Сказание о белой вороне

Она уходила, а ему хотелось, чтобы время остановилось. На этом пустынном тротуаре, сам не зная почему, он уже скучал по ней. Когда он окликнул ее, она успела сделать двенадцать шагов — и никогда не признается, что считала каждый шаг. Марк Леви

Чем быстрее развивались их с Чарльзом отношения, тем больше доканывало ее чувство паранойи. Ей все мерещилось, что кто-то за ними следит. Казалось, что все всё знают, и шепчутся за ее спиной, гаденько смеясь. Авелин подозревала, что её хогвартская эльфийка уже все распознала и со дня на день выдаст ужасную тайну. Особенно, страшно становилось, когда она оставалась наедине с МакГонагалл, потому что она та восторгалась Уизли, его талантом, что увидеть в ее глазах укор по этому поводу — было бы равно предательству. Но когда его мягкие губы касаются кожи на её шее, а затем поднимаются выше и задевают мочку уха, обдавая её горячим дыханием, все страхи уходят на задний план. Даже страх того, что их сейчас могут застать врасплох в её же кабинете. — Профессор… — тихо шепчет Уизли, а его правая рука, не теряя времени, уже мягко поглаживает коленку, затем переходит на внутреннюю сторону бедра и невероятно медленно ползет, так и норовя подняться выше, поэтому она легонько шлепает его по руке, но это не помогает. — Я же люблю вас! Прекратите бегать от меня! — Нет, Чарльз, это абсурд, — выдыхает вейла и от удовольствия запрокидывает голову, всё же пытаясь отпихнуть Уизли, но не получается, просто потому, что он перехватывает её руки. Черт, а он сильнее неё. — Так нельзя, Чарльз… отпусти. Одной рукой он все еще держит ее запястья, а вторая уже скользит под майку, ласкает живот и медленно ползет вверх. Его движения выдают его с потрохами. Популярный ловец и капитан команды Гриффиндор просто не мог в свои девятнадцать лет быть девственником. — Нельзя бегать от меня два года, а так вполне можно, — немного зло выдыхает парень и дергает профессоршу на себя, заставляя сесть ему на колени. — Я уже давно совершеннолетний, а ты до сих пор используешь эту отговорку. — Мистер Уизли… — выдыхает Клер, вяло брыкаясь ногами в качестве протеста. Он останавливается, поднимает свою рыжую голову и опять смотрит ей в глаза этими аквамаринами. Это нечестно. — Я хочу тебя… Медленно его потемневшие от желания глаза приближаются, а кончики их носов касаются друг друга. — Я очень хочу тебя… — зачем-то повторяет он, как будто не видит, что черноволосая и так уже сдалась. Его губы теперь заманчиво близко, и, поддавшись внезапному порыву, Авелин немного приподнимается, запускает руку в его солнечную шевелюру и осторожно прикусывает его нижнюю губу, оттягивая вниз и с неохотой отпуская. «Один раз. Всего один раз…!» — думает про себя женщина, поддаваясь внезапному порыву, но одним разом это не оканчивается. Их роман, как снежный ком, катится не ясно куда, стремительно набирая обороты и тонны снега, и всё это без каких-либо шансов на спасение. Они встречались то в запретном лесу, где подолгу ходили, держась за руки, не в силах разъять их. То обменивались стремительными исступленными поцелуями в закрытом классе. То шептались в сумрачном уголке скромного полупустого кафе мадам Розмерты. Авелин полюбила ходить в шляпе с широкими полями, скользила, точно тень, боясь быть узнанной. Чарльз смеялся, говоря, что она в этой ведьмовской шляпе похожа на молодую Минерву. Для него это всё было веселым любовным приключением, в которое он с огромным удовольствием играл. — Привет, — произносит рыжик, перекидывая ногу через бревно и садясь рядом с ней. — Привет, — отвечает вейла, чувствуя, как его рука касается ее щеки. Он гладит ее нежно, ласково. Клер закрывает глаза. И вот его ладонь уже на ее шее, касается затылка, играет с волосами. Она не может унять дрожь. Чарльз притягивает ее к себе так, как это сделал бы только уверенный в себе человек, и целует ее. — У меня есть новость, — шепчет он между поцелуями, не особо стремясь отстраниться и рассказать. Черноволосой нравится, что он не может оторваться от нее. Она медленно запускает свою руку ему в волосы, пока он нежно обнимает её за талию. Клер подстраивается под него и окутывает другой рукой его шею. Авелин отвечает на его жадные поцелуи со все более и более пробуждающейся страстью. Она уносит ее, как буйное течение. Нехотя, она находит силы оторваться от него, все ещё тяжело дыша, как и он. — Надеюсь, это хорошая новость? — смеется она, вытирая оттенок бургундского вина с его лица. — Мне нравится, когда твоя помада остается на мне, — профессорша усмехается, представляя, как другие мальчишки в спальне расспрашивают его об этой загадочной девушке, что разрисовала его. — А больше всего мне нравится оставлять засосы на твоей шее. Авелин хмыкает, толкая его в грудь, потому что он лукавит. Больше всего ему нравится потом смотреть на реакцию Снейпа, когда он видит его отметины на ее белой шее. В такие моменты, жуткий собственник, Чарльз, нагло усмехался в лицо декану факультета Слизерин, за что потом получал на уроках зельеварения. — Ты мазохист, Уизли, — фыркает она, заплетая косу. — Я просто люблю тебя, — довольно улыбается юноша, притягивая ее к себе, и вручает письмо, печать которого сорвана. — Смотри! Она внимательно рассматривает конверт. Адресовано письмо было мистеру Уизли из Отделения по приему сотрудников из Всемирного драконоведческого заповедника в Румынии. Достав втрое сложенную плотную бумагу из конверта, Авелин вновь испытала те же чувства, что и десять лет назад, когда сама получила такое же письмо. Вейла слабо улыбнулась видя подпись нового директора заповедника. Им был Адам, ее бывший, которому она собственно и написала, чтобы мальчишку, без какого-либо опыта работы, если не считать помощи лесничему, приняли на работу в такое место. По крайней мере, теперь она знала, что ему будут хорошо платить. Не меньше, чем игроку в квиддич в Англии. Конечно, письмо гласило о том, что его приняли туда на работу. — Чарли, я так рада! — девушка бросается ему на шею, ослепительно улыбаясь и хохоча. — Это чудесная новость! — Я буду заниматься тем, чем захочу! — в ответ он закружил ее еще быстрее, и вдруг оба замерли на месте. Смех утих, они смотрели в глаза друг другу. — Ты поедешь со мной? Тогда Авелин действительно думала о том, что они уедут вместе после того, как он окончит школу. Поселятся в маленьком домишке, который им выделят, и будут вместе заниматься драконологией. Иногда они будут выбираться в маггловский мир, где будут постоянно покупать новые вещи, потому что драконы ее будут часто жечь. А каждое Рождество, они будут ездить в гости к родственникам, чтобы провести праздник в кругу семьи. — Да. Она мечтала об этом. Утро того дня выдалось холодным. Даже несмотря на то, что на дворе стоял уже конец мая. Большой зал был наполнен ароматом жареных яиц и сосисок — весьма калорийный завтрак, который предоставит много сил игрокам. Зал гудел — все предвкушали захватывающее зрелище. Вокруг Уизли собрались все его братья и члены команды, что что-то шумно обсуждали. Но это было понятно — если Гриффиндор победит Когтевран, то по очкам, они станут чемпионами Хогвартса. — Мисс Клер, — зовет девушку Минерва, своим несколько строгим голосом, словно она забыла сдать домашнее задание, и этот факт заставляет ее напрячься, сжать вилку в своей руке. — Не находите ли вы интересным мистера Уизли? Он весьма симпатичный молодой человек. Авелин давится сосиской, а после, встречаясь с кошачьим взглядом коллеги, молится про себя, потому что… Это будет определенно плохая рекомендация с прошлой работы. — Миссис МакГонагалл, это же… — Авелин, уже даже я знаю, что он в вас влюблён! — несколько возмущенно произносит женщина, как будто говорит, мол, как вы могли не знать? — Я бы на вашем месте присмотрелась к нему. Снейп с отвращением швыряет вилку на стол. Стул под ним противно скрипит, когда он в прямом смысле этого слова вылетает из Большого зала, причем так быстро, что его мантия развивается на ходу. Его до сих пор задевает тот факт, что она сошлась с Уизли. Минерва победно хмыкает, провожая Северуса взглядом. — Простите, дорогая, я знаю, что он не переносит школьные сплетни, а уж разговоры на романтические темы тем более, — Минерва неожиданно стукает кулаками о стол и зло рычит: — Но в такие моменты просто не могу переносить его рядом, он так высокомерен! Знает ведь, что Гриффиндор не победит сегодня! Клер прячет улыбку за чашкой кофе. Ее до сих пор забавляет это соперничество между деканами двух факультетов за эти чемпионаты. — Игра еще не сыграна, — спокойно и хладнокровно произносит профессор УЗМС, сверля взглядом Пивза, который вылил ведро отходов на Филча, что только-только вошел в зал. — Выиграть можно и безо всяких шансов на успех, проиграть можно с любыми козырями. Минерва пригласила Авелин сесть рядом с ней в ложе для учителей и черноволосая согласилась. Прямо перед игрой, декан факультета Гриффиндор убежала в раздевалку, чтобы пожелать своей команде удачи. Трибуны с школьниками гудели, они то хлопали, то дудели, то запускали небольшие салюты в традиционных цветах команд, которые сегодня играли. Вдруг Клер почувствовала, как за спиной нависла тяжелая грозовая туча в виде Снейпа. Он словно специально сел позади неё. Хотя мозгами, она понимала, что это было не так, он просто сел рядом с Дамблдором, так же, как и она с МакГонагалл. — Какой приятный сюрприз, Авелин! — довольно восклицает седовласый волшебник. — Решили напоследок посмотреть игру? — Да, — усмехается вейла. — Там таким зрелищем меня не порадуют. — Там? — бесстрастно бросает Снейп, переводя взгляд с поля на нее. Волшебница несколько показательно отворачивается. Смотрит, как команды выходят на поле. — Вы не знали? Наша коллега решила вернуться на неопределённый срок в Румынию, — отвечает за неё верховный маг Визенгамота. Судила матч мадам Трюк. Она стояла в центре поля, держа в руках метлу и ожидая, пока команды выстроятся друг напротив друга. — Итак, нам нужна красивая и честная игра. От всех и каждого из вас, — заявила она, жестом приказав всем подойти поближе. — Пожалуйста, оседлайте свои метлы. Мадам Трюк с силой дунула в серебряный свисток и взмыла высоко в воздух вместе с четырнадцатью игроками. Матч начался и вейла вспомнила, почему так редко посещает чемпионаты по квиддичу — неоправданная жестокость так и сквозила при каждом движении игроков. Вот Фрай получила удар бладжером по затылку и свалилась с метлы, пятном распластавшись на земле. Вот Таннер, ловец команды Когтевран, на полном ходу врезался в Чарли, и тот отлетел в сторону, цепляясь за метлу. Только чудом он не упал и вскарабкался обратно. — Мисс Клер, вы в порядке? — насмешливо произносит Снейп, замечая, как волшебница вздрагивает при каждом полученном синяком игроком. — Слишком жестоко для вас? — Да, — признается вейла, вздергивая подбородок, чтобы окинуть взглядом мужчин, которых явно веселила эта ситуация. — Просто в отличие от вас, Северус, мне чужд садизм. Но вы не переживайте, в вас он присутствует от недостатка каких бы то ни было чувств. Зельевар точно что-нибудь да съязвил бы ей в ответ, если бы не голос комментатора: -…она уклоняется от набравшего скорость бладжера… она прямо перед воротами… давай, Фрай!.. Вратарь Вуд совершает бросок, промахивается… ГОЛ! Гриффиндор открывает счет! Минерва вскакивает со своего места, как молоденькая козочка, пока остальные преподаватели неспеша поднимаются на ноги. Аплодисменты болельщиков сборной Гриффиндора. Стоны и вой поклонников Когтевран заполнили весеннюю пору, своими эмоциями повышая и без того высокую температуру. И тем не менее Снейп умудряется вылить на Авелин ковш холодной воды: — Во всяком случае, садисты неравнодушны к страданиям своих жертв, — говорит он, приблизившись к ней. Он знает, что его голос тонет в овациях. Клер делает ошибку — вновь оборачивается и вглядывается в его лицо, хотя он осознанно игнорирует её, сложив руки на груди. Земля уходит из-под ног и Авелин чувствует себя увязшей в этой трясине, в этом болоте из собственных чувств и сомнений. Ей кажется, что она тонет, хотя и плавать умеет. — Мне нездоровится, Минерва, — перекрикивает толпу вейла прежде, чем протиснуться через других своих коллег по пути к выходу. Она останавливается возле подножия лестницы, смотрит прямо ему в глаза и вытаскивает палочку, пряча её под мантией. Клер тихо колдует: — Глиссео! Деревянная, шершавая поверхность досок под ногами зельевара становится идеально гладкой. Он поскальзывается, словно на льду, феерично приземляясь на пятую точку и, кажется, ударяется ещё и головой. Авелин удаляется, не собираясь больше смотреть на этого змееныша, и на душе становится чуточку лучше. Когда она закрывает дверь своей спальни, отчасти ей становится легче, отчасти — вовсе нет. Авелин заходит в свои покои, чувствуя, что она перегорела, как лампочка. Такая себе лампочка, которую разбили, а она до сих пор мигает и подаёт признаки жизни. Профессор по уходу за магическими существами подходит к книжной полке, аккуратно проводит по корешкам бумажных изделий, останавливаясь на той, которая обжигает ее пальцы керамическим холодом. Графин в виде книги — идеальная тара, чтобы спрятать алкоголь в школе. Не стараясь даже выглядеть, как леди, Аверин с громким хлопком откупоривает ее и делает несколько глотков медвяного вина прямо из горла, рукавом вытирает капли вина, которые по неуклюжести скатились по подбородку. Она оборачивается и видит вещи в этой комнате, которая внезапно становится ей отвратительна. Клер истерично, одним махом, сбрасывает все со стола и хватает чемоданы, начиная забивать своими вещами, не заботясь об их сохранности. Все ее действия подобны Вселенной, такие же хаотичные. Она так надеялась, что он все же услышит ее, поймёт и найдет подходящие слова, но ничего хотя бы близко подходящего не произошло. Он просто сделал вид, что ничего не было. А она, сгорая от обиды, чувствовала свою зависимость от него, словно он был наркотиком. Женщина прекрасно понимала, что оставшись здесь, она не выдержит, и, почувствовав невыносимую тоску, вернется к нему. И не замужем, и не свободна. По правде говоря, Клер не знала, сколько времени провела за сборами, когда в ее дверь постучались. Оторвавшись от своего занятия, Авелин успела заметить, что уже было достаточно темно за окном, а сама она держит палочку на кончике которой горит свет. За порогом стоял Чарльз с букетом ромашек в руках. Он лучезарно улыбался, а она почему-то его ждала. Знала, что он объявится сегодня. Особо не церемонясь, Авелин схватила его за воротник футболки и затянула в комнату. Упаси Мерлин, его кто-нибудь увидит на пороге спальни волшебницы. Конечно, и такая сцена была компрометирующей, но никто хотя бы не был бы в курсе, чем они занимались. — Вы выиграли? — бесстрастно спрашивает женщина юношу, что мнётся у двери. — Слизерин, — хмыкает Чарли, беря в руки протянутый бокал вина. — Но Снейп почему-то не был доволен. Не знаете почему? Клер усмехается, а после залпом выпивает бокал вина, потому что на трезвую голову никогда сделает то, что уже решила. Она окидывает старосту, капитана команды по игре в квиддич внимательным взглядом. Уизли не был просто смазливым мальчишкой с крепким торсом и лидерскими качествами, он был к тому-же обладателем острого, хоть и не до конца окрепшего пока, ума, а еще обладал не слабой долей эмпатии. — Решила кардинально убраться? — он напирает на нее весом своего тела, его дыхание щекочет макушку. Он нетерпелив, как ребенок, жаждущий похвастаться новой игрушкой. Авелин не собирается отвечать, она запускает пальцы в спутанную копну рыжести, смотрит на него щурясь, будто от солнца. Он чувствовал, как роскошные темные пряди окутывают его прохладной волной. Уизли приподнял подбородок женщины и легко коснулся ее губ своими. Она приоткрыла губы, отдавая всю себя целиком, и мальчишка охотно воспользовался этим щедрым предложением. Он не мог насытиться прикосновениями, не мог насытиться поцелуями. Она была нужна ему. Вся целиком и он просто не сможет остановиться, пока не возьмет ее. — Я рад, что всё так получилось, — прошептал Чарльз, отрываясь от ее губ и целуя нежную шейку. — Да, — согласилась вейла, не совсем понимая с чем согласилась, притягивая его голову к себе. Расстегнув застежку на спине, он стянул бретельки с ее плеч, позволив платью соскользнуть на пол, и Клер небрежно отбросила ногой тонкую ткань. — Ты просто восхитительна, — прошептал юноша, заливаясь краской. Особенно сильно горели уши и Авелин, не сдержавшись скривила губы в улыбке. Она притянула его к себе, жарко целуя в ответ. Но мальчишку видимо больше не интересовали ее губы, потому что он приник губами сперва к одному, а потом ко второму розовому напряженному соску. Клер запустила пальцы ему в волосы. По девичьи стоящая грудь с торчащими сосками сводила его с ума, взяв ее на руки он осторожно положил ее на кровать. Ее вкус, ее запах просто одурманивал, заставляя забыть обо всем на свете. Для него осталась лишь эта женщина, и больше его ничто не волновало. Сильные руки спортсмена гуляли по ее телу, лаская спину, живот, кожу под черными трусиками. Одним коротким движением он избавился от кружевной преграды. — А ты не из робких, да, Чарльз?.. — хрипло засмеялась она, но ее тут же заткнули поцелуем. Он опустил руку ниже, и вейла с готовностью раздвинула ноги, впуская его в себя. Он тер и поглаживал ее. Она начала стонать и извиваться в его руках, чтобы приободрить его. Ее бедра задвигались, подстраиваясь под ритм его прикосновений, потому что, откровенно говоря, делал он это неумело. Его старания были ей приятны, но доставить сегодня удовольствие ему только одному она не собиралась. Их взгляды встретились и она, извернувшись, оседлала его узкие бедра, уперлась пальцами ему в грудь, руками потирая твердые соски. — Собираешься покататься? — задыхаясь, спросил Уизли не без удивления. Его достоинство внутри нее напряглось до предела. — Да, — Авелин то поднималась, то опускалась, медленно продлевая изумительные муки любви. Вверх, вниз. Она дразнила его. Шея юноши напряглась, голова заметалась на подушке. Клер начала подниматься выше и опускаться резче. Она оседлала его, управляла им. Он обхватил её бедра, отвечал на каждое её движение. Он достиг вершины удовольствия первым. Чарли звал ее по имени, отдавая жар своего тела. Она слышала слова любви и восторга и чувствовала себя настоящей искусительницей. — Я буду любить тебя вечно, — он не скупился на обещания, целуя каждый свободный сантиметр тела. — Всегда. Ей от этого хотелось опять плакать, а его молодому телу опять хотелось «любви». — Иди ко мне, — шепчет Авелин, хватая его за голову и притягивая к себе. Чарльз ворвался в нее одним мощным движением, нависая над ней. Ее жаркая влага плотно сжала его плоть и обвила его бедра ногами, двигаясь с ним в едином ритме, уносившем их за грань. Они вместе летели в пропасть — их взгляды соединены, тела сплетены в единый клубок. Его бедра двигались все быстрее и быстрее, а женщина всячески его поощряла. Когда Клер накрыл оргазм, она впилась в его широкую спину ногтями, и он почувствовал, как содрогается все ее тело. — Ты очень красивый, — шепчет женщина, лежа в кровати и смотря на то, как мальчишка одевается, собирая вещи по комнате. — Многие с тобой не согласятся, — смущенно хмыкает юный драконолог и целует свою вейлу на прощание. — Люблю тебя… Встретимся завтра? — Нет, — отвечает женщина, набрасывая на мальчишку мантию-невидимку. — Мне нужно будет уехать на некоторое время в Ирландию. Министерство отправляет в командировку. Я не знаю сколько она продлится. Авелин врёт ему в глаза. Улыбается и лжёт, потому что он не сможет смириться с правдой, а она не сможет отказаться от своей пагубной привычки любить не тех, кого бы стоило. — Я буду ждать тебя там, — говорит юноша, беря ее за руку и доверчиво глядя в глаза. — Подготовлю домик к твоему приезду. — Люблю тебя, — в этот раз вейла не врет. Становится на цыпочки, обнимает его за шею и нежно целует в губы. Клер смеется, ощущая, как трется ее лицо о его рыжую щетину и как крепко его руки обнимают ее за талию. «Снейп, как раз заворачивает за угол, когда видит как из ее спальни выходит рыжий и нахальный… гриффиндоровец. Его волосы взъерошены, а рубашка, видимо, наспех застегнута. На лице блаженное выражение удовлетворенного подростка. Вывод больно режет по сердцу в который раз. — Минус пять очков Гриффиндору, — максимально ядовито произносит зельевар. — Надеюсь вашу спальню, мистер Уизли, вы найдете или вам вновь нужна помощь наставника поопытней? Могу помочь… — А я надесь, что вы перестанете стеречь дверь моей девушки, сэр, — проходя мимо "летучей мыши" и специально задевая его плечом, говорит юноша. — Хорошо, что в Румынии вы нас не достанете. Шаги студента затихают. Северус смотрит на дверь и заносит над ней кисть, сжатую в кулак, но постучать не решается». Вейла устало проводит рукой по лицу, идя вслед за Хагридом куда-то в чащу леса. Недостаток сна и нервы — дают о себе знать. Вчера, а точнее сегодня, она так и не уснула. Послала свою сову Сильву с письмом об увольнении к директором, заполнила школьные журналы и отчеты о проделанной работе для министерства. Хотелось закончить все дела прежде, чем вновь упорхнуть в свою меланхолию. Неладное Авелин почувствовала сразу же: собака которая, живёт в Запретном лесу, не могла быть обычной. Да и звуки, которые доносились до их ушей, говорили о том, что чего-то ей недоговаривали. — Мне показалось, что Пушок приболел, — жаловался лесничий. — Раньше он очень любил, когда я бросал ему палку, а теперь лежит, ничего не ест и кашляет. Когда они вышли на опушку, женщина даже оторопела. Перед ней лежал большой, хоть и не достигнувший полового созревания, цербер. У него было три головы, три пары глаз и три носа, нервно задергавшихся при появлении гостей. Только одна голова поднялась и, оскалив желтоватые клыки, предусмотрительно зарычала, а после хрипло закашляла, разбрызгивая свою слюну по всей полянке. Остальные только грустно взглянули на вновь прибывших. — Пушок… — слезливо сказал полувеликан и, подойдя к псине, потрепал одну из голов ее по загривку. — Седобородый Мерлин, Хагрид! Это же Цербер! — магозоолог по былой памяти, сразу же достала свою волшебную палочку. — Что, Салазар побери, он делает на территории школы? Директор об этом знает? По правде говоря, черноволосая даже вздрогнула, когда Альбус Дамблдор, собственной персоной, возник за ее спиной и подал голос: — Да, я знаю, мисс Клер, — мягко звучит голос старика. — Какой бешеный пикси вас укусил, мистер Дамблдор? — абсолютно бестактно фыркает вейла. Она трансфигурирует ключ в своем кармане в арфу и заставляет ее играть. Пушок сразу же засыпает. — А если какие-то студенты зайдут слишком далеко? Цербер — это не домашняя собака и не жмыр! — Студентам запрещено заходить в Запретный лес, — спокойно произносит мужчина, смотря на то, как девушка засунула свою голову в пасть твари. — Как будто детей это останавливает, — фыркает женщина, захлопывая руками одну пасть и открывая другую, запашок был такой, что несколько раз захотелось оставить завтрак прямо там, на поляне. — Хагрид, у него бронхит. Два галлона бодроперцового зелья в каждую глотку, пара дней отдыха и он опять будет гонять фестралов. — Ох… тогда я пойду к мадам Помфри, — озабоченно произнёс мужчина. — Не думаю, что у мадам Помфри его найдётся так много, — не отводя взгляда от лица женщины, говорит Альбус, смотрит за ее реакцией. — Стоит попросить профессора Снейпа сварить это зелье. — Да, конечно… — согласно кивает Хагрид. Когда полувеликан исчез в чаще, Клер сложила руки на груди и скептично посмотрела на седовласого волшебника. Она была зла, а Дамблдор был к этому снисходителен. — Я получил ваше уведомление об отставке, — его глаза с опаской сверкнули из-под очков-половинок. — Что-то случилось? — Не могу больше здесь работать, — она пытается говорить спокойно, но наверное не получается, потому что Дамблдор пристально смотрит на неё и как всегда чему-то мягко улыбается. — Дитя, от меня не мог укрыться тот факт, что вы с Северусом… — У профессора есть право оставить причину своего ухода в секрете, — слишком нервно отвечает она, перебивая чародея, и смотрит на него зло, даже не пытается скрыть своё раздражение. — Мисс Клер, осталось две недели, неужели… — хотел было начать отговаривать ее Альбус, но она его перебивает: — В Хогвартсе есть профессор, который может заменить меня, — она не хочет ничего больше слушать, ведь поступает правильно. Наверное… — Все экзамены прошли, бланки в министерство я уже отправила. Вся бумажная документация в порядке, не волнуйтесь. — Студенты вас любят, Авелин, — ровно директор. — Я искренне не понимаю, что могло случиться такого… Авелин это искренне раздражает. Он опять лезет не в своё дело. Ведёт себя, как ребенок, который не понимает, почему она так поступает. Раньше она не понимала этого, но за этой личиной скрывался лживый человек, чьи стратегии были губительны. И, к сожалению, она теперь тоже была частью его стратегии, которую он не упустит. — Некоторые даже слишком… — негромко произносит магозоолог, понимая, что Альбус не отпустит ее без объяснений. — Я переспала с Чарльзом Уизли, директор. Надеюсь это достаточно веская причина? Дамблдор на секунду замер. Обвёл взглядом опушку и вновь остановился на подопечной. Она тяжело дышала, грудь высоко поднималась, волосы, после скакания по лапам животинки, сумасбродным ореолом парили над головой, сама она хмурилась. — Вокруг такая красота, а мы до сих несчастны, да? — в глазах старика промелькнула грусть. — Мисс Клер, я не считаю преступными ваши отношения с мистером Уизли, хотя согласен, что это не совсем… обыденно. И всё же посмотрим на ситуацию с другой стороны: Чарльз — совершеннолетний мужчина, он не жалуется, в школе сплетен о ваших отношениях нет и гневных писем от родителей с просьбами об отстранении нам не приходит. — Это было непрофессионально с моей стороны, — вздергивает подбородок вейла. — Вы так не считаете? — Я считаю, что в этот раз вы настроены твердо и мне вас не переубедить, а ещё мне кажется, что вы бежите не от своей совести, а от конкретного человека, — заискивающе улыбнулся директор. — Признаться, я до сих пор восхищаюсь вами. В вас есть мужество, чтобы противостоять собственным чувствам. Боюсь представить на что вы способны в гневе. — Я слаба! — Вы сильны, как никогда! — взревел Дамблдор, заставив пташку встрепетнуться. — Любовь величайшая в мире сила и она не делает нас слабыми, дитя. — Я оказалась в первом настоящем тупике, профессор, — устало смотрит на старика женщина. Кем бы он ни был, но с ним можно было говорить откровенно. — Мне некуда идти такой, какая я есть сейчас. — Тогда я буду рад вам напомнить, Авелин, что вы вступили в Орден. — Что вы хотите этим сказать? — хмурится женщина, складывая руки на груди. — У меня есть новая информация, — многозначительно говорит он, и как только замечает проблеск интереса в глазах собеседницы, продолжает: — Мне донесли, что он уже на пути во Францию. Темный Лорд хочет вернуть себе телесную оболочку и, посовещавшись со своим старым другом Николасом, мы пришли к выводу, что скорее всего он захочет это сделать использовав Философский камень. — Эликсир жизни? — недоверчиво произносит волшебница. — Профессор, я достаточно долго жила в Париже, чтобы знать, что состав этого зелья знает только мсье Фламель и никто более. — Секрет, который знает один, знают и другие, — это был явный крик о том, что он тоже знает состав эликсира, но женщина даже бровью не повела. — Нельзя допустить его возвращения так скоро. Гарри ещё не готов. Нам нужно достать камень и привезти его в Лондон. Буду крайне благодарен, если вы займетесь этим. Тем временем, я подготовлю для него ячейку в Гринготтсе. Николас будет вас ждать. — Хорошо, — Клер кивает и уже собирается уходить, как вдруг взгляд цепляется за Пушка. — Вы ведь не просто так разрешили Хагриду оставить этого красавца? — Как знать? — пожимает плечами волшебник, поправляя свою шляпу, и медленно идёт вперёд, давая понять, что разговор окончен, а путь намечен.