Пари

Савада чувствует себя обманутым, хотя прекрасно осознает, что добровольно в какой-то степени это сделал. Он сам не хотел видеть, что его судьба и жизнь давно уже предопределены, словно написанный сценарий. — Тогда, может и к вам стоит приставить охрану, — сощурив глаза, зло произнес Тсуна. Он никогда не боялся Хибари, знал, что тот не причинит вреда, физического уж точно. — Нет надобности, — Кёя был удивлен такой вспышкой агрессии со стороны супруга. Савада всегда был тихий, послушный, почти незаметный и до недавнего времени не приносил проблем. Хибари даже не заметил бы, если тот исчез. Просто в один из дней от омеги стал исходить тягуче-сладкий аромат карамели и ванили, хотя раньше до этого тот пах чем-то цветочным, слабый еле уловимый запах какого-то цветка, не приторный, но и не особо яркий, если и не принюхиваться, то и не почувствуешь. Это навело на определенные мысли и подозрения. Кёя всегда был собственником. То, что принадлежит ему – только его, никто не имеет права даже прикасаться к его собственности. — Почему это? – обманчиво ласковым голосом стал говорить Тсуна, подходя к столу вплотную, упираясь руками о край. – Вы много времени проводите вне дома. — Работа. — Конечно же. Но я ведь не знаю, правда это или нет, не так ли? А вот с охраной мне будет спокойнее, — улыбается Савада, впиваясь пальцами в деревянную поверхность рабочего стола. — Глупость, — отмахивается Хибари, и лишь благодаря реакции успевать убрать руки с клавиатуры, так как ноутбук резко захлопывает маленькая изящная ладошка. — Савада, не беси меня, — хищно сощурившись, угрожающе рычит Кёя. — Даже не собирался. Просто хотел привлечь внимание своего любимого муженька, — ехидно тянет Тсунаеши. — И? – изящно выгибая бровь, насмешливо ожидает дальнейших действий. — Хибари-сан, как на счет пари? — Воа, как любопытненько. Тихая мышка показалась из норки и хочет поиграть, — Хибари легко встает и обходит стол, приближаясь к парню вплотную, оставляя не больше пару сантиметров между их телами. Савада дрожит, трепещет, его ноздри широко раздуваются и самого парня буквально окружает запах альфы, заставляя подчиняться и откинуть голову, подставляя горло. — Как смело, — горячее дыхание обжигает кожу, посылая россыпь мурашек вдоль позвоночника и сладкое томление скапливает внизу живота. — Вам страшно? – пухлые губы изгибаются в соблазнительной улыбке. — Напротив. Заинтригован, — хрипло отвечает Кёя, притянув омегу к себе, удерживая руку на пояснице. — Вы согласны? – катастрофически не хватает воздуха. Савада никогда раньше не ощущал таких эмоций рядом со своим супругом. Всегда было спокойно, даже как-то пусто. А теперь от возбуждения и напряжения у него дрожат руки и ослабли ноги, он с трудом заставляет себя дышать спокойно. И борется с желанием уткнуться мужу в шею, и вдыхать запах альфы, как наркоман. Видимо, не он один испытывает такие ощущения, так как у альфы расширены зрачки, и взгляд буквально опаляет кожу, и ему кажется, что он слышит слабое рычание, которое доносится со стороны Хибари. — Условия? – хватка становится сильнее и омега буквально вжимается в альфу, становится частью его тела. — Месяц. Если вы меня не сможете найти, то я буду свободен и могу самолично принимать решения. Никакой слежки, и мой голос тоже будет значить. Равноправие, — выдыхает в губы. — Хм. Занятно. Что получу я? – Хибари мягко оглаживает щеку, зарываясь в шелковистые короткие каштановые волосы, заставляя парня поднять голову и смотреть прямо в глаза. — Ребенка, — тихо говорит Савада. Серые глаза вспыхивают и жесткие губы сминают во властном поцелуе, Тсуна задыхается и бьет кулаком по спине мужа, тот выпускает лишь на пару секунд, чтоб дать вдохнуть глоток воздуха и снова целует, более мягко, но все также жадно и ненасытно. Ноутбук и бумаги летят на пол, комната наполняется стонами и тяжелым дыханием. Тсунаеши чувствует себя, как в тумане, ещё никогда у него не сносило настолько голову, и тело следует за низменными первобытными инстинктами. Он впивается руками в жесткие черные волосы, притягивает к себе для поцелуя-укуса, лижет в щеку и обхватывает ногами, скрещивая лодыжки. Хибари повсюду, его руки оглаживают бока, проводят по соскам, спускаясь ниже, за кромку трусов и нежно обхватывают член. Тсуна стонет, хватает воздух жадными глотками и переплетается с горячим языком, который уносит в крышесносный поцелуй. Савада чувствует, как смазка испачкала джинсы и ему хочется большего, он трется, пытаясь увеличить темп, но Хибари лишь хрипло смеётся, и прикусывает нижнюю губу, не меняя скорости, даже специально замедляясь. Савада разочарованно и гневно рычит, и сжимает ноги сильнее, притягивая ещё ближе и властно шепчет: — Быстрее. Кёя ухмыляется, и тягуче медленно целует в уголок рта, опускаясь к шее, проводит языком по ключицам, слегка касаясь зубами выпирающих косточек и убирает руку, чем заслуживает сначала громкий вздох, а потом разочарованное хныканье. Тсуна мечется, в висках стучит, и у него так стоит, что это больно, ему хочется заплакать. Он пытается притянуть руками к себе альфу, но тот сильнее, даже на миллиметр не сдвигается, и будто издеваясь хрипло смеётся, посылая табун мурашек по всему телу. Савада жаждет разрядки и неумело выгибается, даже пытается дотронуться до себя, но крепкие руки сразу перехватывают его, смыкаясь на запястьях, не давая дотянуться до желаемого. Тсуна обиженно хнычет и в отместку кусает Хибари за плечо, оставляя отпечаток своих зубов. Это не злит альфу, лишь сильнее раззадоривает, тот уже расстегнул рубашку и снял её, уделяя пристальное внимание затвердевшим соскам. Тсуна слышит себя со стороны. Неужели это он так громко стонет, неужели это его руки вцепились мертвой хваткой в черные волосы? Хибари прикусывает сосок, лижет и сосет, до тех пор пока тот не стал красным и омега буквально не плачет у него в руках, прося большего. Избавившись от брюк, альфа смотрит немигающим взглядом на аккуратный ровный член, головка блестит от смазки, альфа тяжело сглатывает и проводит вдоль, обхватывая губами, вбирая настолько глубоко, что слышится отчаянный вскрик омеги и его рот наполняется тягуче-терпкой спермой. Кёя проглатывает, ощущая на языке сладковатый привкус, и жадно целует омегу, передавая часть семени, давая ему попробовать себя. В ушах шумит, и отчаянно хочется больше, сильнее, быстрее. Ему мало. Хибари целует омегу в плечо, кусает в изгиб шеи и оглаживает пальцами дырочку, вход мокрый от смазки и альфа с трудом себя сдерживает. Внутри омега горячий, тугой и сладко обхватывает его пальцы, насаживаясь, надсадно стонет и мнет руками его рубашку, которую он так и не снял. Кёя снова целует, их языки переплетаются в жарком танце, он оглаживает языком небо, слегка проводит по зубам и снова захватывает власть над юрким язычком. Тсуна чувствует легкое головокружение, он смотрит на мужа и не может сдержать восхищенного вздоха, тот прекрасен, его черные волосы и яркие серые глаза, по вискам стекают капельки пота, рубашка полурастегнута, открывая вид на жилистое и красивое тело со стальными мышцами и натренированными руками, которые крепко держат его. У Савады от такого вида снова стоит, он мурлычет и целует мужа в шею, руками забираясь под рубашку и проводя ладонями по сильной спине, он хочет коснуться губами стального пресса и провести языком по каждому кубику, опускаясь вниз к пупку, а потом ещё ниже. Хибари все ещё в штанах, у него вздыблена ширинка и скорее всего ему больно, но он не спешит приступать к самому сладкому и желанному, мучительно растягивая наслаждение. Тсунаеши не выдерживает первым и дрожащими руками пытается расстегнуть ремень, молнию и приспускает штаны с бедер альфы, тот насмешливо фыркает ему в шею, ласково треплет по волосам: — Нетерпеливый. Савада прожигает гневным взглядом и щипает альфу за сосок, мстительно скалится, когда мужчина хмурится и болезненно морщится, но упиваться местью ему долго не дали, так как сильные пальцы стали с удвоенной скоростью и силой дразнить его вход, каждый раз задевая простату. Тсунаеши стонет, даже не так, он воет, мучительно выгибаясь, пытаясь снова насадиться на пальцы, но мужчина не позволяет, лижет его шею, целует в ухо и шепчет: — Какой же сладкий. Воздух наполнен карамелью вперемешку с запахом альфы, смешиваясь в гармоничный аромат, от которого у мужчины срывает тормоза. К счастью Савада не растерял все остатки здравомыслия и ему хватает упрямо и твердо сказать, смотря в серые мерцающие похотью глаза: — Презерватив. Вы ещё не выиграли. Хибари ухмыляется, проводит пальцем по стоящему члену, отчего Тсуна сладко прикусывает губу, пытаясь сдержать стон и резко отстраняется. Савада в недоумении, сидит на столе, расставив ноги и выставляя на показ самое сокровенное. — Как жаль, — преувеличенно разочарованно говорит мужчина и медленно поправляет штаны, застегивая рубашку. – Продолжим через месяц. Савада чувствует себя обманутым и несчастным, он гневно смотрит на альфу, который выглядит слишком спокойным, хоть и вздыбленная ширинка говорит об обратном. Тсунаеши хочет получить разрядку, поэтому, не сдержавшись, он начинает дрочить себе сам, его не покидает ощущения пустоты, ему нужно нечто большее, чем просто пальцы. Кёя смотрит жадным, всепоглощающим взглядом, Тсунаеши теряет последние остатки стыда и увеличивает темп, а потом изгибается, чувствуя, как сжимается его дырочка и рука испачкана в сперме. Он тяжело дышит, томно смотрит из-под ресниц на напряженного мужчину, который пожирает его глазами, словно хищник, который готов съесть свою добычу с потрохами. Савада чувствует блаженную пустоту и устало прикрывается одеждой, не в силах надеть её. Хибари подходит к омеге, берет на руки и относит в комнату, бережно опускает на кровать и наклоняется над парнем. — Через два дня я начну охоту, — хищно скалится и кусает за запястье. Потом уходит и снова возвращается с влажным полотенцем и бережно обтирает парня, потом укрывает одеялом. — Мне не нужны ваши поблажки, — сонно бормочет Тсуна. — Я должен уладить кое-какие дела, — просто говорит мужчина и уходит. Савада фыркает, переворачивается на бок и засыпает. Завтра у него тяжелый день и ему нужно многое успеть сделать. Утром Тсуна собирает небольшой рюкзак, берет карточку и телефон, у входа его ждет Хибари, прислонившись плечом к косяку двери и скрестив руки на груди, на его губах самодовольная ухмылка, словно его забавляют неумелые потуги омеги. — Вам придется хорошенько побегать, — сладко обещает Савада. — С нетерпением жду этого, — серые глаза слабо мерцают. Тсунаеши вредно кривится и показывает язык, захлопывая дверь. Первым делом он заказывает билет в самый дальний город, расплачивается он картой, потом снимает наличку в банке, он не берет много, только половину, к счастью денег у него достаточно, всё-таки родители с детства откладывали ему, да и после замужества часть акций досталась ему, как законному супругу. Потом он покупает новый телефон и парик на рынке, поезд отправляется через три часа, за это время Савада приобретает камеру, десять конвертов, ручку и тетрадь. Прикупив нужное, он решил отдохнуть в небольшой кафешке, людей было не много, и в основном студенты, так как заведение находилось рядом с университетом. Тсуна заказал горячий шоколад, гамбургер с картошкой фри и яблочный штрудель, он достал тетрадь и стал писать, изредка задумчиво покусывая колпачок ручки.