Winnie the Pooh

Период между Рождеством и Новым годом — те несчастные несколько дней, — были самыми волшебными в моей жизни. Мы с Гарри все еще гуляли каждый день. Мы изучали Лондон — ходили по магазинам, музеям, в театр. Оказалось, что Стайлс отлично разбирался в искусстве, так что я узнала много нового и интересного. Оставалось только гадать, так много об искусстве он знал потому, им увлекался, или потому, что в тюрьме общался с теми, кто воровал или подделывал эти самые шедевры. Я могла бы спросить, но решила, чем меньше я буду знать, тем легче будет спать по ночам. Так что я просто радостно слушала, как он мне все рассказывал, показывал и, так сказать, просвещал. Я не знала, как называть наши отношения. Без каких-либо разговоров мы стали жить в одной комнате, на прогулки ходить за руку и регулярно обмениваться поцелуями. Я, по правде говоря, и не думала, что тому, что между нами происходило, нужен был ярлык. Мы оба понимали, что это — вещь временная. Надо просто ей наслаждаться, пока получается. Один раз нам позвонил Луи — на утро Рождества, пока мы со Стайлсом выбирали, что заказать на завтрак (мой телохранитель сказал, что в праздники надо было и завтракать соответствующе) — и сообщил, что очень хорошо устроился. Он не стал говорить, где, как и у кого. Видимо, чтобы это никак не узнало ФБР. Может, просто не хотел, чтобы это слышала я. Это был один из тех немногих раз, когда я была действительно рада увидеть (позвонил он по видео-связи) Томлинсона. Я даже сама не знала, почему. Возможно, потому что видела я его не в своей квартире, а просто на экране телефона. Тридцать первого декабря Гарри сказал, что у него есть идея, как нам стоит провести вечер. — Я думала, — протянула я, делая глоток кофе. — Мы проведем его так же, как Рождество. Я не стала добавлять, что мне очень даже понравилось то, как мы отпраздновали Рождество, и я не хотела что-то менять. Я никогда не была особенно социальным человеком — мне нравилось проводить время с теми несколькими друзьями, которые у меня были. Сейчас вместо всех друзей у меня были Элли и Гарри. Элли пока что была у родителей, так что… Только Гарри. — Надо пробовать разные вещи! — заявил Стайлс. Он закончил делать кофе себе и сел на диван рядом со мной. Мы отказывались просыпаться рано в выходные — обычно мы вставали не раньше часу дня и лениво возвращались в привычную рутину. Так было и сейчас — на часах полвторого, а мы только-только решили, что мы будем есть на завтрак. Мне нравился такой ход жизни. Неспешный, спокойный, размеренный. — Ну, и какие у тебя планы? — поинтересовалась я, внимательно разглядывая Стайлса. По утрам он обычно ходил в спортивных штанах и растянутой футболке — в целом, в том же самом, в чем он спал. В квартире было достаточно прохладно, но ему, казалось, было все равно. Но и такая одежда его совсем не портила. Нисколько. Он был таким красивым, что я постоянно на него таращилась. — На кампусе проводят вечеринку, почему бы нам туда не сходить? Кампус университета был огромным и там можно было найти все на свете: кинотеатр, концертный зал и, конечно же, самый настоящий клуб. В этом клубе вечеринки проходили каждую пятницу и по праздникам. Говорят, там включали отменную музыку и продавали дешевый, но отличный алкоголь. Еще поговаривали, что там можно было встретить любовь всей своей жизни, залететь, а также подраться с кем-нибудь. Все эти варианты меня не очень-то интересовали, но мои одногруппники только об этих вечеринках и болтали. — Как тебе идея? — продолжил Гарри, когда я надолго замолчала. Он обнимал меня за плечо левой рукой, прижимая к себе. Я положила голову ему на плечо и вздохнула. — Ну… — протянула я. Я вспомнила, как закончился прошлый поход в клуб, и покраснела. Я надеялась, что Стайлс это не заметил. — Мне не очень. На кампусе было несколько общежитий, которые были забиты битком — велика вероятность, что все эти студенты хотели встретить Новый год здесь, в клубе, и мне было страшно даже подумать, сколько людей придет на вечеринку. Меня, конечно, радовала перспектива поприжиматься к Стайлсу, но вот к остальным… — Ну, почему? — сразу же надул губы мой телохранитель. Он осторожно гладил мое плечо, водя пальцем по кругу, и от этого становилось еще спокойнее. — Скучно, — попыталась оправдаться я. Не могла же я ему опять сказать, что боюсь напиться еще раз и снова оказаться с ним в постели?.. Перспектива, конечно, заманчивая, но я даже не была в курсе, встречались ли мы. Я также не могла ему заявить, что не хотела, чтобы на него вешались другие пьяные студентки, потому что я ревную. — Хорошо. Тогда, может, — Гарри внимательно на меня посмотрел. — Поедем в центр и встретим Новый год в числе первых? Смотря на Биг-бен. Я поразмыслила. Туда обычно ходят своими компаниями — значит, на моем телохранителе никто висеть не будет. Мы будем вдвоем. И на улице явно романтичнее, чем в клубе, среди пьяных студентов. К тому же Стайлс вряд ли от меня отстанет, пока я хоть на что-нибудь не соглашусь. — Да, — кивнула я. — Да, поехали. — Вот и замечательно, — хлопнул в ладоши Гарри, отстраняясь от меня. — Поедем к половине двенадцатого. Я кивнула и потянулась за своим учебником по истории искусства, который лежал на кофейном столике. Тридцать первого декабря, за неделю до начала учебы, я вспомнила, что нам задали довольно много домашнего задания к началу второго семестра. Гарри долго надо мной смеялся, но потом я его пнула, и он все-таки заткнулся и дал мне позаниматься. Не то чтобы я была в состоянии сосредоточиться на том, что я читала, потому что я только и думала, что о встрече Нового года с моим телохранителем. Мне хотелось проводить с ним как можно больше времени, и сегодняшний день был замечательным шансом для этого. Когда тебя ждет что-то интересное, время проносится с утроенной скоростью. Не успела я и в одну главу как следует вчитаться (мне вдруг начало казаться, словно я на другом, неизвестном мне языке читала, и мне приходилось перечитывать каждое предложение по десять раз), как Стайлс заявил, что он пошел собираться, потому что хотел стать самым красивым на том берегу Темзы, который мы займем. — Что, других зрителей клеить собрался? — постаралась небрежно бросить я. Я надеялась, что у меня вышло, потому что мне не нравилось его ревновать. Он не был моим, чтобы ревновать. И я не хотела, чтобы он думал, что я ревную. Мне нужно было каждый день по миллиону раз напоминать себе, что Гарри Стайлс — лишь временная персона в моей жизни. Он исчезнет так же быстро, как и появился. Нельзя привязываться. Даже к парню, который так круто целуется — Собираюсь клеить только одну из них, — подмигнул мне мой телохранитель и скрылся в своей комнате. Я густо покраснела и направилась к себе. Гардероб у меня был не разнообразным, но можно было собрать что-нибудь интересное. На улице было не холодно, но все же встреча Нового года на берегу реки не представлялась чем-то крайне теплым, так что я отдала предпочтение шерстяному свитеру и вооружилась перчатками, шарфом и шапкой. Затем я достала свою косметичку и принялась за придание моему лицу «праздничного» вида. Я была готова минут через сорок — тени с глиттером, длинные стрелки, темная помада, ресницы, накрашенные так, что они казались намного длиннее, чем они были на самом деле. У меня были проблемы с восприятием себя. Когда я смотрела на себя в зеркало, я видела только девчонку с несколькими килограммами лишнего веса, проблемами с психикой и весьма посредственной внешностью. У меня был только один парень, и тот захотел встречаться со мной на спор. Я не привлекала внимание противоположного пола и привыкла быть одна, быть такой. С Гарри было по-другому. Стайлс одним своим присутствием заставлял меня чувствовать себя красивее. Просто взяв за руку. Что-то в нем было такое, что делало меня другим человеком. Мне хотелось запомнить это ощущение, чтобы потом быть в состоянии его снова вызывать. Без Гарри. По какой-то причине я все чаще думала, что мое лондонское заточение (не самый плохой вариант, но все же) скоро подойдет к концу. Почему-то я внушила себе, что после Нового года все наладится, преступника поймают, и я вернусь домой, поступлю в местный университет, и все у меня будет хорошо. Наверное, мне просто надоело играть в эту дурацкую штуку с притворством. Я хотела домой. Возможно, я верила в силу визуализации. Также вероятно, что я просто верила в концепцию «Новый год — новая страница». Так что я взяла плойку, уложила волосы в аккуратные локоны, посмотрела на себя в зеркало и сказала себе, что в скором времени я буду дома, и это нужно было отпраздновать. В одиннадцать Гарри галантно постучался в мою комнату и сообщил, что пришел, чтобы забрать меня встречать Новый год. Я тепло ему улыбнулась, и мы, взявшись за руки, отправились в метро. В Новогоднюю ночь в метро было столько народу, сколько по будням ехало на работу рано утром. Только, в противоположность утренним поездкам, все были веселыми, нарядными, громкими и хохочущими, и я тоже быстро подхватила это настроение. Мы приехали на место за двадцать минут до полуночи, и каким-то образом смогли пробраться в первый ряд зрителей и даже помахать в камеру — наверное, Гарри за километр излучал свою сногсшибательность, и все хотели его пропускать. Я понадеялась, что Элли трансляцию смотреть не будет. Толпа постепенно, ближе к полуночи, уплотнялась и, в конце концов, Стайлсу, стоявшему позади меня, пришлось вплотную ко мне прижаться. Он времени даром не терял и обнял меня за талию, а я, в свою очередь, постаралась скрыть и то, что вздрогнула, и то, что у меня по лицу норовила расползтись чеширская улыбка. — Десять!.. — начала отсчитывать секунды до Нового года толпа, и мы с Гарри подключились. Когда ты находился в такой дружной, пускай и незнакомой, компании, в атмосфере праздника, ты сразу чувствовал какое-то единство со всеми стоящими рядом людьми. — Девять!.. Руки Гарри меня нежно обнимали, и я с легкостью забывала о том, что мы находились в толпе из пары сотен людей, что вот-вот должен был наступить Новый год. Важно было лишь его присутствие. — Восемь, семь, шесть!.. Стайлс наклонился и прижался щекой к моей, я закрыла глаза и радостно выдохнула. — Пять, четыре, три, два!.. Я не услышала ни «один», ни то, как нас поздравили с Новым годом, ни то, как Биг-бен стал отбивать двенадцать часов. А все потому, что Гарри наклонился и поцеловал меня. На улице было прохладно, но его губы были теплыми, согревая меня. Как физически, так и морально. Это был поцелуй, наполненный нежностью и даже надеждой. Надеждой на хороший и добрый завтрашний день, надеждой на светлое будущее и на то, что мы так и останемся рядом друг с другом. Бок о бок. Стайлс разорвал поцелуй и широко мне улыбнулся. Я не смогла не улыбнуться в ответ. Знаете, как обычно говорят, что Нового года обычно долго ждешь, а потом он молниеносно наступает? Так было и в этот раз. Вот вроде мы только ехали в метро, Стайлс рассказывал мне веселую (по его мнению) историю о том, как он встречал Новый год в тюрьме. Если кратко, веселого там было мало, и в истории фигурировал Луи с украденной бутылкой шампанского, но Гарри так увлеченно обо всем вещал, словно по летнему лагерю скучал, а не тюремный срок вспоминал. Это не могло не забавлять. А вот уже и Новый год наступил, и толпа у Темзы поредела — все разошлись по разными пабам, а мы с Гарри еще некоторое время стояли, обнявшись, и наблюдали за кипевшей вокруг ночной жизнью. — Может, и мы в пабе по пинте выпьем? — ухмыльнулся Стайлс и посмотрел мне в глаза. — Можно, — кивнула я. Напиваться я, конечно, не собиралась, но вот от яблочного сидра бы не отказалась. Так, отпраздновать наступление Нового года и поднять себе настроение. Найти стол в пабе в такое время было невозможно по очевидным причинам, но у барной стойки постоять было вполне реально, чему мы и отдали предпочтение. Гарри купил себе эля, я — сидра, и мы стояли, общались и перебирали в голове лучшие моменты ушедшего года. Наша борьба на «стикерах». Хэллоуин — только те части, которые предшествовали нашему пьянству. Мы все еще не обсуждали, что произошло потом. И я сомневалась, что мы когда-нибудь решимся об этом заговорить. Жизнь с Луи (тут только Гарри был рад. Вернее, я специально притворялась, что терпеть не могла Томлинсона — такая уж сложилась традиция). Моя победа на показе мод. — Знаешь, — протянула я. — Может, все это произошло по ужасным причинам, но я рада, что мы познакомились. Мне вечно хотелось изъясняться другими словами: я была рада, что мы встречались, хоть и не признавали этого вслух, я была рада, что мне довелось влюбиться в этом году, каким бы тяжелым он ни был. Любовь всегда помогала справиться с бедами. Я была рада, что мы с Гарри все-таки спелись, потому что он помогал мне справляться с этими темными временами. Гарри внимательно смотрел на меня несколько мгновений, а потом сказал: — Я тоже очень рад, Пух, — мы чокнулись нашими напитками и торжественно сделали глотки. Его лицо находилось очень близко к моему, и я была уверена, что он собирался меня снова поцеловать. Но случилось по-другому. — Эй, парень, можно тебя на пару слов? — Стайлса толкнул в плечо абсолютно незнакомый мне мужчина. Он был высоким, но слегка ниже Гарри, с широкими плечами. Он был одет в темно-синюю футболку, и все его руки были изрисованы татуировками. Выглядел он очень устрашающе, и мне стало не по себе. — Мы не знакомы, — спокойно откликнулся мой телохранитель, лишь мельком глянув на подошедшего. — Да нет, знакомы, — мужчина взял Гарри за локоть, наклонился и что-то сказал на ухо. В пабе играла громкая музыка и радостно кричали люди, радовавшиеся наступлению нового года. Новый год — новый шанс начать все с начала, исправить ошибки, обзавестись новыми привычками. Я их понимала. Из-за этой музыки у меня не было ни единого шанса узнать, что же такое сказал этот пугающий незнакомец моему телохранителю. Но в следующую секунду Стайлс посмотрел на него таким разъяренным взглядом, что мне стало не по себе. Я потянула руку к молодому человеку, чтобы взять за локоть — возможно, какой-то частью мозга я предполагала, что могло произойти дальше. Но я не успела, потому что уже через еще одну секунду Гарри рванулся в сторону незнакомца и повалил его на пол. Мужчина был крупным, но нападения со стороны моего телохранителя не ожидал. — Гарри!.. — закричала я, метнувшись в их сторону. Толпа вокруг нас расступилась, несколько особенно бессердечных людей достали свои мобильники, чтобы снять потасовку. — Гарри, прекрати! Я не знала, что делать, потому что Стайлс меня явно не слышал. Или не хотел слышать. Люди вокруг совсем не торопились их разнимать, и мой телохранитель так размахивал кулаками, что мне становилось страшно. Я не могла даже пошевелиться. Все происходило рядом со мной, но мне казалось, что я находилась в каком-то другом измерении. Смотрела на происходившее со стороны. Но еще хуже мне стало, когда подошедший несколькими минутами ранее к нам мужчина, наконец, понял, что происходит, и одним ловким движением поменял их местами. Теперь Гарри лежал на полу, и я рванулась в их сторону, выйдя из своего забвения, в ту же секунду, что этот мужчина ударил его кулаком по лицу. — Прекратите! — крикнула я неровным голосом. — Перестаньте! — я повернулась к толпе зевак. — Помогите кто-нибудь! Наверное, я не могла винить посетителей — кому нужно влезать в драку, никак с ними не связанную, в новогоднюю ночь? То ли дело снять ее на камеру, а потом показать друзьям… А вот работникам паба было явно не все равно, потому что Гарри и этот мужчина точно бы разнесли все заведение, если бы их не разняли. И они это тоже знали. К моему большому везению, бармены были двумя статными и сильными молодыми людьми, которые смогли разнять драку в считанные секунды. К моему несчастью, мужик успел ударить Гарри еще пару раз, и теперь у него из носа, губы и правой брови шла кровь, и выглядел мой личный телохранитель даже близко не так привлекательно, как еще полчаса назад. — Гарри, — бросилась я к молодому человеку, который сидел на полу и растерянно рассматривал свою разбитую руку. Я только сейчас поняла, как же сильно меня трясло. Я никогда не видела настоящих драк, а видеть, как в ней участвовал родной мне человек было невыносимо. Родной. — Гарри, как ты? — я взяла его лицо в ладони и внимательно посмотрела. Врачом я не была, так что сделать какие-либо выводы было сложно, но Стайлс явно был не в себе. И ему абсолютно точно было больно. — Нормально, — пробормотал молодой человек, и я порывисто его обняла, прижавшись щекой к его груди. Гарри как-то механически обнял меня в ответ. Краем глаза я видела, как незнакомца, с которым он подрался, вывели охранники на улицу. Затем один из барменов подошел к нам и достаточно вежливо попросил нас покинуть заведение. Ох уж эта английская вежливость. К счастью, я смогла найти круглосуточную аптеку, и уже через пятнадцать минут мы с Гарри снова стояли на набережной, и я, встав на цыпочки, обрабатывала боевые ранения перекисью. — Что у вас случилось? — тихо спросила я, заметив, как он поморщился от соприкосновения перекиси с ссадиной. Стайлс молчал дольше, чем положено, а потом выдавил: — Поцелуй меня. Сначала до меня не дошел смысл сказанной фразы. Потом я его поняла, но растерялась. Он переводил тему, потому что не хотел разговаривать о драке. Наверное, давить на него не стоило. Захочет, расскажет потом. А потом решила, что дважды о таком не просят, и, улыбнувшись, прильнула к его губам. Гарри тут же положил руки мне на талию, прижимая вплотную к себе, и ответил на мое прикосновение. Поговорим обо всем на следующей неделе.