BIOHAZARD Dormant Castle

      Истощённый и обессиливший, Антон Зорский лёг на дно лодки и сомкнул веки, давая отдых глазам. Только сейчас он действительно почувствовал накопленную усталость, окунувшись в приятную прохладу туманного озера. Как холодный компресс, оно снимало жар и притупляло боль. Обрубок под бинтами чесался, напоминая о невосполнимой утрате, в то время как сознание упрямо не соглашалось принять действительность. Антон всё ещё ощущал свою руку. Казалось, протянув её вперёд, он коснулся бы края лодки, ощутил бы пальцами шершавую поверхность сырых досок, но, увы, перед глазами была лишь наспех обмотанная культяпка. И это осознание приносило с собой невыносимую тупую боль. Заветный магнитный диск с данными серверов Обиолита определённо не был достойной компенсацией.       Какое-то время человек в лодке посреди озера оставался неподвижен, дрейфуя на тёмной поверхности водной ряби. Позади остался исполинский силуэт каменного строения, в котором прервалось так много жизней в этот день. Облизываемый всполохами могучего пламени, Готтерфолл, словно прощаясь с покинувшим его посетителем, плавно колебался в собственном отражении. Нет, горел не величественный замок. То полыхал погребальный костёр на могиле человечности. Но гостю сполна хватило местного гостеприимства, и он более не смог бы заставить себя провести пусть даже час в злосчастной обители зла, надеясь лишь, что принесённая им жертва не станет напрасна, и Ройс сумел выбраться живым, найдя свой собственный путь из огненного плена. Отвлекая себя от мрачных мыслей, Антон пытался осмыслить события минувшей ночи.       Его никогда по-настоящему не пугали разумные противники. Ведь рассудок всегда идёт рука об руку со страхом, принципами, мотивацией. Все эти составляющие – кирпичики в хрупком барьере, что отделяет личность от чудовища. На войне он не раз убеждался, что, каким бы опасным ни был враг, с ним всегда можно договориться, будь то на языке милосердия, прагматичности или грубой силы. Но нет ничего страшнее умалишённого безумца, бездушной машины, загнанного в угол животного, которым неведомы доводы, сомнения, страхи. Наверное, именно потому так ужасны ожившие мертвецы, ведь они не имеют сомнений и колебаний, их не устрашит ни нож, ни ружьё в руках противника, не отпугнёт перспектива быть изувеченными или умерщвлёнными. Поэтому он искренне боялся этих тварей, словно механических машин из мяса и кости. Монстры... Настоящие монстры.       Всплеск воды у борта прервал раздумья Антона. «Всего лишь рыба! Пусть это будет всего лишь рыба…» – твердил он себе, слегка приподнявшись и облокотившись о корму, чтобы убедиться. Но воображение уже рисовало худшие из вариантов, представляя заполненную ожившими трупами заводь или распахнутую пасть гигантского крокодила. Взгляд бедолаги скользнул за край доски и пробежался по колышущейся зеркальной глади, но, к облегчению однорукого солдата, не выявил ничего подобного. И всё же закравшееся предчувствие опытного бойца не оставляло сердце в покое, вынуждая всё пристальнее вглядываться в толщу жидкости.       Встав на колени и склонившись над озером, он заметил лишь нечто похожее на водоросли под лодкой, а также восходящие со дна пузырьки болотного газа. Чувствуя лёгкое першение в горле, солдат громко кашлянул. В ту же секунду внезапный удар по днищу заставил лодку покачнуться, а оцепеневшего бойца вцепиться единственной уцелевшей рукой за скобу для весла. Что-то густое расползалось по воде вокруг лодки, словно обволакивая старое корыто. За ещё несколькими несильными толчками по дну последовал громкий всплеск за спиной. Едва обернувшись, Антон выхватил из кобуры пистолет и произвёл три выстрела в сторону вырвавшейся из недр угрозы, одним из которых перебил склизкое щупальце. Извиваясь, оно опустилось обратно, но лишь для того, чтобы через миг на его месте вознеслись к небу пять или шесть таких же, высотой порядка полутора метров.       Обрушившаяся на израненного солдата ноша оказалась ему не по плечу, и, хотя в своём отчаянии он продолжал стрелять в скользкие конечности неведомой твари, они уверенно обвивали его за бронежилет. Через несколько секунд, вопреки сопротивлению, превосходящая любые потуги к освобождению сила вырвала трепыхающееся тело из лодки, вбросив в тёмную воду несколькими метрами левее. Этот миг между резким взлётом и жёстким падением казался достаточно длинным, чтобы с высоты собственного роста рассмотреть очертания твари, которой принадлежали многочисленные конечности. Это тёмное пятно на дне озера казалось похожим на огромную медузу или морскую звезду, состоящую из тысяч зубов.       Едва ли оно видело. Скорее всего, даже не имело органов зрения. Наверное, монстр ориентировался на звуки, на вибрации, на колебания и волнения в окружающей среде. Выпускаемый им на поверхность газ, вероятно, служил приманкой, раздражителем слизистой, вынуждая потенциальных жертв выдать себя собственными естественными рефлексами. Не надо было стрелять. Не надо было вообще издавать больше звуков. Эта мысль пронеслась в голове теперь, но ведь было уже поздно. Жизнь не даёт вторых попыток.       Плюхнувшись в воду, Антон попытался всплыть, но щупальца втаскивали его всё глубже, сдавливая грудную клетку и ноги. Словно пытаясь уцепиться за уносившуюся прочь поверхность воды, несчастный судорожно вытягивал руку вперёд. Он чувствовал собственное нарастающее сердцебиение. В глухой акустической среде болота он отчётливо слышал гул собственного истошного крика, вырывающегося из лёгких алыми пузырями воздуха. Слышал хруст собственных костей.       Спустя несколько мгновений лишь бурлящие на водной поверхности волдыри красной жижи напоминали о солдате, но и они растворились в беспросветной толще туманного озера у подножья охваченного пожаром замка. И в воздухе, как и прежде, сомкнулась тишина.