«Багдад - Лондон: Совершенно секретно»

Тадаааам! Рейтинг! Разговор с отцом вышел тягостный. Все, что смог выдавить из себя Малфой - информацию о шантаже по одному из старых дел, что было откровенным враньем. Люциус, возможно, заметил это, но виду не подал, участливо попросив Драко быть аккуратнее. - Что планируешь делать с этим дальше? - спросил он, по-домашнему подперев голову рукой. - Не знаю, папа, - честно признался Драко, - Вероятно, ликвидирую все доказательства, какие смогу, и постараюсь донести до Министра, что Поттер должен заткнуться. Во всяком случае, так бы он сделал, если бы вскрылось какое-нибудь старое дело. По важным делам он отчитывался напрямую перед Министром, и большая часть таковых решений принималась Министром же при терпеливых разъяснениях Малфоя. Люциус удовлетворенно кивнул. Прочие портреты не вмешивались, как было заведено. У самого выхода Драко не вытерпел и обернулся на портрет Снейпа. Лицо того выражало насмешку столь откровенную, что это даже пугало. Впрочем, Снейп быстро отвернулся, тем показав, что к беседе он не расположен. Присутствие Поттера было огромным испытанием для ума и тела молодого Малфоя, так что он сразу же ушел спать. Комната действительно очень сильно пахла им - запах въелся в сами стены и неудивительно, что Поттер его почуял. Он все-таки был сильным альфой. Да, сильным и, скорее всего, прекрасным отцом. Но он был гриффиндорцем. Он ни черта не понимал в том, что чувствует Драко, только давил туда, где было больнее. Он совершенно не понимал также, что его авторитет в Аврорате - чистой воды смесь внутреннего альфы и старой славы. Или Малфой просто не хотел верить, что Поттер был профессионалом. Он и не знал толком, что творится во внутренней безопасности, кроме тех отчетов, что давал Поттер на общем собрании раз в неделю. Завтра сопровождающие авроры должны были отправиться в Азкабан за четырьмя пленниками. Драко представил, как на большой ведомой магией лодке сидят четыре смуглолицых человека в сопровождении шестерых англичан. Их лица казались ему одинаковыми: усталыми, измученными, испуганными. Они наверняка все время мерзнут. В воображении Драко лодка плыла сквозь густой туман, и настороженные взгляды авроров следили, чтобы никто не подплыл незамеченным, а сами преступники не сиганули в воду. Потом их встретят на континенте еще двое. С большими предосторожностями используют одноразовый портключ для нескольких персон - самый надежный способ. Портключ доставит их прямиком в Лондон, где, ориентировочно в два часа ночи, они пройдут через пустое Министерство в камеры Аврората. И пробудут там до тех пор, пока из них не вытрясут нужные сведения. Дементоры - уникальные существа, не относящие ни к какой расе: ни животные, ни люди. У дементоров нет никакой магии, пустая аура, пустая оболочка. По ним только начинают писать исследовательские работы, но больше все-таки боятся. Это Малфой знал наизусть. Он рисковал, применяя дементоротерапию. Чуть ближе, чуть дольше - и люди, не привыкшие к холоду, странные южане, сломаются. Поэтому азкабанский врач был наготове. Но в Аврорате врача не понадобится - они пойдут вразнос. Если будет нужно, убьют одного на глазах у остальных. Медленно. Вдруг перед внутренним взглядом Драко предстал Поттер: не такой, каким он его видел в последние дни. Не рубаха-парень и не хладнокровный Главный Аврор, а такой, каким он был во время Последней Битвы, Битвы за Хогвартс. В зеленых глаза больше, чем обреченность, больше, чем приговор. Никаких слов, никаких лишних действий - но в глазах написано, что собраны оставшиеся силы, собрано последнее упрямство, когда не знаешь, зачем, не знаешь, кому. Просто - все. Сейчас или никогда. Малфой помнил девчонку Уизли, которая стояла рядом с Героем, когда победа была достигнута. Прекрасная альфа-самка, которая сама кого хочешь загрызет, но свое не отдаст. А своим она считала Поттера. Ее альфья сущность была очевидна с того момента, как ей исполнилось пятнадцать. Драко презирал женщин-альф. Слишком много агрессии, слишком сильное желание одержать верх, слишком большое искушение заниматься этим постоянно. Удивительно лишь, о чем думала Уизли, охраняя Поттера? О том, что он - омега? Какая ерунда. Победа наглядно доказала, что он точно не омега. Тогда - бета. Да, скорее всего она надеялась сделать его своим. А вот не вышло. У них даже был роман, Поттер честно держался, кажется, года полтора-два после победы, пока его сущность была не до конца ясна. Но однажды, как это бывает, они просто нарычали друг на друга - так обычно делают разнополые альфы, - и разошлись в разные стороны. Магическая Британия с визгом кинулась в объятья свободного Золотого Мальчика, главного альфы века. А он, устав бороться со своей природой, не стал ей отказывать. С этими мыслями Драко уснул. Снова доползти до кровати он смог на следующий день лишь к полуночи. Кингсли вызвал его к себе и сообщил, что пятого мая*, то есть сегодня, в Нью-Йорке недалеко от британского посольства взорвалась самодельная бомба. Драко подумал и кивнул. - Соображаешь, что это значит? - процедил Шеклболт. - Вполне, - ответил Драко, - Последние американские статьи по поводу отзыва магических дивизий из Ирака были очень… пропагандистскими. Провокация мирного населения, особенно связанного с ВВС. - Ну уж мирного, - пробасил Кингсли, - Думаю, сами вооруженцы постарались. Собрать бомбу своими руками не всякий сможет. Умно. Вроде как предупредили. - Действительно, - Малфой задумался, - Я не думаю, что вы хотите снова открыть там портал в неизвестность. Мы достаточно дезинформации получили из Конгресса Магов США, чтобы снова им доверять. - Я и не требую доверять, - хмыкнул Шеклболт, - Создайте видимость. Это вы умеете. Тяните время, как делают немцы. И Драко стал думать, как его тянуть. И весь день писал, писал, читал и писал, чтобы его тянуть. К вечеру он просто вывалился из камина в доме и кое-как дополз до спальни, даже не поужинав. Вспомнив, что через два часа привезут пленников, а еще через пять нужно вставать и наблюдать за допросом, он просто провалился в сон. Но поспать ему удалось совсем недолго. Он даже не проснулся, его просто выкинуло из сна. Выкинуло, не дав прийти в себя. По дому шел сильный, подчиняющий, сковывающий запах альфы в гоне. Малфой сел на кровати, превратившись в слух и обоняние, и тут же вспомнил - он не выпил лекарства. Ничего не выпил. Препараты полагалось принимать два раза в сутки: на ночь и после обеда. Последнюю дозу он выпить забыл, занятый размышлениями о работе. Не фатально, утром он бы опомнился, главное, до течки было много времени. Но при условии наличия альфы - фатально. А в его доме находился альфа в гоне. И его запах усиливался. Драко даже шевельнуться не мог, удерживаясь разве от того, чтобы не побежать навстречу. Запах выводил из себя, запах подчинял, запах заставлял хотеть и желать одного - случки. Сейчас. Немедленно. Члена альфы внутри себя. На пороге спальни появился тяжело дышащий Поттер. - Как? - едва проговорил Малфой, - Мэнор защищен! Поттер зажмурился, попытавшись прийти в себя, и даже на секунду пришел. - Я взял… одну твою вещь и отдал ее специалистам. Теперь у меня есть… доступ… сюда. До Драко постепенно дошел весь ужас происходящего. Он вскочил, затравленно уставившись на Героя: какими силами он себя удерживал, было непонятно. Но и Малфой не знал, что заставляет его все еще смотреть, а не бросаться. Ведь это, кажется, единственное, чего он хотел в данный момент. Он просто не помнил ничего разумного. Он видел постепенно обнажающееся прекрасное загорелое тело, сильное, ловкое. Он видел раздувающиеся хищно ноздри, видел блестящие глаза, слышал срывающееся дыхание. Драко на секунду зажмурился, попытавшись вернуть хоть какую-то долю разума, но успел только понять, что это - все. Альфа с рыком набросился на омегу, движимый древнейшим инстинктом. Малфой уже больше не мог думать. Схлестнулись природа и разум. Разум заставлял отбиваться, кусаться, но природа была сильнее. Крепкие руки свалили его на кровать и стащили одежду. Поттер даже не целовал - кусался, продолжая держать Драко и плотно прижимать к себе. Безумие, победа древнего, сумасшедшая ласка. Поттер властно смял его губы в подобии поцелуя, заявил права, развернув спиной к себе. Разум Малфоя снова подал голос, когда в тело вторглось что-то инородное, но небольшое, вероятно, палец. А самое страшное - телу это понравилось. Повинуясь феромонам альфы, начала выделяться смазка - не так много, как во время течки, и все же достаточно. Почувствовав это, Поттер совсем слетел с катушек. Прикусив плечо Драко и уткнувшись носом в длинные белые волосы Малфоя, он рыкнул и с характерным шлепком вошел сам. Драко охнул. Член беты Натана не шел ни в какое сравнение с огромным членом альфы Поттера. Этот чудовищный инструмент буквально разрывал все изнутри, но телу это нравилось. Тело требовало еще, тело стонало, прогибалось под Поттером, готовое подчиниться, готовое отдать, ждавшее этого Мерлин знает сколько. Ощущения были незабываемо иными. Драко кончил первым - просто от сумасшедшего не осознаваемого кайфа настоящей случки с сильным альфой, таким, каким он сам должен был быть. Поттер держался значительно дольше. Пока в основании члена не образовался узел, он в сумасшедшем темпе вколачивался в тело Малфоя, прикусывая то шею, то плечо, то просто шумно дышал, уткнувшись в волосы Драко. Наконец, он что-то прорычал и обмяк, осторожно опустившись сбоку. Драко шевельнулся и понял, чем в финале отличался секс с альфой от секса с бетой. Они были связаны. Это чувство было слишком сильным, даже несмотря на то, что он сейчас слабо осознавал происходящее, будучи абсолютно вопреки всему счастлив и доволен. При всем желании в течение нескольких минут Малфой просто физически не мог отодвинуться от Поттера, потому как был сцеплен. Когда все же смог, то, стараясь не думать, нетвердой походкой направился в душ и едва успел помыться, как в ванной оказался Герой. Глаза его снова жадно блестели, и Драко отстраненно удивился, что нет очков. Да и были ли они? Следующие двадцать минут он провел, перегнувшись через бортик джакузи, а Поттер методично трахал его, время от времени рыча. Драко тонул в новых ощущениях, чувствуя себя морской рыбой, прожившей жизнь в аквариуме, а теперь вернувшейся в океан. Чувство абсолютной заполненности, чувство полной принадлежности и просто кайфа было всепоглощающим. Он никогда не чувствовал себя настолько желанным. Ему нравилось. Он просто не думал, он подчинялся. Не было ничего, кроме него самого и альфы. Время до утра Драко помнил смутно. Несколько раз Поттер просыпался, они яростно и молча занимались сексом и засыпали, не расцепившись. Если бы Малфоя спросили, что есть рай, он бы честно ответил, что это - ощущение Поттера внутри него. Но утро наступило, неизбежно вернув мыслительный процесс к исходному состоянию. Утро привел настойчивый луч солнца. Драко открыл глаза. Он не видел, но чувствовал сзади Поттера, по-хозяйски прижавшего его к себе. Чуял запах альфы. Гон продолжался короче, чем течка, так, кажется. Дня три, наверное. И если предположить, что вчера был пик, то сегодня уже можно сопротивляться. Хотя Поттер пах соблазнительно. Хотелось, на задворках сознания мучительно хотелось остаться здесь, так, как есть, отдыхать под защитой сильных рук, не думать ни о каком будущем кроме желанного… Малфой вспомнил о том, что предстояло сделать сегодня, и бросил взгляд на часы. Он должен был быть на работе полчаса назад. Допрос без него не начнут, но… Чертов Гарри Поттер! Чертов Главный Аврор! Чертов Герой! Чертов альфа! Драко вскочил и, наскоро призвав одежду, скрылся в ванной, нарочито громко гремя. Он надеялся, что наглый гость уберется восвояси и может быть даже промолчит. Хотел - получил, пусть подавится. Стыдно, плохо, обидно, но черт с ним, с тем, как Поттер на него посмотрит, главное, чтобы не сказал никому. Выйдя из ванной в полном облачении, с забранными в хвост волосами, он остолбенел. Поттер как валялся на кровати, так и продолжал валяться. Не сказать, чтобы зрелище было так себе, этот альфа и полупроснувшийся ухитрялся быть сексуальным. Только Драко не мог сейчас оценить его сексуальность. Щеки от гнева порозовели, Малфой вскинул палочку и с самой презрительной миной облил Героя холодной водой. Поттер взвыл и вскочил. - Совсем крыша слетела?! - заорал он, - Она же, блять, ледяная! - Проваливай к чертям из моего дома! - гаркнул Драко, напряженно держа палочку наготове. - Что, не понравилось? Хотя что это я, тебе ведь вряд ли есть, с чем сравнить! - рыкнул озлобленный неожиданным отпором Поттер. Он никак не ожидал, что омега, столь долго скрывавшая свою сущность, не позволявшая ни одной альфе дотронуться до себя, что Драко, так страстно и без единой мысли отдававшийся ему ночью, может просто выкинуть его из дома. Герой совершенно не привык к такому обращению, а, будучи еще и Главным Аврором… Да он просто не мог потерпеть такого отношения! Не после ночи с ним в его лучшей форме! Драко побледнел и очень тихим и угрожающим голосом процедил: - Ты больше никогда не придешь сюда без приглашения, Поттер. Мне плевать, что ты нашел способ обойти защиту, найди способ научить свой мозг сначала думать, а потом делать. Ты пришел, будучи в гоне, не дождавшись, пока он пройдет, ты планировал… - Ничего я не планировал! - Поттер вскочил в полный рост, прекрасно сложенный, мощный, - Из-за того, что партнеры меняются, гон каждый раз начинается в разное время! Во время гона думать почти не получается, понимаешь?! Я просто не соображал, что делал, когда шел! Драко прищурился и прожег его брезгливым взглядом. - Не трудись, мне не нужно оправданий, мне нужно, чтобы ты забыл дорогу сюда и в мой кабинет, а еще лучше - забыл все, что здесь было. Похорони это, Поттер, чтоб не пришлось хоронить тебя. - Уж не ты ли осмелишься? - опомнившись, Гарри приблизился, намереваясь показать, кто тут главный, но Малфой маневр просек и быстрым шагом вышел из спальни, отдавая эльфам указания. Один из них тут же появился рядом с Гарри. - Господин Главный Аврор, сэр, Вирренс поможет вам одеться и проследит, чтобы вы ни в чем не нуждались, а также безопасно покинули поместье Малфоев! - отрапортовал эльф и поклонился. Поттер чертыхнулся и пнул кровать. Легче не стало, только к досаде и злости добавилась боль. И какого черта ему взбрело в голову поторопить рукодельников из подотдела по надзору за артефактами? Подержали бы его еще один денек, не было бы всей этой… Гарри опустился на кровать и поискал свою одежду. Во внутреннем кармане мантии нашелся маленький золотой кулон со светлым локоном. Он взял его здесь, в одной из шкатулок, предположив, что локон принадлежит Драко. Артефактники объяснили, что это традиция чистокровных семей, носить такой кулон с детства до отрочества. Что-то вроде оберега. Но Гарри тогда интересовало другое, можно ли с помощью Оборотки пройти на территорию мэнора. На что специалисты ответили вполне ясным нет, но потом по секрету поведали, что сама вещь может открыть дверь, если как следует покопаться в защите. Герой на то и Герой, что для него многие блага покупаются лишь одной улыбкой вкупе с обещанием порекомендовать кому надо или помочь родственнику. Он был крайне зол и сильно обижен. Да, нежных чувств к Малфою он не питал, и все же определенная симпатия была. Такая, абстрактная, безобидная симпатия, скорее, вопреки тому, что внушал Малфой. Драко не был красив, не был весел или интересен. В нем не было хищной грации его отца. О да, Гарри помнил, как выглядел Люциус в лучшие свои годы! Люциус змеился, медленно обвивал жертву и одним красивым броском вцеплялся ей в глотку. Яркая ядовитая змея. Драко был скорее пущенной из лука стрелой. Отточенный наконечник, тонкое древко, роскошное белое оперение («Вот волосы у него и впрямь шикарные - как снег, а пахнут… горько. Да, горько»). Стрела прекрасна лишь в полете. Поттер усмехнулся, натягивая одежду. Драко был в постоянном напряжении полета к цели. Этим и цеплял. Пожалуй, это все глупо, - раздумывал Гарри, потребовав себе от эльфов сладкий кофе с двойными сливками и кексы с изюмом. У него был обширный выбор омег и бет, каждая из которых была не против оказаться на месте Драко. Не потребовалось бы даже длительного ритуала ухаживания, впрочем, Гарри все равно ухаживал, ему нравилось делать это, полностью владея вниманием избранного. Жаль, что это обычно быстро утрачивало свое очарование. Не прав Малфой, иногда бывали и две недели, хотя и редко. С другими партнерами было весело, страстно, нежно и мило, с каждым, наверное, можно было остаться навсегда, но… Что-то постоянно звало дальше. Не позволяло остаться. Наверное, как раз то, что со всеми было одинаково хорошо. Когда ты попадаешь в кондитерскую в первый раз, ты не знаешь, что брать. Все вкусно, все сладко, все нужно попробовать. Запахи омег пьянили, и Гарри охотно поддавался опьянению. В Драко Малфое было нечто совсем иное. Шантаж сделал свое дело, игра стала интересной, а внезапная омега - не собиралась покоряться. Эта непокорность не была игрой, каковой Поттер ее вначале посчитал. Она была самая настоящая, яростная, холодная. Как у альфы. Малфой собирался стоять за свою свободу до конца, вот только, зачем ему свобода? Всякая омега хочет найти своего альфу. Что ищет Малфой? Кого? «У него характер альфы, - вдруг понял Гарри, - Будь он настоящим альфой, лучился бы самодовольством, как его отец». Поттер как-то упускал из виду, что сам он - та еще самодовольная свинья. Самокритичность ему была свойственна разве что в работе. Неправильная омежность Драко создавала как раз то, что было нужно потонувшему в ванильном воздухе «кондитерской» Поттеру - то лакомство, которое горчило. «Горчило», - хмыкнул он сам себе, ощупывая царапины на плечах. Перерывами Драко пытался сопротивляться. Потом покорился. Гарри думал - насовсем… Нет. Внезапно накатила злость. Будучи альфой, он не собирался отказываться от такой солидной и лакомой добычи. Раз Драко не хочет по-хорошему, будет по-плохому. В Гарри просыпались инстинкты альф еще более древние, чем простое желание омеги. Борьба за омегу - вот что имело значение. Его подзабытые навыки аврора-детектива могли ему в этом помочь. Он посмотрел на часы и увидел половину восьмого. «Какого черта Малфою нужно на работе до девяти?» - подумал и тут же вспомнил. Сегодня ночью должны были привезти загадочных преступников для ОВС, фигурирующих по неправдоподобному делу о воровстве. Неправдоподобному по нескольким причинам. Во-первых, ОВС не интересуется кражами, кроме краж стратегически важной государственной информации, да и то называется это иначе. Во-вторых, даже таких «воров» не держат в Азкабане. Значит, случай беспрецедентный. В-третьих, на деле не стояло номера. Вообще никакого. Каждое дело в Министерстве магии имело свой общий номер. Но помимо этих цифр был еще код приоритета, который стоял только у самых важных дел. Пронумерованы они были по следующей системе: на «единичку» - неотложные дела внутренней безопасности, код гражданской войны, код террористов внутри страны. «Двойка» - утечка важной информации из Отдела Тайн, кража весомого артефакта и другое в том же духе. «Тройкой» помечались первостепенные дела внешней безопасности. Несмотря на отсутствие кода и номера дела, Поттер догадывался, что само дело - только незначительная часть того, что хранится в ОВС, а то и вовсе фальшивка. Раз такие пляски с тайнами, значит, код «тройка» плюс гриф «совершенно секретно». Он соображал. Если Малфой сорвался на работу, скорее всего это как-то связано с допросом. Аврорат работает с девяти, значит допрос необходимо было провести в условиях максимально возможной секретности, но без привлечения внимания. Если бы он сейчас явился туда, то привлек бы много ненужного внимания. Малфой решил, что Поттер не распространит дальше себя факт омежности. Что ж, он был прав, Гарри не собирался трепаться об этом. Но выкинуть себя из списка гостей мэнора он не позволит. Хмыкнув, он отставил пустую чашку и направился к камину. Раз уж шантаж себя зарекомендовал, а иначе до Малфоя не достучаться, будет новый шантаж, куда как серьезнее. Гарри Джеймс Поттер был очень и очень опасным альфой. PS Реагируем, реагируем! Куда все делись?