охнул, роняя оружие из ослабших рук. Когда я выдернул меч, осел на колени, а затем завалил лицом вперёд, уткнувшись шлемом снег. К чести остальных, потеря вождя их хоть и деморализовала, но не настолько, чтобы безропотно и без сопротивления принять смерть. Они бросились на меня все разом и также быстро погибли, пополнив собой ряды мёртвых. Хотя нет, я ошибся, погибли все кроме одного. В почти затухшем круге  сидел ещё один одичалый. Приглядевшись, я понял, что это девушка, судя по всему, достаточно молодая. Шагнул к ней. - Нет, пожалуйста, нет, - сбивчиво, торопливо заговорила она вдруг на общем языке, спиной отползая от меня, - не убивай, прошу! Это не слишком походило на поведение копьеносиц одичалых, те предпочитали, подобно мужчинам, смерть в бою. Но и притворство тоже не напоминало. Насколько я мог чувствовать, страх и мольба о пощаде были вполне искренни. Вот только одичалые были мне нужны только лишь как вихты, поэтому я приготовил меч, для того чтобы нанести один быстрый удар, который мгновенно ту убьёт. - Нет! - снова воскликнула та, внезапно глаза её закатились, показав белки, а на меня прыгнул давешний лютоволк.  Он был серьёзно ранен, и всё, на что его хватило, это вцепится слабеющей пастью в держащую меч руку. Мне не составило труда стряхнуть его, а затем, одним резким ударом добить, окрасив плотный серый мех красной кровью. Одичалая вскрикнула вновь, приходя в себя, с ужасом глядя на блестевший прямо перед ней кончик клинка. Вот только я уже не спешил наносить удар. Она была варгом - оборотнем. А мне как раз не хватало кое-каких знаний об их способностях. Тем более девица неплохо изъяснялась на общем языке, а значит вполне мог послужить ценным источником информации. Плавно отведя клинок, я произнёс: - Вставай. Затем повторил, видя, что та не спешит реагировать, находясь полностью во власти страха: - Вставай, я не буду тебя убивать. Мысленно подозвал коня, а затем, вздёрнув за шкирку девушку продолжающую валяться на снегу, которую, как оказалось, совсем не держали ноги, верёвками из седельной сумки замотал руки и ноги, и кулём забросил на круп, примотав затем к седлу, чтобы не свалилась по дороге. Скоро каземат Твердыни Ночи пополнится ещё одной пленницей и тогда, надеюсь, я смогу решить одну небольшую проблему, как мне найти дорогу к Бриндену Риверсу. И тогда… Впрочем, загадывать наперёд было делом глупым. Поэтому, взлетев в седло, я достал кристалл берилла побольше и, с помощью него подняв свежеиспечённых вихтов, направил коня к родной крепости.