«Война и мир в лице Каулитца»

День шёл и тянулся, как казалось Биллу и Тому, очень долго. Завтра им предстояло многое пережить. Что, спросите вы? На это просто ответить: у Билла, понятное дело, соревнования, а Том, непосредственно, решил помочь именно десятому классу выиграть. Но их так же не покидали мысли, которые надоедливо твердили и одному, и другому, что случай, произошедший в комнате для техничек, очень плохой. Том сделал для себя вывод: он сможет добиться Билла, и они будут счастливы. Он понимал, что придётся подождать, так как парень ещё несовершеннолетний, но характер и эмоции с какими Каулитц отчаянно борется с ним, вдохновляли Томаса на новые «подвиги». И Трюмпер мысленно поклялся сам себе, что не отступит, что будет бороться за своё счастье до последнего, пусть даже на это уйдут последние нервы. Но нервная система у Тома ещё пока что здоровая, так что ему не стоит ни о чём беспокоиться. Билл же в свою очередь решил для себя, что, во-первых, пора рассказать всё друзьям и попросить у них совета; во- вторых, родители ничего не должны узнать, а для этого Билл должен вести себя дома так, чтобы никто ничего не заметил. И, наконец, в-третьих, он должен отчаянно противостоять Трюмперу; пусть даже это принесёт какие-либо последствия, но Билл ни в коем случае не должен стать таким же, как и Том - голубым. Каулитц не понимал, как можно жить с такой ориентацией, ведь нет ничего прекраснее на свете, чем красивая и стройная девушка. Ведь ни один мужчина не сможет заменить её прелестей. Хотя, как отметил Билл про себя, Том был очень даже привлекательным мужчиной, и даже немного милым и романтичным, если не считать случая в туалете, когда они оба купали друг друга в унитазе; тут Том просто действовал так, чтобы защититься от злого парня. Возможно, когда-нибудь Билл пожалеет о своих словах, точнее мыслях. Но не сейчас. Когда он зол и расстроен, что даже пришлось запереться в комнате от надоедливой матери, желавшей узнать об успехах сына. Но что должен Билл ей рассказать? «Мам, в меня влюбился наш учитель литературы, он п*дик, так что для него это нормально. Но ты не переживай, если и я влюблюсь, то он подождёт моего совершеннолетия, потому что это незаконно?» Так он должен ей ответить? Если мыслить логически, то это не выход, поэтому Билл просто обязан был рассказать всё друзьям, тем более, что Андрей уже практически всё видел, кроме, конечно, поцелуя, но и этого достаточно, чтобы сделать кое-какие выводы. - Бл*ть, - обречённо выдохнул Каулитц и поплелся вниз, на первый этаж своего дома, чтобы уйти к друзьям. Держать его никто не стал, а мать даже, увидев кислое лицо своего сына, поспешила скрыться в просторах кухни, понимая, что сейчас лучше не мешать. Билл бродил по вечерним улицам, даже не побеспокоившись, что его может продуть, ведь он не надел ни шапку, ни шарф, а тонкая кожаная курточка ничуть не грела в этот февральский вечер. Небо очень красиво переливалось уже появившимися звёздами и, казалось, будто улыбалось парню, но он угрюмо продолжал свой путь, бросая недовольные взгляды на прошедших мимо. Когда он, наконец, дошёл до дома Добрев, то на его удивление и Андрей был там. Ребята очень обрадовались появлению Билла, но тут же расстроились, так как прямо в дверях Каулитц послал Андреаса, который хотел всего лишь обнять друга. Андре не обиделся ничуть, он пропустил друга в дом и провёл того в свою комнату. Не потрудившись даже снять с себя куртку, Билл присел на пуфик возле туалетного столика и излил всю душу ребятам, слушавшим его. Когда рассказ Каулитца дошёл до сегодняшнего дня, Андрей, не выдержав всего этого, воскликнул: - Так вот зачем тебя Трюмпер сегодня звал, когда мы на третьем этаже были?! Ах, он гад! - Ну, мне кажется, не стоит так на него, - Андре поморщился от режущего слух слова и обратился к Биллу: - Друг, а он тебе вообще-то нравится, если так присмотреться? - Я не знаю, Андре, - вздохнул парень, - Для меня это слишком: и быстро, и неправильно, и, может, даже противно. Но, не скрою, Трюмпер привлекательный. Я бы сказал, что даже очень, но меня страшит это гейское поведение. Затем все трое помолчали, устремив взгляды в пол. Каждый думал о своём: ребятам очень хотелось помочь Биллу, но они не понимали, как смогут это сделать. Том был вполне взрослый мужчина, и если попросить его поговорить с Биллом, то он мог посчитать, что Каулитц слюнтяй, который жалуется всем на плохого дядюшку Трюмпера. Это не выход. А заставить Билла самому начать разговор с учителем было невозможно, так как Билл категорически против на данный момент каких-либо контактов с ним. - Слушай, Билл, а что если ты просто присмотришься к нему? Например, завтра, ведь он помогает нам завтра в соревнованиях. Вот ты и посмотришь, что он из себя представляет, - предположил Андрей. - Ты думаешь? – Каулитц хмыкнул, неопределённо пожав плечами. Хотелось курить, несмотря на то, что парень особо-то и не питал страсть к сигаретам, считая их чуть ли не наркотиками. Но сигарет у него не было, а просить у парней Билл не мог, потому что привык. Что это они просят у него всё. Потому он промолчал по этому поводу, как-то тяжело и шумно вздохнув. Андреас чуть улыбнулся и продолжил мысль Склифосовского: - Билл, мне кажется, что Андрей тебе правильно советует. Ты давай присмотрись, а мы, если что, поможем. Ну, если он там приставать начнёт или ещё что, - он хихикнул. - А если он мне понравится?! – как-то испуганно спросил Каулитц, на что ребята рассмеялись. - Что? - не понял Билл, - Вы ведь со мной дружить не будете! - Кто тебе сказал эту глупость? - Андре подсел к парню и обнял его за плечи, - Ты ж нам как родной! - И это несмотря на то, что ты иногда ведёшь себя не хуже стервы, - добавил свою лепту Андрей и плюхнулся на пол, обняв Каулитца за ноги. - Подтверждаю, - Добрев потрепал блондина по макушке и перевёл взгляд на улыбающегося Билла. Теперь Билл не переживал ни о чём, зная, что друзья у него самый лучшие, и, что каждый из них теперь будет помогать. На этот раз Билл пришёл домой в хорошем расположении духа: обнял переживающих родителей и уверил их в том, что всё прекрасно, убрался в комнате, даже сделал уроки и, искупавшись, лёг спать.