Вместе

       — Хэй, попкорн взял? — фыркнул Хейджи, уже почти расслабленный и довольный жизнью.       Фильм закончен и даже вышел в прокат, сейчас шли его первые дни показа. А Хейджи с Сагуру намылились его смотреть в кинотеатре.        — Угу. Не жалеешь? — улыбнулся британец, поудобнее устраиваясь в кресле. Изначально донельзя занудный парень оказался вполне себе ничего. Вот, даже сам купил попкорн, хотя до этого Хейджи бы ждала лекция только за кощунственную мысль об этом. Попкорн во время просмотра фильма!        — Неа. Я вложил всё, что мог, — ухмыльнулся кансаец, чувствуя себя опустошенным настолько, что практически свалился в кресло рядом. — Так что я настроен вдоволь насладиться каждым косяком!        — Аналогично. Всё равно при монтаже на ноутбуке и на экране кинотеатра по-разному ощущается, — усмехнулся Сагуру, делясь ведёрком. — Сегодня мы явно "тот самый бесящий парень из зала!", не находишь?        — О, мы можем начать ещё до фильма! Что за фигня у нас с заставкой?! — развеселился Хейджи. Сагуру аж подавился пригорошней попкорна, чуть ли не хрюкнув.        — Действительно, какой придурок её одобрил?!        — Не я, — веселился только больше кансаец, наблюдая за чужими искрами веселья.        — И не я. Вот чёрт, а кто? — отозвался Сагуру, стараясь пока не есть, чтобы не давиться. — Нет, а серьёзно, кто?        — Да я, я утвердил. Тогда мне это казалось хорошей идеей, — хмыкнул Хейджи, устраиваясь поудобнее. — Вообще, какую реакцию зала ждёшь? Эта работа радикально отличается от наших обычных.        — Не знаю, если честно. Она — лучшее из того, что мы можем сейчас. И я буду рад, если мы друг друга не испортили. Всё же у нас какие-то фанаты есть, — задумчиво отозвался Сагуру, перебирая зерна пальцами. — Мы выполнили всё то, что соответствует формуле успеха, но при этом выложились на полную и довольны собой. Разве этого недостаточно?        — Достаточно. Идти не по течению, но и не игнорировать его, — легко согласился с коллегой Хейджи. — Быть оригинальным, но так, чтобы хотелось за этим следовать.        — Оригинальность? Сомневаюсь, что она ещё существует. Необычный взгляд на ситуацию — вполне. Непривычное сочетание идей — разумеется. Но о какой оригинальности можно говорить, когда у нас не раз уже снятый Шерлок Холмс? — вскинул бровь британец, вынуждая с ним согласиться. Холмс был придуман до них, но ещё одна версия миру явно не повредит. И не такое переживал.        — О, смотри, Кудо! С девушками! — отвлёкся кансаец, указывая на ряд ниже, где бедняга слушал треп сразу обеих девушек.        — Хаттори-саму ничто не сможет испортить! — эмоционально вещала рыжеватая с каре, восхищённо складывая руки вместе в полумолитвенном жесте. — Уверена, он и роль Кид-сама идеально обыграет в фильме.        — Но, Соноко, у него же полно ошибок! Из этих двоих Хакуба-сан лучше! — возразила шатенка, не без удивления смотря на подругу.        — Хакуба хорош... Но и вполовину не так эмоционален, как Хаттори-сан!        — А ты, Шиничи, что скажешь? Всё же играл в их фильме главную роль, — поинтересовалась шатенка, пока режиссёры давили смешки.        — О господи, мы будем мешать своим же фанатам, — тихо полувсхлипнул Сагуру, стараясь не опрокинуть ведёрко.        — Просто представь их лица в тот момент, когда они об этом узнают! — едва не заржал на весь зал Хейджи. Звучало до ужаса заманчиво, тем более что фанаты и так ожидались. Иначе бы кто дал им снимать фильмы?        — Мне кажется, что в этом фильме синергия, — задумчиво отозвался Кудо, после чего чуть пояснил свою мысль. — Когда лучшие характеристики не просто складываются, но и преумножают друг друга. Они... изрядно постарались с каждым кадром.        — Синергия? Звучит красиво, но слишком громко для нас двоих, — фыркнул тихо Хейджи, стараясь, чтобы его не услышали. Целая задача — зал полупустой, а Кудо ниже всего на пару рядов.        — Ничего, зато потом справедливо будет. Ничего сразу не бывает, но мы постепенно станем только лучше, — ответил также негромко Сагуру.        — Это да. Нам некуда торопиться, — согласился Хейджи, дождавшись темноты. Он захрустел попкорном, не без удовольствия подмечая, как вздрогнула часть зрителей. — Гуру-чан, готов к пробиванию лба ладонью?        — Точно так же, как и ты, Хей-чан, — полусерьёзно отозвался тот, сам закидывая в рот зёрна. — Нет, всё же, зачем ты утвердил это?        — А ты остальное-то видел?! Там в одном из вариантов Кудо с Казухой целоваться должен был!       Сагуру прыснул, вновь давясь не только смехом.        — Ты специально ждал, пока я есть начну?!        — А то! Я как представил их лица в момент, когда сообщаю им это... — развеселился вновь Хейджи, сам чудом не поперхнувшись едой. Опасная всё же это затея — совмещать перекус со смехом.        — Нам бы Тояма-сан такой скандал бы устроила! Уши бы лопнули, — зафыркал Сагуру, отставляя ведёрко на безопасное расстояние.        — Угу. Хорошо, она не слышала об это... Господи! Как мы этого статиста упустили?! — заржал с новой силой кансаец, вспоминая, как они три ночи вылизывали последнюю версию фильма. И всё равно упустили руку статиста!        — Ладно рука! На одном из кадров тушь размазана, а на следующих — уже нет. И шкатулка чуть передвинута, — недовольно заметил Сагуру, указывая в соответствующие места. — В следующий раз монтаж смотрим на большом экране!        — Договорились! — легко согласился Хейджи, насмешливо провожая единственные оставшимися старыми кадрами: они из отснятого до разговора оставили только куски начала. — С кого место? У тебя есть неплохая стена.        — Мог бы и не намекать. У меня не так шумно, благо, Тояма-сан не знает, где я живу, — более благодушно фыркнул британец, непроизвольно сцепляя руки в замок: сейчас начиналась детективная часть, зависевшая по большой части от него.       Зал был в тишине, не считая звуков фильма, зацепивших зрителей. Кроме, конечно, режиссёров: те всё так же позволяли себе ехидные комментарии в отношении ошибок обоих.        — Кто придумал эту фразу?! — громко фыркнул уже в который раз Хейджи, вновь съедая пригорошню зёрен и смутно подозревая, что именно он. Сагуру всё же предпочитал не пафос, а более простые фразы, пока сам кансаец любил бить по чувствам в зрителях как можно сильнее.        — А чёрт его знает. Кажется, это уже была пятая чашка кофе и шесть утра, — тихо хмыкнул Сагуру, разведя руками. — Нам обоим тогда она показалась... Неплохой.        — Да заткнитесь вы уже оба! — шикнула на них одна из девушек. Кажется, её зовут Соноко.       Вторая же девушка её горячо поддержала:        — Интересно же!        — Ну... Может, и не всё так плохо с этой фразой, — шепнул Хейджи уже намного тише, слишком растерянный. То ли раздражаться, что затыкают, то ли быть счастливым, что так рьяно защищают фильм. От него же.        — Я могу быть бесконечно недоволен какими-то моментами, но, Хейджи, это лучшая твоя работа на данный момент, — тихо отозвался Сагуру, прикрывая на долю секунды глаза.       И, пожалуй, это было самое приятное из того, что когда-либо слышал Хейджи. Намного лучше, чем бесконечные хвальбы фанатов и Казухи.        — Спасибо, — чуть неловко ответил он, надеясь, что, хоть щёки и горят, не покраснел. — И твоя лучшая тоже.       Конец фильма прошёл в молчании, но удивительно умиротворяющем.        — Что ж, у нас впереди вор и джинн. И тьма работы, — усмехнулся Сагуру после того, как большинство зрителей вышло из зала.        — И новое золотое сечение! И безумие! — ухмыльнулся в ответ Хейджи, поднимаясь вместе с коллегой относя пустое ведро к мусорке. — Готов к новым бессонным ночам?        — Хэй, это же они мешали нам смотреть фильм! — раздалось где-то в стороне голос одной из девчонок. И прежде, чем Кудо успел объяснить их личности, кансаец ухватил за руку друга и потащил вперёд.        — Валим, пока не убили! — расхохотался он, видя отражение своего зелёного огня в карих искрах безумия.