Мой любимый филолог

      POV Каролина       — Я же вижу по твоим глазам, что ты меня хочешь…       Господи, что такое он говорит? И что ответить на это? Блин, умеет же этот человек обезоружить просто одной фразой.       — Никита, что за вещи ты вообще говоришь? Ты… блин… Ник, зачем такое… ты же…       Каролина, заткнись, ты даже сформулировать мысли нормально не можешь, а Никиту это забавляет. Он стоит и ухмыляется, наблюдая за моими тщетными попытками высказать что-то внятное.       — Я же что? Продолжай, — он подзадоривал меня. Стоял напротив, сложив руки перед грудью, и с интересом смотрел на меня.       — Ник, прекращай это делать.       — Что именно?       — Смущать меня своими вопросами, своими взглядами и действиями. Хватит уже испытывать меня на «прочность», ты же знаешь меня…       — Знаю, — кивнул он, — и именно поэтому так делаю.       — Безжалостный демон, — покачала я головой и серьёзно посмотрела ему в глаза. — Ты, действительно, хочешь либо искусить меня, либо просто свести с ума, либо довести, либо… не знаю что… я не знаю, что у тебя в голове и какие у тебя планы.       — Да всё ты знаешь, — Ник по-хозяйски лёг на мою кровать, поправив себе для удобства подушку, — я не раз говорил тебе, какие у меня планы.       — Нет, не это, — я присела на край стола, не отрывая взгляда от практиканта, — то, что ты мне говорил, — это поверхностное, то, чего ты не скрываешь, но я уверена, есть какой-то подтекст, верно?       — Не выдумывай, какой подтекст может быть?       — А вот чёрт тебя знает, ты же демон… который сохранил ангельскую сущность, наверное…       Я произнесла это совершенно серьёзно, но для Никиты это почему-то показалось смешным. И что смешного в моих словах? Я же правду говорю.       — Ладно, ангел мой, — он смеялся и обнимал моего игрушечного плюшевого медведя почти с меня ростом. Довольно милая картина была: Никита и мой мишка. Запечатлеть бы на телефон или фотоаппарат, да только меня потом Киоссе убьёт. — Может займёмся? — и пошленькая ухмылочка.       Что? Что он себе позволяет? Вообще обнаглел?       — Каролина, — с упрёком и усмешкой произнёс Ник, — я про литературу. — Господи, позор мне… о чём я думаю… ну после его разговоров, что я его хочу и всё такое, несложно допустить такие мысли, ещё и ухмыляется он так. — Судя по твоему взгляду, я тебя тут будто изнасиловать собираюсь. Я, конечно, всё понимаю, у нас разговоры такие были, да и я слишком желанный и идеальный, но ты что, разве буду я предлагать такое девушке при очень близком нахождении с её такими консервативными родителями?       — А вот чёрт тебя знает, — повторила я. Блин, фраза на все случаи жизни с Никитой.       Господи, до чего я докатилась? Я разговариваю о сексе со своим преподавателем! Мне кажется, не отмыть мне моего позора… что Киоссе вообще думает обо мне сейчас? «Прикидывается наивной и скромной дурочкой, а на самом деле тут давно хочет меня…» — не удивлюсь, если именно так он и думает.       — Нет, если ты хочешь, ты только скажи, — невозмутимо произнёс Ник, — я вообще «за».       — Никита!       Нет, он издевается надо мной! Моему возмущению нет предела: заявился тут в мой дом и разглагольствует непристойности всякие. Стоп, а в смысле он «за»? Боже, у меня сейчас голова просто взорвётся.       — Господи, что же ты творишь, — произнесла я, проведя рукой по волосам и покачав головой, — ты же меня точно доведёшь. Ну нельзя же так, Никит… ну, блин…       — Да ладно тебе, малая, — он так заливисто смеялся.       Ему реально такое веселье доставляют вот эти мои лепетания и смущения. Он сводит с ума и радуется своим победам надо мной. Совершенно нет совести у человека! И он лежит спокойно на моей кровати, смотрит на меня, обнимает моего медведя, а у меня внутри всё переворачивается от одного осознания, что он здесь… что он смотрит на меня. Это странно. Почему так внутри всё трепещет только при одном присутствии этого человека?       Это влюблённость? Или уже любовь? Или просто привязанность? А, может, вообще самовнушение?       Я не знаю… я просто знаю, что хочу видеть Никиту чаще, быть с ним рядом, целовать его, гулять с ним. Как это всё объяснить?       ***       — Ты написала мини-сочинение по стихотворению Тютчева «Весенняя гроза»? — спросил Киоссе. Мы всё-таки сели с ним заниматься подготовкой к экзамену по литературе. Не зря же он пришёл, правильно? Не только же ему тут непристойности в мой адрес говорить, надо и делом заняться.       — Нет, я ещё не садилась за домашку по литературе, — я достала листочек с заданием и положила его перед собой.       — Тогда ответь мне устно, — Ник кивнул на задание.       — «Какую тему, как вы считаете, раскрывает Тютчев в этом стихотворении»? — прочитала я. — Так… ну мне кажется, здесь все очевидно, поэт рассказывает о природе, о его любви к весеннему времени года.       — Очевидно-то очевидно, не буду спорить, что Тютчев очень любил природу, особенно весну. Он, действительно, обожал эту весеннюю пору, но твой ответ не совсем верный, — Никита загадочно улыбнулся.       — Что же тогда является верным?       — Давай порассуждаем… своеобразным лирическим героем этого стихотворения можно считать весеннюю грозу, потому что именно гроза стоит в центре всего действия и впитывает в себя все чувства автора. Это явление — не просто природное, оно наполнено философским смыслом. Ведь что такое гроза? Это что-то буйное, яркое, можно даже сказать, дерзкое и непослушное. Как и человеческая юность. Согласись? Нашу молодость можно сопоставить с грозой, мы все темпераментны в юности, непослушны, дерзки… И этот образ грозы как движение, рождение чего-то нового, то есть вступление в новую жизнь… ведь молодость — время становления человеческой души, она так громогласна и желанна. Юность — это пора любить, это желание жить. Это такой период жизни, который ни за что не стоит упускать. Жажда любви в период юности не сравнится ни с какой любой жаждой вообще, любовь становится воздухом, необходимостью, ты задыхаешься, если не любишь, ты мечешься и не можешь успокоиться. Именно этим потрясающа юность. Желанием, жаждой, влечением… Так же подтвердить тему юности и любви в этом стихотворении можно следующим образом: не просто так в заключительной строфе есть отсылка к древнегреческой мифологии, поэт упоминает Гебу — богиню юности и процветания человеческой души. И эта тонкая параллель между человеческой юностью и природой делает это стихотворение своеобразным и потрясающим. И поэтому главной темой стихотворения является не природа, а человеческая юность. Как-то так.       — Ник… это… безумно красиво, — только и могла я вымолвить.       Никита так красиво выражает свои мысли, я заворожённо смотрела на него, когда он объяснял мне тему стихотворения. Я не могла отвести глаз. Он настолько красив, когда говорит о литературе. Он вообще сам очень красив, но… когда разговор касается литературы, его глаза неистово горят. Это невероятно.       — Как ты это делаешь?       — Что именно?       — Так красиво говоришь… так тонко всё видишь и понимаешь… я бы в жизни, наверное, не догадалась о таких тонкостях и параллелях. Как это?       — Филфак, — пожал он плечами и улыбнулся, — и, несомненно, любовь к литературе.       — Ты же не просто так дал это стихотворение, да? — спросила я. — Юность, жажда любви, темперамент, живи, как хочешь, делай, что любишь. Это ведь твоя теория по отношению ко мне. Доказываешь её?       — Я не доказываю того, в чём уверен на сто процентов, Кароль. Хотя, в чём-то ты права, — ответил практикант, — я просто показываю тебе очевидные вещи. Говорю, что даже великие поэты мыслили о таком в своих произведениях. Ты говоришь, что в жизни бы не догадалась о каких-то тонкостях и параллелях, однако, ты увидела параллель в моей теории и теме произведения Тютчева. Ты же умная девочка.       А ведь правда. Чёрт, он прав.       — Всему можно научиться, Кароль, — продолжил он, подмигнув мне. — И даже не просто научиться чему-то новому, а раскрыть свой потенциал. Ведь ты даже не представляешь, сколько всего в тебе есть. Тебе просто нужно развиваться, жить, творить, мечтать. И тогда ты поймёшь, что ты способна на многое. И ты сможешь всё.       Как он меня вдохновляет и воодушевляет. Я положила свою руку на его и прошептала: «Спасибо». Никита улыбнулся.       ***       Я пошла на кухню, чтобы приготовить нам с Никитой чай, а в столовой сидели родители и ужинали.       — Слышала, как рассуждает твой учитель о литературе и произведениях великих поэтов, — сказала мне мама, а я уже начала молиться, чтобы она слышала только это, а не начало нашего с Ником разговора, — такой юный, но такой образованный. У него достаточно богатый внутренний мир. С ним приятно общаться и его приятно слушать. А ты ещё сомневалась в его компетентности.       — Я просто не знала его тогда, — ответила я, — судила по обложке, не удостоверившись, что он потрясающий преподаватель, умеющий своей подачей материала заинтересовать даже двоечника и привить любовь к своим дисциплинам. Поэтому спасибо вам, что вы тогда договорились с ним о наших дополнительных занятиях.       А ведь правда… если бы не родители, я бы вряд ли так сблизилась с Киоссе. Конечно, я не могу предугадать, каким бы был другой расклад событий, но главное, какой он сейчас.       — Я уже вижу результат работы этого молодого человека, — улыбнулась мама. — Каролина, мы с отцом идём сегодня на корпоратив, задержимся допоздна, поэтому не теряй нас. Ну и ты тут со своим преподавателем не задерживайся, уверена, у него и своих дел много.       — Хорошо, — кивнула я и, взяв кружки с чаем, пошла в свою комнату.       Никита снова лежал на моей кровати, как на своей родной, и что-то смотрел в своём телефоне. Я поставила на прикроватную тумбочку кружку с чаем для Никиты, а сама забралась на подоконник.       — Ты нравишься моим родителям, — произнесла я в тишине, наблюдая, как за окном гуляют дети и влюблённые парочки. — Даже моей матери. Это очень странно, обычно ей никто не нравится.       — А я не удивлён, я многим нравлюсь, — в своей манере ответил Никита. — Разве я могу не нравиться?       Я посмотрела на ухмыляющегося Киоссе, тот оторвался от телефона и тоже посмотрел на меня. Я не перестану удивляться его чрезмерной любви к себе и самоуверенности.       — Не можешь, — тихо сказала я и услышала, как хлопнула входная дверь, значит, родители уже ушли. Что же, прекрасно. — Ты кушать хочешь? — спросила я уже погромче.       — Не откажусь, — он поднялся с кровати, и мы вместе пошли на уже пустую кухню. — Чем побалуешь меня?       — А чего ты хочешь?       — Я бы сказал, чего хочу, но ты откажешься… — после этих слов просто нужно было видеть мои выпученные от удивления глаза. Нет, этот наглец меня точно доведёт! — Да шучу я, — засмеялся практикант, — я хочу картошечку жареную.       — Окей, — кивнула я.       Никита предложил свою помощь и вызвался чистить картофель, а я пока делала овощной салатик. Мне кажется, совместное приготовление еды у нас скоро станет совсем частым и привычным, потому что мы с Ником так много времени стали проводить, и для меня уже настолько привычно и обязательно его присутствие рядом, что без него уже как-то не по себе. И чем дальше, тем больше… даже не представляю, что будет через полгода, если мы будем так много времени проводить вместе.       Я вообще не смогу без него жить?       Страшно представлять будущее, которое кажется сейчас таким туманным и непонятным, ведь наше будущее так зависит от настоящего, буквально одно действие может изменить абсолютно всё.       Раньше я никогда не задумывалась даже о связи настоящего, прошлого и будущего. Я лишь видела цель: получить золотую медаль, поступить на журфак и всю жизнь быть той, кем желают меня видеть родители. Но сейчас после появления в моей жизни Никиты я вижу многие вещи по-другому, да и желаю сейчас другого… я больше не хочу быть правильной и послушной девочкой.       Я хочу жить! А живой я себя чувствую только рядом с этим человеком…