Порнофильм в конце свадьбы

Больше года назад
 Дом казался больше, чем на фотографиях, с коваными в цветочный узор решетками, темными стенами, высокими потолками, вытянутыми луковицами крыш на башнях. Хозяева обещали сауну, бассейн и библиотеку, лошадок и яблоневый сад, под конец года не актуальный. Невысокие кривоватые деревья пугалами смотрели из-за ограды. - Блин, а на сайте фотки ведь летние были, - пробормотал Юра и полез за телефоном. Номер хозяйки он записал у себя, хотя деньги переводил Отабек. - Так, как ее там?.. Мария Николаевна?
 - Русская готика, - сказал Отабек, зависнув над страницей. - Какая безвкусица, - сказала Лилия, которая за выбором следила почти поневоле - в аэропорту было скучно. Хотя, может, у нее была секретная миссия - точно узнать, куда они поедут на выходные, если вдруг не скажут сами. Юра бы не удивился. - Заебись, - сказал Юра. - Подойдет. Шел снег. Юра задремал, а когда пришел в себя, за окнами тянулась промзона, цветные коробки зданий, дымящие трубы, тяжелое небо. Отабек глядел на дорогу, и его руки, лежащие на руле, были расслаблены. Юра нашел в кармане телефон - час с лишним прошел. - Новости? - спросил он на всякий случай. - Нет. Не появилось. Юра зевнул и потянулся. - Давай, может, я поведу? А ты тоже попробуй поспать. - Не думаю, что кто-то у нас будет просить права, - ответил Отабек. - Но давай рисковать не будем. Да нам не так далеко. - Ага, а потом ты свалишься спать. А я там броди один по этим хоромам. - Не беспокойся, - сказал Отабек. Юра сполз по сиденью, насколько позволяли приборная панель и ремень безопасности, прислонился лбом к холодному стеклу. - Ладно. - Не беспокойся, - повторил Отабек. - Крепкая психика - основа успешной карьеры. Юра фыркнул: ну конечно, отделаться какой-нибудь банальностью - отличная тактика переговоров, - но спокойнее действительно стало. За окном уже мелькали крыши пологих домиков, дорога поднималась в гору, оставляя в низине дачные участки, огороженные заборами садики. С утра они успели поругаться. Поругаться - сильно сказано для таких, как Отабек, но Юра чувствовал себя не в своей тарелке. Отабек сорвался в Петербург совершенно неожиданно, отпросился на несколько дней, хотя вот сейчас, в разгар сезона, тренировки были самые важные. До Европы всего ничего. "Это легкомысленно", - заявил Юра. В его словаре имелись выражения осуждения всех сортов, было откуда набраться. Неожиданно для себя он всерьез разозлился. Два дополнительных перелета, потраченные дни - вдруг это окажется важным. Отабек и так кучу времени тратил на какие-то посторонние вещи, говорил, что это идет ему только на пользу, но Юра пополам с уважением, возникшим тогда, на крыше галереи, чувствовал раздражение. Трудно было не признать правоту Лилии: Отабек мог использовать все время, ушедшее на клубы, хотя бы на растяжку. "Хотел провести с тобой праздники", - ответил Отабек, и Юре тут же стало стыдно. Тут же выяснилось, что остальные тоже разъехались кто куда, один только Юра со своими недомученными программами собирался торчать на катке от открытия до закрытия. На очередном Юрином "как же они меня достали" Отабек предложил ехать за город. Дядя Яша сказал: "Вали". На том и порешили. Юра успел заметить человека, который тащил на поводке через сугробы упирающуюся козу, и ухмыльнулся. Все еще будет нормально. В конце концов, это целых три выходных. Выходные - всегда хорошо. Снег быстро закрыл колею от машин, и они остались наедине с домом. Здесь постоянно хотелось спать, пахло дачей, сухим горячим деревом, снегом, морожеными ягодами. Со скрежетом по крыше ходили птицы. Первую ночь Юра с Отабеком провели за настолкой, а потом отрубились прямо на ковре гостиной. Тайлы не желали заканчиваться, Юра не хотел без боя сдавать недостроенный город, а Отабек не настаивал, хотя его движения сделались ленивыми, а ходы необдуманными. - Я отвергаю условности, - сказал Юра с утра, сам себе поражаясь. С каких пор он стал говорить, как Витя? - И хочу заменить речь президента на сауну. Елка у нас вон там, - он выглянул в окно. - А салат? - спросил Отабек. - Салат не отвергаю, - признал Юра. - Салат я съем. Холодильник был набит полуготовой едой, которую они привезли из города. Юра уселся напротив Отабека - огромный круглый стол делал их ужасно далекими, - и не сразу понял, что разглядывает его внимательно, даже пристально. Отабека его взгляд не смущал. Потом Юра с неудовольствием вспомнил: - Разминка. Растяжка. Давай, а то ведь опять все мозги выебут. Отабек ответил осторожно: - Хорошо. Давай разминку. И растяжку. Тебя это напрягает? - Что? - Ничего страшного же не случилось. Ты расслабься, - сказал Отабек. Юра понял: и правда, закаменели плечи. Он весь был мыслями на катке, мог бы заниматься эти дни, а он здесь жопу просиживает, о разминке вспомнил за полдень. Сезон выходил говно-говном. В декабре Лилия сказала, еще немного, и работать с Юрой она больше не будет. И если с короткой было еще сносно, с произвольной не клеилось совсем. Показательную Юра вообще не заслужил. Яков высказался довольно обширно, но суть сводилась к тому, что все проебываются время от времени, а Юре хорошо бы себя и в руки взять. По просьбе Юры устроил разбор по пунктам. Квады он прыгает? Прыгает. Приземляет? Приземляет. Грязнее, чем обычно, но это малость. Излишняя уверенность в себе? Ну и что с этим сделать? Наебнуться пару раз неудачно, чтобы жизнь медом не казалась? Тупо. Улучшил вращения. Пробовал четверной аксель - запретили. Да, с компонентами все еще что-то не так. Но это часто бывает - хуй проссышь, пока допрешь, что тут на самом деле надо, как подстроиться к музыке, какое выражение лица сделать. Результат все равно был удручающим. - Я вот думаю, - сказал Юра и не закончил. Отабек поймал его взгляд. Можно было поменять хореографа, но уйти от Лилии сейчас, да еще и не к Вите - значит уйти от Якова. Юра на секунду представил себе, как это будет, и почувствовал себя маленьким и беспомощным, каким не был и в пять, когда только понял, что мама больше не придет. Но тогда он легко отвечал «со мной все в порядке» - а сейчас? - Хотя нет, забей. - О таком Юра говорить не собирался. - Слушай, а тебе никогда не казалось - вот ты делаешь-делаешь кучу всего, и все равно недостаточно? Отабек смотрел на него и улыбался. Юра запоздало понял, что он может и не понять. Скажет - четвертое - это тоже место, период такой, ты чего огорчаешься. К Вите он с этим в жизни не пойдет, вот разве что у Юри спросить. Лучше в следующий раз что-нибудь психодепрессивное поставить, чтобы в настроение попало, вот Гошка порадуется. - Давай и правда разминку, - сказал вопреки ожиданиям Отабек. - И пробежку. И почистим дорожку до сауны. Юра выдохнул. Вроде и легче - объясняться не надо, но и как-то обидно - не такой уж глупый вопрос. У Отабека наверняка есть что рассказать, с его-то историей в фигурке. - У меня был ты, - объяснил Отабек тем же вечером, когда Юра решился задать вопрос еще раз. Они уже укладывались спать, и полумрак был кстати. Юра чувствовал, как неумолимо краснеют щеки. - Уже не важно было, достаточно или нет. Делаешь, что можешь, - и все. Главное не думать слишком много. - Кацудону тут тоже, наверное, отлично. - Наверное, - согласился Отабек. - А я не знаю даже, у меня вроде и нет никого такого, - сказал Юра. - Пока на юниорских выступал, был Витя. Хотел ему что-то доказать. И в первый год взрослых, может. Сейчас смотрю на него и вижу, в чем ошибается, где неправ, что мне вообще не подходит. И вроде бы вокруг полно людей, кто-то лучше катается, кто-то хуже, но смотришь на них и думаешь: ну и что? Юра спохватился: - Нет, ты очень крутой, и я правда рад, что тебе нра... - Юра, - перебил Отабек. - Ничего страшного. У всех же своя причина. - Я хочу побеждать, - немедленно отозвался Юра. - И чем это мне сейчас помогает? Отабек помолчал. - Давай расскажу сказку, - сказал он. - Ладно, - ответил Юра немного разочарованно. - Ладно. Хотя это же Отабек, может, потом станет понятнее. - Жил как-то человек, и был у него сын. - Батыр? - поддразнил Юра. - Разумеется. - Он лучше всех скакал на коне и стрелял из лука. Самые красивые девушки хотели его себе в мужья. Но вот однажды появился в их краях айдахар. Драконом летал над степью, крал лошадей, но не ел, убивал девиц, но не портил. Юра хмыкнул. - Обратились соседи к батыру: помоги нам, одолей айдахара. Дадим тебе лучших лошадей из тех, что остались, и лучших воинов, только помоги. Долго думал батыр и сказал: хорошо, только поеду я один. Взял двух своих верных коней и поскакал на восток, откуда прилетал айдахар. Шел батыр семь дней, а ночами устраивался спать в степных травах. И на исходе седьмого дня встретил он человека. «Куда держишь путь, батыр?» - спросил его человек, и батыр рассказал ему свою историю. Юра завозился. - Он что, тупой? - спросил он. - Конечно, - ответил Отабек. - Он уже поехал один за айдахаром. - Ну да, - подумал вслух Юра. - Чего я вообще хочу. А это народная сказка? Или чья-то? Или это ты придумал? А то от этого зависит, получит он по своей тупой башке или нет. - Слушай дальше, - сказал Отабек. - Ага. - «Знаю я, где живет айдахар, - сказал человек. - Могу и путь показать». «Спасибо тебе, добрый человек. Чем тебе отплатить?» «Не нужно мне ни денег, ни работы, ни шелков, батыр. Отдай мне самое дорогое тебе существо». Подумал батыр: «Расстанусь я с конем, у меня и второй имеется». «Хорошо», - сказал он. Тогда пойдем. Ехали они еще семь дней. Спали ночами в степных травах. Иногда батыр просыпался, видел - кружит айдахар над степью, а вниз не спускается и дальше улетает по своим драконовым делам. Летит быстро - не догонишь, высоко - не допрыгнешь. Юра широко зевнул. Боком он привалился к Отабеку, тот был горячий и мягкий, это было приятно, странно, но Юру клонило в сон. Батыр и подозрительный человек медленно двигались по степи, жрали мясо, встречали духов, путников и козлолюдей. - Такие и у нас встречаются, - пробормотал Юра. - Вообще не сказочные. Он уже готов был заснуть, но сюжет вышел на новый виток. - «Ляжешь со мной?» - спросил Кхан. - Так звали подозрительного человека. - Согласился батыр. - Я не ослышался? Реально? - спросил Юра. - Ну да, - терпеливо сказал Отабек. - Ты слушай. Согласился батыр. Кхан был хорош собой, как девушка. Тело у него было мягкое, белое. На пальцах не было мозолей, будто он поводьев в руках не держал, а пятки мягкие, розовые, будто он по земле не ходит. Только спина да плечи все в шрамах, кое-где и с кровью. Стал батыр его расспрашивать, откуда эти шрамы. Бежал ли Кхан из неволи или сам себя бичевал, грехи замаливал. Кхан ему ответил: «Не принято у нашего народа так молиться, да и рабов у нас нет». Рассказал он батыру, что гнетет его тяжелая болезнь, а как избавиться от нее, он не знает. «Придумаем что-нибудь, - ответил батыр. - Расправлюсь я с айдахаром, и пойдем искать тебе лекарство». Каждую ночь проводили они вместе, и заприметил батыр, что не летает больше айдахар над степью. «Не опоздал ли я?» - испугался батыр. «Нет, - отвечал ему Кхан. - Залег он в спячку. Как придем к пещере его, будет он спать на горе черепов и золота. Проберешься к нему осторожно, достанешь меч и отрубишь ему все три головы одну за другой, пока он проснуться не успел, - и сделаешь свое дело». - Ну блин, - пожаловался Юра. - Я так не играю. Сейчас же не усну, надо узнать, чем все закончится. - А ты не догадался? - Ну, наверное, да. Но все равно! Продолжай. - Много времени они шли, так что и дней было не сосчитать. Прошли далеко на восток, одолели леса и горы, море переплыли, и пришли наконец к логову. «Иди, батыр, - сказал Кхан, - а я тебя здесь подожду». Прокрался батыр в пещеру, а там и верно, спит айдахар на золоте, тремя головами посапывает. Тело у него как у змеи, крылья как у птицы, хвост, как у ящерицы, ноги как у льва, а головы-то все человеческие. Спит айдахар, но дышит как-то странно, будто запыхался. Не стал батыр искушать судьбу, страшно стало ему глядеть. Быстро подошел он, замахнулся ятаганом и отрубил одну голову. Закричал айдахар, начал просыпаться. Замахнулся второй раз - отрубил вторую голову. Проснулся айдахар совсем, открыл глаза - и видит батыр, что стоит перед ним Кхан. Замер батыр с поднятыми руками. «Как же так, - удивился он. - Как ты мог меня так обмануть? Дни и ночи мы были вместе. Стали дружнее, чем друзья, роднее, чем братья, ладили лучше, чем муж с женой». Юра перевернулся на бок, чтобы лучше слышать рассказ. - «Все это потому, батыр, - ответил Кхан, - что есть в тебе кровь змеиная. Лучше ты сходишься с драконами, чем с людьми. Ездишь на лошади - как летаешь. Из лука стреляешь - как пламенем бьешь. Не место тебе среди людей. Не нужны мне были ни лошади, ни девицы ваши, за тобой я приходил. Останешься, батыр, со мной?» «Не верю я тебе, - отвечал батыр и сжал крепче свой ятаган. - И убивать не хочу, дорог ты мне, и с тобой не останусь». «Помнишь, батыр, что обещал мне в обмен на помощь?» «Помню, самое дорогое существо отдать». «Кто же тебе больше всех люб?» Привел батыр своего любимого коня. Повел айдахар крылом - полетела голова конская. Заплакал батыр. Говорит ему айдахар: «Что же ты, батыр, убиваешься? Солгал ты мне». Понял батыр, не таков он будет, как дракон, не лжец, и ответил: «Ты мне больше всех люб». «Тогда убей меня, - сказал айдахар, - такая моя воля. Не мило мне без тебя жить». Сцепил батыр зубы и отрубил ему голову. Покатилась она по костям и золоту. Оглянулся батыр и видит: стоит перед ним айдахар снова, как живой, и спрашивает его: «Помнишь, батыр, что обещал мне в обмен на помощь?» «Отдал я тебе своего любимого, чего ты еще хочешь?» «Не всю правду ты мне сказал. Кто тебе на свете больше всех люб?» «Нет у меня никого, - рассердился батыр, - один я на свете остался. Но не бывать мне твоим!» Сказал он так и перерезал себе горло. Юра тихо заржал в плечо Отабеку: - Какие у вас сказки позитивные. - Очнулся батыр, глядит вокруг - ни пещеры, ни золота, ни куста, ни птицы. Один Кхан сидит перед ним в человеческом обличье, голый до пояса. Кожа у него белая, мягкая, ни царапины на ней больше нет. «Где я?» - спросил батыр. «Нету больше колдовства, ответил ему Кхан. - Ты убил меня, изгнал из меня кровь змеиную, убил себя - отнял кровь человеческую. Не живые теперь мы и не мертвые. Будем вечно вместе скитаться по свету». Отабек замолчал. - Это все? - спросил Юра. - Странная сказка. Про драконов-пидоров я вообще молчу, им, наверное, все можно, но мораль-то в чем? Не делайте добрых дел? Если скачете на лошади слишком хорошо - опасайтесь? Полюбили мужика - все, пиздец? - А ты как думаешь, это хороший конец? Юра задумался надолго. Отабек не торопил его с ответом, и когда мысль уже сформировалась в голове, очень ясная и такая очевидная, Юра понял, что засыпает. Снилось ему что-то обрывочное и странное. Часто он просыпался, было еще темно. Отабек лежал совсем рядом, теплый, почти горячий. Юра думал, хорошо бы придвинуться, ткнуться ему в плечо - но тогда какой может быть сон. И что потом будет. Он аккуратно перевернулся, стараясь быть беззвучным, и перелег, оказавшись так близко, чтобы чувствовать его тепло, но достаточно далеко, чтобы не прикоснуться и не разбудить движением. В темноте Юра смотрел на изгиб Отабекова плеча, на щеку, светлую от света фонаря за окном и думал, как хорошо бы все-таки что-нибудь произошло, Отабек проснулся бы. Это было бы интересно, наверное. Юра вдруг отчетливо осознал - ведь наверняка Отабек сам к нему подкатывал. Сказки про драконов-пидоров неспроста, пусть и сложные. Но Юра не понимал - он больше хочет или боится. Тяжеловесное, бесформенное, как ртуть, «хочу» копилось где-то внутри. Еще немного - и я не выдержу, подумал Юра.