To do list

Поездка туда и обратно и правда выдается утомительной. Зато в машине есть время как следует обдумать план действий. По дороге Слава связывается с несколькими старыми контактами, просит найти кое-какую информацию. Эта услуга дорого обойдется ему чуть позже, но сейчас о столь отдаленных перспективах и думать не стоит, потому что до них можно попросту не дожить. Карелин звонит Замаю и назначает встречу, а заодно велит держать хвост по ветру. Наверняка скоро только и разговоров будет, что о случившемся на концерте. Нужно, чтобы Андрей за этим проследил. Не хочется сваливать все на друга, но Славе нужно хотя бы немного привести в порядок самого себя. Поэтому первым делом он заваливается в свою берлогу, обрабатывает раны и ложится спать. Впрочем, спать больше пяти часов ему не позволяют ни совесть, ни обстоятельства. Он едва успевает встать и привести себя в порядок, когда в квартире раздается напряженная трель дверного звонка. - Что, блядь, происходит? - с порога интересуется Замай. Пропустив его в квартиру, Карелин захлопывает дверь и бросает быстрый взгляд на часы. - Окей, краткая версия. Оксана — никакая не Оксана, а Оксимирон. Да, тот самый. И я должен был его убить, но я не подтвердил, что берусь, и заказчик нашел нового исполнителя, который пытался убить его вчера во время концерта, но я решил спасти этого говнюка, потому что… Не, это не важно, - выпаливает Слава, подталкивая Хана в сторону кухни. - Налей мне, - велит Андрей коротко. За что Карелин искренне ценил друга, так это за то, что тот умел понять, когда действительно не стоит лезть с лишними вопросами. - Нет, сейчас нельзя, - решительно качает головой Славик. - Слушай, я понимаю, что это та ещё история. И когда-нибудь, когда все уляжется, я куплю тебе хоть ящик водки, накрою поляну и расскажу все в подробностях, как на исповеди. Но сейчас я прошу тебя о помощи. И у меня не много времени. - Ладно. Что тебе нужно? - Андрей падает на стул. Понятное дело, ему хочется понять, что вообще происходит, но устраивать допрос Славе он пока не собирается. - Короче, дела такие. Мирона я пока спрятал. Но вечно он по норам прятаться не сможет. Поэтому нам нужно разобраться с этой ситуацией, - Карелин тоже присаживается на стул. - Ладно. Найдем заказчика, надавим, велим отменить заказ, - по пунктам перечисляет Замай. Ему уже приходилось делать подобное прежде. Так он, собственно, и познакомился со Славой. Но это — совсем другая история, как говорится. - Конечно. Заказчика нужно найти. А то он какой-то не вполне адекватный, того и гляди ещё кого-нибудь наймет, но! - Слава шарит глазами по кухне, не зная, как обрушить на Хана последующую информацию. - Я узнал, что в качестве исполнителя он нанял Дизастера. - Етить твою мать, - выдыхает Андрей, и киллер полностью с ним согласен. Дизастер — практически живая легенда. Он известен не только безукоризненным исполнением, но и тем, что никогда и не перед чем не останавливается, чтобы ликвидировать цель. Однажды, поговаривают, он гнался за целью через пять стран, но всё же настиг и убил. А в другой раз, ходили слухи, он потратил на организацию убийства больше денег, чем ему заплатили. Просто потому, что репутация — это всё. И именно поэтому он не отказывался от исполнения работы, даже если заказчик пытался отозвать заказ. - Да, я знаю, плохо дело, но мы сможем с этим разобраться, - кивает Карелин, пытаясь успокоить то ли Андрея, то ли себя. - Как? Как мы с этим разберемся? - нервно интересуется Замай, рассматривая разбитое лицо Славы. - Это он тебя так? - Да, - вынужденно признается киллер и тут же предугадывает следующий вопрос. - Да, он видел мое лицо. - Тогда и ты не жилец, - Хан тяжело вздыхает. Если бы речь шла только об этом Оксимироне, Замай, возможно, послал бы Славу разбираться самому, но теперь… - Съезжай с квартиры и… - Я знаю, не маленький, - перебивает Карелин. - Слушай. Я связался со своими. Они попробуют выведать что-нибудь про Дизастера. А ты ищи заказчика. Тот должен был как-то контактировать с исполнителем. Попробуй выйти через него. - Серьёзно? Слав, я уверен, у него такая организация, что комар носа не подточит, - мотает головой Андрей. - Не выйдет. - Не забывай, что он не у себя дома. Территория сейчас играет в нашу пользу. Он в России первый раз, и почти наверняка не говорит по-русски, - конечно, Карелин понимал: шансы не велики. Но других вариантов не было. - Если мы сможем его найти, то, может, сможем договориться. А не выйдет — я убью его. Интересно, тогда мне перейдет титул лучшего киллера поколения? - Предположим. И как мне найти заказчика? У тебя есть наводки? - Замай только тяжело вздыхает. Он понимает, что сейчас ситуация близка к критической, и не время вправлять Славе мозги. - Боюсь, моя осторожность на этот раз не на пользу. Левые номера, анонимность и прочее. Ничего, - Слава разводит руками. - Так что придется тебе, похоже, поиграть в Шерлока. Is fecit cui prodest*, короче говоря. Ищи, у кого был мотив. - И как я тебе это узнаю? Своих я подключить не могу, а сам я понятия не имею, кому надо убивать какого-то гребаного рэпера, - Хан складывает руки на груди. - Поэтому вот как я советую тебе поступить. Посмотри, кто входит в ближайшее окружение Оксимирона, и выцепи этого человека осторожно. И бери себе в помощники, - объясняет тактику Карелин. - Я могу дать только какие-то наметки. Заказчик — тип очень нервный, и по разговорам, и по действиям. И дело явно не в деньгах, так что остается что-то личное. Плюс, на Дизастера надо было как-то выйти. Так что у заказчика наверняка контакты где-то за границей, в США или Европе, может, иностранец или жил там долгое время. Но по-русски говорит чисто. Смотрите в этом направлении. - Ну и задачки ты мне подкидываешь, Машнов, просто десять из десяти, - Замай устало трет лицо. - Ладно. Из своих ты кого подключил? - Да почти всех, - Слава пожимает плечами. - Кучу старых знакомых. Из крупных рыб… Ну, Большого Босса, Генерала… - Понятно. Буду иметь в виду, - Хан оглядывает кухню. Его взгляд натыкается на часы. - Пообещай мне две вещи, Слава. - М? - киллер и сам чувствует, что время сейчас против него. Это не игра в прятки, нет, тут нет водящего, и его ищут точно так же, как ищет он. - Во-первых, ты ляжешь на дно, пока мы что-нибудь не узнаем. И не здесь, уедешь из города нахрен, - Андрей поднимает обе руки, показывая, что не время ему возражать. - Ладно. Я все равно не планировал бросать Мирона одного надолго, - Слава пожимает плечами и, поймав чужой взгляд, решает прояснить. - Ну, вдруг я тут страдаю, кого-то ищу, а его там медведь съест, например. - Во-вторых, если тебе что-то донесут, ты не поедешь никуда один, хорошо? - продолжает Хан. Лицо его серьёзно, несмотря на попытки Славы пошутить. - Ладно. Я обещаю, что позову тебя с собой. И мы будем как в крутых фильмах. Меня подстрелят, и я буду умирать у тебя на руках, прося сказать моей семье, как я люблю их, - всё ещё пытается разрядить обстановку Карелин. - Собирай шмотки и уебывай, пока я тебя сам на тот свет не отправил, - раздраженно рекомендует Андрей. - А то мне сегодня ещё придумывать, как выцепить кого-то из окружения твоей Оксанки. Вот я заранее уверен, что этот тип мне ох как не понравится. Когда Слава подъезжает к дому, в котором оставил Мирона, уже достаточно темно. Света внутри не видно, не слышно рева генератора, из трубы не валит дым. Это настораживает. Неужели Федоров всё-таки оказался настолько идиотом, что решил пешком переться к ближайшей трассе? Бросив машину открытой (всё равно тут её угонят разве что лисы), Слава влетает в дом. В главной комнате пусто, но видны следы жизни — часть продуктов на столе, открытый шкаф, дрова возле печки. Карелин открывает дверь спальни и сразу замечает на ней большую кучу вещей, которая при его появлении начинает шевелиться. - Ты чего? - интересуется Слава, когда понимает, что из груды вещей показалась лысая голова, на которой в полутьме поблескивали заспанные глаза. - Холодно, - поясняет Федоров. Его ладони, которыми он трет лицо, торчат из длинных рукавов. Значит, воспользовался советом и надел Славкины шмотки. А ещё, видимо, для тепла накрылся всем, что нашел поблизости. - А чего печку не растопил? - уточняет Карелин, отлипая от дверного косяка и подходя поближе к печке. Холодная совсем. - Я не очень разобрался, как именно это делается, - раздается из спальни. Слава качает головой и присаживается на корточки. Ну понятно. Мирон пытался затолкать дрова в выдвижной поддон для пепла, да ещё и дров заготовил явно слишком мало. - Ладно, - Слава поднимается обратно на ноги и оглядывает все остальное пространство, прикидывая для себя дальнейшие действия. - Я зажег плиту, чтобы теплее было, - добавляет Мирон, выплывая из комнаты. Он в старой Славкиной толстовке и не менее старых джинсах, которые он умудрился натянуть поверх своих собственных и закатать для удобства. Это смотрится чертовски странно, но даже как-то… Уютно. Отдает чем-то подростковым. - Но она почему-то перестала гореть. Я крутил, крутил, но оно не заработало. - Баллон кончился, - Карелин выдает усталый вздох. Ну отлично, теперь ему ещё придется проверять, что там Окси умудрился накрутить. - Баллон? - на лице Федорова особого понимания не отражается. Слава отворачивается и идет осматривать плиту. - Прикинь, - бросает он. К счастью, ничего серьёзного Мирон натворить не успел — видимо, просто несколько раз открыл и закрыл поток газа да покрутил конфорки. - Ладно. Генератор хоть заводил? - С ним я тоже не разобрался, - честно признается Федоров. Слава закатывает глаза и мысленно считает до десяти. - Ну точно, принцесса, - киллер качает головой и, развернувшись, выходит из дома. Ему становится смешно. Про медведя он был определенно не так уж и далек от истины. Первым делом Слава подключает и заводит генератор. Этот процесс заставляет его немного смягчиться в отношении Федорова — тот явно делал все правильно, даже нарыл где-то в бумагах инструкцию, которая теперь лежала возле аппарата. Просто не хватило сил и терпения — Славе приходится дергать шнур минут десять прежде, чем удается всё-таки запустить проклятый агрегат. Он зажигает в доме свет и затаскивает внутрь новый газовый баллон. Пока он возится, меняя на него опустевший, Мирон стоит в дверях спальни и наблюдает за ним, но вскоре после того, как Карелин вытаскивает пустой баллон на улицу, туда же выскакивает и Окси. Федоров натягивает поверх толстовки ещё и чудовищно растянутый свитер и окончательно становится похож на капусту. Это заставляет Карелина улыбнуться. - Давай я тебе помогу чем-нибудь? - предлагает Федоров. Слава вздыхает. Нет, всё-таки он явно погорячился. По сути, он похитил человека, привез черт знает куда и бросил одного, ничего не объяснив и не показав. Мирон ещё очень даже неплохо держался. - Ладно, будешь относить дрова в дом. Пока — только относить, - разрешает киллер. Он устанавливает первое бревнышко и, прихватив поудобнее топор, замахивается и рубит. Надо сказать, процесс рубки дров для него всегда был достаточно успокаивающим. Отличная физическая нагрузка, плюс можно представить себе, как топор опускается на чью-нибудь шею. Карелин и сейчас погружается в процесс. Скидывает куртку, когда становится жарко, и полностью сосредотачивается, лишь краем уха слыша, как хлопает дверь — Мирон таскает готовые дрова поближе к печке. Слава уже начинает опускать топор в очередном ударе, не обращая особого внимания на то, что криво поставленное полешко начинает заваливаться, как вдруг в его поле зрения возникают буквы. Только отточенная годами тренировок реакция позволяет остановиться при виде незнакомого раздражителя. И лишь затем, полсекунды спустя, Карелин осознает, что буквы — татуировка, выбитая на чужих пальцах, которые только что были как раз там, куда должно было ударить лезвие. - Твою мать! - кажется, раскатистое «а» в последнем слове слышно даже в соседних областях. Карелин орет так, что в доме чудом не вылетают стекла. - Я… Поправить хотел, - кажется, до Федорова только теперь доходит, что только что произошло, и он пристыженно затихает. - Значит так, - Слава, кажется, идет пятнами. - Ты сейчас же идешь обратно в дом, забираешься на кровать и не встаешь оттуда, пока я не разрешу. И если я зайду и увижу, что ты хотя бы ногу на пол поставил, я свяжу тебя и брошу в погреб, и буду кормить один раз в сутки! Погреба здесь нет и в помине, но, видимо, тон у киллера достаточно убедительный, а топор, всё ещё зажатый в руках, придает словам весомости, поэтому Мирон даже не спорит — молча удаляется в дом. Когда Слава минуты через две притаскивает новую партию дров, Окси действительно сидит на кровати, напряженно взирая на окружающую его обстановку. Слава делает ещё пару ходок и решает, что на сегодня им хватит. - Ты все ешь? - интересуется Карелин, заглянув в спальню. Сейчас быстренько растопит печь, и можно заняться ужином. - Давай я… - Мирон подрывается с кровати, горя желанием поучаствовать, видимо, в приготовлении пищи. - Сидеть! - Слава рявкает так, что подрагивает люстра. Федоров покорно убирает ноги с пола, и вид у него становится такой понурый, что киллер подходит к шкафу в главной комнате и, вытащив оттуда самую огромную книжку в старой обложке с золотыми буквами, швыряет её на кровать. Он растапливает печку и идет к машине. Так как совершенно неясно, сколько им придется тут торчать, он закупился продуктами. Вернувшись в дом, Слава раскладывает их на столе и часть сразу уносит, чтобы закинуть туда, где они не испортятся. Другие в течение следующих сорока минут становятся ужином. - Можешь идти сюда! - кидает он, когда еду уже можно раскладывать по тарелкам. Вскоре Мирон действительно появляется в комнате, и Карелин ставит перед ним его порцию и устраивается за столом сам. - Приятного аппетита, - желает Федоров, но Слава ничего ему не отвечает, и за столом повисает молчание. Киллер таращится исключительно в свою тарелку, но ощущает на себе чужой взгляд. Из-за этого становится немного не по себе. Поэтому, поев, Слава сразу же уходит на улицу, предоставив Мирону возможность помыть посуду. Тот, вроде, хотел чем-то помочь. Сам Карелин опускает часть продуктов в ведре в колодец. Достаточно, чтобы они сохранились без холодильника — генератор не может работать постоянно. Потом он перегоняет машину, так, чтобы её не было видно. Конечно, вряд ли сюда действительно кто-то доберется, но осторожность не помешает. А потом Слава просто бесцельно слоняется вокруг. Раздумывает о том, что надо бы навестить Петровича, да сейчас уже поздно — тот привык вставать совсем рано и теперь наверняка уже спит. На улице становится все холоднее, а куртку Слава забыл в сарае, поэтому приходится вернуться. Когда он заходит в дом, Мирон всё ещё сидит на кровати, но теперь уже в одной футболке — печь прогрела дом достаточно. - Через полчаса я погашу свет, приводи себя в порядок, - рекомендует Слава и снова выходит. На этот раз, впрочем, ненадолго. Он прячет под крышу остатки поленьев, которые вытащил, забирает куртку и возвращается. - Кто где спит? - уточняет Оксимирон, как только за Славой закрывается дверь. Карелин подходит к одному из шкафов и открывает его. - Ты на кровати, я здесь, - он вытаскивает из шкафа скрученный спальный мешок. Мешок весьма так себе, рассчитан на отдых теплым летом, но сойдет. Возле печки будет тепло. - Мы и вдвоем на кровати поместимся, - осторожно замечает Мирон. Он вообще ведет себя удивительно покладисто. То ли боится, то ли просто решает быть рассудительным. - Уверен? - уточняет Карелин. Ему не сложно поспать на полу, но от хороших предложений не отказываются. - Вполне, - мужчина пожимает плечами и первым забирается под одеяло. Слава запихивает спальный мешок обратно и уходит отключать генератор. Возвращается он уже в свете фонарика. Забирается на кровать, на которой и правда больше, чем достаточно, места, накидывает на себя один из пледов, которыми Мирон отогревался, и указывает на тумбочку, на которую Федоров отложил свою книгу. - Фонарик кладу сюда, - он выключает свет и вытягивается на кровати. Тепло от печи такое, что легко клонит в сон. - Понял, - отвечает из темноты Мирон и замолкает. Слава ждет, что Федоров пожелает ему спокойной ночи, но тот молчит. - Спокойной ночи, - наконец, киллер сдается первым. Это не столько дань вежливости, сколько попытка разобраться в своем отношении к этому человеку. - Слушай, - вместо ответной любезности Окси вдруг приподнимается на локте. - Предположим, что не было этого заказа. Ты бы просто узнал, что я, твой соулмейт, мужчина. У нас бы могло что-то получиться? - Если бы да кабы… - тянет Слава, но затем всё-таки откашливается, задумавшись над ответом. - Сложно. Если бы я узнал сразу, то, скорее всего, не стал бы общаться вообще. А если бы позже, то чувствовал бы себя обманутым. Но в принципе… Не знаю. Может быть. - То есть ты признаешь, что просто не стал бы со мной общаться, если бы я с самого начала признался тебе, что мужчина? - уточняет Федоров. - О, не переводи стрелки! - Слава резко поворачивается на бок, оказываясь лицом к собеседнику. - Ты вообще-то стал общаться со мной только ради того, чтобы свою шкуру спасти, а теперь пытаешься повернуть все так, словно проблема во мне? - Дело не в том, в ком проблема, - успокаивает Мирон. - Я просто пытаюсь понять… Может ли между нами что-то быть. - Нет, - решительно и жестко отвечает Слава. И тут же чувствует укол где-то в грудной клетке, за ребрами. - Почему конкретно? Потому, что я врал, потому, что я мужчина, или из-за того, что я — твоя потенциальная жертва? - продолжает лезть с вопросами Окси. - Из-за всего сразу, - объявляет Карелин, закрывая глаза. - А если будешь задавать глупые вопросы, станешь очень даже реальной жертвой. - Слушай, вся эта ситуация — просто какое-то безумие. Но ты сказал, что у тебя разбито сердце. И ты мне тоже не безразличен, так что… - Федоров продолжает таращится на него, Слава отчетливо это ощущает. - И что ты предлагаешь? - Слава всё-таки распахивает глаза и тоже уставляет свой взгляд в темноту, туда, где у собеседника лицо. - Жить долго и счастливо? - Не знаю. Попробовать, например? - Мирон пожимает плечами. Карелин не столько видит или слышит, сколько ощущает это. - Сядь, - командует он, и Федоров послушно садится. Слава садится тоже. Теперь свет из окна падает лучше, и киллер может видеть очертание своей несостоявшейся жертвы. Он протягивает руку и кладет ладонь на щеку Мирона. Ладонь у Машнова крупная, и практически полностью обрамляет чужое лицо. Слава тянется вперед и касается губ Окси своими. Федоров словно только этого и ждет. Он спешит перехватить инициативу, но не слишком, просто не давая сразу же дернуться назад. Его руки ложатся на плечи Славы, но не сжимают, а только укрывают сверху. Поцелуй выходит коротким, но от него у Карелина по хребту бегут мурашки, словно это вообще первый поцелуй в его жизни. - И как? - со смешком интересуется Окси, явно поняв, что это была, своего рода, проверка. На всё сразу. - Нормально. Целуешься не хуже бабы, - Слава показывает зубы и валится обратно на кровать, показывая, что продолжения банкета не будет. - Спи. - И как я должен это понимать? - интересуется Мирон, но укладывается обратно. Вместо ответа Слава кладет на него одну длинную ручищу и придвигает немного поближе к себе, сквозь сомкнутые веки чувствуя, как Федоров улыбается. - Спокойной ночи, Слава. * Тот сделал, кому выгодно