О скелетах в шкафу.

Шкаф капитана ломился от скелетов. И чем дальше, тем больше. Иногда казалось, что наступит момент и следующий "скелет" придется загонять туда пинками. Но уж никак не ожидалось, что так скоро. В своей жизни Лорка сделал множество ошибок, осознал их, проанализировал, выяснил достаточно, чтобы больше не повторять, но всегда есть огромный простор - совершать новые. После потери своего первого корабля, он делает все, чтобы не потерять Дискавери. Корабль и его экипаж. Он постоянно думает о том, как сделать его детище лучше, совершеннее, неуязвимее. Его детище, до последнего винтика в системе вентиляции. Если бы у него были реальные дети, он бы их не любил настолько сильно. Вместе с тем, всегда холодный и рассудительный капитан готов на любые безумства, только бы его не разлучили с кораблем не только вражеские объекты, но и люди, заботящиеся о нем - например, руководство Звездного Флота. Параноик и безумец. Кажется так некоторые из адмиралов за глаза отзываются о нем. Но это неважно. Лорка в глубине души понимает, что не повторит ошибки из прошлого, не лишится самого ценного. Равно как и понимает, что ему проще сжечь себя вместе с кораблем и экипажем, чем передать его в чьи-то чужие руки. В какой-то момент это была одна из его самых темных, потаенных тайн. До настоящего времени. Лорка вернулся из плена клингонцев. Живой, относительно целый, еще более параноящий, чем обычно. О последнем пункте не знал никто из живых. Равно как и о том, что ночью под подушкой у него всегда лежал фазер, а на прикроватной тумбочке - нож. Сам это принимал, как данность, предпочитал не задумываться о мотивах. Нет. Он не стал спокойнее даже с новым главой службы безопасности. Да. Новый глава службы безопасности. Эш Тайлер. Он вызывал восхищение своей стойкостью и выдержкой, чувство благодарности за помощь в спасении их обоих и какое-то очень и очень неясное чувство, которое Лорка поначалу классифицировал как выброс адреналина, и дальше предпочел не разбираться. Понял, что количество постыдных темных тайн в его шкафу может увеличиться в тот момент, когда совершенно случайно услышал в коридоре разговор Сильвии и Майкл. Точнее говорила, в основном, Сильвия и не особо понижала голос, так что Гэбриеля сложно было бы в тот момент обвинить в подслушивании. -Майкл, брось! Ты только посмотри на него! Такой высокий, красивый, и сильный! - Тилли тараторила, не давая своей подруге вставить и слово. Лорка притормозил, ничем себя не раскрывая, словно какое-то чутье подсказало не прерывать своим появлением этот, казалось бы, совсем бессмысленный, типично девчоночий разговор. -И к чему ты описываешь мне все его достоинства? - Майкл ответила в типичной вулканской манере - вежливое недоумение. -Ну ты что, не видела, как она тебя смотрит?! Просто глазами пожирает! Не делай вид, что не понимаешь о чем я! -Сильвия, я абсолютно точно не понимаю, почему ты столько говоришь мне об Эше Тайлере! - на этот раз голос Бернэм звучал совершенно по-человечески, так, словно она изо всех сил скрывала сою заинтересованность. И вот оно, вот он этот момент, когда в сердце Лорки что-то дернулось, очень колючее и неприятное, мерзкое и холодное. В ту же секунду он стремительно рванул вперед, быстрым шагом выходя из-за изгиба коридора и совершенно не среагировал на негромкое и даже почтительное "Капитан", в два голоса. Это незнакомое злое ощущение, которое словно разом обожгло все нервные окончания, удивило слишком сильно, он даже забыл о том, куда направляется, пришел в себя только возле двери в лабораторию. Что ж, так даже лучше, сейчас в лаборатории никого не должно быть, а отчетов для изучения накопилось изрядно. Если бы еще ему было дело до отчетов. Всегда собранный , отдающий себе отчет, знающий, чего хочет, точнее чего должен хотеть, сейчас пребывал в некой растерянности. То чувство, возникшее в момент, когда глупая девица только предположила, что между его новым начальником службы безопасности и Майкл Бернэм могут быть какие-то романтические отношения, постепенно обретало форму - вспышка злости, неприятие, на какую-то секунду даже пожалел о том, что принял в свою команду эту мятежницу (по собственной же задумке). Первый порыв - растащить этих двоих по разным углам корабля так, чтобы вообще никогда не пересекались. Но это было бы слишком. Гэбриель Лорка никогда ничего не делал просто так, да и капитаном столь важного корабля стал не за красивые глаза. Его наблюдательность, способность анализировать каждую мелочь всегда давали ему несколько дополнительных очков. А сейчас, вся эта проницательность была направлена на него самого. А, поскольку, сам себе лгать не привык, то вся последовательность событий постепенно вставала на одну линию, проясняя столь странные эмоциональные вспышки. И, определенно, это все началось не сегодня. Но в момент, когда Лорка и Тайлер, спасая друг друга, пытались вырваться из клингонской ловушки - все можно было списать на всплеск адреналина. Да, капитану понравился этот парень, столь бесстрашный, сильный, находчивый. А еще больше ему понравился его взгляд, потом, уже на Дискавери, когда все обошлось, все живы и вне опасности, когда Лорка, повинуясь какому-то очень острому порыву, предложил (настоял/почти приказал) Эшу остаться в команде его корабля. Да, именно тот взгляд и был определяющим - неверие в глазах сменялось восторгом, восторг упоением, и дальше все сразу, словно фейерверком - радость, покой, обожание. Да, обожания было больше всего, так смотрят на ... черт, он даже не знает, на кого можно так смотреть. Времени после этого прошло не так уж и много, но это обожание в глазах Тайлера никуда не исчезло и ни капли не уменьшилось. Лорка не отпирался, ему это льстило. А еще, без сомнения, более, чем нравилось, что почти каждый вечер, Эш вовлекал его в дискуссии, задавал интересные вопросы, иногда даже спорил. С одной стороны, его поведение логично - он новичок, ему хотелось узнать о новом корабле абсолютно все, но с другой... эти вопросы можно задать кому угодно. Гэбриэлю стали привычны почти ежевечерние беседы, он получал от них удовольствие, они разговаривали на равных. От этого, капитан очень отвык - любой член экипажа, без сомнения, соблюдает субординацию и даже при неформальных встречах. Но Эш с легкостью отметал все эти условности, да и сложно, наверное, относиться к кому-то, кто провел с тобой в одной камере пыток долгие, весьма увлекательные, часы. Гэбриелю казалось тогда, что вот она - гармония: они наконец-то продвинулись в исследовании действия спор намного далее, чем раньше, никаких внешних угроз, кроме очевидных. Вот до этого глупого подслушанного разговора все было хорошо, а сейчас нечто вскрылось, словно давно спящий вулкан и сейчас грозит извержением. Приятельство, дружеское участие, отношение как к воспитаннику - как смешно. Как иначе назвать это темное, грызущее изнутри существо, как не ревностью? Лорка не хотел отдавать то, что еще не принадлежало ему, и врядли будет принадлежать. И ему стоило это понять сразу, осмыслить и отпустить, как умел делать, делал раньше и не только в отношении чувств. Но нет, так не получалось. Вместе с мыслью о том, что всегда получал то, что хотел, прямо или косвенно, появилась другая, удручающая мысль - зачем юному, перспективному мальчишке стареющий капитан с замашками самодура и диктатора? (когда-то так его назвала Катрина, и ему даже польстило такое "звание"). Подобное самоедство было не совсем в его стиле, так что на мостик он зашел с привычным, слегка надменным и снисходительным видом, и в полной внутренней уверенности в том, что справится с этими неуместными чувствами. И эта уверенность жила в нем ровно до того момента, как увидел Бернэм, воркующей с Тайлером около научной станции.