Мой любимый филолог

      POV Каролина       — Волконская, ты слышала новость? — появившаяся в кабинете русского языка и литературы блондинка подбежала к моей парте, на которую я положила голову в надежде вздремнуть хотя бы пять минуток. — Ты опять не спала, что ли? — укоризненно спросила девушка, садясь рядом. — Отличница, блин, снова читала свою любимую «Войну и мир»?       — Во-первых, Валерия, я спала. Пару часов, но спала. А «Войну и мир» я читаю, не потому что люблю, а потому что нужно, — ответила ей я, подложив под голову учебники для удобства.       — Скучная ты, Каролинка, — махнула рукой блонди, но вдруг что-то вспомнила, и её глаза загорелись неистовым огнём. — Тьфу ты, с мысли меня сбила. Новость слышала? Николаевна взяла отпуск на год, свалила к своим детям в Чехию или Польшу, и до конца учебного года будет вести у нас русский и литру молоденький практикант филфака. Прикинь, да?       — В смысле? — я округлила глаза и оторвала голову от книг, приняв нормальное сидячее положение.       — Ох, наконец-то к нам придёт кто-то моложе сорока лет, причём и парень, — мечтательно подняв глаза к потолку, произнесла Лера и театрально вздохнула. — Ох, Линка, мне уже не терпится его увидеть, говорят, он такой красавчик.       А вот меня заволокли не мечты о симпатичном практиканте, как мою подругу, а ужас и страх. Как теперь мне готовиться к ЕГЭ по литературе? Ладно ещё русский язык (с ним попроще), а вот литература! Для подготовки к экзамену по этому предмету нужен серьёзный и сильный преподаватель, а что теперь делать мне, если моя любимая учительница, которая была готова была помочь мне, уехала в другую страну, а на смену ей придёт какой-то практикантик?       Тем более… что сказать родителям, которые будут буквально в шоке, узнав о том, что их дочь не сможет достойно подготовиться к экзамену по литературе? Боже мой, что же мне делать?       — Ты чего зависла? — пощёлкала пальцами перед моими глазами Лера. — Представляешь, насколько он красавчик?       Подруга сидела и ухмылялась, думая, что мой ступор — это признак мечтаний о практиканте. Ага, какой там?       Давайте я вам немного расскажу о себе? Меня зовут Каролина (Лина) Волконская, мне семнадцать лет, учусь в одиннадцатом классе лицея с углублённым изучением гуманитарных наук. Мы изучаем здесь русский язык, литературу, английский язык, обществознание, историю, а так же математику (без неё никак), иногда бывает у нас физика, география и биология, но данные предметы очень редки в нашем расписании, уроки у нас идут парами по полтора часа, что мне кажется удобнее, чем просто сорок пять минут. Сразу нас готовят к университетской жизни.       Так, обо мне… я очень люблю писать рассказы, истории, стихотворения, но не очень люблю читать литературные произведения. Парадокс, да? Ну, я несколько странный человек. Мои родители — строгие консерваторы, у них свой отличный бизнес, и они хотят, чтобы я была идеальной дочерью, достойной таких родителей, коей я и стараюсь быть изо всех сил. Они хотят, чтобы я получила золотую медаль, поступила на журналистику. Хоть на этом им спасибо. Нет, я не жалуюсь на родителей, они дали мне очень многое и многое делают для меня, пусть и в своей манере, не всегда приятной для меня…, но я уже привыкла быть хорошей и послушной девочкой.                     — Волконская, приём, — Леру уже начало бесить, что я выпала из реальности и не обращаю на неё внимания. — Ты впала во Вселенную своего Андрея Болконского и Наташи Ростовой? Или ты в мечтах о новом преподе, представляешь себя и его на их месте?       Глупая Фёдорова, что ты несёшь?       — Да тут я, тут, — пробурчала я, — просто думаю…       И тут прозвенел звонок на урок. Чёрт, а ведь сейчас у нас русский язык. Все встали в ожидании нового преподавателя. Девчонки восхищённо обсуждали его, так как видели уже около учительской, и просто мечтали лично познакомиться. Мда, типичные представительницы женского пола…       В кабинет вошла наша директриса — Ольга Михайловна, а рядом с ней был высокий и красивый парень, при виде которого многие девочки вздохнули и ахнули. Он был в джинсах, белой рубашке, черных ботинках и кожаной чёрной куртке, неплохая стрижка с чёлкой, карие глаза и каштанового цвета волосы.       Это ОН нас будет учить? Этот смазливый парень с дерзким видом и пафосным взглядом?       — Добрый день, ребята, — поздоровалась с нами женщина пятидесяти лет и улыбнулась, — сообщаю вам, если до кого-то ещё не дошла информация, наша всеми любимая Ирина Николаевна отправилась на отдых до конца года, и мы с ней приняли решение, что у вас будет преподавать филолог, некогда учившийся в нашем лицее, он — практикант из Московского государственного гуманитарного университета имени М. А. Шолохова. Никита, они Ваши, надеюсь на отличный контакт и плодотворную работу.       — Обещаю, я Вас не подведу, — улыбнулся парень. Хотя я бы не сказала, что это была улыбка. Ухмылка… оскал… Не внушает доверия мне этот человек, а вот директрисе, видимо, внушает, раз она по-доброму улыбнулась и ушла, прикрыв за собой дверь.       — Ну, как он тебе? Правда, невыносимый красавчик? — шепнула мне на ухо Лерка. Я дёрнула плечом, мол, отстань, не до тебя сейчас. Невыносимый — это точно, красавчик — не знаю, не смотрю я на эту внешнюю шкурку человека, хотя, признаюсь, парень эффектный.       Практикант же бросил свою кожаную куртку на учительский стол, подошёл к двери, выглянул в коридор и, удостоверившись, что никого нет, с улыбкой закрыл дверь. Замыслил что-то?       Поняв, что ничего особо интересного пока не будет, лишь знакомство с преподом и бла-бла-бла, я стала рисовать цветочки на полях тетради по русскому языку. Но моя теория, что сейчас будет неинтересно, развалилась в пух и прах после следующих действий практиканта.       — Как же задолбал меня этот официоз, — с дерзостью и некой наигранной усталостью в голосе сказал он, завалившись в учительское кресло и закинув свои ноги в начищенных ботинках на стол. У меня даже карандаш из рук выпал и рот раскрылся от наглости этого молодого человека. Это что ещё такое? Зато все мои одноклассники будто воодушевились его невозмутимостью и, так сказать, необычностью — ну, не каждый преподаватель закинет свои ноги на стол, согласитесь? — Короче, зовут меня Киоссе Никита Вячеславович. Учусь я в Университете имени Шолохова на филфаке, как уже сообщил вам оратор до меня. Преподы решили сделать мне преддипломную практику раньше всех и дольше всех, и именно поэтому все вы сейчас можете лицезреть мой облик. Любят меня очень в унике, сами понимаете, да? — они ухмыльнулся и сверкнул глазами. — Как же меня можно не любить?       Ля, что за нахал вообще? Ещё и самовлюблённый! У меня даже слов нет. Видимо, я одна такая возмущённая, остальные буквально ловят каждое слово этого практиканта, наблюдают за каждым его движением, даже парням нравится он. Что происходит с моими одноклассниками? Деградация?       Да он же разговаривает не как учитель русского языка и литературы! Где его литературный язык, где его поведение, соответствующее преподавателю, и профессиональность? Что за словечки он употребляет?       Что за, извините, хмырь сюда пришёл?!       — Так-так, сейчас отметим присутствующих и отсутствующих и продолжим разговорчики, ребятня. Заодно познакомимся. Итак, Бондарева? — парень обвёл взглядом весь класс, состоящий из двадцати учеников, и остановил свой взор на высокой шатенке, которая специально встала, чтобы продемонстрировать себя и свои «прелести» новому учителю, ещё и покрутилась. Бондарева Надя у нас любит показывать себя парням, ну, вы поняли. Декольте, короткие юбки, высокие каблуки. Как её ещё не выгнали со школы, не понимаю… Я закатила глаза на эти её выходки. — С тобой всё понятно, Надежда. Садись.       Так, мне кажется, или этот вызывающий вид совсем не привлёк его? Или просто он не подал виду? Тем не менее, Надю невнимание к своей персоне от молодого практиканта обидело и огорчило.       — Власов…       Встал мой одноклассник Димка. Неплохой парень, но такой остряк и озабоченный человек, хотя пообщаться с ним можно, пока на начнёт пускать в расход свои шуточки.       — Волконская, — а вот и я. Я встала с места, чтобы показать себя, а не затеряться, как обычно. — Ах, точно, княгиня Волконская, — произнеся эти слова, он заинтересованно посмотрел на меня и откинулся на спинку стула, что ещё больше оскорбило Бондарева. Ну да, а как же, какой-то отличнице уделено внимание, а ей, королеве класса, ничего. Господи, Киоссе, что тебе от меня нужно? Ещё и княгиней назвал. — Наслышан о тебе, отличница и гордость школы. Ну что же, посмотрим на твои способности в процессе обучения.       Он кивнул, что я могу садиться. Я снова села за парту и продолжила непонимающе смотреть на него, парень что-то черканул в своём блокнотике, ухмыляясь своей записи. Что значило это его «посмотрим»? И что он там пишет на бумаге? Ещё и сомневается в моих способностях и умениях? Да кто он вообще тут такой! Так… не нравится мне всё это.       Пока я мысленно возмущалась и думала, за что мне такое наказание, парень продолжал общаться и знакомиться с аудиторией. Для каждого он оставлял свои комментарии, усмехался и шутил. Мачо, что ли, из себя строит? И после знакомства с каждым, оставлял какие-то записи в своём блокноте.       — Вот и познакомились, — он захлопнул классный журнал, по которому оглашал наши фамилии, и оглядел аудиторию. — Пацаны, сигареты есть? Свои в машине забыл, покурить на переменке нужно, а до стоянки шагать не особо хочется.       ЧТО-ЧТО он попросил у пацанов? Колька Громов, сидящий за третьей партой, подошёл к Никите Вячеславовичу и протянул ему пачку. Практикант взял сигарету и в знак благодарности кивнул Коле.       «Господи, скажите мне, что это всё сон или шутка, и этот придурок не будет у нас преподавать!» — мысленно взвыла я, но вдруг заметила, как все взгляды класса стали обращёнными на меня. О, нет… я что, вслух это сказала? Лера пихнула меня локтем в бок и что-то шикнула, а я сразу же посмотрела на практиканта, который засмеялся.       — Я бы обрадовал тебя, Волконская, но, увы, этого придурка ты будешь лицезреть до конца учебного года, — он подмигнул мне. Это что такое? Во-первых, он не обижается на придурка, во-вторых, подмигивает мне? Так… это что за человек такой?!       Точно придурок…       — А жаль, — хмыкнула я. И снова вслух, Да, твою мать, Каролина, заткнись… Почему он усмехается?       — Ой, Волконская, да ты ку-ку, Никита Вячеславович — вообще крутой чел, мы только и мечтали о таком преподе, — вставила своё слово Демидова — подружка Нади. — А тебя можно звать просто Никитой? — обратилась она к практиканту.       — Если заслужишь, — что за пошлая ухмылка на его лице? Господи, он точно пришёл нас русскому языку и литературе учить?       — А что ты сегодня вечером делаешь? — продолжила Демидова, кокетливо наматывая прядь волос на палец.       О, боже… теперь точно не сомневаюсь в деградации своих одноклассников. Говорить такое преподу! Ну, не совсем преподу, а практиканту, который тоже не представляет из себя идеал культурного человека…, но блин? Мозги же должны быть. Ах, точно, это же Демидова…       Причём она уже перешла на «ты», обращаясь к нему, практикант не заметил этого кажется или просто сделал вид, что не заметил, но всё равно к нему сложно будет обращаться на «Вы», он старше нас всего лет на пять где-то.       — Воу, девушка, вы, конечно, привлекательны, но не настолько, чтобы я ради вас хотел повторить участь Сергея Семёнова, сломавшего себе судьбу из-за Шурыгиной.       Чёрт, чувак, я начинаю тебя уважать!       Надо было видеть лицо Демидовой и её подружки Бондаревой. Ахахаха, наконец-то их хоть кто-то уделал и поставил на место. Яна постаралась улыбнуться в ответ Никите Вячеславовичу, но у неё плохо это выходило. Слишком он задел её — это хорошо видно.       Следующее время до конца пары проходило таким образом: одноклассники попросили парня рассказать об учёбе в универе, о филфаке, о самом университете имени Шолохова, и практикант всё рассказывал. Я бы даже сказала, что он рассказывал всё это с интересом и довольно-таки красивым языком. Всё-таки четвёртый год на филфаке, умеет располагать к себе аудиторию. У него и слог красивый, речь поставлена, почему надо было строить тогда из себя не пойми кого, а не сразу представиться интеллигентным и образованным человеком? Может, в силу возраста? Ему вроде как всего двадцать один, старше нас всего на четыре года и думает, что с нами легче общаться именно таким методом? Крутизной и дерзостью, усмешками и шутками. Или у него просто чрезмерное ЧСВ*?       Видимо, мне не понять этого. Но все сидели и слушали Никиту Вячеславовича с открытыми ртами, не потому что он крутой, красавчик и тому подобное, а потому что рассказывает и объясняет он очень интересно, конечно же, со своими шутками, какими-то моментами самолюбования, с элементами молодёжного сленга. Я даже записала некоторые моменты из его рассказа, которые могли быть мне необходимы. Филология не так плоха по его словам, но очень сложна…, а что вообще сейчас просто?       Мы так и не заметили, как пролетела эта пара. Прозвенел звонок, и я собиралась скорее уйти, чтобы забежать в столовку и прикупить себе что-нибудь поесть, как вдруг меня остановил голос.       — Волконская, задержись.       Все удивлённо посмотрели на меня и преподавателя. Я словила гневные взгляды Демидовой и Бондаревой, и ещё пары девчонок, которые только и мечтали остаться наедине с Киоссе. Да пожалуйста, ради бога, оставайтесь…       Когда все вышли из класса, как ленивые таракашки, я присела на край первой парты и выжидающе посмотрела на практиканта, который сидел на краю учительского стола и ждал, пока все покинут аудиторию.       — Мне Ирина Николаевна сообщила, что ты единственная из класса, отчаянная такая, решила сдавать ЕГЭ по литературе. И я, как преподаватель, должен заниматься твоей подготовкой к экзамену. Решил тебя сразу же предупредить.       Я хмыкнула. Должен он. А справится ли?       — А Вы уверены, что сможете?       — В каком смысле? — переспросил он, сложив руки перед грудью и с интересом посмотрев на меня.       — Вы же практикант, ещё не окончили филфак. Думаете, Вам под силу подготовить одиннадцатиклассницу к сдаче экзамена по литературе?       — То есть ты считаешь, что я не в силах? — изогнул он бровь в удивлении и усмехнулся. По его выражению лица можно понять, что я его заинтересовала. Надо же. — Думаешь, что только наличие диплома позволяет подготовить человека к экзамену?       — Не наличие диплома, а опыт и хорошие знания.       — А с тобой, действительно, непросто, как меня и предупреждали. Считаешь, что у меня недостаточно знаний и опыта? — я пожала плечами, а он продолжил, наклонив голову. — Ты всегда принципиальна, как князь Андрей, и не доверчива к людям, что сразу судишь их навыки, умения, знания и способности?       Решил сразу же сопоставить меня с литературным персонажем? Это его натура такая филологическая или просто хочет продемонстрировать свои знания?       — А причём тут Андрей Болконский? Если вы хотели провести параллель между ним и мной из-за схожести фамилий, то мне кажется, это не совсем удачный приём. Фамилия — не показатель…       Киоссе улыбнулся и покачал головой. Я понимаю, что мне лучше не ссориться с этим человеком, потому что он, действительно, толковый и довольно-таки умный парень. Кажется, он мог бы меня подготовить хорошенько к экзамену, но моя прямота, принципиальность и уверенность родились вперёд меня — он прав. Но я вообще не знаю его, может, он хороший препод, а, может, совсем нет.       — Как знаешь, Волконская, — сказал он. — Ты отказываешься от шикарного шанса проводить больше времени со мной, — он сел в учительское кресло и стал листать какую-то книгу. — Можешь идти.       Что за самовлюблённость? Чёрт… мне кажется, с ним мне будет непросто. Очень непросто. Насчёт других моих одноклассников не знаю, он им нравится, и они его очень хорошо воспринимают, а вот я… буду с ним конфликтовать, кажется.       Сказав на прощание «До свидания», я вышла из кабинета русского языка и литературы и хотела пойти уже, в конце концов, в столовую, куда и собиралась, пока меня не задержал практикант, но и тут моё желание пойти в обитель пищи прервали. Лерка выскочила из-за двери и налетела на меня с вопросами.       — Линка, Линка, что он хотел? Что говорил?! Он тебя отчитывал за то, что ты сказала на паре?       — Нет, — устало ответила я, направляясь сразу в кабинет истории, где у нас должна была проходить последняя на сегодня пара, так как идти в столовку уже смысла нет. Времени мало осталось, да и Лера сейчас не отстанет, — он предлагал свою помощь в подготовке к ЕГЭ по литературе.       — Ты, как умная девочка, согласилась?       — Нет.       — Ты дура, что ли? Как можно было отказать ему?!       Я лишь закатила глаза и махнула рукой, дав понять подруге, что этот разговор не имеет никакого смысла и я вообще не намерена говорить на эту тему. Фёдорова покачала головой, ещё раз обласкала меня милым словом «дура» и больше ничего не говорила по поводу моего отказа заниматься литературой с Никитой Вячеславовичем.       А правильно ли я поступила?