Связь

      Кап-кап-кап. Кап-кап-кап. Этот звук проходил фоном, как будто был всегда, везде, всюду. Всепроникающий, раздражающий, несмолкающий.       Он смотрел на свои руки, лежащие на коленях, и пытался сосредоточиться на падающих каплях. Не думать, потому что если думать, то становится невыносимо. Невыносимо больно. Он поднял глаза, уперев взгляд в край футона. Нос щекотал запах крови, солоноватый; он почти ощущался на языке, отдавая железом и болью.       - Изуна… Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста – он упорно не смотрел на человека, лежащего на футоне. Как в детстве: если не посмотришь, то этого нет. Пожалуйста. Не умирай. ***       Саске выгнулся. Тело свело судорогой, в голове бились последние слова «не умирай» из странного и страшного не-сна. Никак не получалось прийти в себя, восстановить дыхание и подумать, избавившись от распирающего ощущения боли, гнева и бессилия. Невыносимо.       - Саске, дыши. Просто дыши, слышишь? Ну же давай, вместе со мной, вдох и выдох. – Перекошенное лицо блондина, знакомо-незнакомое, с проступающими чертами кого-то иного, оказалось прямо перед ним. – Просто дыши. Это был кошмар, ты проснулся.       Наруто сглотнул. Саске явно пытался зацепиться за что-то, что сможет вырвать его из кошмара. Он вцепился рукой в рукав рубашки Наруто, и часто-часто моргал. Горевший Вечный Мангёке шаринган привлекал взгляд, тело крупно сотрясалось, как от безмолвных рыданий; страшно, но Наруто не боялся за себя.       - Я рядом, я здесь. Узумаки прижал к себе Саске, крепко зажмурившись.       Он понял, что происходит что-то неправильное, когда ощутил, что где-то внутри, почти где Курама, глубоко-глубоко, потянуло за тонкую нить, как за струну. Он вряд ли мог дать этому какое-то внятное определение, но звериным чутьём, интуицией, сердцем понимал, что если не окажется с Саске прямо сейчас, то не будет ничего. Подорвался, как был, в рубашке и трусах, моментально пробежав пол-деревни золотым всполохом, вышиб окно, не обратив внимания на брызнувшие во все стороны осколки. И увидел Саске, нелепо выгнувшегося на кровати, в абсолютной тишине. ***       Ночь была спокойна. Можно было сказать, зловеща, но нет, обычная ночь, ветреная и прохладная.       Наруто с ногами забрался на кровать, всё ещё прижимая Учиху к себе, и чего греха таить, греясь об его лихорадочный жар. Всё же с окном он погорячился, мда – мелькнула отблеском мысль и оборвалась тут же.       Саске не понимал. Все его сознание остро ощущало вот-вот грядущую потерю, реальность ускользала. Единственным, что смог уловить Саске, был стук капель, равномерный и успокаивающий; и ещё тепло, пришедшее извне, настоящее и близкое.       Сколько продлилось это состояние - ни один из них сказать не мог. Наруто сидел, молча чуть-чуть покачиваясь, будто укачивая; Саске восстанавливал себя из осколков, ровно дыша и концентрируя внимание на каплях. Почти медитация.       Учиха шевельнулся. Наруто сразу же отреагировал, безмолвно выпуская его из теплой кровати, попытавшись не мешать. Внезапно испугавшись. Шиноби вообще не жалуют близкий контакт, особенно, когда находятся в уязвимом состоянии. Саске присел в кровати, облокотившись на стену. И посмотрел на Наруто.       Наруто впервые видел Саске таким. Конечно, смотреть сквозь маски – это вообще не проблема. Видеть боль – тоже. Делить боль – спокойно, с радостью, поставить выше, чем мечту, чем себя. Он всё ещё помнил – умрём вместе, Саске?       И испугался, потому что чувства, которые испытывал сейчас его друг – явно выбивались из тех, которые были для Саске характерны. Он не знал, что нужно делать и как себя вести, однако понимал, что надо просто быть рядом.       Саске смотрел на него прямо. Саске смотрел в него, заглядывал в душу и ловил отблеск страха.       Они сидели молча, уставившись друг на друга и дыша в унисон. Саске подмечал черты, которые раньше ускользали, смазывались от бесконечной гонки за братом, за местью.       Оказывается, Узумаки умеет молчать. Умеет успокаивать. Умеет бояться. Умеет просто быть рядом, ничего не требуя взамен, не требуя объяснять, не выматывая душу и нервы. ***       Саске хрипло вздохнул, нарушая гармонию.       - Мне надо…       - Я понял. – Наруто резво вскочил, разом возвращая себе своё шило. – Пойду чайник поставлю. Ты не против?       Саске покачал головой, направляясь в сторону уборной. Сразу подумалось, что Наруто не стал кудахтать над ним, как наседка над цыплятами, а дал понять, что поможет, но навязываться не будет.       Умывание ледяной водой помогло. Учиха пока старался не думать, что произошло, однако чувство потери всё ещё фантомно жгло где-то в солнечном сплетении, заставляя сжиматься внутренности. Саске поднял голову и посмотрел в зеркало, отстранённо подумав, что же такое красивое его фанатки нашли в безумно усталом лице и лихорадочно горящих глазах, тонких губах и слипшихся волосах. Удивился самой мысли, ещё раз окатил себя ледяной водой и нащупал полотенце, мимоходом подумав, что сейчас он похож больше на чучело.       На поле боя с Мадарой, там, где остался прежний Саске, он не раз и не два ловил себя на мысли, что смотрит в отражение. Таким бы он стал, если бы пошёл по другому пути; он видел решения, чувства, намерения Мадары, как на ладони. Внешняя схожесть лишь добавляла потусторонней жути: иногда прошибало пониманием, насколько они связаны и похожи, не сколько кровно, сколько духовно.       Саске отряхнулся и пошёл в сторону кухни. Туда, где был свет. ***       Наруто сидел и думал. Он вообще непривычно много думал в последнее время. Хмурился, потирая рукой висок, уставившись в плавающие чаинки немигающим взглядом. Он понимал, что сейчас единственно правильным и верным будет быть рядом с Саске, хотя и не мог объяснить, что происходит с ними двумя. Страшно подумать, но его пугало не то, что опять с ними приключилась какая-то хрень, а то, что это казалось правильным.       Наруто не успел додумать эту мысль, когда в кухню вошёл Саске, молча кивнул, благодаря за чай.       - Саске, - неуверенно начал Узумаки, - ты можешь рассказать, что произошло?       - Да. – Саске сел, нахохлившись, и пригубил чай. – Мне приснилось, что я сижу рядом с кем-то, смотрю на свои руки, лежащие у меня на коленях, и чувствую, что сейчас случится что-то страшное. Невыносимое. Будто кто-то умрёт и дальше не будет ничего, кроме боли. И это не было похоже на сон, скорее, на воспоминания. Чьи-то, но не мои.       - Ты можешь вспомнить, кто умирал? –Наруто сразу ощутил всем нутром, где кроется одна из самых важных деталей.       - Да. Это был Изуна, мой брат. – Саске нахмурился, явно не понимая, почему это удалось определить с такой четкостью. – Точнее, получается, брат Мадары.       Наруто задумался, покачиваясь на стуле. Его не то, чтобы взволновало, что Саске был Мадарой в воспоминаниях, пришедших во сне. В конце концов, старик Мудрец объяснял, что предыдущим воплощением Индры и Ашуры были Мадара и Хаширама. Наруто больше волновался за то, как это отразилось на Саске.       - И ты сейчас чувствуешь боль Мадары от потери брата? – Наруто иногда был пугающе проницателен. Он смотрел на руку Саске, сжимающую кружку с чаем, принимая для себя какое-то сложное решение. Саске прерывисто вздохнул, едва заметно кивнув головой.       Наруто взял его за руку, слегка беспокоясь о своих действиях. Саске сейчас был похож на взрыв-печать – никогда не знаешь, когда пользователь прикажет взорваться.       Саске вздрогнул, явно окончательно вырываясь из обрывков воспоминаний, и посмотрел на руку Наруто. Медленно сфокусировал взгляд на лице Узумаки и также медленно, осторожно кивнул и некрепко сжал ладонь.       - Мы со всем разберёмся, даттебайо. Даю тебе слово. – Наруто криво улыбнулся и хрипло продолжил. – Это же мой путь ниндзя.       До рассвета, в котором их ждали дальнейшие опыты безумных медиков, оставалось каких-то два часа.