House.

Kai Engel — Phantasm.

      Трещит телевизор. Его бы выключить, по-хорошему, но измотанное тело не в состоянии оторваться от пола. Замкнутый круг: дом — колледж — работа — дом. Он крепко вьётся где-то в районе позвоночника и медленно вытягивает энергию, а вместе с ней и желание жить.       У Юнги депрессия? У Юнги апатия? Юнги плевать. Он давно потерял счет времени, слил все свои стремления в унитаз вместе с рвотой, что приходит после клуба в единственный выходной день. Когда-то он — девятилетний мальчишка, стоял, восхищенно взирая на массивное пианино, и мечтал стать музыкантом. Сейчас ему двадцать пять и он мечтает выспаться, и поесть что-то кроме дешевой лапши.       Он не помнит, когда все началось. В какой-то момент просто решил глотнуть самостоятельности, собрал все свои вещи и рванул в город, в надежде, что жизнь изменится. И она изменилась. Просто изменилась так, как умела только его жизнь — протянувшись через жопу. Он не то, чтобы жаловался: у него была квартира, заваленная таким родным и привычным мусором, учеба, по специальности, которую он в гробу видел, и работа. Работа, кстати, его вполне устраивала. Варишь себе кофе, забираешь у людей деньги. Если настроение совсем уж ни к черту, а клиент попадается с корочкой «Курсы мозгоебства», то в мутный напиток можно плюнуть. Юнги никогда не плевал, но, иногда, очень хотел.       Где-то из-под груды скинутых на диван вещей раздается пронзительная трель. Юнги лениво протягивает руку и достает телефон. Недовольно морщится, при виде знакомого имени, но проводит пальцем по экрану, отвечая:       — В данное время абонент находится в глубоком трансе. Перезвоните никогда, пожалуйста.       После короткой паузы слышится озадаченный голос:       — Ты реально думаешь, что это сработает?       — У меня словесный лимит. Ты готов платить? — Юнги хочет уйти глубоко в себя. Он не хочет разговаривать с Ким Сокджином. Особенно после того, как всего пару часов назад распрощался с ним на работе.       — Извините, Ваш лимит не действителен, — подражая голосу оператора, отвечает Джин. — Я вообще-то по делу…       Он замолкает. Явно ждет реакции со стороны Юнги. Ждет вопросов вроде: «По какому?», а получает лишь многозначительное: «И че?».       — Честно, хер я на тебя клал Юнги. — Мин хочет сказать, что там и класть нечего, но молчит, позволяя договорить. — Мне помощь нужна, а тебе деньги, я прав?       Джин прав. Юнги нужны деньги. Они, в общем-то, всегда нужны, но сейчас особенно.       — Это по моей основной работе. Ну, ты же помнишь, да? — Юнги мычит что-то неразборчивое в трубку и нехотя поднимается, выключая телек.       — Это в Тегу. Нужно смотаться: документы забрать, домик посмотреть, на характеристику немного информации пособирать. В общем, все как обычно. Там максимум пару часов работы, а тебе процент с продажи, идет?       Юнги задумался. Он уже помогал несколько раз Джину с оформлением дома. Работа у него не пыльная — риэлторы с подвешенным языком зарабатывают неплохо. Вот только, времени не всегда хватает. А Юнги, он да, он свободен. Не всегда, но когда на горизонте появляются легкие деньги — обязательно.       Он соглашается. Делает дозвон начальству, отпрашивается с работы и шаркая тапочками идет на кухню заваривать лапшу. Думает, что надо бы позвонить сестре, вот только не знает, о чем спрашивать. О том как у нее дела? Она прикована к больничной кровати — конечно, дела лучше некуда. В хер-знает-какой-раз извиниться? Фраза: «Прости, что из-за меня ты оказалась в этом дерьме» — обязательно поставит её на ноги. Эти мысли крутятся в его голове и он, недолго думая, достает из холодильника две баночки пива. Не рассчитывает, что поможет — лишь слегка замутнит реальность. Это как смотреть фильм ужасов прикрывая лицо руками. С одной стороны ты продолжаешь все слышать, с другой — все не так страшно.       Он терпеливо ждет пока закипит чайник. Заливает кипятком безвкусную лапшу и плетется к окну. Забирается с ногами на широкий подоконник и просто смотрит в темнеющую пустоту ночных улиц.       У Юнги депрессия. У Юнги апатия. Но, Юнги плевать. Все что он хочет, это доесть лапшу, заглушиться пивом и лечь спать, чтобы завтра опять куда-то ехать, опять что-то делать, опять не понимать для чего.