Правда или ложь?

      Генри продолжал думать об услышанном ещё какое-то время. Он был настолько погружен в свои мысли, что даже не заметил как добрался до дома. Отец был на работе, поэтому никто не мог допросить молодого человека о развитие его отношений с одной юной особой, уже не раз становившаяся в этом доме объектом дискуссий. Сейчас он наслаждался одиночеством, ему необходимо ещё раз обдумать услышанное прежде чем делиться с кем-то. Генри покачивался в компьютерном кресле, смотрел в монитор, на котором уже минут пять красуется заставка одной инди игры и вспоминал. Вспоминал синяки Лайлы, её растерянное лицо, когда она открыла ему дверь, её оправдания...       Его воображение быстро рисовало жесткие картины. Вот Лайла морщит носик от боли, когда дотрагивается до своих кровоподтёков, вот смазывает их, вот мило улыбается в разговоре с Томми и затем снова сцены насилия. Они были отвратительны, но вместе с тем в них было что-то притягательное. По началу он отказывался от них, но всё же сдался им и отпустил свою фантазию в свободное плаванье без всякого зазрения совести. Что же он воображает сейчас? Тяжело сказать точно. Мысли движутся так быстро. Возможно ли подсчитать их скорость? Вот он представляет, как может выглядеть убежище, где Томми держал Лайлу, пытается подобрать правильный угол и силу для удара, чтобы повредить определённую часть тела, стирает улики, планирует, разговаривает с какой-то девушкой... с Лайлой... Кстати, где кровоподтёк будет выглядеть лучше всего? Хотя нет. На каком месте он будет вызывать больше жалости? Или дело не в месте а в количестве? Каков мотив? Как складывалась жизнь преступника? А жертвы? И так вопрос за вопросом и вот минут через пять в голове Генри ожила целая сцена, ещё через десять практически был готов сюжет, а ещё через несколько минут, он мысленно расставлял символы и аллюзии по своим местам....       Возбуждённый внезапным вдохновением и гордый его результатом парень подскочил с кресла и стал бродить по комнате, обдумывая детали. Его разрывало от эйфории, ему необходимо срочно с кем-то поделиться своим гением. К счастью, домой вернулся Антуан, слегка уставший и всё ещё погруженный мыслями в рабочие проблемы. Бедный, он ещё не знает, что вот вот на него выльют огромный поток идей, мыслей и чувств. Но думаю, он справиться, пожелаем ему удачи.       Ночью Генри не мог уснуть. Лёжа на спине он бродил между своими воспоминаниями, грустными и счастливыми, постыдными и горделивыми. И вот наконец он набрёл на одно довольно приятное видение, затерявшееся за всей этой суматохой с Томми, чему блондин был несказанно рад. Парень машинально провёл пальцами по губам. Да, он вспоминал тот "поцелуйчик - печать", ощущение от прикосновения с её кожей, пытался ухватить его, но оно возвращалось всего на миг и затем растворялось. Может это из-за того, что сам момент длился недолго? Может нужен ещё один? Но уже более долгий, достаточно долгий, чтобы запомнить. Прямо сейчас! В голове стали рождаться различные "хитроумные" планы по добыче нового поцелуя. Может для начала чмокать её в щечку при встрече? Или организовать спор, где он сто процентов выйдет победителем? Спасти её от Энзо и игриво намекнуть на вознаграждение? Чем дальше Генри забирался в эти дебри, тем больше он осознавал насколько это глупо. К тому же он не видел, чтобы подобный ритуал совершался с Клеманом и Жасмин. Не будет ли это странно? С этими мыслями, он перевернулся на бок и заснул.

***

      Дни Лайлы проходили не особо увлекательно. Большую часть дня она лежала в постели, слушая музыку, по вечерам прогулка и как завершение - ужин с семьёй. Ей становилось всё лучше, дверь сознания открывалась, через которую проникали воспоминания последних событий. Она прогоняла их, твердила про себя: "Это пустяки. Всё уже закончилось. Всё будет хорошо. Здравствуй нормальная жизнь." По мере выздоровления приятный отдых перетекал в скуку. Одно дело лежать и смотреть сериальчик, на который раньше невозможно было найти время, и совсем другое пялиться целый день в потолок. Визит Генри был бы глотком свежего воздуха, скрасил бы её туманные будни. И вот в очередной раз лежа на диване, среди разбросанных подушек, темноты, которую создавали плотно задёрнутые шторы Лайла бесилась от неровно наклеенной лепнины на потолке под песню одной из её любимых групп. Вдруг знакомый мотив прервал неуверенный короткий дверной звонок. Девушка приподнялась на локтях, нажала на паузу и прислушалась. Если вновь позвонят, то это не её воображение играет с ней, а значит можно напрячься и открыть. В дверь позвонили, но на этот раз более настойчиво. Лайла спрыгнула с дивана и с первых же шагов чуть не упала, запутавшись в пледе, который лианой обвивал ноги. Она нервно быстро пыталась отвязаться от надоедливой обёртки, боясь, что человек у двери уйдёт так и не дождавшись её. Но кто этот гость? Может, наконец, Жасмин и Клеман решили навестить её? Было бы замечательно увидеть их, но больше всего хотелось увидеть человека со светлыми волосами. Высвободившись из оков, Лайла устремилась к незнакомцу. Цветы в вазе, на которые она не обратила никакого внимания потеряли несколько лепестков. Дверь распахнулась, их глаза встретились, девушка тут же расцвела, бледнота скрылась за нежным румянцем, губы расплылись в широкой улыбке, голос счастливо пропел: - Привет! Какими судьбами? - она сделала шаг в сторону, чтобы впустить гостя. - Здравствуй, Лайла. - ответил мужской приятный голос, казалось, он был даже счастливее, чем у девушки, - Как и обещал, пришёл проведать тебя, - она хотела возразить, но он быстро продолжил, - я знаю, я должен был придти ещё позавчера. Извини, я совсем забыл, что должен был помочь отцу. - А предупредить? - возмутилась девушка. Он же с ухмылкой ответил: - Как только у тебя появиться телефон. - Мда, ты прав.       Они стояли в коридоре, в полной тишине, сквозь шторы просачивался небольшой лучик ещё холодного солнца, не широкой полоской он косо пробежал по половицам, запрыгнул на маленькую тумбочку для писем и счетов, хотел даже было забраться на второй этаж по лестнице, но упал с неё ещё в самом начале пути. В его свете плавно плясали частички пыли. Когда тишина стала достаточно длинной, чтобы стать неловкой, Лайла предложила Генри обед, от которого он вежливо отказался, то ли постеснялся, то ли действительно был не голоден, никто не знает, но вот на горячий фруктовый чай он охотно согласился. Пока девушка была на кухне, он прошёл в гостиную небрежно кинул сумку рядом с диваном, заметил смятый на полу плед и аккуратно сложил его. "Может она сбросила его, когда торопилась ко мне?" - он улыбнулся своим мыслям и прошёл на кухню. Сев за стол, он подпёр лицо ладонью и стал следить за девушкой, достававший в это время всё необходимое из буфета. - Как ты себя чувствуешь? - поинтересовался Генри. - Уже лучше. - не отвлекаясь, отвечала она, - Скучновато, но я вспоминаю, что скоро вернусь в школу и вновь пойдут уроки, домашки, тесты, нытьё учителей о том какие мы идиоты, придётся взаимодействовать с отвратительными личностями... поэтому стараюсь наслаждаться свободными днями. - Не знал, что я тебе настолько отвратителен. - Ты прекрасно знаешь, что я не о тебе говорю. - Генри широко улыбнулся, Лайла присела на столешницу - ну, рассказывай. - бодро произнесла она. Удивившись этому неожиданному требованию он спросил: - Что ты хочешь, чтобы я тебе рассказал? - Всё! Что нового в школе, у тебя, может какие-нибудь новости - в игровой индустрии, в культуре, в политике. Всё, что слышал. - Пока Лайла расписывала, как ей скучно живётся в информационном вакууме и как ей необходимо поговорить хоть о чём-нибудь, Генри пытался подавить улыбку, боясь, что подруга может воспринять это, как насмешку. В его глазах эта энергия бьющаяся через край, рвение поговорить выглядело пусть не смешно, но по детски мило. Откинувшись на спинку стула, потирая подбородок он стал вспоминать все темы, которые крутились в голове весь день. Мыслительному процессу помогало лёгкое мычание, а ему подпевал тоненьким голоском чайник. Пока Генри пребывал в чертогах, молодая девушка приготовила горячий напиток. Когда она опускала кружку перед ним, его рука резко хлопнула по крепкому дереву, говоря о возвращении хозяина в реальность. Лайла вздрогнула и крашеная вода, преодолев поверхностное натяжение дождём продалась на землю. - Ой! Извини, не хотел напугать тебя, - Генри потянулся к бумажным полотенцам, стоящим в центре стола, - Обожглась? - Нормально. Протри ещё вот здесь. - она указала на несколько капель, отделившиеся от основной группы.       Конфуз был разрешен. Кружки производили жар, преобразовывавшийся в полупрозрачных фей, кружащих в танце над фруктовым озером. Они приглашали к себе и шоколадных нимф, но те стояли недостаточно близко, чтобы присоединиться. Многие из них демонстрировали свои достоинства под жёлтым светом, но были и те, кто предпочитал оставаться в тени. Они сделали несколько глотков, тепло расплылось по всему телу, удовлетворённые вздохи наполнили комнату. Через некоторое время Генри начал: - Клеман с Жасмин тоже хотели придти, но у него тренировки. Не дождутся твоего возвращения. - А что у Жас? - Генри виновато посмотрел на подруг и только пожал плечами. Она поднесла кружку к губам, но передумала, внимательно посмотрела на него и спросила: - Ты ведь не сказал им, не так ли? - Частично. - Это как? - Я сказал, что у тебя сотрясение, но не сказал о... твоих приключениях. - Девушка одобрительно кивнула. - Кстати, что-то слышно о Томми? Лицо парня помрачнело, брови сдвинулись к переносице. Рассказывать было нечего, но он надеялся, что Лайла всё же не затронет эту тему. - Нет, всё тихо. - В памяти всплыло хрупкое тело подруги изуродованное синяками и ссадинами, они до сих пор, даже по происшествии нескольких дней, всё ещё красовались на нём и были хорошо заметны. Парень думал, что сегодня их уже не будет, всё респамниться и всё станет как прежде. Незаметно для самого себя Генри протянул руку к лицу подруги и нежно провел большим пальцем по коже, чтобы не причинить боль. Лайла виновато приложила свою руку к его, наслаждаясь и страдая. Молодой человек видел, что она обдумывает что-то очень важное. Никто не решался начать. - Ты ещё злишься на меня? - тихим голосом, чтобы её никто не услышал, спросила девушка, глядя на стол. - Буду, если ты продолжишь впутываться в неприятности. - парень поглаживал румяную кожу, ожидая, что она посмотрит на него, но она как будто ещё больше съёжилась и начала замыкаться. Он заметил, как кружка, в её руках, начала трястись. - Лайла, я... - Генри хотел подобрать ласковые и успокаивающие слова, но девушка перебила его. - Если... если ты хочешь,- мямлила она, - можешь выместить это н... - Нет! - резко оборвав бормотание, он взял её за подбородок и заставил поднять взгляд. Её глаза блестели в свежей росе. Привстав со стула, он приблизился к её лицу так близко, что их носы почти соприкоснулись. - Знаешь, это очень оскорбительно. - блондин чеканил слова, желая донести до неё абсурдность её предложения и в то же время старался не быть слишком резким. Сейчас он чувствовал, что должен быть краток и чёток, чтобы она не повторила этого. - Нормальный человек не согласится на нечто подобное. Никогда даже не думай об этом! Хорошо? Она кивнула и позволила нескольким росинкам скатиться по щеке, которые были заботливо собраны Генри. Он поцеловал её в лоб и медленно опустился на стул, держа её дрожащие руки, ждал, когда она успокоится. Но вот прошла минута, за ней вторая, пятая и ни намёка на покой. Лайла глубоко дышала, считала про себя, как ей когда-то давно советовал врач, чтобы отмести недавние ночные кошмары, воспоминания того вечера, но вот каждый раз дойдя до шестой секунды она начинала заново. Тогда блондин подошел, присел на корточки и заключил подругу в объятия. Предполагая, что громкий звук может напугать её, он перешёл на шёпот: - Всё будет хорошо. Не волнуйся. - она опустилась к нему, прижавшись к его груди, - тебе снятся кошмары? - девушка только кивнула и тихо угукнула. - Расскажи мне, тебе станет легче. - Пожалуйста, не сейчас. - Хорошо.       Девушка не собиралась врать или скрывать что-то от него. Она будет с ним предельно откровенна. Где-то через полчаса, когда она успокоится, они перейдут в зал, Генри распахнёт шторы и солнечный свет волной вольётся в комнату, ударяясь о стены, будто об скалы, проникнет во все углы, все трещинки, наполняя помещение теплом; как несколько дней назад, они сядут на диван, укутаются в плед и откроют свои души. Она расскажет несколько ярких кошмаров, запомнившихся ей, он терпеливо будет слушать и успокаивающе проводить рукой по каштановым волосам, как он делал это в лагере, как делает это всегда.       Когда тема, наконец, закроется, блондин начнёт другую не менее важную для него. - Лайла. - Что? - Через месяц моя музыкальная школа организует отчётный концерт. - Отчётный концерт? - Да. Это небольшое представление для близких. Знаешь, чтобы показать родителям за что они платят деньги и возможно привлечь новых людей... Я бы очень хотел, чтобы ты пришла послушать меня. - Я увижу, как Генри играет на виолончели в костюме? - Лайла широко улыбнулась, а в глазах загорелся игривый огонёк. - Да. - парень ответил ей своей соблазнительной ухмылкой. - Жду не дождусь!