Я и есть Смерть

      Огромное по высоте здание, расположенное прямо в середине города, восхищало и радовало глаза прохожих. Оно воплощало в себе новизну вкусов и бессмертную классику. И, кто бы мог подумать, что где-то там, в глубине, находится совершенно неподходящая для современности комната.       Здесь было мрачно. Тусклый свет, исходивший от свечей, давал мало возможности разглядеть округу, но смотреть особо было не на что. Старая кладка давно покрыта в некоторых местах мхом, но на удивление воздух сух и удушлив. Если приглядеться, то можно было заметить, как витает пыль. Но присутствующих здесь это никак не волновало, человеческие фигуры расположились за столом. На каждом была тёмная мантия, скрывающая полностью тело, оставляя на обозрение лишь голову. Во главе стола сидел единственный человек, который выбивался из общего строя чёрного цвета. Это был светловолосый мужчина лет тридцати пяти. Волосы его были аккуратно причёсаны, серо-зеленые глаза внимательно смотрели на докладчика, а пальцы рук крепко сцеплены в замок, одет он был достаточно необычно для такого места: белый пиджак и брюки сильно вытягивали его из темноты, но в то же время чёрная рубашка создавала впечатление того, что в его груди образовалась сосущая дыра, оттеняемая лишь таким же белым галстуком. Многие его знали как Дьявола, Черта, Люцифера или просто Повелителя Преисподней, но все эти людские домыслы были неправильными, ведь звали его Мраком. — Итак. Пожалуй, я начну, — проговорил лысый старик с морщинистым лицом. Но, как только он взял бумаги, тут же их выронил от испуга. Помещение на несколько мгновений погрузилось в кромешную тьму, но, казалось, чего же тут бояться демонам, они же прекрасно видят в темноте. Однако сейчас никто из них не увидел как у товарищей зажглись глаза. Этот мрак был другой — всепоглощающий и нагоняющий страх.       Постепенно туман начал сгущаться и тянуться к одному определённому месту — свободному стулу по правую руку от того странного мужчины. В какой-то момент он исчез, превращаясь в ещё одну фигуру, но более женственную и хрупкую. Старик крепко выругался, а потом и вовсе чуть ли не на весь зал закричал: — Какого чёрта?! Сколько можно так вламываться?! Это уже ни в какие ворота не лезет! — Ну, во-первых, здравствуйте, прошу прощения за своё опоздание. Дел невпроворот, а во-вторых, господин Мандигор, уже можно было привыкнуть. Как-никак восемьсот лет топчите эту землю. Ну а в-третьих, проявите уважение к старшим. Я дольше вас на этом свете существую, и пускай мой внешний облик не вводит вас в ступор, — говорящая искривила губы в подобии улыбки. Но этого никто не заметил, так как лицо её было скрыто под капюшоном. Светловолосый посмотрел на дочь и коротко кивнул, приветствуя её. Девушка не заставила себя долго ждать и легко склонила голову в ответ. — Продолжайте, — мягкий голос прорезал установившуюся тишину. Он казался таким приятным и обволакивающим, но многие из присутствующих услышали на его глубине стальные нотки безразличия. — Так вот… — лысый замолк, но после снова продолжил. — За последнее время много душ поступает в наши владения. Но, как оказалось, это всего лишь малая толика того, что собирается, — гневный взгляд быстро метнулся в сторону недавно прибывшей, но потом снова переключился на Дьявола. — Одна треть всего поступления отписывается светлым, с этим ещё можно смириться, но из остатка нам перепадает только двадцать пять процентов. Назревает вопрос: куда девается всё остальное? — А вы чем-то недовольны? Вам не хватает? — капюшон качнулся в сторону говорившего. — Верхние слои полностью обеспечиваются, но низшие демоны бунтуют… — Так пускай сами подойдут и выяснят лично у меня, — неожиданно появившаяся коса со звоном вошла в специально сделанные для неё выемки в столе. — Или, может, кому-то из вас напомнить, что было во времена чумы и ведьм? — гневный взгляд, от которого каждый ёжился, пробежался по комнате. — Тише, сестренка. — Норт — демон Алчности, младший брат Смерти, лукаво посмотрел на неё, но ожидаемого результата это не принесло. — Успокойтесь, — Мрак расцепил руки и положил их на подлокотники своего кресла. — Смерть, остынь и сними, наконец, капюшон. А вы, Мандигор, действительно так и передайте всем, кому не нравится, чтобы приходили и лично разбирались. — У меня имя есть, — процедила сквозь зубы девушка, но капюшон сняла, и безучастным взглядом окинула всех присутствующих, пока не наткнулась на одну персону, заставившую её задуматься и абстрагироваться от неинтересного ей совещания. Мысли сами утекли в воспоминания о сегодняшнем утре.       «Погода была пасмурной. Небо, затянутое серыми тучами, вот-вот грозилось обрушить на людей свои водяные потоки или кому романтичней — слёзы по ушедшему лету. Сейчас каждый человек города старался одеваться потеплее, дабы не быть пронзённым холодными осенними ветрами. И, казалось, кто бы смог пройтись сейчас по улицам в одном свитере, шапке и штанах с ботинками? Но нет, была девушка, которая именно так и была облачена. Чуть растянутый серый свитер крупной вязки. Такая же шапка на голове, из-под которой струились рыжие волосы, обычные чёрные джинсы и высокие кеды. Она так сильно выделялась на общем фоне, что не заметить её было просто невозможно. Ей не было холодно потому, что она его не чувствовала. Ей не было мокро от начавшегося дождя, потому что она не знала как это — когда мокро. Ей было всё равно на окружающую её действительность, главное, чтобы её не трогали. Заплечная сумка мерно покачивалась от шагов, но неожиданно рыжая остановилась. Взгляд её васильковых глаз теперь был устремлен не под ноги, а на огромный рекламный щит.       Там, с этого рекламного баннера, на неё смотрели ровно такие же глаза василькового цвета. «Тьма» — там действительно была изображена она. Рыжеволосая красавица, облачённая в белое, кумир миллионов девушек, модель и дизайнер современной одежды — Лисса, или, как её многие знали, Белая Королева. «Какие они оба странные. Хотя, казалось, так не спрячешься, ведь постоянно под прицелом телекамер. Что он, что она — оба знаменитые люди. Заняться им больше нечем». — Девушка, что же вы стоите под дождём? Неужели ради изображения своего кумира хотите заболеть и не встретить её в нашем городе? — Смерть обернулась. Сзади неё стоял парень, облачённый в чёрное пальто, сидящее на нём как влитое. Его глаза были задорными, искрящимися, на губах играла весёлая улыбка, оголявшая милые ямочки. — Хм, как вы сильно похожи с Белой Королевой… случаем, не родственница? — девушка внимательно его осматривала, силясь понять, что же смущает в нём, а потом поняла: неестественная бледность кожи лица. «Болеет». И действительно, при осмотре Истинным зрением, она заметила проблемы этого парня с кровью. — Ого, так вы её дочь что ли? Очень похожи. — Да, родственница. Дочь, — эта фраза была произнесена без тени эмоции, на лице как всегда оставалась маска равнодушия. — Наверное, не повезло. Редко, наверное, с ней видишься. Я, кстати, не представился, меня зовут Фэш, ну, или полностью, Фэшиар Драгоций. — Парень приветливо протянул руку, а она всё продолжала изучать его. Он казался ей смутно знакомым, как будто кого-то напоминал, но она всё не могла вспомнить кого. — Василиса Огнева. Хотя тебе это и не нужно, ведь через несколько минут ты уже забудешь моё имя, так как в нём нет надобности. — Почему? — Мы больше не встретимся. — С чего ты это решила? — с каждым произнесённым словом его улыбка всё росла и росла. — Это неважно. — А если всё-таки встретимся? — Тогда это будет судьба, но это вряд ли. Прости, но мне нужно идти, — и она просто ушла, услышав лишь вдогонку: «Буду ждать нашей встречи!». Девушка сначала не обратила на это внимание, так как голову уже забило чёртово сострадание, которое никак не удавалось затушить. Ей было даже горестно за душу этого парня. «Бедный цесаревич Алексей, всё никак не может прожить нормальную жизнь, а всё из-за меня».       Свернув в первый же переулок, она неожиданно преобразилась, оказавшись одетой в чёрный балахон. А мгновением позже, рыжеволосая растворилась во тьме, спеша на такое неинтересное ей собрание. — А я ждал этого… — ухо опалило ненавистное дыхание.