Winnie the Pooh

Жизнь стала намного сложнее и одновременно прекраснее, когда я осознала, что влюбилась в Гарри. С одной стороны, мне приходилось регулярно напоминать себе, что Стайлс, вполне вероятно, просто прикидывался добрым, я ему совсем не нравилась (даже просто, как человек), и нас связывали лишь отношения, навязанные ФБР. С другой стороны, мир вдруг стал цветным и ярким, потому что парень, на которого я запала, проводил со мной двадцать четыре часа в день семь дней в неделю. Плевать, что он просто физически больше никуда уйти не мог, иначе бы оказался в тюрьме. Он постоянно был рядом, мы смотрели сериалы, смеялись и все такое. Мне нравилось так жить. А потом, через пару дней после Хэллоуина Гарри заявил мне, что смог взломать свой трэкер-браслет. — Разве я не должна сейчас пожаловаться Элли или Лиаму? — нахмурившись, спросила я. Моим классическим местом в квартире («местом Шелдона», так сказать) была барная стойка на кухне — я заставляла Стайлса готовить мне кофе, ставила ноутбук на стойку и делала домашнюю работу. Раньше я не делала так, потому что избегала Гарри. Теперь, когда до меня дошло, что я втюрилась в своего телохранителя, я старалась как можно больше времени проводить в его обществе. Когда все это закончится, Стайлс вернется к работе (или своему сроку? Я не была уверена, как Лиам рассудит всю эту ситуацию), а я — к своей старой жизни. Мы вряд ли будем видеться, так что мне стоило брать от жизни все, что я могла. Ну, то есть пялиться на моего телохранителя сутками напролет и делать вид, что я занята домашним заданием. Я так и не начала делать коллекцию к зимнему показу, я каждый день корила себя за это, но я также каждый раз находила себе оправдание: сначала я адаптировалась к новой жизни, потом я слишком переживала из-за того, как ко мне относился Гарри, потом я волновалась из-за странного мужчины, которого увидел Стайлс, а теперь, вот, переживала дела сердечные. — Ну, я же еще не сбежал, — заметил Гарри. — Так что жаловаться еще рано. Я хихикнула, думая, что все это закончится шуткой, но все пошло совсем по-другому. Следующую неделю мы со Стайлсом испытывали возможности взломанного браслета — я понятия не имела, почему я подыгрывала, ведь с расширенным радиусом трэкер-браслета Стайлс действительно мог сбежать, а в ФБР этого бы даже не заметили. И виноватой оказалась бы я. Уже во второй раз. Изначально браслет позволял Гарри отходить от меня только на расстояние между корпусами института, в которых мы учились. Но на следующий день после заявления Стайлса о взломе браслета мы вышли на улицу, чтобы проверить, действительно ли Гарри мог далеко уходить. Сообщения о нарушении не сразу приходили в ФБР — в конце концов, Стайлс мог случайно пересечь черту, сначала ему посылался легкий разряд тока. Так вот, путем проб и ошибок мы узнали, что Гарри вполне мог ходить один за продуктами, в пиццерию и в мою любимую кондитерскую в десяти минутах ходьбы от нашего дома. Несмотря на то, что в начале года я была весьма активной, прошло уже целых два с половиной месяца, вся моя активность сошла на ноль, так что Стайлс, способный самостоятельно совершать покупки, был мне очень даже на руку. Эту историю я рассказывала за тем, чтобы вы поняли, почему в один прекрасный четверг я пришла домой одна. В тот день мы лишнюю пару провели в институте, потому что у Элли было другое расписание, а без нее мы не могли уйти. Мы дико проголодались, и все, что мы делали — обсуждали, как нам уже хочется пойти домой и поесть. В качестве особо изощренной пытки мы решили во всех подробностях обсудить, что именно мы будем есть. Когда мой второй охранник вышла с пар, мы все направились домой — по большей части молча, потому что при Элли мы со Стайлсом редко обсуждали свои планы. Гарри, чтобы не спалиться, а я — чтобы девушка не поняла, насколько сильно я на него запала. Я и сама была не уверена, как сильно я влипла. Во всей этой ситуации была куча идиотских ошибок — например, Элли попрощалась с нами около подъезда, хотя обычно они с Гарри проверяли всю квартиру. Девушка очень устала и понадеялась, что Гарри вполне и сам мог справиться с работой. Гарри действительно стоило сначала проверить квартиру, чтобы убедиться, что там никого и ничего опасного не было. Также мне не стоило вообще соглашаться на «тест-драйв» взломанного трэкер-браслета. Но все случилось так, как случилось. Гарри пошел за моей любимой пиццей, а потом мы планировали до вечера смотреть «Сумасшедшую бывшую». Стайлсу сериал не очень нравился, но он постоянно подпевал песне из заставки, что веселило меня. Да и парню было интересно, чем же все закончится. Гарри просто спросил, какую пиццу я хотела, сказал замечательную вещь («Тебе как обычно латте с ванильным сиропом?», потому что напротив нашего дома была чудная кофейня, и Стайлс заходил и туда), а потом пошел за нашим ужином. Я так радостно предвкушала просмотр новых серий с Гарри Стайлсом, ненавязчиво положившим руку на спинку дивана позади меня, что даже не осмотрелась, когда зашла в квартиру. Я просто стащила с себя кеды с широченной улыбкой, бросила ключи с оглушительным звоном в специальную тарелочку на тумбочке рядом с дверью и прошагала в гостиную. И только тогда я заметила, что там кто-то был. Наши взгляды встретились. На меня смотрел молодой парень, одетый в простую футболку и джинсы. Он стоял, привалившись спиной к дивану, и внимательно меня разглядывал. Выглядел он весьма угрожающе, а затем он произнес: — А вот и ты. Только тебя и ждал. Клянусь, он выглядел так ужасающе, что ему буквально не хватало какого-нибудь кровавого тесака в руке, чтобы попасть в новую книгу Стивена Кинга. Я тут же сорвалась с места и бросилась в ванную. План был, конечно, хреновым, как и многие решения сегодняшнего дня — нужно было бежать к входной двери. Во-первых, она была явно ближе ванной. Во-вторых, за входной дверью был выход. Я знала, где был Гарри, я могла найти его и заставить защищать меня. Но нет, я ретировалась в ванную, закрыла дверь на весьма сомнительного вида замок, прижалась к ней спиной, вынула из кармана телефон и принялась названивать Стайлсу. Гарри поднял трубку только на третий раз. — Алло? Слушай, у меня вроде как все руки заняты, я тут припарковал стаканчики с кофе на скамейке, но боюсь, бомж с соседней может их стырить. — Гарри, — мой голос дрожал так же сильно, как руки, и я сомневалась, что, если бы этот мужик захотел вломиться ко мне, я бы удержала дверь. — Гарри, в квартире кто-то есть. На той стороне провода повисла такая же давящая тишина, как и в квартире, в которой был посторонний человек. — Ты уверена?.. — наконец, выдал Стайлс. — Конечно, — прошипела я. — Я его видела. Разговор приобретал весьма глупый поворот. — Буду через пять минут, оставайся на месте, не шуми. И повесил трубку. С наступившей тишиной на той стороне провода мне стало совсем не по себе — пока Гарри говорил со мной, даже молчал, он был в каком-то смысле рядом. Теперь я сидела сама по себе на полу ванной комнаты (я даже не заметила, когда спустилась на пол), меня колотила мелкая дрожь, и я понятия не имела, что и думать. Какова вероятность, что это был тот мужчина, что следил за нами? Я поняла, что не очень хорошо помнила, как он выглядел, да и не шибко рассматривала человека, которого встретила в гостиной.

А вот и ты. Только тебя и ждал.

Что это вообще значило? Все ли в порядке с моими родителями? Я разговаривала с мамой на прошлой неделе, но, как и всегда, нам запрещено обсуждать дело, все, что с ним связано, даже мелочи. Я только рассказываю, как проходят лекции, и какие Ноа и Мирта милые, потому что дружат со мной. А теперь у нас в гостиной стоял какой-то непонятный мужик, и я даже представить не могла, в каком дерьме находилась. Я никогда не любила, когда в ванной было окно — слишком уж личное местечко, у меня тут же начиналась паранойя, что за мной кто-нибудь подглядывал. Но вот прямо сейчас я буквально молилась всем известным мне богам, чтобы плитка на стене магическим образом разверзлась, создала окно, и я благополучно сбежала. Я не знала, сколько времени я так просидела, трясясь и надеясь на спасение, но из оцепенения меня вывел оглушительный хохот из-за двери ванной. Я сильно вздрогнула, а сердце, которое, кажется, совсем остановилось несколько минут назад, стало биться раза в три чаще общепринятого темпа, и каждый удар отражался болью в грудной клетке. Он что, привел друзей? — Винни, выходи!.. — прокричал голос Гарри, и я еще больше растерялась. Звучал он весьма радостно. Я встала не с первого раза. Я смогла подняться на ноги, только когда Стайлс постучался в дверь ванной и повторил «Выходи». Я кое-как встала, коленки тряслись так сильно, что двигаться я не могла. Затем я с трудом открыла дверь и осторожно выглянула. — Винни, — на лице Гарри сияла широченная улыбка. — Выходи, все в порядке. — Что?.. — прохрипела я еще более немощным голосом. Вместо ответа мой телохранитель схватил меня за руку и поволок обратно в сторону гостиной. Гость стоял все на том же месте, и я поняла, что с первого взгляда увидела то, что хотела увидеть, а не то, что было на самом деле. Мне показалось, что передо мной стоял двухметровый амбал лет этак тридцати-тридцати пяти, но человек передо мной был намного моложе — похоже, ровесник Гарри, не такой уж и крупный, да еще и очень приветливо улыбавшийся. Он был совсем не двухметровым — ниже Стайлса, хоть и не намного. Волосы были взъерошены, словно он был участником какого-нибудь бойзбэнда, в глазах сверкали искорки веселья. — Винни, это Луи, — сказал Гарри, похлопав странного гостя по плечу. — Вы знакомы? — нахмурилась я, искренне надеясь, что Стайлс не подружился с каким-то маньяком, просто зашедшим в нашу квартиру. — Да, — гордо кивнул Стайлс. — Я вел его дело, когда работал в ФБР. Я так сильно выпучила глаза, что они, думаю, действительно могли вывалиться. — И Гарри так в меня влюбился, — заговорил Луи, и его голос оказался сладкозвучнее, чем мне показалось, когда я бежала со всех ног в свое сомнительное убежище. — Что даже сделал все, чтобы скостить мне срок. — Ты даже не представляешь, какие штуки он вытворяет! — я еще ни разу не видела, чтобы Гарри так светился во время разговора. — Он — профессиональный мошенник!.. — Это… — я сглотнула. — Не звучит как комплимент. Луи рассмеялся таким звонким смехом, что я на мгновение даже стала лучше к нему относиться. — Луи — мой очень близкий друг, — ухмыльнулся Стайлс. Я нахмурилась: зачем он так подробно меня во все это посвящал? — Он научил меня многим штукам, которые потом пригодились мне в тюрьме. — И которые помогли мне пробраться сюда, — отсалютовал Луи, и мне снова стало не по себе. Если он сюда так легко пробрался, то что еще могло произойти?.. Это все звучало так, словно Гарри представлял меня своему будущему мужу — настолько официальной казалась мне сложившаяся обстановка. Стайлс явно собирался сказать что-то ещё. Что-то, что требовало всей этой информации. Я чувствовала, что это «что-то» могло мне совсем не понравиться. — Томлинсон поживет с нами пару недель, пока он в городе, — сообщил Гарри. — Надо будет скрыть его от Элли. Я не ошиблась. Мне действительно не понравилось то, что только что заявил Стайлс. Но, если честно, я не располагала правом голоса в этой квартире. Любое мое решение, не понравившееся Гарри, могло плохо обернуться — мы могли за секунду вернуться на стадию отношений, в которой он меня ненавидел и игнорировал. Я не хотела этого, и потому мне пришлось согласиться. — Я… Хорошо. Да, — пробормотала я. — Очень приятно познакомиться. Жизнь становилась все страннее и страннее. Я жила с одним уголовником уже несколько месяцев, а теперь к нам подселялся еще один? Весело.