Jesse's Boy

— Блейн, солнышко, ты меня пугаешь. Памела склоняет голову набок, сидя напротив Блейна за столом, где каждый вечер сколько Блейн себя помнит их семья собиралась за ужином. То, что было их семьёй. На улице августовская ночь. Ровно три месяца назад за этим же столом мама впервые рассказала ему о разводе. Бедный стол. Блейн натягивает рукава кофты на пальцы, елозит на стуле, на грани слёз отводя взгляд — куда угодно, лишь бы не в глаза матери, — прижимая кулак к дрожащим губам. — Блейн, — зовёт Памела глухим, надломанным шёпотом, затаив дыхание. Блейн сжимает веки, не дыша не двигаясь выжидает, пока слёзы упадут с ресниц. От такого зрелища у Памелы сердце уходит в пятки, но Блейн, словно услышав её необузданную панику, кивает, опускает руки и живо собирает себя в кулак. Уткнувшись взглядом в стол, он вытягивает руку ладонью вверх, резко, словно боясь передумать. Памела с готовностью заключает его руку в объятие своих тёплых ладоней, крепко сжимая, отчаянно пытаясь поймать взгляд её мальчика. Юноши. Выглядящего сейчас таким мальчиком. Блейн шумно шмыгает носом и вынуждает себя поднять на неё взгляд. Вынуждает себя не отводить его. — Мам, — говорит он хриплым голосом. Его глаза застилает пелена слёз, словно в попытке избежать этого мучительного зрительного контакта, но он борется. Лицо Памелы искажено в немой тревоге. — Я гей, мам, — его голос ломается. * Три месяца назад за этим же столом Блейн этого не знал. Три месяца назад Блейн заканчивал свой второй семестр в OSU на журналистском, снимал квартиру со своим лучшим другом Джесси и по вечерам они выступали в баре под домом со своей группой. Два месяца назад их барабанщик Йен перевёлся в SMTD в Мичигане и Джесси взял на себя активные поиски ему замены — а вместе с тем и нового места для репетиций, потому что только Йен среди Джесси, Блейна и Сантаны был родом из Коламбуса и жил в частном доме, где представлялось возможным проводить репетиции. Три месяца назад за этим же столом Блейн сидел со своей мамой в таком же накалённом молчании — только в тот раз была её очередь сбрасывать бомбу. В карманах его достаточно узких, но и достаточно просторных джинсов назойливо вибрировал телефон: Джесси закидывал его сообщениями. В тот день Джесси нашёл им нового барабанщика. В тот день Памела рассказала Блейну об их с Девоном намерениях развестись. Был рассвет мая, шелестела только распустившаяся листва и падал на мраморный пол нежно-персиковый, пыльный луч от заката. Блейн очень долго ничего не отвечал, а когда Памела попросила его сказать что-нибудь, он сморгнул собравшуюся в глазах влагу, сжал мамину руку и прошептал: — Прости. Памела слёзно усмехнулась, почти истерически, и поцеловала тыльную сторону его ладони. Он не любил, когда она так делала, но она не думала в этот момент. И он в этот момент тоже. — За что, зайчик? Блейн сглотнул и через какое-то мгновение поднял на неё свои янтарные глаза, затянутые тоской. — За то, что вы не сделали этого раньше. Он знал, он всегда знал, но в какой-то момент он был слишком мал — было слишком рано для их развода, для его психики; а в какой-то момент стало слишком поздно. Момент был утерян, и все в этом доме смирились и свыклись с тем, что все в этом доме после отъезда Купера жили ради Блейна. По крайней мере, до того, пока не выпустится он. Все это знали, но никто, кроме Блейна, так и не озвучил. — Глупости, — убеждающе замотала Памела головой, выпрямляясь на стуле, крепче сжимая его ладонь и заглядывая ему в глаза. — Никогда так не думай, слышишь меня? В тот день Блейн остался провести с мамой целую неделю, которая у него оставалась до начала летней четверти. Сколько бы мама не уверяла его — почти что уговаривала, — что ему стоило провести это лето отдыхая, Блейн был настроен закончить бакалавриат настолько скоро, насколько он был способен, и устроиться на постоянную работу, чтобы возместить родителям все расходы. С периодическими выступлениями в барах, подработкой интерном в тех или иных компаниях и время от времени перепадающими ему работами на фрилайнсере (совмещая всё это с усердной учёбой, к которой Блейн подходил серьёзнее жизни) он наскребал только на оплату аренды — и то, в силу нестабильности такой прибыли, чаще всего пытался вернуть маме задним числом. И конечно, ни одна из его попыток не увенчалась успехом, оставляя ему эти деньги на карманные расходы. Джесси, например, вообще не парился. Принял тот факт, что родители оплатят ему бакалавриат и проживание — и заказывал каждый вечер еду навынос. Не скупился на напитки в баре (блаженствуя в своём 21-летии), имел абонементы в сразу несколько спортивных залов. Может быть, так было правильно. Это просто Блейн со своими комплексами младшего брата. * — Хеллоу, мой друг-натурал, — раздался голос из динамика блейновского мобильника. Блейн скорчил лицо в замешательстве на приветствие. — Что? — спросил он в изумлении от своего придурошного друга. — Что? — вторил ему Джесси с идентичной интонацией; Блейн слышал в его голосе улыбку. Блейн сдвинул брови, растерянно улыбаясь, но решил не обращать на это внимания. — Как новый барабанщик? — поинтересовался он вместо этого, оборачиваясь возле входа в продуктовый под большой родной вывеской “Kroger”. Памела сказала, что приметила парковочное место получше и перепаркуется; он сказал, что будет ждать её здесь. — Барабанщик топовый, — ответил Джесси. — Но ты ещё не видел его брата, — добавил он и его голос бархатно спустился на тон ниже, переходя на тембр, которым Джесси флиртовал со своими жертвами. Блейна аж передёрнуло: ему было отчего-то не по себе слышать этот тон прямо в ухо. — Я клянусь, даже твоё гетеросексуальное либидо не устоит перед этим совершенством. Блейн усмехнулся, рассматривая бетон под своими потёртыми нью-балансами. — Но если серьёзно, то мы сейчас у них в гараже настраиваем аппаратуру; тебя когда ждать? Я кинул тебе адрес. — Да, насчёт этого, Джей, — начал Блейн, запуская руку в свою кудрявую шевелюру. — Я останусь до конца недели. Джесси ответил не сразу, и Блейн услышал, как он что-то кому-то сказал — и потом шум на заднем плане плавно затих: Джесси отошёл. — Что-то случилось, Блейн? Блейн вздохнул в трубку и увидел, как Памела вышла из машины, направляясь к нему. — Да, — опустил он голову. — Мои родители будут разводиться. Хочу оказать маме моральную поддержку. Солнце начинало печь в моменты, когда приятный ветерок затихал; Блейн жалел, что оставил солнечные очки дома. — Блейн, мне... жаль, — послышался тяжёлый голос на том конце. — Ты как? — Спасибо, я в порядке, — закивал он. — Всё будет в порядке. * Блейн до сих пор отчётливо помнит тот раз в магазине с мамой. Он вёз тележку, иногда налегая на неё и отрывая кроссовки от пола, на что ловил от мамы умилённо-укоризненные улыбки, пока та набирала продукты. — Помнишь последний раз, когда мы затаривались вместе? — спрашивает она его, играя бровями. Блейн усмехается: — Не говори. Кажется, как будто в другой жизни, — говорит он, стягивая с полки начос и рядом с ними банку с сальсой: оставаться, так оставаться. На взгляд Памелы Блейн невинно хлопает ресницами. — Что-то остаётся неизменным, — качает она головой и, переняв тем временем тележку, спрашивает: — Джесси не будет по тебе скучать? Блейна этот вопрос отчего-то веселит. — Нет. Мы с ним только что говорили; сказал, что рекрутировал к нам в группу нового барабанщика. Памела знающе улыбается: — Его дару убеждения можно только позавидовать. Блейн кивает, пряча руки в карманы. — Бедная девушка его мечты. Блейн втягивает носом воздух, сжимает в карманах кулаки, распрямляет плечи и — улыбается на мамины слова. Они подходят к кассам. — Кстати о девушках, — дразняще поддевает его мама. Блейн закатывает глаза, на этот раз искренне раскалываясь на улыбку. — Мы были так поглощены моей личной жизнью, что совсем забыли о твоей. — Мама, — протягивает он. — Как там твоя... — шутливо кривляется Памела низким голосом, — Сан-тана? — Мама, — улыбается он ей, и она смеётся. — Ты же знаешь, что я шучу. Но мне правда понравилось её прямодушие. Блейн опускает голову, в который раз краснея. — Я чего только не слышала в свой адрес от подружек своих сыновей, но “Руки прочь от моего парня, шлюха” было для меня в новинку. — Маам! * Когда он видит его впервые, раздаётся гром. Буквально. Прошла неделя с тех пор, как Финн вступил к ним в группу, — неделя, которую Блейн провёл с мамой в Вестервелле, а Джесси — лезя из кожи вон чтобы залезть в штаны к брату Финна, Курту. (В промежутках между репетициями с Финном и Сантаной и бомбардировкой инбокса Блейна сообщениями о том, какой Курт “невъебенный”). Гроза застаёт Блейна ещё на кольцевой, когда он за рулём возится с навигатором, вбивая адрес Финна. Колонки в машине резонируют басы мрачной знакомой мелодии, посылая вибрации по кожаным сидениям и рулю. Блейн прибавляет громкость и откидывается на спинку сидения, позволяя себе полюбоваться туго затянутым, зловещим небом. an awful noise filled the air i heard a scream in the woods somewhere Он опускает передние стёкла и с готовностью встречает душный влажный ветер, моментально взвихряющий его кудряшки. Внезапно Блейну не хватает сигарет, но он сжимает руками кожаный руль и концентрируется на дороге. Воздух душный и одновременно свежий от привкуса первой майской грозы. Первая молния сверкает, когда он, уже в северном Коламбусе, припарковавшись на подъездной дорожке, выходит из машины. Укрываясь капюшоном от колотящего ливня, он направляется к гаражу, из которого доносится знакомый ритм и басы. Джесси говорил, что последнюю неделю они придерживались только каверов, да и тех что “полайтовей” — заботясь сразу и о Финне, пытавшемся влиться в их игру, и о том факте, что Блейн, их главный электрогитарист, временно отсутствовал. Дверь гаража приоткрыта на щёлочку, и Блейн самостоятельно приподнимает её достаточно, чтобы проскользнуть внутрь. Он слышит яростный голос Джесси, когда тот вступает в куплет, и улыбается, прежде чем успевает снять капюшон. — Are you ready? Are you ready for this! Are you hanging on the edge of your seat? — поёт Джесси, устремляя на него указательный палец вытянутой руки. Блейн расплывается в своей очаровательной, белоснежной улыбке и расстёгивает ярко-оранжевую байку на белой молнии с белыми шнурками в капюшоне. Когда звук настигает сверкнувшую на улице молнию, Блейн оглядывает помещение, встречаясь взглядом с ним. Он сидит на какой-то высокой деревянной коробке, грациозно перекинув ногу на ногу, придерживая вес одной рукой у себя за спиной, а второй элегантно держа бокал коктейля. На нём чёрный гольф с горлышком, узкие потёртые джинсы на тон светлей и высокие ботинки, туго зашнурованные. С такой же непринуждённостью и одновременной изящностью, свойственным его осанке, он беспечно играется языком с трубочкой коктейля. Блейн чувствует, как лицо обдаёт жаром в те доли секунды, что Курт задерживается на нём взглядом. Именно тогда гремит гром. Либо Блейну мерещится эта глупость, либо уголки приоткрытых губ Курта вздрагивают в практически неуловимой улыбке, перед тем как Курт, помимо этого никак не меняясь в лице, спокойно возвращает ровный взгляд к Джесси. — Another one bites the dust-uh! — закидывает Джесси голову назад. У него из-за спины Сантана неприкрыто сверлит Блейна взглядом с выгнутой бровью, прекрасно справляясь с аккордами на бас-гитаре вслепую. Блейн сжато ей улыбается, стягивает с себя байку, оставаясь в одной хлопковой серой майке, и направляется к уголку, в котором его дожидается собственная электрогитара. По пути он встречается взглядом с Финном за ударными, и оба обмениваются дружелюбными кивками. Нырнув под ремень гитары, Блейн делает несколько настроек на комбике и успевает как раз к своему вступлению. * — Блейн, — обращается к нему Джесси, когда они, похлопав друг другу по спине по завершению песни, отстраняются. — Знакомься, брат: это Курт. Джесси улыбается в сторону Курта, и Блейн вынужден поднять взгляд. Он больше ни разу не взглянул на него за всю песню. Курт бесстрастно смотрит в их направлении, неторопливо высасывая втянутыми скулами остатки самостоятельно приготовленного коктейля. Затем ставит стакан на деревянную поверхность подле себя и легко, грациозно соскальзывает с коробки. Сняв вишенку с края бокала, Курт разворачивается к ним, всасывая её между губ, затем прячет руки в задних карманах и начинает идти к ним кошачьей походкой. Блейн, держа руки в своих менее тесных карманах, смотрит на Курта исподлобья, держа взгляд где-то на уровне его груди. — Курт, это мой лучший друг Блейн, — говорит Джесси Курту в макушку, украдывая его в свои объятия, как только тот оказывается в пределах досягаемости. Джесси обнимает его со спины, утыкаясь носом ему в волосы, а Курт цепляется большими пальцами за передние карманы своих узких джинсов, глядя Блейну в лицо спокойным взглядом. — Привет, Блейн, — здоровается он, пока Джесси целует заднюю часть его шеи. Его голос мягкий и ускользающий, словно холодный шёлк, ласкающий слух, и Блейн почти улавливает замаскированные в нём нотки иронии. Джесси покусывает ему шею, Курт выгибает её, продолжая смотреть на Блейна, и Блейну становится жарко и неловко, жутко неловко; он опускает голову, натянуто улыбается Курту на приветствие и пинает кроссовком пол. Напряжённую тишину нарушает вежливое покашливание Финна, которое, к счастью для Блейна, заглушает бесцеремонный смешок Сантаны, именно в этот момент переставшей его сдерживать. — А, да, и Финн, — добавляет Джесси как нечто второстепенное, едва отнимая губы от волос Курта. С большим удовольствием Блейн спешит пожать Финну руку и охотно заводит с ним вежливый разговор совсем не из вежливости. * your hair and your eyes i saw them in the night Из колонок в доме Хадсон-Хаммелов доносится расслабленный ритм знакомой насыщенной мелодии, в которой растворяется голос Хоуп Сандовал. Блейн стоит опёршись на стену там, где прихожая переходит в зал, и рассматривает интерьер. Мрачная музыка идеально сочетается с повисшей внутри атмосферой: синий сумрачный свет, проливающийся с улицы, и туман от табачного дыма, накуренного сигарой Сантаны. Она пускает колечки, откинувшись на подушки дивана и бесцеремонно упёршись сапогами в журнальный столик, качая согнутыми коленями в такт музыке. Рядом с ней на другом конце дивана Джесси шепчет что-то на ухо Курту, осторожно поглаживая внутреннюю сторону его бедра. Ноги Курта аккуратно перекинуты через колени Джесси, а локоть упирается в спинку дивана, которым Курт лениво подпирает свой идеально очерченный профиль. В синей темноте он почти мерцает своей пленительной бледностью. — Вы с Сантаной? — выдёргивает Блейна из этих мыслей раздавшийся над душой голос Финна. Финн пришёл с кухни, в руках у него две открытых банки пива, одну из которых он протягивает Блейну. Блейн поднимает на него растерянный взгляд и принимает пиво, благодаря. Финн кивает головой под музыку и отпивает из своей банки. — Встречаетесь? — развивает Финн свой односложный вопрос ещё одним односложным вопросом, сглотнув горькую жидкость. — Нет, — отрицательно машет Блейн головой, возвращая взгляд к остальным. Финн кивает. Блейн улыбается: — Можешь рискнуть. Финн какое-то время недоумевающе смотрит на Блейна, прежде чем до него доходит: — Оу, нет. Нет-нет, у меня девушка в Нью-Йорке, — объясняет он. — Ааа, — протягивает Блейн. — Я просто заметил, как ты смотрел на неё и... Блейн прочищает горло и отпивает пиво. — Классный дом, — спешит он сказать, едва проглатывает. Финн жмёт плечами, оглядываясь: — Это всё Курт. Сейчас это место неузнаваемо по сравнению с тем, что было, когда здесь жил мой отец. Блейн поднимает взгляд на Финна: — Вы с Куртом не родные братья? Финн мотает головой, глотая. — Не. Мы как родные. Мой отец умер, когда я только родился, и в десятом классе Курт свёл своего папу и мою маму, — делится Финн с ностальгической улыбкой. Потом она гаснет и его взгляд застилает что-то глубокое и тёмное. — А через год... — начинает он, уставившись в свою банку, но не успевает закончить, потому что в дом позади них резко врывается девушка. В прямом смысле с ноги распахивая дверь. Блейн вздрагивает от неожиданности и переводит на неё одичалый взгляд. — Э, что за панихида! — перекрикивает блондинка музыку, помогая рту ладонями. — Я только что сдала последний экзамен; мне нужна текила, Бритни и желательно шест! Живо, живо, — диктует она, заводяще хлопая в ладони, и подходит к ноутбуку, обрывая томное звучание Mazzy Star. Блейн оглядывается по сторонам, пытаясь понять, какого хрена происходит, и лишь видит, как Финн улыбается, Курт раскрывает в восторге рот, а Сантана приободряется, снимая ноги со столика и упираясь локтями в широко расставленные колени, наблюдая за светловолосой девушкой. it's britney, bitch * Это становится традицией быстрее, чем заканчивается первый вечер. А первый вечер заканчивается для Блейна быстрее всех последующих, потому что: а) уши начинают кровоточить на середине первой песни Бритни Спирс, и б) у него, в отличие от всех остальных, начиналась завтра летняя четверть. Поэтому в тот первый раз Блейн надолго у Хаммел-Хадсонов не задержался. Правильнее будет сказать, устраивание таких мини-вечеринок после репетиций вошло в традицию ещё до того, как Блейна в это дело посвятили. Он всегда забывал о той первой неделе, которую он отсутствовал и за которую динамика его жизни в Коламбусе так переменилась без его ведома. Помимо него только Сантана была занята майскими будними вечерами своей подработкой, и поэтому Джесси не собирал их так часто, как мог бы. Два раза по будним дням, включая пятницу, и иногда в субботу. Блейн оставался на афтерпати только по пятницам. Курт всегда появлялся в гараже хотя бы на одну песню. Иногда с напитком, иногда с фруктом, чаще всего с яблоком. Иногда он усаживался на коробку и, широко разведя ноги и упёршись руками в краешек деревянной поверхности перед собой, склонял голову набок, задумчиво наблюдая за игрой. Иногда, чаще всего под еду, он болтал обутыми в большие ботинки ногами и пританцовывал в воздухе руками в практически пародийной манере, сосредоточенно сдвинув брови и прикрыв глаза. В каждом случае Блейн ловил себя на мысли, что если бы он попытался написать идеальный роман, все его персонажи вели бы себя, держали себя, одевались, говорили, дышали — так же, как Курт. На следующей вечеринке, на которую Блейн остался, в пятницу, они с Куртом впервые заговорили. Ему звонит мама, и он выходит поговорить с ней на веранду. Уже полностью стемнело, и если прислушаться, то можно даже уловить убаюкивающее стрекотание сверчков. Мама рассказывает ему о том, что все документы поданы. Он рассказывает ей о Финне и Курте. Попрощавшись, он не хочет сразу возвращаться в шумный дом и спускается вместо этого присесть на ступеньки. Блейн делает глубокий вдох ночного весеннего воздуха, который отчего-то получается у него судорожным, прямо перед тем как сзади кто-то открывает дверь. Блейн оборачивается, и его пробивает искра адреналина. — Привет, натурашка, — говорит Курт в керамическую кружку, делая глоток горячей жидкости, прикрывая за собой дверь. Когда он отнимает кружку от губ, на них остаётся коричневый след, который Курт мягко слизывает, подходя к Блейну. Блейн следит за тем, как Курт опускается рядом, чувствуя биение своего сердца. — Какао? — предлагает Курт, изучая Блейна непроницаемым взглядом. Блейн кивает ещё перед тем, как отдаёт себе отчёт в спрошенном, и Курт протягивает ему свою кружку шоколадного цвета. Блейн отпивает и тоже облизывает губы, смотря в кружку, а потом поднимая взгляд на соседский дом через дорогу. Они молчат, слушая доносящийся из дома мотив. — Соседи вас ненавидят? — улыбчиво спрашивает он, поворачиваясь к Курту, и обнаруживает, что Курт полностью развернул к нему корпус и прильнул спиной к перилам, поставив левую ногу на уровень, где они сидели. Когда Блейн поднимает на него взгляд, взгляд Курта уже прикован к нему. Прежде чем ответить, Курт вытягивает руку и тискает ладонью пустой воздух в немой просьбе вернуть ему кружку. — Не знаю, — пожимает Курт плечами, отпивая какао. И не сводя с Блейна серых в фонарном свете глаз. Когда Курт облизывает губы, Блейн возвращает взгляд на соседский дом. — Не знаю, кто наши соседи. — Разве вы не выросли здесь? — хмурится Блейн спустя секунду. Курт втягивает носом воздух и, прикрывая веки, оборачивается на улицу. Смотрит на тёмные соседские дома. Блейн смотрит на его профиль, бездумно сминая пальцы. — Мы выросли в Лайме, — говорит Курт в темноту. От его бархатного голоса у Блейна разливается в животе тепло. Блейн не в состоянии отвести взгляд. Из дома доносятся басы чего-то медленного и угрожающего, всё близящегося и близящегося к своей кульминации с тягучим голосом, напоминающим Блейну Foals. Прекрасная музыка, думает он, глядя на Курта. i’ll take your coat, then i’ll take your king Песня внезапно доносится громче, когда кто-то открывает дверь. — Курт, хей, — Финн теряется, замечая Блейна. Курт оборачивается к Финну и сладко улыбается. — Ам, — мнётся Финн на пороге, поглядывая на Блейна. Чувствуя себя лишним, Блейн поднимается и оттряхивает сзади штаны. — Джесси искал тебя, и попросил передать тебе, что ему не нужно какао, если это займёт так долго, и ему нужен только ты. При виде того, как Финн деловито силится вспомнить каждое слово, словно воспроизводя забытый дома список продуктов, Блейн не может не улыбнуться в кулак. — Аввв, — польщённо воркует Курт, поднимаясь вслед за Блейном. — Тогда мне пора. Пока не закончилась моя любимая песня. * Так они с Финном становятся друзьями. Когда это происходит, Блейн, конечно же, никак не связывает это с вечером на крыльце. Просто Финн чаще обращается к нему на репетициях. Просто Финн зовёт его по воскресеньям на пробежки вдоль Сайото. Блейн осознаёт, что с большим удовольствием принимает все его приглашения. В основном они болтают на отвлечённые темы, и Блейна это более чем устраивает. Финн — тот тип людей, с которым интереснее всего разговаривать о самом простом. Иногда в их беседу проскальзывают необходимые отсылки в чью-либо биографию, мелкие истории из прошлого. Блейн узнаёт немного больше о Курте, и, честно признаться, ему кажется это слишком удачным, чтобы быть явью. На тот момент он и сам не осознаёт раскрывающегося в душе чувства каждый раз, когда Финн делится с ним какой-то информацией об их с Куртом жизни, и лишь тихо дорожит каждым таким отступлением. Он узнаёт, что Курт учится с ним в одном корпусе, на коммуникациях, и даже успевает удивиться, как он мог за целый год ни разу не приметить такой выделяющейся личности — пока Финн уже через секунду не добавляет, что Курт делает всё возможное, чтобы при любой возможности на лекциях не появляться. Финн говорит это кратко, чёрство — как есть, но с осадком сожаления. Что сложно распознать в его сухом голосе. Он узнаёт больше о Рэйчел, девушке Финна в Нью-Йорке, узнаёт о планах Финна провести у неё лето, узнаёт о том, как все они, включая Бриттани, стали друзьями. У Блейна всегда был очень узкий круг близких друзей, сформировавшийся в самом детстве и оставшийся с ним на протяжении всей жизни и по сей день, поэтому особенно занимательно ему было слушать о смешных моментах из школьной жизни большой компании Финна. Ему нравится, что все они по рассказам творческие личности, не побоявшиеся последовать своим мечтам. Курт впервые застаёт Блейна у Финна в гостях спустя полторы недели с вечера на веранде. Блейн с Финном сидят в зале под футболом и Курт заглядывает к ним по пути на выход. — Мальчики? — воркует он отвлечённым голосом, обнаруживая у Финна компанию. Блейн поровнее садится в кресле и оборачивается, подпирая голову ладонью, зачёсывая за ухо кудрявую прядь. Это мало помогает его пышной копне. Курт, вжав подбородок в грудь, распыляет на свои приподнятые волосы лак, не спеша проходя вглубь зала. На нём нежно-кремовый вязаный свитер и белоснежные облегающие штаны. Они с Финном что-то говорят, мир продолжает существовать, но Блейн не слышит. — ...меня ждёт, но пусть подождёт, — ровно объясняет Курт лёгким голосом, надевая на баллончик крышку. Его голос вновь соскальзывает на игривые нотки: — Мне как раз нужно чьё-то мнение. Он обходит Блейна, становясь перед телевизором, загораживая им экран. — Блейн? — зовёт он дразняще, и Блейн — почти напуганно — медленно поднимает взгляд с его ног к лицу. — Что скажешь? — склоняет Курт голову вбок и приподнимает руки в вопросительном жесте, медленно, грациозно кружась. А Блейн просто смотрит на него в звенящей тишине, прямо в хрустальные глаза, черпая такую редкостную смелость из банального убеждения в том, что Курт несерьёзно. Но Курт серьёзно. — Блейн? — слышит Блейн у себя за спиной голос Джесси. Разрывая с Куртом зрительный контакт, он резко оборачивается. — Йо, брат, что ты здесь делаешь? — с энтузиазмом спрашивает Джесси, подходя к нему для их фирменного рукопожатия. Когда Блейн рассказывает, внимание Джесси уже рассеяно, и тот стоит за его креслом с потемневшими глазами, впитывая Курта с ног до головы и обратно, скрепя челюсти и сжимая руку Блейна чересчур уж сильно. Блейну остаётся надеяться, что он не выглядел так же пятью секундами назад. * highway run into the midnight sun wheels go round and round, you're on my mind Губы Блейна затрагивает умилённая улыбка, он оборачивается к Финну, пристёгиваясь. Финн выезжает с подъездной дорожки и только когда сам перетягивает ремень, замечает вопросительный взгляд Блейна на первую заигравшую в его вэне песню. — Мы с Рэйч пели её на Региональных, — улыбается он, повесив на руле кисти рук. — Каждый раз, когда включаю её, с первого же аккорда — я снова в старшей школе. Двенадцатый класс был лучшим годом в моей жизни, — делится он. А Блейн не знает, какой лучший год был в его жизни. Был ли. — Все говорили, что так будет, и я так старался всё для этого сделать, — рассказывает Финн. — В последнем году, я перестал. И чёрт он был лучшим, — повторяет Финн, качая в неверии головой, одновременно сворачивая к продуктовому. — Мы однажды соревновались с Соловьями, кстати. Никогда не слышал, чтобы ты их упоминал — ты не состоял в них? — Нет, — говорит Блейн, отрицательно качая головой. И пожимая плечами: — А капелла — не моё. И, ты знаешь, всё попсовое — тоже. Только через мой труп. Блейна внезапно пробивает на смех, пока Финн паркуется на парковке под магазином: — Или через нужное количество водки. Я, водка и караоке — смертельная комбинация. Выключая двигатель, Финн хитростно улыбается, откидывается на спинку сидения и говорит Блейну: — Буду знать. Они закупаются к барбекю. Это была идея Джесси, и Финн охотно поддержал его энтузиазм, предложив их с Куртом задний двор. Блейн был настроен скептически: где-то читал о наложенных Ohio Department of Commerce и State Fire Marshal Division ограничениях на использование устройств с открытым огнём, — но Курт, расслабленно лёжа в их компании на диване, не сводя глаз со своего Kindle, безучастно прокомментировал: “Не волнуйся, солнце, у нас достаточно большой двор, чтобы уместить три таких гриля, соблюдая законы товарищей-пожарных”. “Можешь передать им, чтобы спали спокойно,” — добавил он, переводя на Блейна нежно-насмешливый взгляд, заставая его врасплох. — Какое нам лучше взять мясо? — спрашивает Финн, когда они подходят к мясному отделу. Блейн роется в закиданной упаковками чипсов тележке и жмёт плечами: — Мне непринципиально, могу подстроиться под вас с Куртом. — Курт не особый любитель... А Джесси что любит? — спрашивает Финн, разглядывая ассортимент. — О, и кстати, Джесси же подгонит пиво? — Конечно, — кивает Блейн, присоединяясь к Финну в его занятии. — Хорошо, нам осталось только мясо. — Курт ещё просил сорбэ. * do it do it do it do it don't wanna be your slave Блейн попивает колу, переворачивая румяные стейки в гриле. Майский ветер колышет его кудряшки, он облизывает губы и окидывает взглядом в заднем дворе Хаммел-Хадсонского дома компанию Финна, Бриттани и Сантаны, что-то эмоционально обсуждающих. Блейн никогда не видел у Сантаны такой улыбки: ослепительной в своей искренности и трогательной в своей скромности. Блейн не знал, что она на такую способна. На фоне распустившейся зелени, с венком из одуванчиков на голове и хохоча на что-то, что Бриттани сказала недоумевающему Финну, она как совершенно другой человек. Так же украдкой Блейн косится вправо, где в открытом багажнике пригнанного во двор финновского вэна сидит Джесси, держа у себя между ног Курта, поглаживая его тазобедренные косточки и что-то с ехидной улыбкой ему говоря, пытаясь перекрикнуть музыку. На Курте просторная ему джинсовка и тёмные подвёрнутые джинсы. На ногах — большие ярко-бирюзовые найки; уже середина мая. Курт беззаботно качается на расслабленных ногах под импровизацию Rolling Stones, громко раздающуюся из колонок машины — должно быть, на весь блок. Соседи точно их ненавидят. Джесси поднимается, заползая руками Курту под распахнутую джинсовку и сокращает расстояние между их лицами. Прильнув к носу Курта своим, он начинает качать их обоих под фанковый ритм. Курт вытягивает руки, позволяя локтям покоиться у Джесси на плечах, и закидывает голову назад, с абсолютно умиротворённым лицом воспроизводя губами чуть ли не единственные в песне слова. don't wanna be your slave Джесси сталкивается с ним в танце бёдрами и целует в выгнутую шею, медленно закрадываясь одной рукой ещё выше под куртку, обнимая Курта между лопаток, а другой сползая на самую поясницу. Курт, расслабленно прикрыв глаза, накрывает ладонью его шею и поглаживает большим пальцем мочку его уха. Джесси проводит носом вверх вдоль его подбородка и — лениво, невесомо чмокает его губы. don't wanna be your slave И снова целует, медленно; легонько пробегает вдоль них языком и ловит верхнюю губу между зубами, дразняще соскальзывая. Они не перестают танцевать, и Курт лишь расслабленней приоткрывает налившиеся кровью губы, предоставляя Джесси полный доступ. Эта растянутая игра продолжается с минуту, в конце которой Джесси наконец накрывает его губы в полноценном поцелуе, — таком жадном, что Курт вынужден выгнуться в его объятиях от столь сильного напора, почти успокаивающе приглаживая его вспотевшие кудри. Блейн слышит треск гнущейся в руке жестяной банки. Внизу его встречает подгоревший кебаб. * В следующий раз, к сожалению, жертвой его невнимания чуть ли не становится бампер его машины. И машины перед ними. В конце мая после одной из пятничных вечеринок Джесси с Куртом решили переночевать в квартире у Джесси и Блейна. Блейн, конечно же, не принимал и не собирался принимать никакого участия в том, чем Джесси с Куртом собирались заняться по прибытию — он был намерен отправиться прямиком в свою комнату и не снимать наушники всю ночь. Но подвезти был совершенно не против. На подключенном к колонкам телефоне начинает играть бит уже всеми заслушанной песни Arctic Monkeys, и Блейн, аккуратно следя за дорогой, спешит переключить:
 — Простите, ребят, — кидает он развлекающимся на заднем сидении Курту и Джесси. — Сейчас найду что-нибудь посвежей. Выбирать музыку в машине с Куртом и Джесси было затруднительно: Курт кокетливо ныл каждый раз, когда Блейн включал что-то из всеми принятой классики рока, а Джесси возражал на каждый включенный Блейном эмбиент. — Нееет-нет-нет, оставь, — тянет Курт сзади, отрываясь от флирта с Джесси и протягивает руку, чтобы сжать запястье Блейна. Блейн поджимает губы, кивает и послушно роняет телефон обратно на пассажирское сидение, возвращая внимание на дорогу. Прохладные пальцы Курта плавно выпускают его запястье из обхвата, и Блейн кладёт руку обратно на руль. have you got color in your cheeks? Салон машины заливают гармонирующие с музыкой голоса Джесси и Курта; Блейн улыбается, включая поворотник. have you no idea that you're in deep i've dreamt about you nearly every night this week Блейн мимолётно заглядывает в зеркальце и видит, как Курт с Джесси дурачатся, артистично подпевая; Джесси, играя бровями, поёт Курту, а Курт закидывает голову и с бешеной улыбкой поёт в потолок. Джесси не может устоять и утыкается лицом в его вытянувшуюся шею, игриво покусывая бледную кожу. На припеве Курт берёт высшие ноты, прекрасно сливаясь с бэк-вокалом и Блейн в потрясении поднимает взгляд на зеркальце. Джесси добирается влажным покусыванием до его уха, и Курт отнимает от себя его челюсть, начиная дразняще петь ему в губы. Блейн не замечает, когда задерживается взглядом слишком долго, и не замечает, как у предшествующего им автомобиля загораются стоп-сигналы на следующем светофоре. Курт хохочет и сдаётся в навязчивые губы Джесси, открывая для него рот, когда Джесси с запалом налегает на Курта, собираясь повалить его на спину. Но нога Блейна рефлекторно выжимает тормоз, когда боковым зрением он замечает стремительно приближающуюся стоящую на красном машину. — Блять, — цедит Блейн вполголоса, сумев полностью остановиться за считанное количество дюймов до аварии, и подаёт водителю жест извинения. Чувствуя, как щёки печёт от выброса адреналина, Блейн упирается выпрямленными руками в руль, крепко его сжимает и слегка сползает в сидении. Курт утыкается лицом в плечо к Джесси; Джесси возвращает к нему своё внимание, целуя его в ухо; и никто из них не замечает, как живот Курта подрагивает в тихом смехе.