Они просто устали

— Это так несправедливо, что из всех он вспомнил именно задницу этого отшельника. — Раф, это всего лишь был отрывок из детства, не думаю, что это может считаться. — Тогда почему у тебя такая лыба до ушей, засранец? — У нас нет ушей. Между двумя старшими черепахами была старая знакомая перепалка, за которой невольно наблюдал Майки, а Донни успешно игнорировал, чтобы просто провести пару тестов. Они вернулись в лабораторию, в которой салатовая черепаха неохотно хотела пребывать, но всё же другим было так немного спокойнее. Он мог заметить, как Лео значительно переменился в лице: его взгляд был чистым, более озорным и собранным, особенно когда он не мог перестать мягко улыбаться, хоть ему и приходилось слегка убегать от парня в красной маске. А тот, кто гонялся за другой черепахой, казался не слишком расстроенным, хотя он, возможно, понимал, что другому было обидно. — Это очень хороший признак того, что восстановление памяти в нашем случае вполне возможно, — моргнув, Майки вернул своё несконцентрированное внимание на самую умную черепаху в комнате. — Я волновался, что это может пойти по худшему сценарию. Две черепахи перестали бесноваться, обратив внимание на эти слова. Ох, Майки неловко улыбнулся. — Значит, у меня довольно хорошие шансы вспомнить всех, Док? — Верно. Впрочем, это всё ещё относительно серьёзная травма, на которую мы не можем повлиять особо… — изобретатель покачал головой, выглядя задумчивым, когда он сидел с Микеланджело на кровати. Кажется, отдых ему тоже пошёл на пользу. И в этот разговор встревает Раф: — Так… есть какие-то способы, чтобы помочь ему вспомнить быстрее? От этих слов младший засветился, кивнув. Он подумал о том, что грустно будет, когда часть его сознания затеряется в настоящем Майки. — Обижаешь, дорогой брат, существует целый ряд факторов, и главные из них — ассоциации, знакомые люди, места, предметы, что помогают в таких вещах. Кстати, время тоже играет не менее важную роль… Порой мозг может заблокировать память в случае травматичных воспоминаний или экстренных повреждений, так что наша задача разблокировать это. Лео не был многословным, позволив его гениальному брату высказаться, но заметил немного растерянный взгляд меньшего мутанта. — Что-то не так, отото? — О, ну да, теперь ты будешь использовать привилегии старшего брата постоянно, они-чан? Что же, лидер команды наступил Рафу на ногу демонстративно. Впрочем, казалось, центральное внимание вернулось к Майки, чему он не был рад слишком. Он поморгал вновь, теребя неловко пальцы между собой, и неуверенно поднял взгляд. — Это… не так важно, просто глупости, о которых я думаю, — и черепаха слегка улыбнулась вновь, наклонив голову, и с приглушённым смехом продолжила, — просто… значит, что часть меня, ну… что существует сейчас… вроде как исчезнет? Я хочу вас вспомнить, просто, эээ, это немного всё страшно, понимаете? Ему было неловко поделиться этим своим переживанием, что копилось с более осознанного дня, которое означает, что он заменяет того, кто должен был быть здесь вместо него. И он слегка вздрогнул, когда мягкая рука коснулась его плеча. — О, Майки… эта часть тебя всегда будет внутри твоего сознания, просто ты вспомнишь то, чего тебе не хватает, станешь полноценным, — Донателло с трудом мог представить, кем бы он стал, если бы забыл весь свой багаж знаний, но это не значило, что он не будет поддерживать другого. И это было так. Майки вновь захотел что-то сказать, когда его взгляд сместился в сторону рабочего места кареглазого, а выражение лица не поникло. Он мог чувствовать взгляды на себе, ожидающие, возможно, обеспокоенные. Тем не менее, он смотрит лишь на свои руки. — Я имею в виду, да, наверное… просто… эээ, кажется, я был довольно надоедливым братом, как я могу заметить, так… почему вы хотите меня обратно, парни? На такое тихое заявление Лео удивлённо уставился на черепаху, Донни приоткрыл рот, будто пытаясь вымолвить слово. Но никто ничего не сделает, пока Раф не станет действовать первым. Он присел возле кровати, пытаясь заглянуть в его любимое веснушчатое лицо, что не укрыто маской. — …Братишка, я… я не понимаю, почему ты считаешь, что мы не хотим тебя? Это неправда, разве… это не заметно? Ты наш брат, конечно, мы всегда будем хотеть. И на самом деле, на этот вопрос Майки кивнул, поспешно отводя взгляд голубых глаз от заботливых изумрудных. — Не знаю, зачем я всё это сказал… наверное, я просто беспокоюсь и болтаю лишнее, извините. И с этими словами черепаха затихла, выглядя теперь более неловкой и суетливой. Крепкие, немного шершавые из-за повязок руки коснулись младшего. Рафаэль выглядел как удивлённым, так и глубоко опечаленным, но в нём чувствовался внутренний стержень. — Всё нормально, отото, ты напуган… мы все напуганы, но всё вернётся в норму скоро. Ему показалось очень милым, что второй старший брат назвал его так. — Правда? — Ага. Я обещаю. Услышав такие слова, Майки смог немного выдохнуть, чувствуя, как груз на его плечах стал немного легче, когда его взгляд заблестел от протянутого мизинца. Обещание на мизинчиках — так по-детски, но это то, что действительно нужно Микеланджело, и, возможно, его брат знал об этом. Как ни как, у них было величайшее оружие ниндзя. Надежда. — Если я солгу, то проглочу тысячу иголок и отрежу палец! — черепашка трясёт их руки, а слова закрепляют это обещание. На эти действия Рафаэль лишь закатил глаза, дружелюбно улыбаясь: — Почему я не удивлён, что ты помнишь такое, но ничего другого. Это высказывание сопровождается тихим хохотом всей компании. Аквамариновые глаза Майки сверкают недосказанностью, пока не наступает следующий этап. — Я правда смогу вернуться в свою комнату? Мутант в предвкушении перебирает быстро ногами, следуя за лидером, не обращая внимание на лёгкую хмурость со стороны умного брата. — Да, почему нет? Это ведь твоя комната. — Может, потому, что ему всё ещё стоит находиться под моим наблюдением, лидер-сан? Леонардо остановился возле нужной двери, посмотрев в сторону более высокой черепахи, будто пытаясь разъяснить ему что-то лишь одним взглядом. Вероятно, у них это даже получалось, ведь они немного поменяли язык тела, выглядя оборонительными в отношении того, какие следующие шаги они должны предпринять. — Возможно, статус мамки в команде скоро перепадёт Донну. Эй, Лео, ты теряешь хватку, — Раф встрял между ними, ухмыляясь, а потом отпихивая старшего от двери. — А теперь вы, оба, заткнитесь и дайте уже ему зайти внутрь. Не было лишних слов, когда они позволили Микеланджело коснуться ручки и открыть дверь со скрипом. Черепаха неуверенно посмотрела назад и, увидя поддерживающих братьев, всё же сделала шаг вперёд. Кто-то из команды протянул руку, чтобы щёлкнуть переключатель, который наконец-то осветит это место. Прикрыв на долю секунды голубые глаза, Майки начал быстро осваиваться. Первое, что бросилось в глаза, это кровать, что напоминала пиратский корабль. Это подтверждало догадку с тем самым настоящим чёрным флагом с черепом на стенке. Обширная, слегка приятная комната в серо-жёлтых тонах бетонных стен, на которых были различные постеры фильмов ужасов. Он опять делает шаги вперёд, осматриваясь, находя множество пустых коробок из-под пиццы. — Мы не убирали здесь, поэтому всё осталось таким же, как до инцидента, — Донни тихо подсказал, вероятно, прочитав на лице Майки недопонимание. — Кажется, я люблю хаос, — сказал он, пожав плечами, смотря на полки с фигурками. Майки исследует свою комнату, видя, что даже если где-то вещи валялись или странно лежали, было… достаточно структивно, почти приятно находиться здесь. — …Или тебе лень убираться, — просто добавил Раф, за что получил толчок локтем в этот раз от самого старшего. — Я думаю, что обе версии правдивы, хотя некоторые вещи лежат там, где я их бы и искал, наверное, — он пожал плечами, не обижаясь на слова: это казалось правдой. Впрочем, он нахмурился, когда увидел картонную фигуру в полный рост какого-то человека, от которого веяло неприятным ощущением. Поэтому он подошёл и просто развернул этого парня лицом к стене. — Всё хорошо, Майки? — Да… просто… не знаю, что-то меня начало раздражать в нём. Ничего, если он постоит так, пока я не вспомню, почему? Никто не стал возражать, даже если были немного сбиты с толку. Всё же это была комната парня с оранжевой маской. Правда, пока что не совсем его. Микеланджело сложил руки за спиной, улыбнувшись: он уже давно ощущал то, что ему не хватает веса на лице. Ему было неловко попросить их об маске, ведь она была, возможно, символичной вещью. Проходит пару минут, и Донателло возвращается обратно в лабораторию, скорее всего, для каких-то исследований, а двое других просто дают младшей черепахе пространство, решив заняться другими делами, поэтому некоторое время подросток просто осматривается. Ему удалось найти много интересного и… отвратительного, как какие-то грязные трусы. Зачем они ему здесь? Разве мутанты наподобие их носят одежду? Это было сомнительно. Из более увлекательного там была тетрадь с какими-то рассказом и комиксами. Это была новелла, но всё ещё в черновом варианте. И на удивление, он находит эту вещь интересной, ведь это был рассказ о супергероях, что помогали людям, в особенности детям… правда, эти супергерои были совершенно обычными ребятами без суперспособностей. Просто каждый носил свой особенный костюм. Ему было интересно, делился ли настоящий Майки этими вещами со своей семьёй? И хотя новелла была спрятана в банальном месте, под матрасом, однако другой не ожидал найти там что-то. Аквамариновые глаза сверкают от любопытства, видя какие-то стихи, прозы, не самые качественные скетчи, но достаточно уникальные в своей стилистике. Порой в его тетради были какие-то записи, мелочи, пункты для подарков или каких-то идей… а ещё пранков. Казалось, человек, а вернее черепаха, что жил здесь, всегда был полон удивительных идей. Это не могло не расстраивать парня сейчас. Его виски снова начинали болеть, резкая боль, что вновь заставляет его держаться за голову, складываясь пополам. — Ауч… Ему приходиться подождать пару минут, пока его голова не будет казаться надутой как шарик, чтобы продолжить рассматривать вещи, думая что его семья может и подождать, пока он медленно не вернёт свои восспоминания. Проходит более часа или около того, пока Микеланджело рассматривал сюрикен с гравировкой символа лотоса. Что-то было знакомым, утешительным в этом. Но он пока что не мог вспомнить, что именно. Стук в дверь отвлек его. — Эй, отото, я могу войти? Слегка тихий, но успокаивающий голос Леонардо прозвучал с другой стороны двери. Хозяин комнаты дал разрешение. — Ты был здесь некоторое время, всё нормально? — Да? Я думаю. Просто… изучал это место, — он бросил сюрикен в мишень, что висела на противоположной стене. К его удивлению, он попал в яблоко. — Ваууу... Мы и правда ниндзя… — Конечно, мышечная память — это не то, что испаряется быстро. Наши тела оттачивали многие навыки ниндзюцу в течение долгих лет, — Лео слегка смеётся, вставая возле кровати, немного покачивая головой. — Но пока что не кидай ничего острого, ты всё ещё восстанавливаешься. — Извини, Лео… Эти слова вышли из его рта автоматически. Вместо того, чтобы сказать «Хорошо, Лео», он поспешно извинился, будто сделал что-то намеренно не так. И это замешательство, возможно, заметил и другой, ведь между ними воцарилась неловкая тишина. Пока старший не откашлялся. — Всё в порядке, ты не сделал ничего плохого. — Я знаю, просто… чувствую себя виноватым? — тихо объяснил другой, вздохнув и обняв свои колени. — Иногда рядом с вами я чувствую себя так, будто всегда делаю что-то не так? Хотя я вроде не сделал ничего, что является моей виной… это так странно. И он поднял взгляд, оценивая реакцию мутанта, у которого зрачки немного уменьшились. Он не ожидал такого откровения. Грудная клетка Лео очень напряжённо поднялась и опустилась: другой мог слышать, как тяжело выдохнул его брат. А затем, он садится на выступающую толстую трубу из пола, казалось бы, пытаясь подобрать слова. — Кажется… я не часто говорю вам то, что порой думаю. — Да… я начинаю это видеть. Это прозвучало неуверенно, когда Майки слегка наклонил голову, а Леонардо продолжил: — Ты всегда самый громкий из нас, болтаешь о всём и вся, делаешь вещи, не сомневаясь особо, даже если это кажется абсурдным или нелогичным… ты слушаешь свою интуицию чаще, чем кто либо другой. И Лео не хочется говорить, что сейчас он мог видеть лишь осколки ребёнка из прошлого, то, каким более искренним был их брат раньше и немного более закрытым стал сейчас. Он знал о многих страхах, переживаниях и других вещах, что угрожали им вне, но ему было трудно вспомнить некоторые вещи, что касались непосредственно их в плохом контексте. Он знал, что порой они обидно шутят или говорят не лучшие комментарии, как любая другая семья, поэтому прикусывает язык. — Возможно, я это всё говорю потому, что я не совсем он, отсюда и вина… не знаю, всё как-то очень запутано. И Майки предлагает утешение, хоть и взглянул на свои руки, мягко вздохнув, а потом выдавливая мимолётную улыбку. Парень видит, как старший хочет сказать что-то ещё, поэтому спешит перебить черепаху до того, как тот начнёт: — Да, я понял. Я все тот же человек, которого ты знаешь и любишь, даже если мои воспоминания временно отсутствуют. —. . . — …Я не могу быть таким очевидным, — неловко просто прокомментировал мутант спустя несколько секунд, действительно смотря на своего брата по-новому. — Нет и да? — Теперь ты говоришь как сэнсэй, это пугает. И видя, как его старший на самом деле возвращает похожую неловкую улыбку, они оба слегка смеются, погружаясь в легкую атмосферу. Ему нравилось изучать другого, чтобы понять, какие у них правильные взаимодействия. И всё же, снова тот голубоглазый свет старшего, что напоминает океан, темнеет, не давая забывать, что проблемы некоторые остались. — Это твоя тетрадка для творчества? — казалось бы, Лео узнал то, что лежало на кровати, когда заметил предмет. — О, да, наверное? Это очень восхитительная штука, даже трудно представить, что у меня в голове столько идей. — Ты всегда имел самое нестандартное и уникальное мышление среди всех нас, Майки, так что неудивительно, если там есть что-то такое, — на этих словах старший брат потирает шею, отводя взгляд, — Хоть ты и давно не показывал мне, что там. Ты всегда был очень творческой натурой. — Значит, ты не знаешь особо? И Микеланджело получил отрицательный ответ. Возможно, он скрывал это от других или они немного отдалились. Возможно это что-то личное. И теперь он мог ощутить в воздухе сожаление, впрочем, его тон становится немного веселее, когда мутант машет тетрадью в воздухе. — Что же… чтобы посмотреть, я должен сам вам это показать… если посчитаю нужным и захочу поделиться. — Звучит справедливо, — и всё же, это звучало немного грустно, хотя ответ был мягким. Лео осматривал с ног до головы своего младшего брата, и он мог ощутить, как говорит с кем-то, кто читает его как книгу, при этом того, кого не было легко прочитать, несмотря на лёгкую игривость и всё ещё ту ласковость, что принадлежала именно Майки. Он действительно не помнит, когда в последний раз сердце их команды делился своими творческими успехами то в рисовании, то в писанине, во всех разных направлениях искусства, кроме готовки. Каким образом Лео упустил это? Перед ним сейчас был незнакомец, который всё ещё, казалось бы, знает их, а они — его, но будто все что-то упускают. Другой поделился тем, что ему страшно, что он не знает, кто он есть, и мог считать себя… лишним? Как бы не хотел отрицать подросток, возможно, какие-то вещи, сделанные им и членами семьи, могли навредить другому. Или просто это потеря памяти так исказила вещи. Поэтому он надеется, что урон не был критическим, если он там был, и вероятно, ему нужно будет поговорить с Майки более серьёзно в своё время. — Ты снова слишком много думаешь, они-чан, — ах, Лео вздрогнул, моргнул, а затем пробормотал извинения. Он не привык, что из мыслей именно младший вытягивал его. И следуют другая пауза, лёгкое молчание, которое самый ответственный разбивает, когда собрался с духом. Не черепаха перед ним должна была давать ему утешения и спокойствие, а именно он здесь был для него, чтобы помочь на каждом этапе, все они… А сейчас всё, что он видел, то, как ловко Микеланджело подбирал слова, будто зная, как лучше найти подход к ним. Должно было быть наоборот. Поэтому он хочет наверстать упущенное. — …Ты не одинок здесь, — наклонившись вперёд, привставая, Леонардо коснулся плеча, стараясь подобрать правильные слова, даже если они прозвучат немного приторно, как из какого-то аниме или сериала, что так любил юноша. — Даже если тебе страшно насчёт того, что происходит сейчас, то бояться — бояться совершенно нормально. Тебе не нужно торопиться, мы разберемся с этим вместе, отото. И когда каждое слово было сказано так искренно, с такой долей уверенности, он мог заметить, как небесно-чистые глаза становятся будто застекленными, а подбородок брата слегка задрожал. Майки медленно кивает пару раз, говоря ослабленным голосом с хрупкой улыбкой: — Спасибо, Лео… И это растопило сердце лидера, его грудь слегка болит. Он думает о том, что, возможно, его младший брат старался быть храбрым ради них и себя, им двоим нужно было это услышать. Поэтому он просто целует другого в лоб, уже затерявшись в том, когда в прошлый раз он делал такой детский невинный поступок. Они все выросли за два года, хотя фактически они все еще подростки, просто дети. Впрочем, салатовые руки приобнимают его, и он отгоняет собственных демонов подальше. Пока его брат чувствует себя лучше, то он мог бы отложить свои вопросы.       Старший брат не мог перестать радоваться, скрестив руки, когда наблюдал за взаимодействиями Кошечки-мороженки с её собственным хозяином спустя такое долгое время разлуки. Казалось бы, оба были в восторге от встречи, сам Майки сверкал, когда маленький мутант мяукал и вылизывал его щеку. По просьбе лидера черепаха не могла попробовать на вкус живое мороженное, но в целом это и не требовалось. — Лео, она восхитительна! Кто хорошая кошечка? Ты, моя девочка, — он любезничает, уделяя утерянное внимание своему питомцу, мягко извинившись за отсутствие, и уже обещает, что они будут видеться чаще. Так как основная экскурсия по логову закончилась, то пристанище их семейного повара заполнилось наконец-то настоящим смехом. И Лео правда не может отвести взгляд, вмешаться. Он действительно рад этой картинке, что была перед ним. Им всем нужен был свет, который дарил их дорогой брат. И потом он мягко вздохнул, ощущая в воздухе запах благовоний, что шёл со стороны доджо, который мог зажечь лишь один член их семьи. Он понимал, что им нужно поговорить. Поэтому, когда он заметил на фоне подглядывающего Рафа, у которого на плече сидела маленькая пурпурная шипастая черепаха, то стал ожидать. Что же, через время ниндзя таки вошёл на кухню, пытаясь сделать это максимально непринуждённо. Лео говорит тихо: — Я отойду, присмотришь за ним? Думаю, ему следует отдохнуть, к тому же, замороженная кошечка уже слишком сильно подтаяла. — Ага. Без проблем. Там не было споров, поэтому экспрессия Лео стала мягче. — Спасибо, Раф. — Конечно, старший брат. —. . . Второй по старшинству заметил, как глубокие глаза задержались на нём. — Что? И неловко Лео подумал о том, что они все отдалились и, возможно, настало время, чтобы начать сближаться снова. Может, не так близко, как в детстве, но хотя бы так, как было до всех травматичных событий. — Может, мне следует называть тебя отото тоже? — Это последнее, что ты сделаешь, если попробуешь. Не испытывай судьбу дважды за день, бесстрашный, — мутант фыркнул, хоть потом и, ворча, тише добавил. — Хороших вещей понемногу. И другой не мог не согласиться. Посмеиваясь в хорошем настроении, Леонардо ушёл, не решаясь спорить, но взял себе на заметку попробовать испытать судьбу в другой день, оставив двух братьев в солнечной кухне.