Lux in tenebris

      Невероятной красоты место у большого озера влекло своей прохладной тишиной и безмятежностью. Здесь и время словно замедлялось, позволяя подольше наслаждаться единением с природой и самим собой. Солнце отразилось от водной глади и бликами заиграло на лице сидящего рядом человека. Он улыбался. На его коленях посапывал тигрёнок, а на плече ютилась крохотная красная птичка. Человек справа засмеялся, но его смеха не было слышно. Его губы шевелились, но не было произнесено ни слова. Я понимала, что должна чувствовать беспокойство, но по правде, на моей душе ещё никогда не было так мирно и тихо.       Я опускаю глаза на свои руки. «Чужие, — констатировала я факт, и даже он не вывел из состояния полнейшего покоя. — Это место невероятно. Хотелось бы увидеть его своими глазами. И вода, наверное, чудесная. Жарко. Хочу пить».       Противный размеренный писк стал первым, что уловил мой слух. После появились отдалённые звуки машин, чьи-то голоса, шаги и скрип колёсиков каталок. На лицо что-то давило, в руке было неприятное ощущение. Я еле подняла будто склеенные веки и посмотрела на правую руку. «Капельница. Кислородная маска, — мозг включался быстро, поэтому я почти сразу поняла, где нахожусь. — Жарко. Надо открыть окно и попить».       Я сняла маску, отлепила датчики со лба и вытащила иглу из вены. Бутылка с водой и стакан стояли на тумбочке рядом с кроватью, тут же была ваза с букетом огромных белых лилий. Я вдохнула полной грудью. Сладкий аромат цветов перебивал запах больницы и лекарств. «Кто бы их ни принес, я ему безмерно благодарна», — я налила себе воды, встала и подошла к окну. Свежий вечерний воздух наполнил комнату, и бледно-голубые шторы зашумели от сквозняка.       Я блаженно улыбнулась. Несмотря на бинты и гипс на руке, никакого дискомфорта не ощущалось. Правда, тело было будто свинцом налитое, поэтому полтора метра до окна дались мне непросто. Я отпила воды. Она обволокла пустой желудок, и он недовольно заурчал. «Поесть бы», — я сделала ещё глоток, осматриваясь. Светлая и просторная комната — стандартная одиночная палата. Кровать, рядом с ней приборы и капельница, две тумбочки и стул.       В памяти угасали недавние мирные видения, на их место приходили воспоминания о произошедшем. Спокойствие души было нарушено вернувшимися паршивыми чувствами. Я нахмурилась. «Не стоило мне говорить с ними так грубо, — я чувствовала угрызения совести. — Всем было непросто. Я злилась на них за ложь, хотя по факту просто боялась поверить их словам». Я не позволила мыслям развиваться в этом русле. Благо было это не так сложно. В голове столько всего перемешалось, что сосредоточиться на чём-то другом не составило труда.       Раскат грома сотряс стекла в окнах, и я слегка вздрогнула от подувшего с улицы прохладного, довольно сильного ветра. В нос ударил запах озона и мокрого асфальта. Разум пришёл в норму, а вместе с этим пришло и озарение. «Цветы. Значит, кто-то навешал меня, пока я была без сознания. Джас? Боже, я же пропала на несколько месяцев. Чёрт, он места себе не находил», — отчего-то я толком и не паниковала, и решила разбираться с проблемами по мере их поступления. Я почувствовала в комнате едва уловимую теплую ауру. «Пламя? Значит, всё-таки ребята, — я допила воду. — Интересно, хоть тело и вымотано, но чувства в порядке. Это радует».       Дверь в палату открылась, я обернулась. Высокий брюнет с неряшливой щетиной поднял взгляд от каких-то документов в руках и посмотрел на меня. Видимо, до него всё дошло не сразу, потому что изумление появилось на лице лишь через пару секунд. «Его лицо мне знакомо, — я порылась в памяти. — Точно. Шамал-сан, выдающийся доктор. Хм, что он делает в Японии?».       — Кэтрин-чан, ты пришла в себя? — мужчина уставился на меня как на призрака.       — А ну, кажется. Здравствуйте. Шамал-сан, верно? — я поплелась к кровати. Мужчина утвердительно кивнул. — Видела ваше досье. Теперь мне даже спокойнее, что я в таких надёжных руках.       — О-хо, какая милая девушка, оказывается, — Шамал расплылся в обольстительной улыбке. — Может, мы с тобой пообщаемся поближе?       — Видимо, я рано обрадовалась, да? — я нервно усмехнулась и села на койку.       — Шамал-сан, вы опять за своё? — в палату вошла тучная женщина лет тридцати пяти. — Вы врач, в конце концов. Выполняйте свою работу!       — О, да-да, — Шамал откашлялся. — Кэтрин-чан, как ты себя чувствуешь?       — Как обычно, — пожала я плечами. — Не беспокойтесь.       — О, я так рад! — воскликнул он и полез ко мне с вытянутыми уточкой губами.       «Да вы серьёзно?» — я уже приготовилась защищаться, но медсестра схватила мужчину за ворот белого халата и оттянула от меня. Я с благодарностью посмотрела на свою спасительницу. Шамал недовольно проворчал что-то нечленораздельное, снова откашлялся и продолжил задавать стандартные вопросы. Когда опрос был окончен, он распорядился поменять мне капельницу и удалился прежде, чем я успела возразить. Полненькая медсестра вновь воткнула иголку мне в вену.       — Это обязательно? — спросила я, с недовольством смотря на иглу.       — Аккерман-сан, так распорядился доктор Шамал. Так что вы потерпите, — сухо сказала женщина.       — Ладно, — выдохнула я. Живот громко заурчал, напоминая о себе.       — Точно, вы же голодны. Я распоряжусь, чтобы вам принесли что-нибудь лёгкое.       Медсестра ушла, а через минут десять мне принесли чашку куриного бульона и яблочно-персиковое пюре. «Не так плохо, как ожидалось», — подумала я. Хотя сейчас я была рада хоть какой-то еде. Поев, я легла на спину и уставилась в потолок. «Скука. Поскорее бы свалить отсюда, — бинты и иглы раздражали, но я не своевольничала. — Надо поговорить с Шамал-саном. Спросить у него, кто приходил навестить меня? Что делать теперь? Я не глупа, чтобы надеяться, будто всё будет забыто и прощено, но надежда есть. Может, они смогут понять?».       — Кейт?! — я повернулась на удивленный возглас в дверях. — Ты пришла в себя? Я так рад!       — Ямамото! — воскликнула я. Ямамото быстро закрыл за собой дверь, прошёл и сел на стул около кровати.       — Вовремя я решил навестить тебя, — он лучезарно улыбался. — Когда ты очнулась?       — Совсем недавно, — я медленно садилась.       Ямамото попытался уложить меня обратно, но я остановила его красноречивым взглядом и всё-таки села. «Не думала, что кто-то придёт так скоро, — я была так рада видеть своего беззаботного друга, что даже позабыла обо всех переживания на краткий миг. Но сейчас вновь чувствовала какое-то напряжение, находясь рядом с ним. — Хотя это к лучшему. Сейчас всё и выясню».       — Ты нас здорово напугала, — сказал Ямамото.       — Прости. Немного не рассчитала силы, — я тихонько посмеялась и застенчиво почесала затылок рукой в гипсе.       — Как ты себя чувствуешь? — он обеспокоенно осматривал меня. — Выглядишь неплохо.       — Правда? Это хорошо. На самом деле чувствую себя прекрасно, — сказала я, как можно беззаботнее. Ямамото недоверчиво покосился на гипс. — Доктор Шамал решил сделать из меня ходячую мумию. Надеюсь, скоро всё снимут. Кстати, а сколько сейчас времени?       — Семь вечера, — ответил Ямамото, посмотрев на наручные часы.       — Ого. Долго же я тут провалялась.       — Это точно, — кивнул Ямамото. — Ты не приходила в себя десять дней. Мы ужасно переживали.       — Сколько? — воскликнула я. — Чёрт. Простите, что заставила волноваться. Не думала, что настолько вымоталась.       — Да прекрати! Главное, что с тобой всё хорошо!       Ямамото в порыве положил свою ладонь на мою. Почти сразу он покраснел и быстро убрал руку. Я широко улыбнулась и сжала его кисть, лежавшую на колене. На душе стало так тепло. «Он действительно переживал за меня. Значит ли это, что всё, что произошло в будущем, забыто? Нет, забыть такое нельзя, — я посмотрела в светлые глаза. — В его взгляде уже нет страха, значит всё более-менее нормально».       Я заметила на шее Ямамото длинную серебряную цепочку с массивным кулоном в форме меча, вокруг которого обвивалось что-то вроде веточек. В начале рукоятки большой голубой камень, обрамленный обручем с надписью Вонгола, а следом шла голова собаки. «Это же его животное из коробочки Вонгола».       — Какой интересный кулон, — заметила я. Ямамото снял цепочку и отдал мне в руку. «Тяжелый. И я чувствую в нём пламя. Странно». — Хм, любопытно. Я чувствую в нём силу. Откуда он у тебя? И что это?       — О-о-о, это долгая история, — ответил он, улыбнувшись и почесав затылок.       — А ты куда-то торопишься? — с сожалением спросила я.       — Нет, но тебе нужно отдыхать.       — Не говори глупости, — махнула я рукой. — Давай рассказывай. Видимо, я многое пропустила.       — Ладно, хорошо, — посмеялся Ямамото и задумчиво почесал подбородок. — Всё началось на следующий день после нашего возвращения…       Я едва ли не с открытым ртом слушала рассказ Ямамото. За каких-то десять дней произошло просто невообразимое количество событий. Ямамото говорил так быстро и несвязно, перескакивая с одной темы на другую, что уловить общую суть было тяжеловато. Церемония наследования, конфликт с нынешним поколением Шимон, сражения. Ямамото был на волосок от смерти, но его спасли. Как сказал парень, ему помог Бьякуран из нашей эпохи. Поверить в это было сложно, но я не стала расспрашивать. А после всех битвы раскрылся обман Дэймона Спейда, из-за которого всё и началось. В конечном итоге, Тсуна и Энма победили Спейда, и теперь Шимон и Вонгола вновь стали друзьями.       «Десять дней, — меня поражала скорость развития событий. — Ямамото едва не погиб, Тсуна, Гокудера, Сасагава… Все сражались, а я валялась тут». Я бы злилась, если бы не видела счастливого и здорового Ямамото перед собой. Ребята сами справились. «Молодцы», — я тихонько улыбалась, продолжая слушать Ямамото. Как выяснилось, их кольца Вонгола разрушили Шимон во время церемонии наследования, но «какой-то странный старик» собрал остатки колец и переделал их. В итоге у Ямамото появился кулон, да и у остальных кольца приняли своеобразный вид. И не только — они стали сильнее, я чувствовала это.       — Ого. Я и правда многое пропустила, — выдохнула я, переваривая услышанное. — А как остальные? Когда вы вернулись?       — Мы приехали вчера утром. Все в порядке. Немного потрёпанные, но в целом нормально, не переживай, — заверил Ямамото.       — Почему вы всё время ищите приключений на одно место? — я устало потёрла переносицу.       — Мы? Они сами нас находят! — возразил Ямамото. — Но иначе было бы скучно, так ведь?       — Да, наверное.       Ямамото захохотал. Это было так заразительно, что я не смогла удержаться и негромко поддержала его. Нас прервали появившиеся в палате Тсуна, Гокудера, Сасагава, Киоко и Хару. На несколько секунд воцарила почти гробовая тишина. Ребята поражённо уставились на меня. Я нервно сглотнула под их взглядами.       — Кэтрин-чан! Кейт! Кейт-чан! Хахи, Кейт-чан! — все одновременно кинулись к моей кровати.       Ребята наперебой спрашивали о моём самочувствии, но я просто не успевала ответить. Я могла лишь мягко улыбаться. «Они волновались. Правда волновались». Гокудера, единственный, кто не сказал ещё ни слова, встал перед кроватью и молча сложил руки на груди. Было странно видеть его таким. Не раздраженный, не злой, он был спокоен, мне даже показалось, что в его глазах проскочило облегчение. «Боже, о какой ерунде я думаю? Бред какой-то».       — Кейт-чан, я так рада, что ты в порядке! — сказала Киоко, вытирая выступившие слезы.       — Хару так испугалась! — тоже со слезами крикнула Хару.       — Девочки, я так рада видеть вас, — я потянулась к ним, чтобы обнять. Они нерешительно наклонились, но когда я крепко прижала их к себе, ответили тем же и заплакали громче.       — Чёрт, женщины вечно ревут без повода. Может, хватит, а то потоп устроите, — проворчал Гокудера, но как-то без злости, а скорее ради поддержания репутации.       — И правда, чего вы! Все ведь хорошо, — широко улыбнулась я Киоко и Хару. — Тсуна, как твои дела?       — Эм, зам… замечательно, — застенчиво ответил он, отведя глаза.       — Ямамото мне всё рассказал. Про Шимон и церемонию, — сказала я, предположив причину его неловкости.       — Да? Это всё упрощает, — посмеялся Тсуна. — Ну, всё и правда замечательно. А ты как?       — Тоже хорошо. Только хочется поскорее снять вот это, — я недовольно посмотрела на гипс.       — Так подождите. Этот бейсбольный идиот тебе всё рассказал? Значит, он уже давно тут торчит. Почему ты не позвонил и не сказал, что она пришла в себя?! — раздражённо предъявил Гокудера.       — Ой, я как-то не подумал. Прости, — хихикнул Ямамото.       — Ах ты… — прошипел Гокудера.       — Слушайте, а вы можете показать, чем стали ваши кольца? — я решила перевести тему, пока Гокудера совсем не взбесился и не начал кричать на всю больницу.       — А? Да, конечно, — пробормотал Тсуна и выставил вперёд руку.       Это всё ещё было кольцо, точнее большой перстень с оранжевым камнем и надписью Вонгола. Сасагава снял спортивную кофту и показал браслет на плече. Два широких, скрещивающихся обруча из жёлтого металла, на пересечении жёлтый квадратный камень с металлическим крестом. Я восхищённо дотронулась пальцами до металла, ощущая тепло пламени Солнца. Гокудера, гордо задрав голову, приподнял футболку и показал пряжку на ремне, украшенную головой леопарда и надписями Вонгола на металлических обручах вокруг. Заметив мой восхищенный взгляд, парень самодовольно ухмыльнулся.       — Но это я трогать не буду, даже не надейся, — сказала я спокойно.       — Да будто кто-то тебе даст! Что ты вообще говоришь, женщина? — Гокудера густо покраснел, а я рассмеялась.       — Ребята, это поразительно! — восхитилась я. — Никогда не видела ничего подобного. Вы ведь понимаете, что эти вещи уникальны?       — Конечно, это ведь наше оружие, — буркнул Гокудера и отвернулся к окну.       Ребята вкратце рассказали, как дела в школе, как прошли все десять дней у каждого. В целом всё не отличалось от рассказа Ямамото. Я была готова расплакаться от счастья. Они общались со мной, как и раньше. Широкие улыбки, весёлый смех, радость и блеск в глазах. События будущего если не забыты, но отодвинуты далеко на задний план. Сейчас ребята искренне радовались моему выздоровлению. Это грело моё сердце. От весёлых историй нас отвлёк вошедший в палату Шамал.       — Ну, детишки, вам пора расходиться. Больной нужен отдых. А я позабочусь о ней со всей своей нежностью, — сладко пропел Шамал, отчего у меня холодок по спине пробежал.       — Тогда мы пойдем. До завтра, Кэтрин-чан! — Тсуна вышел из палаты.       Гокудера недовольно фыркнул и побежал следом. Остальные тоже попрощались и без возражений покинули комнату. Шамал что-то читал, держа в руках синий планшет, а я не могла перестать улыбаться. Теперь всё действительно было прекрасно.       — Гокудера в своём репертуаре. Если его так всё раздражает, зачем вообще сюда приходить. Не понимаю, — пробормотала я себе под нос, обречённо прикрыв лицо ладонью.       — Хаято — непростой человек, Кэтрин-чан, — неожиданно серьёзно сказал Шамал. Я убрала руку и посмотрела на мужчину. — Я не думаю, что его это раздражает. Он рад, что с тобой всё хорошо.       — Не говорите глупости. Что-то это мало похоже на радость, — спокойно заметила я.       — Это не глупости. Ты ведь и сама прекрасно знаешь, что он прячется за своей вечно недовольной физиономией. Если это работает с другими, то почему ты думаешь, что это не работает в отношении тебя? — мужчина хмыкнул. — Подозреваю, с тобой всё вообще иначе.       — О чём это вы? — не поняла я.       — Эх, ладно. Надеюсь, он не подорвет мой дом за то, что я сейчас скажу, — пробормотал Шамал, почесав затылок. — Я хочу сказать, что никогда не видел Хаято таким, как в первые дни твоего пребывания здесь. Он не отходил от тебя, просиживал здесь, пока его не выгоняли. Конечно, он в основном приходил с кем-то из ребят, но всё равно оставался, даже когда они уходили. Я знаю его довольно долго, поэтому могу сказать, что делал он это не просто так. Хаято по-настоящему волновался за тебя, — мужчина смотрел мне прямо в глаза, а я слушала его, не скрывая удивления. — Он бывает грубым, может срывать злость на тебе, но я уверен, Хаято привязан к тебе. Возможно, сильнее, чем к другим.       — Эх, странные вещи вы говорите, Шамал-сан, — вздохнула я и усмехнулась.       Мне хотелось верить в услышанное, но Шамал ничего не знал о том, что произошло. И даже не только сражение с Нишимурой. Все мои проступки, недосказанность и прочее, после этого Гокудера точно перестал мне доверять. А без хоть какого-то доверия не может быть ничего, напоминающего дружеские чувства.       — Как-то грустно ты улыбаешься, — Шамал положил планшет на тумбочку.       — Мне слабо верится в ваши слова, — призналась я, — но это не имеет значения. Главное, что я считаю его своим другом. Его отношение ко мне не так уж важно. Он ведь не пытается убить меня, так что всё в порядке.       — Ты забавно рассуждаешь, Кэтрин-чан! — посмеялся Шамал.       — Ладно, я вообще-то хотела спросить, когда вы снимите все это? — я подняла руку, демонстрируя гипс. — Шамал-сан, я бы хотела уже вернуться домой, но понимаю, что меня не выпустят, так что до завтра готова пролежать здесь. Но, прошу, снимите эту одежду мумии с меня, пожалуйста, — я с мольбой посмотрела в глаза мужчине. Он замялся. — Я чувствую себя прекрасно. Уверяю вас, что все давно зажило. Не заставляйте меня от безысходности выпрыгивать в окно.       — Понял, понял, — обречённо выдохнул Шамал. — Ладно, я позову медсестру, она тебе поможет, но до утра полежи здесь. Я приду часов в восемь и после осмотра, может быть, отпущу домой.       — Спасибо, Шамал-сан.