Дисгармония

Джим валился с ног. Остаток ночи он провел в подготовке к переговорам. Спок, пока его не было, выяснил у Драрса – при неожиданной поддержке Орсалы – что в Совете есть три основные фракции: сторонники старого режима и враждебные к Федерации, вторые, лояльные к переменам, и третьи, кто преследует свои интересы. Первых, по мнению Драрса, переубедить у них едва ли выйдет, но если заручиться поддержкой вторых и предложить нечто существенное третьим – Федерация получит необходимое большинство голосов. И это снова приводило их к вопросу о генной модификации. Даже если отбросить опасность создания клингонов-аугментов, в Федерации это было просто запрещено. Одно дело принять в число своих граждан аугментов, созданных до введения запрета, и совсем другое разрабатывать технологию в нынешнее время. Еще до разговора с Сарто, Джим был уверен, что руководство на это не пойдет. Они и не пошли – официально. Неофициально адмирал посоветовал намекнуть клингонам на возможность консультаций с Берстом. Намекать Джим не хотел. Вместе со Споком и Прайм Споком они перебрали с десяток вариантов, что можно было бы предложить Совету. Все трое сходились во мнении, что из модификации клингонов ничего хорошего не выйдет. А значит, надо как-то обойтись без этого. Все решили слова Берста, мнение которого Джим не мог не спросить. И тот после беглого ознакомления с ДНК клингона заявил, что модификация совершенно нового организма потребует годы исследований и тысячи подопытных. Наработки по аугментам здесь совершенно не годились. Это вполне устроило Джима. Время заседания Высшего Совета наступало стремительно быстро. Джим не спал уже более суток, но его присутствие было обязательным. Теперь – без Хана – остро необходимым. Из научного отдела, где Спок изучал кровь Род’ха и где они устроили свое небольшое совещание с послом Споком, Джим пришел к Маккою в медотсек. Тот как раз отдавал распоряжения заступавшей на дежурство смене. Ожидая, когда персонал разойдется, Джим отправился проверить Хана в странной, отчаянной надежде застать того очнувшимся. Он уже как-то успел привыкнуть считать лидера аугментов неуязвимым. Тем страшнее оказалась реальность: осунувшееся лицо, посеревшая кожа с гнилостно-черной сетью вздувшихся вен, аппарат искусственной вентиляции легких – утомленный разум фиксировал отдельные факты некой сюрреалистичной картины. Такого просто не могло быть. И было. - Легкие отказывают, - подошел со спины Маккой. – Если мы это не остановим, следом откажет сердце. - Есть идеи? – Джим не узнал собственный голос – отстраненный, задушенный. - Мы поддерживаем его, насколько организм это позволяет, - с тенью обреченности произнес Маккой. – Я пробую синтезировать адаптируемый препарат прямого действия, который будет изменяться вслед за вирусом, но… - Что? - Если это и получится, боюсь, препарат разрушит не только вирус, но и клетки носителя. Организм Хана слишком ослаблен. - Но его регенерация… - Чтобы убить сверхвирус, нужен сверхпрепарат, - жестко отрезал Маккой. – И если – я говорю «если» – у меня выйдет его создать, к этому моменту, возможно, от Хана останется слишком мало, чтобы восстановиться. - Других вариантов нет? Маккой молчал, сцепив зубы. Они с Берстом провели за спорами больше трех часов, и это просто чудо, что генетику такого уровня, как он, пока не пришла в голову идея, от которой упрямо отворачивался сам Маккой. Возможно, все дело было в информации, которой не было у Берста, на которую сам Маккой обратил внимание практически случайно. Он сделал несколько тестов – неосознанно надеясь на провал – и получил высокие шансы для Хана. Но Джима эти шансы почти наверняка убьют. И потому у Маккоя нет других вариантов. - Ладно, я понял, - не дождавшись ответа, повернулся к нему Джим, и Маккой нахмурился, не узнавая этот стылый, мертвый взгляд синих глаз. – Что со старшиной Армино? - Армино? - Он заражен, - уточнил Джим жестко, - или некомпетентен? Маккой сам не терпел людей, занимающих не свое место, но взгляд Джима чем-то неприятно болезненным отозвался в сердце. - В нем нет инопланетных микроорганизмов. «Но лучше бы были», - пожалел старшину Маккой. Джим снова оглянулся на неподвижного Хана и смотрел долго, так, словно выжигал его образ в памяти – всю эту медленную гибель, все связанные с ней мысли и решения. А потом отвернулся и отстраненным, деловым тоном попросил стимулятор. Против стимулятора Маккой возражал. Конечно, не столько из-за того, что всегда предпочтительнее здоровый сон, но из-за свистопляски в организме Джима. Мало ли как тот отреагирует. - Какие шансы, что мне от него станет плохо? – уточнил Джим, и Маккой возмущенно открыл рот, потому что он не гадалка, черт возьми! - Дай стимулятор, - спокойно попросил Джим, но по сути это уже был приказ. Это была необходимость. С клингонами, без Хана, должен разговаривать капитан Звездного флота. Не старший помощник, не посол-вулканец. Капитан. Ничего не говоря, Маккой сделал Джиму инъекцию стимулятора, дважды просканировал его сразу после и через десять минут, с нечитаемым лицом изучил данные и дал добро капитану покинуть медотсек. Но Джим не ушел. - Хан… остальные могут от него заразиться? Маккой поджал губы. - Нет, вирус опасен только первые часы. А что? - Им нужно с ним увидеться, - тихо сказал Джим. – Его людям. - Но стоит ли… - засомневался Маккой. Аугменты без Хана непредсказуемы. Засомневался и сам себя оборвал. Мика с его любовью к карамели и странной привязанностью к нему, Маккою, или Сиб, что выслушал от врача приговор для Хана и вверил его в чужие руки. Не дать им увидеться, попрощаться – это слишком. – Ладно. Черт, ладно, я понимаю. Пусть приходят. Джим уже дошел до двери, когда вдруг произнес, бросив на Маккоя взгляд через плечо: - А ведь я не заразился. И Маккой ощутил, как противно засосало под ложечкой. - В первые часы я был с ним, Боунз, был близко. Может, не знаю, может, меня можно как-то использовать? Во мне же тоже его ДНК. Нет. Нет, Джим. Пожалуйста, нет. - Я… подумаю. … До начала встречи с Высшим Советом клингонов остается сорок минут, но Джим все равно лично приводит людей Хана к нему. Они молчаливы, напряжены. Они знают, что в глазах Звездного флота могут представлять опасность без Хана, выступавшего гарантом их лояльности. Они видят, как доктор Маккой отводит глаза, как кричит на свой персонал, и этим отчаянно напоминает загнанного в угол зверя. Они все понимают, ведь даже их создатель, Реджинхард Берст, не смог остановить смертоносный вирус. Они не винят Маккоя. Они молча смотрят на своего Хана, и вся их суть, суть аугментов, требует сделать хоть что-то. Они не привыкли быть беспомощными. Не привыкли подводить своего лидера. Они… ничего не могут сделать. Крушить в ярости медотсек и угрожать врачам мог разве что Мика, но начальник медслужбы здесь Леонард «Боунз» Маккой, и Мика просто до белых костяшек сжимает кулаки. - Берста доставят через полтора часа, - сообщил им Джим. – Мы еще не сдались, ясно вам? Он еще не сдался. - Это правда, - ровным голосом согласился Сиб и наградил Джима странным, болезненно острым взглядом. – Только однажды он сдался. Вам, капитан, - и не успел Джим открыть рот, как аугмент добавил: - Мы не подведем его. И вас. - Что ты имеешь в виду? - Только то, что ты и сам уже сказал, - отрывисто выдохнул Мика. – Ты главный. Пока Хана нет. Джим слабо нахмурился, обведя взглядом всю пятерку сверхлюдей. Он едва не спросил о причинах такого решения, но вспомнил о парочке шпионов. Сверхшпионов. Ван и Зеро никак не отреагировали, когда он повернулся к ним, но Джим кожей чувствовал, они не только Берста смогли предупредить о заражении Хана (благодаря чему Сарто не смог отказать в его прибытии), они, похоже, умудрились еще и как-то взломать засекреченный канал и подслушать его, Джима, разговор с Сарто, где он, защищая аугментов от радикальных решений адмиралтейства, взял на себя полную за них ответственность. Уходя, Джим не мог не задуматься, а не для того ли Хан приказал охранять его своим людям там, в Сан-Франциско, чтобы Джим их узнал, привязался и, в случае чего, встал на их сторону? Странно, но даже склоняясь к положительному ответу, Джим не испытывал раздражения, что им сманипулировали. Скорее, мотал на ус. … Доктор Реджинхард Берст не отличался приятным характером. В генетике ему не было равных ни триста лет назад, ни, что поразительно, в современном 23 веке. Что и говорить, если создание аугментов и ныне работа, полная риска и бессчетных ошибок? Тем не менее, даже его великий и бесспорный гений не мог затмить… паскудной натуры, - сделал глубокомысленный вывод Маккой. При личной встрече доктора обменялись плохо завуалированными оскорблениями, после чего приступили к работе. Первое, что сделал Берст, это лично осмотрел Хана. - Вакцина замедлила вторую стадию, - выдохнул он, невесомо проводя ладонью над лицом своего творения. – Проклятый вирус пожирал их за два-три часа. Но даже Хан, даже с вакциной, продержится еще… - Четыре, максимум пять часов, - перехватил его мысль Маккой. – Адаптируемый препарат, о котором я вам говорил, будет готов меньше чем через… - Он убьет его вместе с вирусом! – рявкнул, сорвавшись, Берст. – Какой толк от всех ваших суперкомпьютеров, навороченных лабораторий и безграничных возможностей, если они предоставлены таким безграмотным неучам, мнящим себя докторами только из-за наличия лицензии?! Маккоя так и подмывало ответить на грубость целой тирадой, и это был бы долгий и насыщенный спор, но это время Хана, и они не имели права тратить его впустую. Проглотив собственный ядовитый сарказм, Маккой скрестил на груди руки: - Ваши предложения, Берст? Бритоголовый подросток, чья внешность все еще вводила в ступор медперсонал, уставился в ответ с тяжелой сосредоточенностью. Маккою эти переглядки быстро надоели, и он отвлекся, чтобы рявкнуть на лаборанта, который вместо работы флиртовал со своей миловидной коллегой. А Берст в это время двинулся к столу Маккоя, взял его личный падд и стал вдумчиво в нем копаться. И вскоре обнаружил заметки об иммунной системе Кирка. Джим думал, что не заразился от Хана, но обследование показало, вирус не только проник в его организм, но и встроился в генномодифицированные клетки. Однако, прежде чем вирус начал процесс саморепликации, в дело вступил особый вид Т-лимфоцитов*, Т-киллеры*, которые попросту уничтожили все зараженные клетки вместе с вирусом. Невероятно, но после подобной тотальной зачистки генномодифицированные клетки Хана самовосстановились! Но как? «Вакцина», - понял Берст. Он сделал для Хана вакцину от проклятого вируса, и его антитела попали в организм Кирка после прямого переливания крови. Но организм Кирка не принял генномодифицированные клетки и в то же время не дал себя уничтожить, заставляя их мутировать раз за разом, что в конечном итоге породило уникальные Т-киллеры, для которых изворотливость вируса не имела значения. Они просто уничтожили все зараженные клетки! А из остатков пептидных связей клетки – уже без вируса – восстановились. Вот оно! - Кто дал вам право копаться в моих записях?! – вернувшийся Маккой выхватил из рук Берста свой падд, взглянул на раскрытую страницу и помрачнел, осознав, что Берст увидел то же решение, что и он, но в отличие от Маккоя, риск для Джима его не волновал. - Вы не смогли синтезировать эти Т-лимфоциты? – тут же спросил Берст. Маккой покачал головой. – Значит, остается единственный вариант. - Нет. - Иммунный ответ у Кирка слишком стремительный, Т-киллеров выработано недостаточно для Хана, - ощерился Берст. – Мы должны ослабить иммунитет Кирка, заразить вирусом, дать созреть достаточному количеству и передать Хану через прямое переливание крови! - Ослабить иммунитет Джима в его состоянии – это все равно, что почти наверняка убить его! - Риск есть, но он того стоит! Т-лимфоциты мы все равно успеем получить. - Я не буду подвергать смертельной опасности одного ради спасения другого! - «Другого»?! – взбеленился Берст. – Мой Хан – венец человеческой эволюции! Его жизнь в совершенном приоритете! И если этого мало, хочу напомнить вам, доктор, у вашей Федерации война! И только с Ханом у вас всех есть шанс! Маккой раскрыл рот для ответа, но Берст развернулся и достал из кармана брюк коммуникатор. Со второй попытки он сумел связаться с одним из аугментов на корабле – с Зеро. - Организм капитана Кирка нужен мне для спасения Хана. Свяжись с Микой и притащите мне его в медотсек. Мику Берст выбрал неслучайно. Сиб или Ким слишком щепетильны, самих шпионов ученый не до конца понимал, зато Мика – человек действия. Причем полнейший социопат. Он не будет задавать вопросов, не будет медлить. То, что Берсту и нужно. - Кто вам позволил?! – накинулся на него Маккой, но дело было сделано. Глумливо усмехнувшись в лицо начальнику медслужбы, Берст ответил: - Ваш адмирал позволил. Дословно: «сделайте все, что возможно, но Хан нам нужен живым». Издав злобный рык, Маккой отшвырнул от себя Берста и бросился к интеркому – нужно было предупредить Спока. … Клингонский Высший Совет – это хаос и какофония, споры и обвинения, домыслы и опасно точные замечания. И прав там тот, кто сумеет заставить себя слушать. Джима не слушали. Едва он открывал рот, как его перебивала то одна фракция, то другая – и каждая со своим отношением, со своими обвинениями, со своими угрозами и планами. Ему зачастую даже не удавалось дать ответ – обрывали, цепляясь за первое же слово. Такими темпами не видать им военного союза как своих ушей. Джим старался сдерживаться, быть разумным, дипломатичным, но, перехватив неподвижно тяжелый взгляд оказавшегося телепатом Сиба, слушавшего эмоции толпы, понял, что нужно кардинально менять тактику. Он связался со Споком и, получив подтверждение по анализу крови Род’ха, попросил переслать информацию на падд. После чего взломал местную сеть. Вирус для клингонской системы он написал уже давно – в качестве тренировки для ума. После чего вышел вперед, жестом попросив посла Спока уступить ему место. Старого вулканца слушали лишь чуть больше него самого. - Сиб? - Недоверие и презрение. Нейтральная группа склонна согласиться, но они хотят и ждут чего-то. Выгодного предложения, возможно. Сиб мог бы и мысли прочесть, но, по его признанию, клингоны мыслили на родном языке, который телепат пока знал недостаточно. Обозрев толпу спорящих, галдящих клингонов, Джим вспомнил слова Хана: «Для клингонов люди – это слабые, бесчестные овцы. Они мнят себя хищниками. Для хищника унизительно объединяться с овцой. Мы покажем им, что под овечьей шкурой скрывается большой и страшный волк. С волком они пойдут на союз». На прошлом заседании Совет прислушивался к Хану. Они изрыгали угрозы и проклятия, но когда он говорил, они молчали. Они слушали. Это и рядом не стояло с сегодняшней вакханалией. Хан в их глазах – волк. Что ж, - решил Джим, - попробуем показать клыки. - И это Великая Клингонская Империя? Он не стал кричать, не стал даже особо повышать голос, лишь выделил издевательской интонацией. Несколько клингонов, что были ближе всего, замолчали и уставились прямо на него. Большего и не требовалось: цепная реакция прокатилась по всем уровням. Полной тишины, конечно, Джим не добился, но внимание привлек. И, словно бешеные псы, клингоны, скалясь, ждали, когда он сделает последний неосторожный шаг. Итак, поскалимся? - Вам, что, так нравится трепаться? – вопросил он серьезно, убрав издевательский тон до лучших времен. Ему нужен союз, а не война. – Федерация предоставила вам информацию о враге, указала на ваше Пограничье, где вы проворонили заражение. Вы даже не знали о нем! Я здесь, потому что угроза пришла с вашей стороны! Когда Инсанир поглотит вас, то перекинется на Федерацию. Мы посчитали эту угрозу неплохим поводом, наконец, преодолеть наши разногласия. Среди поднявшегося в ответ ожидаемого рева ярости и новых оскорблений отчетливо прозвучал возглас: - Где доказательства?! Джим молча набрал команду на падде. В пространстве перед Советом возникло огромное изображение – запись с микроскопа. На нем шары с десятками жгутиков молочно-белого цвета плотно держались за пучки в живой паутине – инсанирские микроорганизмы, цеплявшиеся за клетки мозга. Спок проделал кропотливую работу: он не только выявил микроорганизмы в крови погибшего клингона Род’ха, но и, ориентируясь на данные Хана, провел эксперимент, подсадив полуживых существ-паразитов в тело умиравшего триббла (использовать для опытов здорового представителя вида Спок считал аморальным). Сканирование показало, что инсанирцы устремились исключительно к центральному отделу нервной системы – к мозгу, где и закрепились, жадно присосавшись к нейронам. - Что это?! - Это инсанирцы, которых мы нашли в крови клингона на Пограничье, - слегка приврал Джим. – Эти создания захватывают и полностью контролируют вашу нервную систему. Они пользуются вашей памятью, и никто из окружающих ничего не узнает, пока не станет слишком поздно, - подчеркнул он мрачно. – Это абсолютная мимикрия. И их цель – захват. Джим задержал взгляд на канцлере Моране. Глава Совета о чем-то яростно спрашивал своего помощника, а получив ответ, прямо посмотрел на Джима. И Джим мог поклясться, канцлер оценил его намек – взлом системы в святая святых Кроноса. Потому что Моран смотрел так, словно хотел насадить Джима на бет’лех, но сомневался, что получится. Очко в пользу Федерации. - Где посол Сингх, капитан Кирк? – спросил канцлер, и с лица его ушло всякое выражение. Джима уже спрашивали о Хане в самом начале встречи, и он, не став ничего придумывать, сказал просто, что сегодня Хана с ними не будет. Без всяких объяснений. Но теперь от него ждали более развернутого ответа. - На «Энтерпрайз». Готовится к операции, - Берст уже должен был прибыть, они с Боунзом найдут решение. Должны найти. - Что за операция? - А вот это, канцлер, уже наша внутренняя информация, - сухо улыбнулся Джим. – Которой мы, разумеется, поделимся, когда заключим союз. Глаза Морана сощурились. - А вы так уверены, что Империя заключит с вами союз? - Разумеется, - уверенно отозвался Джим. Пан или пропал. – Если хочет получить технологии, которыми обладает Федерация. - Какие технологии? И Джим сказал какие. Более не боясь, что с помощью Берста клингоны создадут своих сверхов (не в ближайшие десятилетия), он предложил помощь создателя аугментов. Это были намеки достаточно тонкие и достаточно очевидные, Джим не подтверждал ничего, связанного с Ханом и его людьми, кроме того, что клингоны и так знали. Он говорил уверенно и кратко, так, что практически весь Совет, наконец, стал слушать его. А потом вдруг появился Мика. … T-лимфоциты*, или Т-клетки – играют важную роль в приобретённом иммунном ответе. Обеспечивают распознавание и уничтожение клеток, несущих чужеродные антигены, усиливают действие моноцитов, NK-клеток. Т-ки́ллеры*, цитотокси́ческие T-лимфоци́ты — вид Т-лимфоцитов, осуществляющий лизис повреждённых клеток собственного организма. Мишени Т-киллеров — это клетки, поражённые внутриклеточными паразитами (к которым относятся вирусы).