***
Странная компания из четырех парней и маленького ребёнка сидела в холле больницы. Кто-то нервно бил пальцами по своим ногам, кто-то, сжав кулаки, неподвижно сидел на месте, но во взгляде всех читалось одно. Страх. Они старались скрыть его, но ничего не получалось. Проходившая мимо медсестра хотела как-то утешить подростков, но на её тихие слова они даже голов не подняли. Наконец, томительное ожидание закончилось. Широкие двустворчатые двери распахнулись, и к компании вышел Шамал. Мужчина устало потёр шею и серьёзно посмотрел на вскочивших со стульев парней. «Как бы сказать им обо всём? — Шамал не мог поверить в то, что видел в операционной. Уже столько повидавший мужчина был напуган. — Кэтрин-чан… с такими ранами она…». — Шамал-сан, что там? — первым подал голос Тсуна. Шамал отвёл взгляд. — Говори как есть, — серьёзно сказал Реборн, подходя к мужчине в белом халате. — Не нужно жалеть их. — Я… — начал Шамал. Мужчина громко кашлянул. Отодвинув назад все свои эмоции, он открыл папку в руках и с профессиональным бесстрастием смотрел на результаты обследования Аккерман. — Кэтрин-чан очень досталось. Рука сломана, множество глубоких ран. Очень серьёзных. Отбиты внутренние органы, проткнуто лёгкое. Помимо этого ещё куча ранений. Она потеряла много крови. Её силы почти на нуле… — Но она ведь будет в порядке, так? — с надеждой спросил Ямамото. — Не знаю, — выдохнул Шамал и покачал головой. Всех будто сильно ударили в живот. Парни застыли на месте, как каменные изваяния. Тсуна потерянно уставился на пол. Его руки не переставали трястись, но он даже не мог сжать их в кулаки. Кисти будто онемели и покрылись слоем льда. Реборн не мог поверить в услышанное. После событий будущего он понял, что Аккерман гораздо сильнее, чем ему думалось вначале. Он знал, что ей досталось, но не думал, что всё настолько плохо. Она выглядела… нормально. «Умело скрыла своё состояние. Я даже ничего не заподозрил», — Аркобалено сжал кулак, досадуя на свою невнимательность. — Какого хрена значит твоё «не знаю»? — прошипел Гокудера. — То и значит, — тихо ответил Шамал. — Раны Кэтрин-чан более чем серьёзны. Мы сделали всё, что могли, но её состояние… тяжёлое. Сейчас я не могу ничего сказать. Нужно просто ждать и надеяться на лучшее.***
На следующий день Тсуна перед занятиями в школе решил навестить девушку в больнице. Савада был настолько потерян, что даже не сразу заметил, что Гокудера пошёл вместе с ним. Да и было как-то всё равно. Главное, чтобы Кэтрин-чан пришла в себя. Шамал уже был на своём рабочем месте, так что проблем с пропуском удалось избежать. — Только недолго, — тихо сказал Шамал и вышел из светлой палаты. Тсуна, еле переставляя ноги, добрёл до больничной койки. Карие глаза полные страха и боли смотрели на будто восковое лицо девушки, наполовину скрытое кислородной маской. Тсуна даже не слышал мерное пиканье прибора около кровати. Он мог лишь смотреть на девушку. Вся перебинтована, рука в гипсе, а кожа как будто посерела. Савада несмело дотронулся кончиками пальцев до ладони Аккерман и тут же одёрнул руку. «Ледяная», — вздрогнул парень. В груди Савады что-то щемило… Он понимал, что это было. Страх. Но не только за жизнь девушки. Он не мог выкинуть из головы ту картину. Каждый раз, когда Тсуна смотрел на Аккерман, он видел её и Нишимуру. Как девушка была готова вырвать сердце того монстра. Тсуна вновь видел ту улыбку и вздрагивал. Гокудера стоял позади своего дорогого Джудайме. Парень не мог заставить себя посмотреть на девушку на койке. Просто не мог. События в будущем… Гокудера был потерян. Сейчас он не знал, что и думать. «Я монстр? Всё было маской? — раздражённо думал Гокудера. — А ведь я знал, что она не так проста. Идиотка. Чёртова героиня! Нужно было валить, когда я говорил. Из-за неё Джудайме сейчас сам не свой. Глупая женщина… Чёрт, почему? Почему после всего я не могу злиться на неё?!». Подрывник закусил губу. Он мог ругать девушку, мог делать вид, будто злиться, но…***
— Вот такие дела, Кейт, — грустно усмехнулся Ямамото и почесал затылок. Парень покосился в сторону сидевшего на стуле Гокудеры. Подрывник смотрел в окно и старался не слушать пустой трёп бейсбольного идиота. Зачем Гокудера опять пришёл сюда? Наверное, он просто не мог иначе. Не видеть Аккерман было куда тяжелее, чем сидеть здесь и смотреть на её неподвижное тело. «Чёрт, что я творю? Даже цветы зачем-то приволок», — Гокудера раздражённо цыкнул. — А ты не хочешь рассказать, как у тебя день прошёл? — спросил Ямамото. — С какого чёрта я должен это делать? — огрызнулся Гокудера. — Она всё равно ничего не слышит. Со стенкой и то лучше разговаривать. — Не говори так, — резко сказал Ямамото, с укором смотря на подрывника. — Пф, а ты нахрен всё это делаешь? Думаешь, благодаря этому станешь ближе с Джудайме? Гокудера недовольно глянул на Ямамото, раздражённый его осуждающим тоном. Ямамото усмехнулся и перевёл взгляд на Аккерман. Глаза защипало. — Нет, — тихо ответил мечник. — Просто… Если не говорить, то её будто уже и нет… — Какой бред, — Гокудера без слов вышел из палаты. — Он всё-таки грубый, Кейт, — тепло сказал Ямамото и слегка сжал ледяную руку девушки. Минуту он просто смотрел на её лицо. В горле стоял неприятный ком. По щеке скатилась прохладная капля. Мечник даже обрадовался этому ощущению на коже. Все два дня, что Кейт лежит в больнице, боль в груди Ямамото не утихала. Он видел, что тяжело всем, поэтому старался улыбаться… Ради друзей. Как делал это всегда. Сейчас же Ямамото остался один. Впервые после возвращения из будущего, парень не пытался улыбаться. Не хотел. Он позволил себе просто поплакать. Казалось, это могло помочь… Но легче не становилось. — Знаешь, Кейт, а ведь я боялся тебя тогда. В той битве… Это будто и не ты была. И твои слова потом… Не знаю, правда это или нет, но для меня ты всё равно будешь другом, — голос мечника опустился до хриплого шепота. — Не могу сказать, что не боюсь той твоей стороны, но знаю, что ты никогда не сделаешь нам больно. Ты наш друг, Кейт. Да и сейчас, видя тебя тут… мне плевать, — всхлипнул Ямамото и сильнее сжал руку девушки. Соленые капли не переставали литься из светло-карих глаз, падая на ладонь Аккерман. — Мне плевать, кто ты… — голос Ямамото почти не было слышно. — Я хочу… просто хочу, чтобы ты вернулась. Кейт, прошу… вернись к нам…***
Тсуна устало потёр глаза и потянулся. «И как я умудрился уснуть?» — подумал парень и громко зевнул. Тело неприятно ныло от недолгого сна на жёстком стуле. Савада посмотрел на тумбочку и улыбнулся. — Интересно, кто приносит тебе цветы, Кэтрин-чан? — задумчиво спросил Тсуна и посмотрел на брюнетку. Она так и не приходила в себя. Шамал ничего утешительного не говорил. Состояние Аккерман не изменялось. Совершенно. Это сбивало врача с толку, он просто не знал, как такое возможно. Да, прошло лишь несколько дней, но какие-то изменения должны быть. Тем более, девушка управляет пламенем Солнца. Тсуна громко выдохнул и потёр глаза кулаком, прогоняя остатки сна. Теперь он навещал в больнице не только Аккерман. Ямамото тоже лежал в реанимации на два этажа выше. «Почему так получилось? Мои друзья лежат при смерти, а я ничего не могу поделать. Я бесполезен, — Савада зажмурился и сжал кулаки, больно впиваясь ногтями в ладони. — Кэтрин-чан, прошу… Прости меня. Я ничего не мог сделать в будущем, ничего не могу сделать сейчас. Я точно Никчёмный Тсуна. Я не достоин быть твоим другом. Прости меня…». Савада вздрогнул от резкого звука в коридоре. Встав со стула, парень поплёлся на выход. Уже в дверях, он бросил взгляд на кровать. Проглотив тугой ком в горле, Савада вышел в прохладный коридор и медленно пошёл на выход. После случившегося с Аккерман Тсуна всё время пребывал в какой-то прострации. Практически ничего не замечал вокруг. И сейчас он опять не заметил, как мимо него прошел его же репетитор. Реборн даже не пытался привлечь внимание ученика. Сейчас это ни к чему. Проводя осунувшуюся фигуру Савады взглядом, Реборн зашёл в палату Аккерман и прикрыл за собой дверь. Аркобалено запрыгнул на стул около кровати и нахмурился, видя не меняющуюся несколько дней картину. — И не надоело тебе здесь лежать? — грубо спросил Реборн. В ответ лишь писк прибора. Малыш вздохнул и поправил свою шляпу. — Я думал связаться с твоими родными, но когда пытался найти их, столкнулся с препятствиями. Я понял, что ты не хочешь вовлекать их в мафиозные дела, поэтому не стал копать. Хотя если ты так и не придёшь в себя, придётся. Реборн сжал кулачок. Пикающий звук прибора раздражал, но одновременно с тем радовал. Пока он пикает, девушка жива. — Кэтрин, тебе ведь рассказывают, что у нас происходит. Ямамото попал в больницу, кольца Вонгола уничтожили. Шимон… Эта семья очень сильна. У нас большие проблемы, Кэтрин, так что… — Реборн прыгнул на кровать и ткнул девушку в руку. — Приходи уже в себя.***
Дождавшись, когда Аркобалено покинет палату, Гокудера незаметно для медсестер и Шамала прошёл внутрь. Парень подошёл в кровати и цыкнул, смотря на уже немного завядшие цветы на тумбочке. — Вовремя я, — пробормотал Гокудера и поменял букет в вазе. Парень чуть кивнул, смотря на веточки желтой мимозы. — Я заметил, что Джудайме улыбается, когда видит цветы, поэтому и таскаю их тебе. Не думай, что это для тебя! Гокудера плюхнулся на стул. «Чёрт, зачем я это говорю? Она ведь ни черта не слышит», — парень покачал головой и вздохнул. Он порядком устал за все последние дни. Ещё эти Шимон проблем прибавили, да бейсбольный идиот заставляет Джудайме переживать. «Джудайме, — Гокудера чувствовал, как внутри поднимается злость. Злость на самого себя и свою бесполезность. — Он так переживает за всех, столько всего держит в себе. Я пытался поддержать его, но, черт возьми, не умею я это делать! Мои слова не помогают. Джудайме ходит с низко опущенной головой, я больше не вижу огня в его глазах. Не чувствую его решительность и силу. Даже когда эти придурки Шимон напали на нас… Джудайме был сам не свой. И я не могу помочь ему… Как же бесит. А ведь она смогла бы». Гокудера поднял грустный взгляд на Аккерман. Как он хотел злиться на неё, но вместо этого с каждым днём чувство боли в душе усиливалось. Гокудера не сдержал порыв и убрал со лба Аккерман прядь волос. Он боялся потерять её. Лишь недавно парень сам себе признался в этом. Да, он боялся, что она не придёт в себя. И не только потому, что это станет ударом для Джудайме. Для самого Гокудеры это будет болезненно. — Эй, Аккерман, — хрипло сказал Гокудера и положил ладонь на голову брюнетки. Холод её кожи и волос был приятен горячей ладони. — Хватит уже валяться здесь. Ты… нужна нам.