Чайная роза и ветка миндаля

По улице шли двое. Впереди, высоко подняв голову, гордо вышагивал симпатичный подтянутый брюнет. На раскрасневшемся после тренировки лице сверкала широкая улыбка, явно неуместная в такой мучительно жаркий день. Казалось, ни палящее солнце, ни проигранный матч, ни бурчание друга не могли испортить ему настроения. Ямамото Такеши, лучший бейсболист Нанимори, хороший товарищ и просто человек-лампочка, пребывал сегодня в особенно приятном расположении духа. Чего нельзя было сказать о его приятеле. Савада Шинтаро плелся на полшага позади, обливаясь потом и буквально источая негатив. Обычно карие глаза потемнели на несколько тонов, и вокруг левого уже наливался темно-фиолетовый синяк. Волосы были взлохмачены до предела, ссадина на щеке кое-как залеплена пластырем, а биту шатен сжимал с такой силой, что костяшки пальцев побелели. — Ууух, ну и жарища! — недовольно проворчал он, свободной рукой вытирая пот со лба. — Такеши-кун, пошли быстрее! — Хах, Шинтаро-кун, ты прав! Сегодня и впрямь удивительно солнечно! В соседнем дворе скулила изнывающая от жажды собака. Будь температура пониже градусов на пять, уставшие ребята наверняка бы ее пожалели. В конце концов, ее хозяйка, Сасаки-сан, всегда была приветлива и даже пару раз угощала их печеньем. Однако, не в этот раз. Сейчас их сил хватало ровно на то, чтобы добраться до дома, оккупировать кран и напиться наконец вдоволь. — ЭКСТРИИИИИМ!!! — раздалось где-то неподалеку. Внезапно у Савады будто открылось второе дыхание. Парень схватил одноклассника за воротник и потащил в ближайший переулок с выражением вселенского ужаса на лице. Только этого ему не хватало! Завернув за угол и присев около стенки, Шинтаро начал лихорадочно продумывать пути отступления. — Ха, дружище, что случилось? — Ямамото-младший недоуменно поднял бровь. — Тише ты! — зашипел Шинтаро. — Сам что ли не слышал? Это же Сасагава-семпай! Он же опять начнет приставать ко мне со своим дурацким клубом! «Эй, Савада! Ты ЭКСТРЕМАЛЬНО должен вступить в мой клуб бокса, потому что я ЭКСТРЕМАЛЬНО не понимаю отказов! Во имя ЭКСТРИМА!» Бейсболист рассмеялся. Вышло уж очень похоже, хотя с количеством «ЭКСТРИМА» его друг все же переборщил. Спустя двадцать минут боевой клич Реохея раздался где-то в нескольких кварталах от их укрытия. Парни облегченно выдохнули и, оглядываясь, снова поплелись домой. — А вот и мой поворот! До завтра, Шинтаро-кун! Такеши помахал ему на прощание и свернул на соседнюю улицу. Шатен вздохнул и закатил глаза. Пусть этот бейсбольный маньяк и был его лучшим, потому как единственным, другом, его извечное «ха-ха» и оптимизм, граничащий с идиотизмом, иногда порядком раздражали. Однако других вариантов не было. Разумеется, он мог бы попытаться найти себе друга из одноклассников или сойтись с кем-то из спортивной секции. Савада Шинтаро вовсе не был изгоем, к нему часто подходили с приглашениями погулять, потусоваться вместе… Но. Всегда есть это глупое «но». В его случае, им были его «странности», терпеть которые, как показало время, мог только брюнет. Он никогда не гулял с кем-то после школы. Никогда не отвечал на звонки или сообщения. Никогда не говорил о семье. У него банально не было на это времени. Да и кому нужны эти глупые разговоры ни о чем, пустая трата денег и времени? Шинтаро не нужен был никто, ведь у него была она. Воплощение слова «странность», его маленький мир, смысл жизни, и, по совместительству, имото. Савада Тсунаеши… Парень несколько раз повторил про себя это имя, будто пробуя на вкус. Красивое. На лицо тут же выползла неуместная улыбка. Которая, впрочем, тут же погасла. «Полоумная Тсуна». Найти бы того, кто придумал эту кличку. И убить. Желательно медленно и с особой жестокостью. Она не полоумная. Просто мечтательная. Очень. «Нии-сан, ты обещал погулять со мной сегодня!» Голос Тсунаеши, размеренный и мелодичный, промелькнул у него в голове, заставляя забыть об усталости. Чем быстрее я приду домой, тем быстрее я увижу Тсу! Но было еще что-то. Нечто скользкое и холодное. Оно возникло внезапно, подступив к горлу, и погнало его вперед, заставляло сорваться на бег, потому что он должен быть где-то. Там, где сейчас его нет. Савада добежал до дома в рекордные сроки, открыл дверь и буквально ввалился в прихожую, пытаясь отдышаться. — Я вернулся! — крикнул парень и прошел на кухню. Там его уже ждали горячий обед и неожиданно хмурая мать. Савада Нана вообще редко грустила. Она была из той редкой категории людей, которые во всем видят только хорошее. Но в отличие от семьи Ямамото, ее улыбка не вызывала отторжения. Только бесконечную нежность и привязанность. — Ах, Шин-кун, ты дома! Ты по дороге не встречал Тсу-чан? Она уже должна была вернуться… Женщина беспомощно всплеснула руками. Шатен вздрогнул. — А куда она ушла? — подозрительно спросил Савада-младший. — Она попросила разрешения сходить в книжный магазин. Сказала, что ее друг попросил купить что-то. Доктор сказал, что ей уже лучше, да и кошмары ей больше не снятся, вот я и подумала… Ее сын хлопнул себя по лицу. Как, ну вот как можно быть такой наивной?! — О Ками, мама! — простонал он. — Ты что, с ума сошла?! Какой друг, она же ни с кем не общается! Чем ты думала вообще?! Нана испуганно вздрогнула и спрятала лицо в ладонях, роняя на пол кухонное полотенце. Она всегда болезненно реагировала на грубость, а слышать такое от Шин-куна, никогда не повышающего голос, было неприятно вдвойне. Осознание собственной глупости застигло ее врасплох. Плечи шатенки затряслись, и юноша смягчился. — Прости меня, мам. Не переживай, ничего еще не случилось. Как давно ушла Тсуна? — Д-два ч-часа назад… — всхлипнула Савада-сан, и окончательно разрыдалась. Шинтаро тихо выругался. Книжный был рядом с суши-баром, на соседней улице. Туда и обратно — десять минут пути. Он не особенно любил книги, но не был уверен, что его сестра могла провести два часа среди стеллажей. И почему она вообще не могла подождать его?! Знала же, что одну ее брат ни за что бы не отпустил! Может, потому и не подождала… Парень вздрогнул. Да, они оба знали, что его контроль порой выходил за рамки. Тсуна не жаловалась, нет. И это было еще хуже, потому что с каждым разом он все сильнее перегибал палку. Думать о том, что случится, когда терпение его имото кончится, не хотелось. Так же, как и видеть печаль и осуждение в широко распахнутых золотистых глазах. Ка-сан говорила детям, что глаза достались ей в наследство от бабушки. Его же, тепло-карие, от деда. В остальном же Шинтаро и Тсунаеши были похожи, как две капли воды. Не считая болезни. Та тоже перешла по крови младшей близняшке, выбрав ее новой жертвой. То, что убило Нацумэ Рейко, теперь сводило с ума Тсу-чан. Шатен едва не выругался вновь, почти проглядев нужную дверь. «Золотое перо» — гласила вывеска. «Перерыв» Его сестры здесь точно не было. Тогда где? Мерзкое чувство снова расползалось внутри. На душе скреблись кошки. Разум, будто издеваясь, начал подкидывать наихудшие сценарии. Вот Тсунаеши зажал какой-то хмырь в переулке. Он лапает ее, напуганную и беззащитную, своими грязными руками, шарит ими по юному телу, желая запятнать и обесчестить… Или еще хуже… А вот его маленькая сестренка стоит на самом краешке моста и зачарованно смотрит вдаль. А затем очередная ее галлюцинация ее новый воображаемый друг зовет ее, и Тсуна с улыбкой кивает, делает шаг… И срывается в пропасть… Шинтаро помотал головой, избавляясь от наваждения. У них в Нанимори отродясь не бывало пропастей, а о маньяке-извращенце сразу узнали бы все. Он бы и паниковать не начал, если бы не это непонятное ощущение опасности. Оно гнало парня, затмевая все — жару, время, усталость… Опомнился он спустя еще полтора часа, осознав, что бегает кругами. Тогда-то к нему, обессилевшему и сдавшемуся, наконец пришла неплохая идея. С интуицией у него всегда было туго, но в отношении имото она не ошибалась никогда. Так почему бы не попробовать? Хуже уже точно не будет… Савада закрыл глаза и представил сестренку перед собой. Мягкие губы, аккуратно растянутые в слабой, но искренней улыбке. Глаза распахнуты, как всегда, смотря на мир с удивлением и любопытством… Тут же его охватило тепло, и ноги сами понесли его вперед, через дворы. Конечно, ну вот как он мог забыть?! Да еще и мать упрекал в чем-то! А сам? Чуть что — сразу в панику! Тсуна почти никогда не выходила из дома одна, а еще она обожала качели. Об этом знали все в их маленькой семье. Так где же еще быть Саваде-младшей, плохо ориентирующейся в городе, если не там? Был, конечно, вариант с лесом, но Шинтаро даже думать об этом не хотел, потому как его «чуйка» на такой большой территории была бесполезной, а Тсу, с присущей ей беспечностью, могла потеряться там навсегда. Однако в этот раз многочисленные Боги, в которых парень не верил, сжалились таки над несчастным Савадой. Или все же нет? На площадке его встретил скрип качели, знакомый с детства мелодичный смех… И Ямамото Такеши. — Хэй, Шинтаро-кун, привет! Ты тоже гуляешь? Его приветствие, как и вопрос, оказались полностью проигнорированы. Шатен буквально подлетел к сестре, спокойно вставшей рядом с Ямамото, и сжал ее в объятиях. — Ками-сама! Тсу, ты где была?! Ты хоть представляешь, как я волновался?! — Привет, братик, — Тсунаеши улыбнулась, выдавая ямочки на щеках. — Я тоже рада вас видеть. Прости, я думала, вернусь быстрее. — Она упала. Потеряла сознание на улице. Я отнес ее к нам в суши-бар и хотел проводить… — бейсболист был серьезен, что случалось крайне редко. — И ты не говорил, что у тебя есть сестра-близнец. Последние слова его были сказаны с обидой, но Шинтаро, вошедшего в роль мамочки до конца, это не заботило. — Что? Тсу, ты как? Тебе плохо? Может, воды? — Нет, нии-сан, спасибо. Со мной уже все хорошо, я просто перегрелась. Мне хотелось пить, но вся вода ушла на Кюри*. Глупый каппа, он опять зашел в город и чуть не высох! — Каппа? — заинтересовался Такеши, — Тебе посчастливилось встретить речного духа? Хах, надеюсь, ты успела загадать желание? — Нет, — шатенка покачала головой, — Да и зачем? Все равно каждый день его вижу… — Каждый день? — брюнет удивленно посмотрел сначала на нее, а затем на друга. — Хорошо, имото, нам надо домой. Мама волнуется. Такеши-кун, до завтра! Савада покосился на приятеля и потянул Тсунаеши за собой. Но Савада-младшая не двинулась с места, отстраненно глядя ему за спину. Шинтаро оглянулся, но никого не увидел. Она размеренно кивнула и, вырвав руку из ладоней брата, вежливо поклонилась кому-то. — Спасибо за помощь, Кииро-сан! ** И, обернувшись, добавила, уже для спортсмена: — До свидания, Сумайру-кун! *** Кареглазый фыркнул и, взяв сестренку за руку, повел ее домой. Паника улеглась, но чувство тревоги ушло не до конца. Что-то внутри настойчиво твердило — случилось нечто ужасное. Может, дело в Ямамото? — подумалось ему, но вслух было сказано совсем другое. — «Сумайру-кун»? Серьезно? — Ну, он же улыбается все время… — девушка пожала плечами и щелкнула брата по носу. Савада перехватил ее руку и серьезно посмотрел в ярко-желтые глаза. — Тсуна… Пожалуйста, сестра, пообещай мне одну вещь. Никогда, слышишь — никогда больше не пугай меня так. У меня едва сердце не выпрыгнуло, когда я узнал, что ты пропала. Тсунаеши тоже посмотрела на него. На мгновение, они будто стали совершенно одинаковыми — глаза шатена тоже окрасились в золотой. Она вздрогнула и отвела взгляд. — Да, нии-сан. Я буду брать с собой две бутылки теперь. Всегда. Обещаю. Она вновь посмотрела в сторону, туда, где в паре метров от них, стоял Кииро.

**********

Золотой покачал головой и грустно улыбнулся. Его Наследник только что проявил свое Пламя, и изменить его судьбу уже нельзя. Он не жалел о своем решении. Савада Шинтаро был бы неплохим Десятым, раз уж на то пошло. Уж точно лучше многих кандидатов. Правильные Хранители — все что ему требовалось, чтобы полностью раскрыть весь потенциал и смягчить характер. Вот только Примо как никто знал, сколько боли это принесет. И Дечимо, и его семье, и девочке с невероятными глазами. Что же он выберет? Сестру или Вонголу? Вот только этот парень не привык выбирать.