Вторая линия

Холеный серебристый «Мерседес», какой мог бы принадлежать дочери обеспеченного отца или его же содержанке, определенно был не той машиной, которую Игорь себе представлял. Мурад, однако, нисколько не стеснялся роскоши. Кроме машины у него были, как оказалось, очень дорогие часы, да и телефон тоже не выглядел простым. - Контора своих не бросает, - неведомо к чему вспомнил Игорь. Кавказец поморщился, но ничего не сказал. - Куда мы поедем? - На квартиру. Покажу вам все. - Мне почему-то кажется, что я еду прямиком под домашний арест. - Все не так уж плохо. Вы спокойно сможете перемещаться по городу так, как вам этого захочется. Но за вами будут следить ради вашей же безопасности. - Почему нельзя следить за мной по нынешнему адресу? - А кто сказал, что за вами не следили? Игорь притормозил, уперся рукой в блестящее крыло машины. - Все, стоп. Не так быстро. Почему я не могу остаться дома? - Потому что следили не только мы. Ваш сожитель привел на хвосте чеченцев. Мурад даже не запнулся об «сожителя», а у Игоря были дела поважнее, чем отрицать то, что не требовало отрицания. Он пытался понять, что происходит, и сделать это как можно скорее. Гораздо раньше, чем он окажется в комфортабельном плену шикарного автомобиля. - С этого места подробнее, - твердо сказал он. – Иначе я никуда не поеду. - Сядьте хотя бы в машину. Такие разговоры не ведутся посреди улицы, - устало согласился Мурад. В машине пахло недешевым парфюмом, и было очень чисто, так, словно ее только что забрали с мойки. Игорь по достоинству оценил бы идеальный порядок, но ему было не до того. Да и сменял бы он с радостью все «Мерседесы» мира на одну единственную повидавшую виды «Истану». - Не стоило ему приезжать домой на служебной машине, - спокойно сказал Мурад. – Максимова пасут свои же. - И что они там увидели, хотел бы я знать? Бомжа, который живет у нас в подъезде, помойку или гаражи? Что в этом такого страшного? - Они увидели вас. - А что, на мне написано, кто я? - Игорь, несмотря на то, что вы не поддерживали связь со своей семьей до прошлого месяца, о вашем существовании здесь никто не забыл. Сами понимаете, каковы ставки в этой игре. - Если честно, я не понимаю уже ничего. Зачем мне бояться Максимова или кого бы то ни было еще, если меня собирается защищать ФСБ? - Не ФСБ, Игорь, а всего лишь один единственный подполковник, - кавказец медленно и с явным напряжением обтер лицо. – Который, к сожалению, далеко не всесилен. - Вы настолько хороший друг моей матери? - Да. - Но я никогда не был любимым сыном, - признался Игорь. – Если уж на то пошло, ко мне всегда относились как к заведомо неудачной инвестиции. С чего вдруг матери просить вас меня защищать? - Это все-таки мать, - не понял его Гаджиев. – Как может быть иначе? Игорь развел руками. - Хорошо, - повторил он. – Я попытаюсь вам поверить. Но поверьте и вы мне – нельзя просто так взять и закрыть меня на конспиративной квартире до окончания разборок. И вообще – отодвинуть. Раз уж это все из-за меня, давайте будем пользоваться моментом. - Это исключено, - отрезал Мурад. – Вами я рисковать не собираюсь. - А кем – собираетесь? Уж не Джоном ли? - Вы имеете в виду Евгения Непомнящих? - Да. Он может устроить тут кровавую баню, если хватится меня. А вы, наверняка, с радостью подскажете ему, у кого спрашивать. - Не преувеличивайте. Чтобы от кого-нибудь избавиться существуют гораздо более простые способы. - Тогда позвоните ему прямо сейчас. - Хорошо. - Я поговорю с ним сам, - Игорь потянулся к «Верту», который Гаджиев, утомленный вопросами, уже вытащил из кармана. Он продиктовал номер, и кавказец его набрал. - «Вызываемый абонент временно недоступен» - сообщила из динамика механическая женщина, а у Игоря похолодело в груди. - Может, заехать к нему? - Нельзя. - Высадите меня у «Макдака» на углу Перенсона, я схожу пешком, - настоял Игорь. - Хорошо. Я вернусь за вами туда же через полчаса. Гаджиев убрал телефон и завел мотор. Серебристый «Мерседес» плавно заскользил сквозь транспортный поток. Игорь лихорадочно пытался придумать, как будет объяснять Джону свою отлучку. А может быть, удастся забрать его с собой? Маршрутчику давно следовало отлежаться хоть несколько дней – мало было простуды, так еще эти черти… От «Макдака» Игорь припустил бегом. Полчаса – это очень мало, учитывая, что до дома еще два квартала, а в каком состоянии пребывает там Джон – еще очень большой вопрос. И пребывает ли вообще. На звонок никто не отозвался, но Игорь на это не особенно-то и надеялся. Если маршрутчик все еще мучился от лихорадки, то наверняка, спал, как убитый. Или чертей опять рисовал – не слышал звонка, в творческом-то угаре. Вспомнив джоновы художества, Игорь в который раз поежился. Открывать дверь ключом это, правда, слегка помешало. А когда дверь все-таки поддалась, выяснилось, что кеды в коридоре отсутствовали, равно как и сам Женя – в квартире. Игорь пробежался по ней в поисках каких-то следов – следы были. На перевернутой кровати так и валялось сырое полотенце, под ней стояли рядком пять штук грязных кружек из-под всего, чем Игорь маршрутчика пичкал в последнее время. Еще две – на кухне. Там же пустая сигаретная пачка, забытая на подоконнике, рядом с ней – обкусанный с одного края батон с неряшливо отодвинутым в сторону целлофаном. Все выглядело так, будто Джон очень быстро куда-то сорвался. И своего бронтозавра, разумеется, забыл подзарядить. В заряднике, к слову, так и болтался дешевенький сенсорный телефон, который Жене выдали на работе. Игорь взглянул на него с явной ненавистью, потом смягчился и сгреб аппарат в карман. Мало ли, пригодится. Вот только выключить сначала – не стоит Гаджиеву об этом знать. И тут Игорь подумал, что в принципе, может вообще никуда не ходить. Спокойно дождаться Джона в квартире и вместе с ним что-то придумать. Не будет же его отсюда доставать ОМОН, право слово! Тем более, если Мурад действовал от своего имени, а не от лица своей вселяющей ужас в мирных граждан конторы. Игорь почти уже решился именно так и поступить, но для начала – сходить до туалета, это лишним никогда не бывает. Там-то он и увидел очередного черта. На этот раз уродец облюбовал зеркало и нарисован был с изрядным старанием, а еще кого-то страшно напоминал. То ли Гаджиева, то ли самого Игоря, почему-то. Свое новое творение Джон создал при помощи зубной пасты. - Тьфу, блин, - Игорь долго рассматривал картинку, потянулся было за полотенцем, но передумал стирать. Вместо этого отыскал наполовину выдавленный тюбик, валявшийся теперь под раковиной, и снизу, под чертом, аккуратно вывел: - Не теряй, уехал ненадолго. Позвоню, как смогу. Отчего-то у Игоря были огромные сомнения, что Джон эту надпись прочитает, но лучше уж так, чем никак. Вот только куда понесло на этот раз больного маршрутчика? Игорь выглянул в окно. «Истаны», разумеется, не было, это он заметил, еще когда шел через двор, но к стыду своему, в упор не помнил, была ли она, когда он уходил – или Джон все-таки поставил ее на охраняемую парковку. Не было и «Гелика», слава богу. У помойки на солнышке дремал бомж, на лавочке неподалеку злословили старушки, бездомные собаки крутились возле них, ожидая подачки. Молодая мама гордо катила через двор фиолетовую коляску. Окраина жила своей размеренной жизнью, и никто даже не догадывался, в какую историю Игорь уже успел вляпаться. Он и сам, признаться, плохо осознавал масштабы. Это трудно сделать, глядя из окна на мирный дворик, в котором зацветала сирень, а рядом гнил позабытый коммунальными службами мусор, и люди изо дня в день ходили мимо – на работу, с работы, до магазина и ближайшего ларька с разливными напитками. Вряд ли их беспокоили нарисованные на стенах кровью черти, чеченские и еще бог знает, какие группировки, расхищение государственного имущества, коррупционные скандалы, бандитские разборки и личные инициативы подполковников ФСБ. Они о таком, вестимо, с удовольствием смотрели в бесконечных криминальных сериалах на канале «НТВ». А каково попасть в такой сериал главным героем? Игорь сплюнул в раковину, взял с вешалки куртку и вышел из квартиры. Пришло время крутить барабан. - Привет, президент галактики, - откуда на лавочке перед подъездом взялся Максимов, Игорь в душе не чаял. Так и прошел бы мимо, приняв за прикорнувшего на солнышке наркомана. Вид у парня был соответствующий – из-под капюшона очередной патриотичной толстовки подсвечивал отличнейший фингал, нос напоминал картошку, нижняя губа – небольшой, но зрелый баклажан. Сомнений в том, кто так расписал юное дарование, у Игоря не было никаких. Тот же это был художник, что, оказывается, любил в бреду рисовать на стенах различных уебищ – чем придется. И вот еще одно нарисовалось, только во плоти. - И тебе не хворать, - отозвался Игорь по возможности не злобно. – Зачем пожаловал? - В гости. - К Женьке? - Да нет, к тебе. - А я-то чем не угодил? Вся эта ситуация начинала ощутимо попахивать. Игорь еще не боялся, он вообще подрастерял эту способность за год-полтора безумной жизни, но уже чувствовал, что дела принимают не слишком хороший оборот. И где, интересно, носит Гаджиева? Наверняка, торчит себе в «Мерседесе» у «Макдака», смотрит время по массивным платиновым часам. - Взглянуть хотелось своими глазами, - беспечно сообщил Максимов. – Подняться пригласишь? - Нет. Не убрано у меня там. Тараканы ходят. - Тогда пойдем, прогуляемся. - С такой рожей? – не удержался Игорь. – Да тебя заметут сразу же. И меня с тобой за компанию. - Не заметут. - Пошли хоть в «Макдак», тут через два квартала есть. - Пошли, - тут же согласился Максимов. – В «Макдаке» и не такое увидишь. - Что с рожей, кстати говоря? - Упал. - На что? - Тебе принципиально? - Не особенно. Просто пытаюсь завязать светскую беседу. - Не пытайся. Я по делу. - Валяй. - Спасибо, что не «вали». Максимов приостановился, внимательно уставился на Игоря – из-под капюшона, с мутными темными глазами, похожий на малолетнего укурка или то отродье, что частенько ошивается под утро у второсортных ночных клубов. - Хуево выглядишь, кстати говоря. - Это ничего, - улыбнулся Максимов. – Это пройдет. Проблема в другом. Игорю показалось вдруг, что они будут говорить о Джоне. Наверняка, о нем. Кто же еще мог так отделать собственное начальство? Впрочем, и сам пришел изукрашенный, да еще и больной. - Так ты уже ее озвучь, я гулять заебался, есть охота, - поторопил Игорь. - Хорошо, как знаешь. Вот что тебе, Сергеев, тихо не сиделось? Игорь чудом не запнулся о бордюр и помятый мусорный ящик, который он огораживал, но все-таки устоял на ногах. - Куда уж тише, - стараясь не выдать удивления, спросил Игорь. – Торчу дома, хозяйством занимаюсь. - Вот и занимайся. А в чужое не лезь. - Если разобраться, не такое уж оно и чужое. - Ага, наследничек, вспомнил, - обрадовался Максимов. – В этом и проблема. Ты где-то проебался на годы, а теперь явился, не запылился. - Полагаю, это что-то из области личных обид? – спокойно уточнил Игорь. – По-моему, я никуда еще не являлся и толком ничего не требовал. В идеале, меня бы устроила пара билетов в банановую республику в один конец, и столько же – для родителей. Но этой опции не предусмотрено, верно? - Козлову ты также говорил? - Примерно. Он не поверил. - Я тоже в это не очень верю. Иначе бы ты не притащил с собой своего цепного пса. - Ты про Женьку что ли? - Ага, про него. Где ты нашел этого ебанутого? - Знаешь, а я больше как-то к тебе эту характеристику примерял, - поделился Игорь. Ему было весело и неспокойно шагать по улице с человеком, которого прочили ему в злейшие враги. С человеком, который, фактически, забрал у него Джона и пытался использовать в собственных целях. С человеком, который, скорее всего, рулил всеми неприятностями, которые свалились на семью Сергеевых в последнее время. Шагать по людной улице в направлении «Макдака», где должен, нет, просто обязан, ждать в своем «Мерседесе» Гаджиев. - Хочешь сказать, ты – нормальный, - зацепился Максимов. – Да? - Пытаюсь таковым остаться в стремительно меняющемся мире. Иногда получается, иногда нет. Вот вчера, например, не получилось. Я не знаю, что ты делал с Женькой, но… - Хочешь узнать? - Хочешь сказать? - С твоим дорогим Непомнящих можно делать массу очень интересных вещей, если как следует его разозлить. А Игорь вдруг понял, что именно это с ним и делают – как следует, злят. И это даже вполне успешно получается. Перед глазами уже начали водить хороводы кровавые черти, аккурат такие, как Джон изобразил на кафеле в ванной. Игорь послал чертей по матери, затем по отцу – мысленно. Потом представил себе Горохова с огромным пылесосом, в который эти порождения больного разума (а как выяснилось, даже двух больных разумов) быстро и бесследно всасывало. Максимов все это время с любопытством наблюдал за эволюциями его лица, кося подбитым глазом. - По мне, так это он с тобой сделал массу интересных вещей, - жизнерадостно предположил Игорь. Максимов дернулся. Сергеев засчитал себе очко, потом решил раньше времени не обольщаться. Еще не известно, сколько дюжих соплеменников притащил с собой юный гений, и какие им даны распоряжения. Он совершенно точно не собирался снова оказываться где-нибудь в холодном пыльном подвале связанным, без воды и еды. Тогда его спасло чудо в лице Саида, а потом подоспело еще одно – тощее, на уазике-неотложке. - Мне кажется, мы отклонились от темы, - напомнил Игорь. – Ты пришел сделать мне предупреждение? Делай. Я послушаю и решу, следовать ему или не нужно. - Занудный ты тип, - огорчился Максимов. - Я просто не люблю и не умею злиться. - Хорошо. Тогда собирайся и уезжай восвояси. Вот мое предупреждение. Тебе ведь его уже делали, не так ли? - Возможно. Мой инстинкт самосохранения, кажется, что-то такое говорил. - Сергеев, ты ведь не дурак. Хочешь оказаться жопой на вулкане? - Не хочу. - Так, а в чем дело? - Мучает вопрос, с какой стати ты тратишь свое драгоценное начальственное время на предупреждения? Ведь ежу понятно, что тебе лучше, если бы меня не было. Вообще. - Но ты уже есть, обратно не запихаешь. Приходится и время тратить, и нервы. - Слабо верю в чудеса. - Да, я в курсе. И мечтать не умеешь. - Запомнил ведь, сука. - Язык придержи! Битву характеров пока что Игорь выигрывал с большим отрывом – Максимов уже бесился, но судя по тому, что ничего откровенно паршивого еще не сказал и не сделал, в своих действиях был чем-то ограничен. До «Макдака» остался один дом и один пешеходный переход. Игорь, стараясь делать это не слишком очевидно, искал взглядом серебристый «Мерседес» Гаджиева, но почему-то не находил. Может быть, фсб-шник припарковался во дворе? - Объясни хоть, что за суета с моим отцом? - С твоим отцом? – удивился Максимов. – Ах да, с Михаилом Аркадьевичем… Я думал, ты смотришь новости. - Смотрю. Но где новости, а где - правда. - Уезжай, Сергеев, иначе встретишься с отцом и сам его обо всем спросишь. Перестукиваться будете. - Вот это уже более понятная угроза. Я учту. Только ты мне так и не объяснил, зачем тебе заботиться о моей жопе? - Скажем так, личный интерес. - Тьфу, блядь, давай без этого! Максимов заржал, капюшон с его головы все-таки слетел, явив миру картину весьма обстоятельных разрушений. Игорь полюбовался от души, потом медленно вдохнул и выдохнул – легче если и стало, то очень ненамного. Ему очень хотелось спокойно подумать, что бы все это значило, но процессу капитально мешал топавший рядом Максимов. - Совет я тебе дал, - подытожил он. – Послушаешь – молодец. Не послушаешь – извини, я пытался. Объяснять все причины и следствия у меня нет ни времени, ни желания. Хочется верить, что у тебя больше мозгов, чем мне кажется. Максимов широко улыбнулся разбитым ртом, потом накинул на голову капюшон и, махнув рукой, пошел через дорогу. Только теперь Игорь приметил на обочине «Ленд-Ровер», тот самый, на котором парень ездил в первый день. Вот было бы смеху, если бы на другой стороне дороги его дожидался на «Гелике» Джон! Но вообще смешного, если честно, было мало. - Где ж ты есть, - с тоской подумал Игорь. – Когда ты так нужен. И словно в ответ на его мысли из ближайшей арки высунулся нос знакомого «Мерседеса».