architect of love

Змеи своих не бросают, и Хоакин вновь вернулся в Ривердэйл, чтобы помочь Фогерти скрыться от неправомерного суда Линча недовольных горожан. Все, хватит! Он больше не намерен отсиживаться в уголке, как пугливая ящерица и ждать сигнала Эф Пи. Там, на улице собралась нехилая толпа, и вовсе не для того, чтобы, разинув рот, смотреть представление. Ей нужно возмездие и кровь за кровь. Выждав несколько минут, он отправился вслед за своим боссом и Джагхедом к полицейскому участку. Возможно, там будет Кевин. Интересно, на чьей стороне будет находиться Келлер после всего, что произошло? Пусть только он не влезает во все это дерьмо и держится ближе к отцу. Фогерти могли подставить, и лично у Хоакина нет сомнений в его невиновности. Но он тоже змей, а Десантос так долго обманывал Келлера, что мог отбить у того всякое желание доверять кому-либо из их банды. Хоакин ускорил бег, слыша рев скандирующей толпы, требующей выдать представителя «Южных змей» ей на расправу. Каким-то нутром он так же почувствовал, что сейчас должно произойти что-то непоправимое. Где может находиться шериф Келлер?! И где сейчас его сын?! Десантос лихорадочно стал расталкивать толпу, ища взглядом знакомое лицо, идеально зачесанную шевелюру, пытаясь услышать хотя бы его рассудительный голос среди сотни возмущенных. Должно быть, как и прежде Кевин соблюдает нейтралитет, а что ближе к истине встал на сторону закона, побуждая толпу задуматься, быть толерантной, а не заниматься самосудом. Краем глаза он видит блеснувшее в руках дуло пистолета, молясь, чтобы Келлер не оказался на пути следования шальной пули, ибо в такой заварухе может быть что угодно. Хоакин не должен, просто не может ошибиться, отыскав в толпе знакомый силуэт. Еще немного, может, пара десятков шагов. Все происходит слишком быстро, а времени катастрофически мало, чтобы предотвратить развернувшуюся трагедию. Прогремел выстрел и, спустя пару секунд, разъяренная масса кинулась бить друг другу морды. Когда один из змеев направился к Кевину, Десантосу было уже пофиг на то, что его обнаружат, что он может отловить пулю, нарваться на нож или просто получить по физиономии. Пусть так. Но сейчас он успевает избежать всего этого, хватая Келлера в охапку и выводя их обоих в безопасное место подальше от хаоса. – Почему дошло до всего этого?! – чуть задыхаясь, спрашивает Десантос, указывая рукой на завязавшуюся потасовку. – Хоакин?! Ты вернулся?! – глядя почти обезумевшим взглядом на того, кто его спас. – Ты же знал, что подобное может произойти! Почему твой отец… – Он больше не шериф… – под бешеный стук собственного сердца, отдаленные крики боли и хруст ломаемых костей к Келлеру вновь возвращаются все его чувства: любовь, счастье, удовлетворение, волнение и возможное горе, заставляя Кевина всхлипнуть и впиться ладонями в знакомое лицо. – Хок… – Хей, красавчик, ну ты чего? – взволнованно спрашивает Десантос, заглядывая в Келлеровские широко распахнутые глаза, полные навернувшихся слез. – Мне так жаль, – цедит Кевин, оплакивая свои поступки и действия после ухода Хоакина, свои вечерние пробежки по лесу, попытки вернуть Лося и сомнения в невиновности Фогерти. Боже, Фогерти! – Мне, действительно, искренне жаль. – Иди сюда, – привычно привлекая к себе Келлера в попытке успокоить. – Я тоже о многом сожалею. Что лгал тебе. Но в большей степени, что оставил тебя в тот самый момент, когда был так нужен. Я больше не стану прятаться. Без тебя я словно и не жил вовсе. Десантос чуть отстраняется, пытаясь поймать любимые, чуть солоноватые от слез губы, по которым он так скучал. И оторваться от них, нет уже никаких сил. Происходящее от них в двадцати ярдах постепенно становится маловажным, лишаясь звука и теряя кровавый цвет чужой ненависти, превращаясь в невидимый. Сейчас только Кевин и Хоакин. Снова вместе. В попытке вернуть друг друга к жизни. _________ Люди добрые, вы бы слышали мой О-о-о-р!!!