architect of love

Что имеем – не храним, потерявши – плачем. Ну практически, Шерлок, иначе как объяснить твои частые депрессии, ночной плачь скрипки в исполнении собственных сочинений, полных тоски и печали, а так же многочисленные мейлы, в которых ты каждый раз изливаешь душу, начиная с неизменного «Дорогой Джим…» Мы во многом с тобой похожи: оба эксцентричны, умны сверх меры, снедаемы скукой и как следствие можем быть раздражительными и впадать в ярость. Отличие лишь в том, что ты срываешься на знакомых и близких тебе людях, зная, что рано или поздно тебя простят. Потому что любят, ценят, уважают. Грег, Молли, миссис Хадсон, Майкрофт и даже твой ненаглядный доктор Ватсон. Мне продолжать список? Но я увлекся. Проходят дни, недели, месяцы и ты понимаешь, что тебе чего-то не хватает. Недостает того, кто бы фантомно держал тебя за горло или яйца, изредка позволяя делать жадный вдох, расслаблять булки, и давать мыслительному процессору просраться, чтобы тот не застаивался и не ржавел. Я больше не мозолю тебе глаза, не трахаю мозги, не раздражаю своим голосом. Не сею зло и не творю гадости, но я по-прежнему остаюсь с тобой в твоих мыслях и воспоминаниях. Скучаешь по мне? Знаю, что скучаешь, ведь многое не дает меня забыть. Я в чае, который ты пьешь, красных яблоках, которые ешь. Не станешь же ты отказываться от первого и второго, только потому, что обе эти вещи ассоциируются со мной. Первым о ком ты подумаешь, услышав имя Вивьен Вествуд – буду я в шикарном костюме от этого дизайнера. Кстати, как у тебя обстоят дела с посещением бассейна, королевской сокровищницы и прогулкой по крыше? Скажи, потрясающе! В каждой детали, мелочи, событии, месте видеть меня, и понимать, что останется только это, ничего нового связанного со мной уже не будет. И еще, Шерлок, помнишь те несколько минут, когда ты балансировал между жизнью и смертью? Ты не задался вопросом, почему не увидел свет в конце туннеля и не услышал ангельского пения, а очутился в замкнутом пространстве очень похожем на одиночку в психушке? Странно, ведь ты не должен был попасть туда, где я, и встретить меня, если бы не хотел снова увидеть. Ты застал меня не в лучшем расположении духа, но поверь ни цепей, ни смирительной рубашки, ни самого места не стоит бояться. Здесь иногда выпускают погулять, когда хорошо себя ведешь. Это своего рода камера предварительного заключения, где ты ждешь судного дня и можешь ее покинуть, внеся залог. Именно так я и поступаю, время от времени, брожу, как неприкаянный по ночному Лондону, околачиваюсь на Бейкер-стрит, привлеченный светом в твоем окне и нотками грусти, издаваемыми скрипкой. Все время, что мне отмерено я провожу с тобой, Шерли, сижу напротив и отвечаю на твои мейлы, которые ты, допечатав, удаляешь. Я лежу рядом, охраняю твой краткий и тревожный сон, невесомо касаясь рукой и губами твоего рта, скул, шеи, ключиц, не нуждаясь в твоем персональном разрешении. Твои неотправленные письма говорят лучше всяких слов, но даже без них я могу целовать, касаться, ощущать тебя так, как никогда прежде. Интересно, окажешься ли ты снова там, где я, если вдруг шальная пуля, передоз, или самоубийство? Наверное для каждого из нас приготовлен персональный перевалочный пункт и ты, Шерлок, на своем долго не задержишься. Вопрос в другом: как долго ты будешь помнить обо мне? Полагаю, что всю жизнь, пока соблюдаешь английские традиции, любишь пряный вкус яблок «Ред Делишес» и отдаешь предпочтение качественно сшитому костюму от Westwood. Вряд ли в твоей жизни появится подобный мне, если только он не будет как две капли воды похож на меня. Не исключал такую возможность, Шерлок? «Ты не забудешь, нет не забудешь меня никогда...»