Порнофильм в конце свадьбы

Больше года назад
 - Давай еще раз, - сказал Яков. - Кусок между две-десять и две тридцать. Начиная вот с этого тум-ту-тум... Яков изобразил нарастание громкости, довольно фальшиво себе подпев. - Дорожка - каскад - выход - дорожка. Пошел! Прямо перед каскадом скорость снизилась - Юре в наизусть знакомой музыке почудилась новая интонация, он попробовал не обращать внимания, но тут же представил как Лилия в очередной раз ругает его за не то настроение и, конечно, завалил прыжок. - Еще раз, - сказал Яков. И через полминуты: - Еще раз. - Ну что не так? - возмутился Юра, хотя, конечно же, знал, что. - Ты отвлекаешься, - сказал Витя. - Концентрируйся. Яков посмотрел на него, потом на Юру. Спросил: - Ты спишь нормально? Витю Юра проигнорировал, Якову ответил: - Ну да. - Завтра только тренажеры и зал, - сказал Яков. - Никакого льда. - Это почему? - немедленно вспыхнул Юра. Витя тоже, похоже, удивился. - Потому что колченогим место на суше, - отрезал Яков. - Мы с тобой этот кусок сколько отрабатываем? Полгода, Плисецкий. Полгода. Ладно, поначалу удавалось, а сейчас-то что расклеилось? У тебя программа на соплях держится? - Дядь Яш, - сказал Витя задушевно, - а лед-то почему? Наоборот же, больше накат, довести до автоматизма. Или я что-то упускаю? - добавил он на всякий случай. - Поучи меня еще, - огрызнулся Яков, - как детей тренировать. Вырос - а ума тоже ни на грош. С этим своим иди позанимайся.
 Витя догнал Юру в коридоре, взял за рукав - Юра вывернулся. - У тебя что-то случилось, - сказал Витя, - я же вижу. - Я сам разберусь. - То есть ты не отрицаешь, - обрадовался Витя. - Не твое дело, - напомнил Юра. В разговорах с Витей он старался быть очень, очень сдержанным. - Ну почему нет. Юра остановился. - Ты стал как Мила, лишь бы потрепаться о душевной организации. - У нас все такие, - удивился Витя, - ты мне еще Гошку покажи. Скажи лучше - в самом деле, что? Несчастная любовь. Запоздалый кризис подросткового возраста. Хотя какой запоздалый - затянувшийся. Ты болеешь? Снова пошел в рост? - Вот ты, - ответил вопросом на вопрос Юра, - понимаешь, почему мне дядя Яша запретил на лед выходить завтра? - Не только завтра, - Витя оглянулся, будто Яков мог внезапно появиться у него за спиной. - Он тебе вообще сократит часы на льду, все равно сезон пропадает. - Что?! Я, значит, недостаточно хорош, только каток занимаю? - Юра, погоди. - Витя успокаивающе поднял руки и оглянулся снова, но полутемный коридор был по-прежнему пуст. - Не поэтому. У него были ребята, которым он выдавал час или сорок минут в день - и все, вертись, как хочешь. - Он что, думает, я сюда ночью не приду? Витя всплеснул руками: - Ночью спать надо, а не кататься. - И серьезнее добавил: - Не советую попадаться ему. Даже пробовать не советую. - Так почему? - повторил Юра свой вопрос уже угрюмее. Вите, значит, такое счастье не выпадало. - Чтобы эффективно использовать время. - То есть сейчас я отлыниваю. - Не совсем. - Витя, ты ебнулся? Какое не совсем? То есть я тут не впахиваю с утра до вечера? Так, прихожу в инстаграмчик попырить? - Тебе нужно расслабиться, - повторил Витя отголоском чужих слов. - Это во-первых, а во-вторых, знаешь, иногда количество надо переводить в качество. И прежде, чем ты мне возразишь, - нет, со стороны виднее. У всех свои этапы роста, когда-то ты развиваешься, улучшая то, что есть, когда-то - делаешь принципиально новое. Это такая смена парадигм. - Витя. Тебя в твоем институте учат плохим словам, - сказал Юра, и Витя заржал, совсем не интеллигентно. - Я б тебе предложил поменять что-нибудь. В жизни. Если хочешь, пойдем ко мне на следующий сезон? - Нет, - сказал Юра, - спасибо. Ты меня уже как-то звал. Мне хватило. Он все-таки пошел к раздевалкам. Витя продолжал идти за ним. - Но ведь неплохо получилось, а? - Нормально, - согласился Юра. - Витя, нет. Ты чего от меня хочешь? Если тебе ученики нужны - вокруг полно новичков, бери - не хочу. Репутация охуенного тренера? Ну так не отбирай ее у дяди Яши, а то пришел на все готовое. Шаги за спиной резко стихли. - Да ничего, - сказал Витя тусклым голосом. Разозлился, понял Юра, обиделся. Сейчас сказать еще про Кацудона что-нибудь, и все, не увидит он Вити еще полгода. - Я, может быть, искренне хочу помочь. Юра тоже остановился. Он молчал и наслаждался своим правом выбирать, отшить ему Витю совсем или поступить, как нормальный человек. Потом он подумал - а что бы Отабек сказал ему на это? Что скажет - сегодня же вечером? - Вить, я правда сам. - У тебя проблема, - сказал Витя. - Не знаю, какая. Но ты уж попробуй ее как-то решить. Обращайся, - сказал он сухо и направился обратно к катку. - Хуево быть мной, - пожаловался Юра. Он повозил пальцем по клавиатуре, едва касаясь кнопок. - Бека. Вот скажи. - А? - Со мной, наверное, сложно? Одни проблемы. Если бы можно было бить детей и не схлопотать потом, давно бы ходил в синяках. - Яков? - спросил Отабек. Юра пожал плечами. Дело было не только в Якове, конечно. Но им же всем от Юры доставалось, правильно? Якову, Лилии, Вите, свинье, Миле с Гошей, юниорам этим. Даже новичкам, если вдруг приходилось делить лед. Перед интервью Яков всегда его напутствовал: молчи - за умного сойдешь. - Мне кажется, ты преувеличиваешь, - сказал Отабек. - Мне всегда казалось, он вспыльчивый, но отходчивый. - Ну да, так и есть. - И больше кричит, чем и правда злится. На тебя похож. Юра обдумал. - Наверное. А про Лилию я вообще молчу. Я думаю иногда, что мы только поэтому и можем уживаться, что все такие. Ну или им просто очень нужны мои медали. К чему я, в общем. Со мной сложно? Отабек приблизил лицо к камере, он хмурился. - Почему ты вообще думаешь, что они с тобой из-за медалей? - А что, нет? Лилия к себе всех бомжей округи зовет пожить и три группы Якова вдобавок? - Может, с этого все и началось, но неужели ты думаешь, что Лилия тебя возьмет и выгонит, как только ты перестанешь получать награды? - Она уже говорила. Отабек хмурился все сильнее. - Не шутила? Не преувеличивала? - Да хер ее знает! - возмутился Юра. - Ты не ответил на мой вопрос. Отабек придвинулся еще ближе. - Не пойми меня неправильно, - начал он, и во рту у Юры сделалось сухо и горько. Сейчас как скажет что-нибудь. Юру его тяжелый характер особо никогда не беспокоил. Напротив, если получалось заставить кого-то взвыть за пару минут, это было предметом его особой гордости. С Отабеком такое не прокатывало, но он и был другой, не как все вокруг, на которых чем громче наорешь, тем больше получишь. - С тобой может быть непросто, - признал Отабек. - Но меня это не беспокоит. Какая разница, просто или сложно, если мне нравится. - Ладно, - ответил Юра. Ему вдруг захотелось спрятать лицо, тут же выключить камеру, но вышло бы еще позорнее. - Ты зря беспокоишься, - сказал Отабек. - Но ты-то меня каждый день не видишь. Полчаса по скайпу и потерпеть можно. - Юра, - укорил его Отабек. - Даже если бы видел. Я уверен, что все будет нормально. - Будет? - насторожился Юра. - Это ты оговорился или намек? - Не знаю, - сказал Отабек. - Пока что не ясно. Но я хотел бы. Сейчас
 Мила набросилась на него с объятиями, едва они вылезли из машины, потрясла за плечо Отабека, а потом внимательно-внимательно осмотрела Юрину шею и подвигала бровями: - Где? - Что - где? - Засосы твои где, говорю. - А у Отабека ты, значит, не спрашиваешь. Мила склонила голову, глянула на Отабека. - Ну, тебя я дольше знаю. И у него под рубашкой не видно. А твои где? - Приличные люди не оставляют. Мила расхохоталась. Мимо проплыла Мари, ведя за руку Юри. Кивнула не то с сочувствием, не то с издевкой - лицо она, в отличие от брата, держать умела хорошо. Юри, похоже, нервничал и ни на что вокруг внимания не обращал. Церемония бракосочетания оказалась даже хуже, чем Юра видел в фильмах. Рыдали все, от детей с рисом и розовыми лепестками до охранника, занявшего место в последнем ряду складных стульев. Хуже всех рыдал Гоша. Витя пустил скупую крокодилью слезу. Боже мой, думал Юра, косясь на Отабека, а я ведь говорил все то же самое. Он попытался если не вспомнить, то хотя бы представить, как это было, и выходило стыдно, но отчего-то радостно. После церемонии их повезли жрать. Первый из Витиных знакомых, некий Миша, верзила с пидорскими замашками, был, похоже, его нынешним костюмером. И Юри его тоже не просто знал, а принимал за своего - с чужими, да и буйными своими, он обычно терялся. Второй - китаец Лян с плоским лицом - вообще старался лишний раз не отсвечивать, и Юра окончательно уверился в том, что никто из них угрозы не представлял. Перед самым началом Витя отвел Юру в сторонку и спросил: - Ты мне скажи, вас поздравлять по второму кругу, или ты будешь против? Не устроишь мне тут скандал? С утра ты был не в духе. - Давайте как-то обойдемся, - сказал Юра. Оглянулся посмотреть на Отабека, который мирно о чем-то беседовал с Гошей и Ляном. Гоша распинался, махая руками, Лян все больше кивал. - Ограничимся формальными поздравлениями, без всех этих "давайте выпьем", "давайте поцелуемся", "давайте спляшем". - И правильно, - заявил Витя. - Это моветон. Будем вести себя цивилизованно. Он поулыбался еще чему-то своему и упорхнул к столу, подкрался к Миле, зашептал ей на ухо. Обсуждают, разозлился Юра. 
 - По старой доброй русской традиции, - сказал Крис, - нужно устроить обсуждение высоких материй. Юра вытянул из кармана телефон и подключился к вайфаю. Он понадеялся, что Отабек в сети, и под столом набрал: «Скучно. Пойдем отсюда?» Услышал вибрацию. Отабек рядом еле заметно вздрогнул и тоже достал телефон. «Неприлично», - пришел ответ. Пффф, мысленно сказал Юра, тоже мне. Нет, конечно, это Витин праздник, и они вроде как в гостях у него, но приличия-то как раз соблюдены. Они пришли и просидели здесь битый час. Хотя - их с Отабеком праздник, наверное, тоже. Им похлопали, поулыбались, успели произнести целых два тоста, пока Юра не начал скрипеть зубами. Гоша высказался в том духе, что он вообще никак не ожидал, и они с Отабеком большие молодцы, а он-то, Гоша, и не знал, что жизнь так обернется. Не знай Юра Гошу уже лет сто, решил бы, что тот издевается. Лян процитировал какую-то древнюю и очень скучную легенду, в которой фигурировали драконы, и Юра вообще перестал соображать, о чем речь, минуте на третьей. Возможно, все рассказы о драконах имели такое свойство. «…было предопределено судьбой», - закончил Лян. Витя пару раз поддакнул, как будто вообще что-то понимал. Остальные тосты Юры и Отабека вроде как не касались, но люди вокруг время от времени поглядывали многозначительно. Очень быстро Юра понял, что еще одной затяжной попойки не выдержит. - Нет, - попытался спасти всех Миша, - только не это. Философию можно только после третьей стопки. У нас даже водки нет, вы только подумайте. Кто вообще в наши времена такое пьет? - сказал он и потыкал трубочкой полуразложившийся лед от коктейля. С улыбкой Крис возразил: - Да хоть я, например. Русской, наверное, не будет, но финская есть наверняка. Витя? - Нет-нет-нет, нам с Юри нельзя, у нас ответственный день. - Витя поглядел на сидевшего рядом Юри и радостно добавил: - То есть ночь. Того уже давно перестали смущать такие шутки, но Витя все пытался. Юра считал, что Витя вообще склонен залипать, и у него определенно не хватает мозгов, чтобы вовремя остановиться. Особенно видно по катку. Ему уже за тридцать, а он все думает, а не выступить ли в следующем сезоне. Он посмотрел на Отабека - тот сидел, облокотившись о стол и уложив подбородок на сцепленные пальцы; видимо, готовился внимать. Вот кто наверняка бы с Юрой не согласился. Затронув тему однажды, потом они избегали говорить о том, насколько хороши и плохи места на пьедестале. - Зато мне можно, - хлопнула по столу Мари. Она уже изрядно набралась. - Мила? Ты русская, ты должна понять. - Передаю запрос дальше, - фыркнула Мила, - Юрка? - Ка-азлы вы все, - откликнулся Юра, - ничего святого. С креветками это не пьют. И я, блядь, думаю, если вы тут заведете душевную беседу, вызовете дух Белого, не меньше. - Кто это? - тут же заинтересовался Крис. - Белый - это как «белый»? - поддержал Юри. - О, я это тебе и трезвый могу рассказать, - оживился Витя. Дело было сделано. И Юра снова потянулся за телефоном. Отабек обсуждал с Ляном какие-то сэмплы, иногда сбиваясь на незнакомый язык. Мила весело болтала ногой и через весь стол по-русски спрашивала у Миши, не хочет ли он еще и не хочет ли он на брудершафт. Пхичит фотографировал. Витя тихо что-то втирал Гоше с Крисом о белом, сначала об Андрее, потом о вине, а потом и вовсе о Саше, а оба Кацуки внимательно слушали. Юра пересматривал вчерашние снимки Пхичита. Милу он застал в туалете. Она разглядывала свое отражение в зеркале, но в приглушенном свете лучше всего были видны круги под глазами. Юра привалился к столешнице раковин, к зеркалу спиной. - Мила, ты? - Что я? - удивилась Мила вроде бы искренне. - Ты поняла о чем я. - Нет. - Да. - Нет. Юрка! Не темни. Юра сунул ей под нос руку с кольцом. Мила улыбнулась углом рта. Юра злился, но терпеливо молчал. - Ну. А я-то что? Или, хочешь сказать, уже забыл, как... О! - наконец поняла Мила. Все-таки ты, Юрочка, такой еще… несерьезный. - Маленький, хотела сказать? И что я еще забыл? - Маленький, - тряхнула кудряшками Мила. - Ходишь тут мрачнее тучи, выспрашиваешь, как будто это важно. Слушай, да не я это. Я бы даже захотела - не стала, потому что вот я еще буду тебе помогать. Мне своей личной жизни хватает. И Гошиной. - Мила скосила глаза, в приоткрытую дверь было видно, как Витя усиленно пытается отвлечь Юри от еды и чуть ли не лезет ему под одежду. - И Витиной. Хоть ты пожалей. - Так, - сказал Юра. Круг поиска сужался. - Ты Гошу только не спрашивай, - сказала Мила. - Обидишь человека. - Значит, не он? - Нет, конечно! - возмутилась Мила. - Слышал, какую речь толкнул? - А кто? Мила посмотрела на него подозрительно ласково. - Знаешь, как память тренируют? Хрен что запомнишь, когда подсказывают. А если сначала забыл, а потом вспомнил - только сам - это уже на всю жизнь. Так что давай. Вперед. Суперважное событие в твоей жизни. - Мне просто надо узнать, - процедил Юра, но Мила уже откровено ржала. - Нет-нет-нет. Так не пойдет, опять забудешь через полчасика. Поработай головой. Что ты помнишь последнее? - Да блядь, - Юра вышел из туалета, напоследок хлопнув дверью. Мила ему так все мозги выебет, прежде чем сжалится. Помнил он и правда мало. То, что успел показать Пхичит, не отзывалось в памяти ничем. Как будто смотришь фильм про кого-то очень похожего на тебя. Последнее, что он помнил, - бар в отеле, но это было совсем рано, неоправданно рано для таких масштабных последствий. На фотографиях Пхичита вроде был уже закат.