Lux in tenebris

      Я опустила белое полотенце в таз с водой, после выжала, сложила в несколько раз и аккуратно опустила на горячий лоб беспокойно спящей девушки. Она всё продолжает хмуриться и порой негромко стонать, её дыхание еле слышно, а лицо и шея блестят от пота. «Лихорадка от переутомления, — я убрала мокрые пряди тёмной челки со лба Хром. — Хорошо, что раны не такие серьёзные. Отдых и еда смогут поставить её на ноги».       Я села на стул около кровати. На её изголовье восседал большой белый филин с разноцветными глазами, весь горящий пламенем Тумана. Кажется, его зовут Мукуро. Он, как верный страж, следил за своей хозяйкой и даже ругался, стоило кому-то сделать что-то не то, по его мнению. Поразительно разумное создание, хотя не мне удивляться.       — Ты будешь здесь сидеть до того, как она очнётся? — спросил глубокий голос за спиной. — Она может проспать не один час.       — Знаю. Просто тут так тихо и спокойно, — я прикрыла глаза. — Скоро уйду, не переживай, Бьянки.       — Что-то случилось? — поинтересовалась девушка.       — Нет. Всё… в норме.       Я замолчала и Бьянки тоже. Сейчас всем хватает поводов глубоко задуматься, ведь Сасагава принёс вести из своей поездки в Италию. Наша атака на базу Мелоне состоится гораздо раньше, чем мы думали. Пять дней. Осталось ничтожных пять дней. Готовы ли мы? Я не знаю, готова ли я, так что про остальных определённо ничего не могу сказать, но выбора нет. Верхушка Вонголы и все выжившие союзные семьи разработали этот план, а нам остаётся лишь следовать ему. Конечно, мы могли отказаться. Сасагава так и сказал шишкам Вонголы: «Пока лидер убежища — Десятый босс Вонгола, он будет принимать решение». Верхушка в хаосе. Ни они, ни тем более Вария не собираются полагаться на подростков из прошлого, пусть они и владеют кольцами Вонголы. План придёт в исполнение с нами или без нас, но стоит признать, что это, должно быть, лучшее время, чтобы напасть. С каждым днём вероятность того, что наше убежище обнаружат, возрастает. Лучше быть готовыми и напасть самим, чем отсиживаться в неизвестности.       Тсуна боялся. Я понимала его, как и все, думаю. Он волновался за всех нас, ведь понимал, что мы можем пострадать. Нам противостоит слишком серьёзный враг. Однако Савада согласился с планом верхушки Вонголы и твёрдо заявил, что мы нападём на базу Мелоне через пять дней. Сказать, что я была потрясена, ничего не сказать. Тсуна так вырос. Он уже не тот мальчишка, который в истерике трясся при малейшей опасности. Если он и не принял свою роль Десятого, то принял ту ответственность, которую несёт перед всеми нами, как наш друг и, можно сказать, предводитель.       Да, эгоистично взваливать всё на него, но так само вышло. За Тсуной… Мы все готовы идти за ним. С каждым днём эта безотчётная вера становится всё сильнее, что иной раз сбивает меня с толку, но противиться этому, желания нет. Почему именно Тсуна? Я часто спрашивала себя об этом, но так и не смогла ответить нормально. Тсуна — это просто Тсуна, этим всё сказано. Такие люди просто рождаются и всё. И даже сейчас, когда впереди нас ждёт явно опасная и неизвестная борьба с Мельфиоре, мы все беспрекословно следуем за Тсуной и его решениями, хоть с некоторыми лично я и не согласна.       «Пусть решение и принято, но Тсуна паникует», — я вспомнила взгляд друга, когда Сасагава вышел из нашего зала заседаний. Признаться, я и сама опасаюсь того, что нас поджидает, но отступать не собираюсь, кто бы что ни говорил. А говорили многие и много. Все против того, чтобы я участвовала в операции. Даже Реборн встал на сторону Тсуны, что говорить про Гокудеру и Ямамото. Надеяться на поддержку Лар бессмысленно, да и незачем. Я всё равно буду со своими друзьями, иначе зачем были все эти усилия? Но их решение… Их уверенность в том, что для меня всё это слишком опасно… Их беспокойство должно было ощущаться приятным теплом в груди, а вместо этого, к моему удивлению, разожгло огонь злости и раздражения. Поэтому я даже слушать их не стала, а просто ушла из зала и теперь «прячусь» здесь. И мне, и им нужно время, чтобы утихомирить эмоции.       Дверь палаты открылась, Бьянки вышла, но новый посетитель так и остался стоять около двери. Я повернулась и безразлично посмотрела на переминающуюся с ноги на ногу Киоко.       — Кейт-чан, я… — запнулась девушка. — Я хотела… Как Хром?       — Ей нужен отдых и еда, — негромко ответила я, на автомате поправляя одеяло Хром. — Всё будет хорошо, не переживай.       — Слава Богам, я так рада! — Киоко смело подошла ко мне. — Давай, я посижу с ней и присмотрю. Ты, должно быть, голодна.       — Да я не присматриваю, просто сижу, — пожала я плечами.       — А, вот как, — Киоко неловко заправила прядь волос за ухо. — Да, вы ведь с ней не знакомы.       — Да, но я волнуюсь. Всё же она С… — я одёрнула себя. — Всё же она друг Тсуны и остальных. Может и мне удастся с ней поладить, как думаешь?       — Конечно, — уверенно кивнула подруга. — Я тоже хочу с ней подружиться. Надо поддерживать её, когда она придёт в себя. Кажется, ей досталось. Что здесь вообще происходит, Кейт-чан?       «Ты задаёшь неудобные вопросы», — я решила промолчать, сделав вид, что посчитала её вопрос риторическим. Киоко и Хару до сих пор в неведение относительно Вонголы и всего прочего. Тсуна решил максимально оградить их от дел мафии. И это ещё одно решение, с которым я не согласна, но перечить и своевольничать не стану. Тем более, остальные поддерживают Саваду, а против большинства не попрёшь.       Пусть все и были не рады тому, что девушек и детей втянули во всё это, но всё же если бы не Киоко и Хару всем нам было бы гораздо тяжелее. Я была благодарна им за все старания. Да одним своим присутствием они уже придавали нам сил, а видя то, сколько они всего делают и как поддерживают нас, мы наполнялись решимостью и двигались вперёд.       «Ладно, нечего засиживаться. Сасагава уже подлечил Хром своим пламенем Солнца, так что я ничем помочь не смогу. Лучше займусь более важными делами», — решила я.       — Когда она придёт в сознание, ей нужно попить и поесть что-нибудь лёгкое, — я встала и направилась к двери. — Лар должна скоро придти, так что посидишь тут недолго, хорошо?       — Да, я ведь сама предложила, — улыбнулась Киоко.       Я тоже улыбнулась подруге и вышла. Только двери закрылись за моей спиной, из-за угла показался даже слишком хмурый Гокудера. Он стоял и молчал, поэтому и я без слов просто прошла мимо.       — Ты ведь не будешь делать глупости? — прилетел холодный вопрос мне в спину.       — Ты специально ждал пока я пройду, чтобы пафосно задать вопрос? — я обернулась к парню. Он стоял вполоборота, засунув руки в карманы, и недовольно смотрел на меня. — Мы в каком-то фильме, что ли?       — Не язви, глупая женщина, — рыкнул Гокудера.       — Лучше это, чем бессмысленно спорить, — заметила я. — Я уже всё решила, так что…       — Джудайме ясно сказал, что ты остаёшься на базе, — перебил меня блондин. — Не смей перечить его решениям и доставлять неприятности.       — Я не стану обузой, — я развернулась и продолжила свой путь. — И отсиживаться в безопасности, пока вы рискуете, тоже не стану.       Топот за спиной не предвещал ничего хорошего. Крепкая хватка сжала плечо, за секунду меня развернули и припёрли к стенке. Гокудера навис надо мной, от огня негодования из его глаз сыпались зелёные искры. Я застыла, но не от страха перед ним. Я сдерживалась, чтобы не сделать глупость, и просто давала ему возможность выпустить пар. «Синяк останется», — я почувствовала, как пальцы сильнее сжали моё плечо. Ещё несколько секунд Гокудера смотрел на меня, а после резко отпустил и с пренебрежительной гримасой отступил.       — Не жди, что я стану помогать тебе, если ты вляпаешься в неприятности, — сказал он. — Но не смей помереть, ясно тебе?       — Это в мои планы не входило.       Гокудера цыкнул и, насупившись, поплёлся дальше по своим делам. «Вышло просто, — я со вздохом пошла к лифту. — Нужно потренироваться. Времени в обрез». На этаже тренировочных залов я столкнулась с Кусакабе и Хибари. Никто не стал утруждать себя ненужным любезностями, мы лишь кивнули друг другу и прошли мимо. Из зала Тсуны доносились голоса детей и Фууты, возможно, там был и сам Савада, но проверять я не стала. Увижусь с ним, он станет снова отговаривать меня, а препираться не хотелось.       Я понимаю беспокойство Тсуны, на его месте я бы поступала так же, но есть огромное отличие между мной и остальными. Ребята ничего не знают обо мне и моих силах. Я не слаба. Я могу сражаться с ними. Моя оплошность, что я ничего им не рассказываю, но даже без этого они ведь видят, что я тренируюсь. Пусть я не Страж Вонголы, но такой же боец. Донести до них это сложно, доказывать что-то слишком затруднительно и бессмысленно. Моё решение принято, а мнение остальных здесь уже не играет никакой роли.       В смешанных чувствах я вошла в зал и сразу прошла на середину комнаты. Сев на пол по-турецки, я глубоко вздохнула и закрыла глаза. Наравне со всеми очевидными вещами мои мысли занимал он. Кондо Тензо. Когда Сасагава сказал, что нападение состоится через пять дней, я сразу вспомнила о нём. Будет ли он на базе Мелоне? Если да, то столкновение с ним станет огромной проблемой для всех. Не знаю, каковы его мотивы. Причина его преданности Бьякурану мне так же не известна, да и это не имеет никакого значения. Всё это не важно. Если Кондо на базе, так тому и быть. Неизвестно, чем обернётся наша встреча, но одно я знаю точно — колебаться и медлить я не стану.       Я услышала звук открывшейся двери, а следом негромкие шажочки. Даже смотреть на пришедшего не нужно было, я и так прекрасно узнала его пламя.       — Если ты пришёл отговаривать меня, то не трать время зря, — сухо сказала я.       — Почему ты так рвёшься в бой? — спросил в ответ Реборн.       Тон репетитора был серьёзнее обычного, что удивило сильнее, чем его вопрос. Я открыла глаза и посмотрела на остановившегося напротив меня Аркобалено.       — Это странный вопрос, — заметила я. — А почему идут остальные?       — Это их долг Стражей, — ответил Реборн, будто это было очевидно.       — Долг Стражей? Что за глупость? Они идут за Тсуной не из-за этого мнимого долга, а потому что они друзья. Я иду по этой же причине. И кстати, я не спрашивала ничьего разрешения.       Мой голос стал холоднее. С Тсуной, да и с остальными ребятами мне приходится быть мягче, но с Реборном в этом нет необходимости. Репетитор отвернулся в сторону и убрал руки в карманы брюк. Весь его вид говорил о глубокой озадаченности чем-то.       — Я могу контролировать пламя и коробочки, — снова заговорила я. — Мои навыки хакера помогут взломать систему безопасности базы Мелоне, если представится возможность. Я могу сражаться. Как ни посмотри, а толку от меня будет больше на операции, чем здесь. Ты ведь всё это знаешь, так скажи, Реборн, почему ты против моего участия на самом деле?       — Я не хочу, чтобы ты сражалась. Ты ведь и сама этого не хочешь, я прав? — спросил Реборн. Видимо, он уловил отблески чего-то в моих глазах, потому что сразу продолжил: — Значит, я прав. Я уже говорил, что знаю, что ты недоговаривала о многом раньше. После нападения Гаммы и твоих слов в этой самой комнате, я лишь убедился во всём. Да, ты можешь сражаться, но ты не делала этого во время нападения Скуалло. Я думал об этом и пришёл к одному единственно логичному выводу. Ты ненавидишь сражения.       Я нахмурилась. Он говорил это со спокойной уверенностью и даже не пытался вновь посмотреть на меня, чтобы убедиться в правильности своих заключений. Реборн не сомневался, что смог понять меня. А ведь он близок, но сейчас всё изменилось.       — Ты не одна из Стражей, так что не должна участвовать в битвах, — продолжал Реборн. — И я не думаю, что ты достаточно сильна, чтобы противостоять нашему нынешнему врагу.       «Жестоко, — я бы обиделась, но нет. — Что за человек? Сначала будто переживает за меня и мою душу, а после вот так безжалостно называет слабачкой. Это даже смешно». Я беззвучно, коротко усмехнулась.       — Всё меняется, Реборн, — я провела рукой по волосам, убирая мешающие пряди. — В прошлом я почти ненавидела битвы, но теперь это прошло. Я хочу сражаться, чтобы защитить то, что мне дорого. Банально, но так верно. Ты мне вот скажи, почему ты так беспокоишься обо мне? Другие тоже не горят желанием сражаться. Ямамото, Ламбо, Хром… Сомневаюсь, что они спали и видели, как сражаются в войне мафии. Так почему их ты не отговариваешь?       Мне было интересно узнать ответ. Я бы даже сказала, что это было несколько важно. Реборн слишком непонятный человек, и так я смогу хоть немного проникнуть в его голову. Иногда я понимала его мотивы, но сейчас была сбита с толку.       — Ты отличаешься. Если остальные избегают битв из-за страха погибнуть, то в тебе я этого не вижу. В тебе есть страх, но он другой, — репетитор посмотрел на меня и ухмыльнулся. — Однако сейчас я вижу, что ошибся.       — Знаешь, мне кажется, что я единственный человек, которому ты говоришь подобные вещи. С чего бы ты был так открыт со мной? — усмехнулась я, различив досаду на лице Реборна.       — Просто сейчас это уместно. Не обольщайся так, — жёстко отрезал он. Я тихонько посмеялась. — Но всё же, я, правда, думаю, что ты слаба. Ты станешь лишним грузом на миссии. Хоть ты и тренируешься больше, чем кто-либо, но это ничего не меняет. Джаннини объяснит Лар, как отключить систему защиты Мельфиоре. Она опытный стратег и боец, поэтому справится. Тебе не нужно идти.       — Хм, а почему ты думаешь, что я слаба? — с застывшей полуулыбкой спросила я спокойно.       — Я не чувствую в тебе силы. Даже после всех тренировок я почти не ощущаю пламени в тебе и в твоём кольце, — объяснил Реборн.       Ну да, он — сильнейший киллер, его чутье и интуиция убийцы на уровне, недостижимом для подавляющего большинства людей, считающихся сильнейшими. Понятно, что его ощущения и предчувствия это не пустой звук, поэтому он говорит так уверенно. Однако со мной это не работает.       — А тебе не приходило в голову, что это наоборот признак силы? — спросила я с неизменной интонацией. Реборн замер после моего вопроса. Видимо, он даже не подумал об этом. — Ты можешь оставаться при своём мнении, это меня мало волнует. Я всё равно пойду с Тсуной и приложу все усилия, чтобы помочь ему и вернуть нас всех домой. А теперь я должна продолжить тренировку.       Возможно, ему было, что мне возразить, но Реборн не стал. Я вновь закрыла глаза. Репетитор простоял напротив меня ещё несколько минут, и всё это время я чувствовала его взгляд на себе. После послышался его короткий смешок, следом удаляющиеся шаги и звук закрывшейся двери.