«Война и мир в лице Каулитца»

Я шёл по мокрому асфальту, натянув капюшон на голову и слушая любимые песни в наушниках. По дороге мне пришлось зайти в аптеку, чтобы прикупить лекарства: жаропонижающее и антибиотики. Так куда я иду? Конечно, к Тому. Отцу я сказал сразу, что после школы пойду к Трюмперу, так как тот себя плохо чувствует и мне стоит немного поухаживать за ним. Отец возражать не стал. Маме сказал, что я снова иду к Андре. К слову, Андре я тоже предупредил, на случай, если мама захочет уточнить, и позвонит ему. Я так рад за ребят: Андрея и Андре. Тот разговор у Добрева дома помог им найти друг друга, сблизиться получше и начать новые ощущения. Просто мои слова о Томасе очень странно на них подействовали, и, после того как я ушёл от них с хорошим настроением, ребята в серьёз задумались, что, возможно, они и есть половинки друг друга, что и вышло. Теперь они встречаются, но об этом лучше никому из нашей школы не знать, иначе такое начнётся. Ребята решили, что будут вести себя так же, как и всегда, а вечера проводить в компании друг с другом. Это очень мило и в тоже время красиво: они просто подходят друг другу. А вот мы с Томом? Мы подходим друг другу? Я сам не знаю, что на меня нашло. Почему я принял ухаживания Трюмпера, но и не жалею теперь. Мне вполне нравится, что меня любят, обнимают, целуют, заботятся обо мне, как о девушке. С девушками всё иначе: это я должен за ней ухаживать, дарить подарки, а тут всё проще. Том души во мне не чает - так почему же, раз мои друзья решились на отношения, и мне не попробовать. Чем я хуже? Правильно, ничем. Я ведь только в лучшую сторону меняюсь. Я сам чувствую как рядом с Томом я становлюсь другим: послушным, отзывчивым, добрым, но это только с ним. С остальными я такой же хам и придурок. Блин, сам засмеялся от своих слов, отчего прохожие покосились на меня, как на ненормального. Медленно подошёл к подъезду Трюмпера, потоптался у двери и зашёл в подъезд. Ну, хоть лампочку нормальную прикрутили бы, них*ра ж не видно! Споткнувшись о ступеньку, и чуть не раздолбив к чертям всё лекарства, я всё-таки поднялся на нужный этаж. Позвонив в дверь несколько раз, так что за ней послышалось знакомое ругательство, я, довольный, чуть отошёл от двери и принялся ждать. Ждать долго не пришлось: Том открыл дверь с таким лицом, что я уже хотел было впихнуть ему эти лекарства и поскорее сбежать, но, увидев меня, он расплылся в милой и наивной улыбке. - Ты пришёл, - он протянул руки ко мне, и я тут же нырнул в объятия. - Я же обещал! – прижался к мужчине, прикрыв глаза. Мы даже не заметили, как пожилая старушка, вышла из своей квартиры напротив. Увидев нас, она чуть не грохнулась в обморок. - Трюмпер, ты уже мальчиков совращаешь?! – заорала на весь подъезд эта карга. Уже её ненавижу. Мы с Томом тут же разошлись по разные стороны и краснея, и бледнея. Том, конечно, не испытал никаких эмоций. Он безразлично уставился на старушку. - И что, бабуля? Радуйся, что не тебя совращаю! - Совсем охамел! Ещё меня совращать он будет! Ишь, какую моду взяли! Совсем молодёжь распоясалась! - ещё громче начала кричать эта старуха. Том впихнул меня в квартиру, и, заслонив собой, продолжил: - Вам ласки и любви не хватает? Завидуете чужому счастью? - Ещё мне не хватало на гомиков радоваться! Я тебя полиции сдам. - Я сейчас вас в дом престарелых сдам… - Что?! – старушка от шока схватилась за стену и попятилась к дверям своей квартиры, - Вот молодёжь, совсем уже… - Ну, мы поняли-поняли. Доброго здоровья, - Трюмпер откланялся и захлопнул дверь, тут же спиной прислонившись к ней, - За*бала. - Уже не в первый раз? – я улыбнулся. Скинул с себя куртку, повесив её на вешалку, и разулся. - Да, прошлый раз она жаловалась на то, что я, видите ли, очень громко играю на пианино. Спать ей мешаю! Да, бл*ть, только старушке приспичит поспать в двенадцать дня! – от злости Том стукнул по двери кулаком и, оттолкнувшись от неё, встал нормально и поплёлся, шмыгая носом, на кухню. Не теряя времени, я последовал за ним. - Ну, Том, не принимай ты всё слишком близко к сердцу. Это ж пожилой человек! Том остановился у стола и как-то неверяще на меня посмотрел. - Билл, вот какие были бы твои действия в этой ситуации? - Ну, - я почесал затылок, - Я бы ей на следующий день гроб подарил и путёвку в ад. - Вот, - Том засмеялся и присел за стол, - Я бы так не сделал, но гадость сотворил бы какую-нибудь. Так что ты там принёс? Том кивнул на пакет. Я спохватился и принялся раскладывать на столе лекарства и, если верить аптекарше, то я и сам смогу сейчас Томаса подлечить. Трюмпер молча смотрел на все коробочки, пластинки, баночки, и вздыхал: томно и безнадёжно. - Ты чего это? – глянул на мужчину. - Ты меня решил на тот свет свести? – Том покрутил в руках пачку таблеток. - Нет, я тебя лечить пришёл, а не на тот свет сводить. Так что живо в постель! – прикрикнул, но Том даже не сдвинулся с места. Тогда я подошёл к нему, наклонился к уху и заорал: - НУ, ДАВАЙ, ВСТАВАЙ!!! - Да, чёрт, иду-иду! Злодей! – потерев ухо и обиженно глянув на меня, Трюмпер нехотя поплелся из комнаты. Я поставил руки в бока. - Я что-то не понял намёка… Мне уйти, что ли? Не нужен тебе, да? Том тут же остановился и резко развернулся. - Не смей так говорить! Сейчас буду лечиться, и лечить меня будешь ты! Уже бегу! – сказав это, он прямо ускакал в свою комнату, ну а я, довольный и улыбающийся, последовал за ним, прихватив с собой антибиотики и жаропонижающее. Зайдя в комнату Трюмпера, я особо не удивился беспорядку царившему там. Ещё бы: человек больной, о каком порядке может идти речь, но всё равно. Повсюду разбросаны носки, возможно, грязные; одежда, книги и тетради. Даже когда я направлялся к его постели, то успел наступить ногой на ручку. Пискнув как мышь, я присел на кровать и принялся потирать ушибленное место. Том жалостливо и виновато на меня посмотрел, но говорить по этому поводу ничего не стал. Вскоре, когда я уже напоил Томаса лекарством, от которого он должен был уснуть, я прилёг рядом с ним на подушки, улыбаясь и хихикая от того, что тот старался меня пощекотать. - Ну, Том, перестань, - убрал руку мужчины и уставился в потолок, - Мне ведь скоро уходить… - Я тебя не отпущу, - сказав это, Трюмпер придвинулся ко мне и обнял. Я прижался к горячему телу и уткнулся носом в ключицу. Было тепло, не хотелось уходить, но ведь уже поздно. Слишком долго я провозился с моим больным. Я слышал, как телефон настойчиво вибрировал на столе, но не хотел поднимать трубку, так как знал, что это мама, которая волнуется за меня. Как жаль, что она не знает о моих отношениях с Томом, может меньше доставала бы. Мужчина изредка поглядывал на вибрирующий телефон, но тоже почему-то молчал и не заставлял меня поднять трубку. Может, не хотел, чтобы я уходил? - Том? – я поднял голову, - Почему ты молчишь? На этот вопрос Том лишь чуть улыбнулся и пожал плечами, но я не отставал. - Ну, Том, ну, почему ты молчишь? Я тебе надоел? - Нет, я просто не давлю на тебя… - наконец, произнёс он. - Я не понимаю, как это не давлю? - Вот так: когда сам поймёшь, что тебе пора, тогда и пойдёшь, зачем я буду лезть? - Ах, значит лезть?! – я приподнялся на локтях, всматриваясь в лицо мужчины, - А вот возьму и уйду прямо сейчас! - Это снова вызов? – Том слегка нахмурил густые брови, - Ты меня просто не так понял! А как я должен тебя понимать?! И вообще, пошёл ты! – буквально выплюнул эти слова Трюмперу в лицо и спрыгнул с кровати, схватил с тумбочки телефон и выбежал из комнаты, намереваясь уйти. Конечно, как я и ожидал, Том помчался за мной, несмотря на то, что болен, но, оттолкнув его у входа, я крикнул: - Не трогай меня, обманщик! - Да что я сделал-то?! – Том так же закричал и отобрал у меня куртку, не выпуская меня из квартиры. Тогда я молча накинул его куртку, висевшую на вешалке, на себя, показал красноречивый средний палец и под удивленный взгляд мужчины удалился из квартиры. Том дальше не пошёл, не видел смысла. Я обиделся сам не пойму на что. Хотелось вернуться, сказать, что я дурак, но гордость не позволяла. Да где это видано, чтобы я просил прощения у него? Я вышел из подъезда и нехотя поплелся по тротуару домой. Телефон снова завибрировал в кармане джинс и на этот раз я взял трубку. - Да, мам? - Билл, да где это тебя носит?! Я звонила матери Андреаса, она сказала, что ты вообще не появлялся у него, а сам Андре сидит вообще с Андреем! – начала причитать эта неугомонная женщина. Да, бл*ть, у любовника был я, мам! Так и хотелось крикнуть ей это, но я удержался. - Мам, прости, я обманул, - совсем тихо произнёс, но и этого было достаточно, чтобы она снова начала кричать. Сквозь этот шум я слышал, как отец что-то говорил ей, пытаясь успокоить, но мне было все равно. Перед глазами всё поплыло в неизвестном направлении, стало невыносимо плохо. Из рук выпал телефон, падая на тротуар и разлетаясь по запчастям, а сам я упал на колени, руками хватая воздух, ища поддержки. Издалека послышался чей-то крик и очень знакомый голос, а дальше… Пустота.