"Ответь мне! Я волнуюсь!"
Ответ, на его удивление пришёл довольно быстро. Он надеялся прочесть в нём, что-то успокаивающее и ласковое, но вместо этого: "Я занята. Перезвоню."***
На краю города есть небольшая, но очень интересная квартирка. По мнению Томи в ней не было ничего лишнего. Большая и на вид очень удобная кровать, по левую сторону от неё большой встроенный шкаф, а по правую развернулась небольшая фотостудия с однотонным полотном, профессиональной камерой на штативе и светом. На другой половине квартиры-студии была не совсем современная, но вполне функциональная кухня и полки с несколькими непонятными наградами, сувенирами, пластинки и прочими вещичками. Также в одном из углов красовалась коллекция из нескольких гитар, которые в данной ситуации выступили в роли приманки. Там на полу под тонами света очнулась шатенка с давящей болью в животе и пульсирующей в голове, перед глазами всё плыло, руки и ноги обнимали ремни. - А я думал ты уже не проснёшься. - улыбаясь словно хищник, Томи сделал очередной снимок. Нагнул голову, внимательно посмотрел на жертву, нахмурился и сказал: - Ну нет! Так не пойдёт. - он присел на корточки, чтобы промокнуть капельки крови блестевшие на бледном лбу. - А я... что... ты певец. - она с трудом подбирала слова. - Я разносторонняя личность! Я, конечно, не профессиональный фотограф, но... - парень сделал паузу, сосредоточившись на тоне лица модели, - хотя, может мне наоборот подчеркнуть вены и синяки, - с наглой ухмылкой он вернулся к работе, - Главное - это страсть к делу, а теория - это лишние заморочки... Не двигайся! - он слегка пнул школьницу в спину. - Ррр! Неужели так тяжело полежать спокойно. - Пожалуйста... перестань. Лайла не слушалась, постоянно переворачивалась на бок, скрывала лицо за волосами и по миллиметру в час отползала от Томи. Вначале его это забавляло, но теперь он только больше закипал от этого. Он перевернул её на спину, прижав плечо ногой, чтобы лежала ровно. Сдавленный стон раздался под его сапогом. Лайла попыталась сфокусировать взгляд хоть на чём-нибудь, но камера и сам парень расплывались, перемешиваясь в чёрно-белые пятно. - Мне больно. Хватит! - девушка старалась говорить как можно жалостливее, но настойчиво и чётко. - Это только начало моя хорошая. Вдруг вновь зазвонил телефон. Вначале парень пытался сдерживаться и не обращать на него внимания, но звуки хард-рока проникали под кожу и отражались от стенок костей. Он резко сорвался с места, схватил аппарат и выкинул в окно, после чего вернулся к модели, смерил оценивающим взглядом. - Хм, очень жаль, что ученики больше не носят школьную форму, тебе бы очень пошло. Но не волнуйся, мы сейчас что-нибудь придумаем. - Томи направился к шкафу, пройдя по волосам девушки, устилавшими путь. Пока он подбирал наряд, Лайла корчилась на полу, пытаясь подняться, но единственное на что она была способна - это встать на колени. Она всё думала, когда это закончится, неужели им действительно требуется так много времени и что он должен с ней сделать, чтобы этого было достаточно? Всё было как в тумане. Вдруг волосы обвились вокруг руки Томи, запрокидывая голову назад. Он вызывающе посмотрел ей в глаза и с пошлой улыбкой сказал: - Ты будешь очень сексуальна в красной клетке, я уверен. - Пожалуйста. Не надо. Я не хочу. - Хм, знаешь, мне нравится, как мольбы звучат из твоих уст, продолжай. - Бросив вешалки неподалёку, Томи достал из прикроватной тумбочки ножницы и пристроился к краю футболку. - Возможно, я даже позволю тебе кричать. Я бы сказал тебе: "Не волнуйся всё закончится быстро", но не хочется тебе врать. - Нет! Ножницы разрезают ткань, как нож масло. Руки плывут по белой коже, исследуют тело и находят интересный предмет на нижнем белье. - Зачем тебе это? - спросил Томи, вертя микрофон в руках. - Слушать. - Записывала наши разговоры, а затем прослушивала? Ах ты маленькая извращенка. - парень был несказанно рад такому повороту событий. Если бы он был собакой или только хвост, он вилял бы им так сильно, что в комнате образовался бы небольшой ураган. Руки Томи потянулись к бюстгальтеру, а девушка всё просила его остановиться. Он был так поглощён прелюдией, что не сразу услышал шум со стороны двери. Только тогда, когда квартира наполнилась полицейскими, в разнобой выкрикивающими команды: "Отойди!", "Встань!", он понял, что что-то идёт не так. - Какого чёрта?! - Пожалуйста, отойдите от девушки и пройдите с нами. - полицейские стояли вокруг молодых людей. Они держали в руках пистолеты, готовые воспользоваться ими. С ним разговаривал только один, видимо он был старше по званию, чем остальные. Парень не собирался подчиняться, в гневе резко поднялся и закричал. - Вы не имеете право без оснований врываться сюда! - Месье, успокойтесь и пройдите с нами. - жестом, командир велел коллегам опустить оружие. - Мы просто развлекались! Или ролевые игры теперь запрещены? Томи пытался обойти сотрудников охраны, пройти к двери, но для этого маневра ему не хватало места. - Вы расскажете нам об этом в участке. - Вызовите моего адвоката. - В участке. Охваченный паникой, он решил, что если побежит очень резко и быстро побежит к выходу, то сумеет растолкать все погоны и сбежать, но они были готовы и только этого и ждали. Один из полицейских, в которого врезалась звезда легко скрутил его и повалил, вдавливая голову в пол. - Отпустите меня! - парень продолжал протестовать и брыкаться, но его крепко держали. Ему зачитали его права и повезли разбираться в отдел. А если бы подчинился и был паинькой, возможно, наручники не сковывали движение. Ему предстояло пройти девять кругов допроса, а затем и судов. Лайле помог освободили, завернули в плед и помогли выйти на улицу, сотрудник сопровождавший её, постоянно успокаивал словом, говорил, что всё кончено и теперь ей ничего не грозит. На улице, возле машины скорой помощи, ждал беспокойный и злой отец, спорящий с начальником полиции, а подле него её мама следила, чтобы ситуация не вышла из под контроля. - Я ничего не мог сделать. Нам нужны определённые действия, чтобы давить на него. - говорит тучный уверенный в своей правоте начальник. - Их было достаточно и ты это знаешь! - Альберт смотрел на того с презрением, морща нос и обнажая клыки. Заметив еле передвигающуюся дочь, он резко оборвал разговор, - Я тебе это припомню! Проваливай! Изначально Лайлу хотели отвести сразу в отделение для дачи показаний, но Альберт при поддержке санитаров убедили мигалок, что медицинское обследование необходимо. Каролин отправила мужа в больницу, сказав, что здесь нужна женская гибкость, а не его нервы. Лайла вела себя послушно и выполняла все указания медсестёр и врачей, только в сон сильно клонило. Здесь очень пригодились шуточки и дикие историю отца из его студенческих дней, пятьдесят процентов из которых всё равно не доходили до её осознания. Сейчас дочурка лежит и койке в больничном покое, холодный свет и едкий запах лекарств навевали неприятные ассоциации. - Меня ведь не оставят здесь на ночь? Ал погладил её по голове и ответил: - Если ничего серьёзного, то нет. - А если это серьёзно? - Не думай об этом. Отец пытался отвлечь своего бельчонка от происходящего и старался изображать добродушное и обыденное выражение лица, но когда дочери не было рядом он хмурил брови, ноздри раздувались, кажется можно было заметить выходящий из них огонь, как у дракона. Альберт при любой возможности кому-то звонил, разговаривал на повышенных тонах и не стеснялся использовать различные изысканные ругательства в адрес бедняги. Когда врачи возвращали дочку, она успевала заметить эту ярость, до того как он наденет маску и начнёт глубоко дышать, чтобы успокоиться. Промурыжили семью в белом здании несколько часов: сделали все необходимые анализы, подтвердили диагноз и все вытекающие, посоветовали в ближайшие семь дней вести образ жизни овоща и отпустили домой. Ночка длилась долго и нудно под аккомпанемент будильника и родительское "проснись".***
Весь вечер Генри был как на иголках, каждую минуту проверял телефон, думал чем она занята, представлял их разговор, долго не ложился, чтобы не пропустить звонок. После её сообщения парень ещё неоднократно звонил и писал, но слышал только "Абонент недоступен". Он нашел это странным и заволновался о подруге ещё больше, прождал её до глубокой ночи, но она так и не перезвонила. Он списал это на то, что у неё села батарея, возможно, она поздно освободилась и не захотела тревожить его или ещё чего. Ничего, завтра они, наконец, встретятся и всё разрешат. В начале второго Генри согласился уснуть.