Прости

       Автомобиль Брагина спокойно колесил по дороге, огибая впереди идущие машины. Настроение было прекрасным, что не могло не отразиться в его глазах. Темно-карий взгляд буквально светился от счастья. Виною всему была Марина Владимировна Нарочинская, за которой, собственно, и ехал Олег Михайлович. Пролежав в больнице больше трех недель с момента выхода из комы, Марина выписывается, но ей рекомендовали побыть дома, на что Нарочинская без раздумий согласилась.        Дороги на удивление сегодня были чистыми, пробок не было. Погодка немного подвела, стукнув минус тридцать пять по цельсию, что не могло не радовать школьников, у которых были отменены занятия в связи с морозами. Эх, вот бы врачам так: холодно - сиди дома, грейся в теплой постельке рядом с любимой женщиной. Хотя последнее Брагину обеспечено. Сегодня у него выходной, поэтому вечер будет многообещающим.        Мужчина улыбнулся своим мыслям и включил радио.       Играть с любовью, больно, больше не смей! Она украла столько жизни моей. Нет, я не плачу, прячу, просто скользя, С моей душою играть нельзя.       Доносилось из колонок, и мужчина сразу уловил смысл слов. Погрузившись в свои мысли, Брагин отметил для себя, что иногда музыка как-то по-особому на него действует. Может, это связано с определенным состоянием, в котором мужчина прибывает, а, может, с каким-то прожитым жизненным этапом. Иначе говоря, музыка помогает о многом задуматься. Вот и сейчас, уверенно ведя авто, Брагин задумался.       А ведь, действительно, Олег с Мариной играли с любовью. Причем каждый старался ударить побольней. Сколько люди тратят нервов и сил, чтобы показать своему предмету обожания, о чем сам предмет обожания, естественно, не догадывается, что ему плевать. Как порой делают все, чтобы испортить друг другу жизнь, а потом страдают по углам в квартирах, выкуривая пачки сигарет и опустошая бутылки с вином или виски. Жизнь штука непредсказуемая, а любовь вообще не имеет никаких рамок. Почему, когда люди любят друг друга, нельзя взять и признаться друг другу в этом? Почему вместо этого, они издеваются над чувствами? Потому что так интересней, ведь просто любить неинтересно. Любовь чувствуешь тогда, когда видишь что человек ревнует, хотя сам этого не признает, его выдают глаза. Взгляд это вообще оружие массового поражения, особенно взгляд Нарочинской. Любовь чувствуешь, когда тебе хамят и дерзят, наблюдая, как я заигрываю с медсестрами во время операции, а после, в открытую наслаждаются победой, когда я прихожу в бешенство. Любовь, когда вы назло друг другу заводите отношения, но это вам не мешает прятаться по углам, наслаждаясь близостью друг друга, после, делать вид что ничего не было. Без ненависти, боли, обид, страданий, нет самой любви. Видимо, так мы с Мариной и доигрались. Любовь не раз дарила нам крылья, а потом их обламывала, в надежде что мы сломаемся и откажемся друг от друга. Но каждый раз отказываясь, мы еще больше сближались. И пусть было много плохого, но мы выдержали. Вместе. Главное не заигрываться, не потерять самого себя, а вовремя понять истину, и ценить, тоже вовремя…       Звук сигналки вернул Брагина в реальность, и он резко дал по тормозам. Еще чуть чуть, и мужчина вписался бы серебристую Хонду, выезжавшую с парковки больницы. Благо вовремя затормозил и переобул машину, тоже вовремя. Снега на эту зиму выдалось мало, зато гололед был ощутимый, когда в Склиф чуть ли не каждый час привозили пострадавших, с повреждениями разной степени тяжести. Припарковав машину, мужчина уверенно пошагал в больницу.       Тем временем, вся ординаторская что-то громко и активно обсуждала.        - Нет! Потому что с таким нужно в психушку, - заявил недовольный Куликов, размахивая снимком, на котором отчетливо виднелся чей-то мозг.       - А я говорю, что он нормальный, и на психа он не похож! – пытался перекричать Куликова, доктор Гафуров, явно заступавшийся за пациента.       Хромов отошел подальше от неугомонных коллег, устроившись поудобнее на диване и наблюдал сию картину уже оттуда. Диагноз он уже поставил, но оглашать вслух не стал, все-таки было интересно наблюдать за разыгравшейся дискуссией и гадать, кто же выиграет.       На шум, который было слышно даже в приемном, пришла Нарочинская, уставшая ждать Брагина. За это время она успела помочь поставить капельницу пациенту, проконсультировать молодого доктора из нейрохирургического отделения, надавать по ушам двум интернам, слонявшимся по больнице без дела и сцепиться с новенькой медсестрой, которая была не в курсе, кем является Марина Владимировна Нарочинская. За что, после медсестра пожалела о произошедшем и пообещала себе никогда не хамить незнакомым людям, а то мало ли.       Женщина, вошедшая в ординаторскую, удивилась большому скоплению коллег, которые даже не заметили ее присутствия, продолжали о чем-то активно спорить. Обведя ординаторскую взглядом, Марина подошла к Куликову и взглянула на снимок со спины, над которым Сергей Анатольевич и Салам Магомедович битый час дискутировали. Хромов, сидевший и с довольной улыбкой наблюдавший за происходящим, выпрямился и сменил позу. Лазарев же, уплетавший бутерброды, уставился на нейрохирурга.        - Здесь однозначно аневризма! – твердо заявила Марина Владимировна, изучая снимок.       Куликов от неожиданности подпрыгнул на месте и озадаченно посмотрел на стоявшую позади Нарочинскую. Салам же от удивления приоткрыл рот и широко распахнул глаза.       - Верно, это аневризма, - согласился с коллегой Иван Николаевич и улыбнулся.        - Как я сразу не догадался! – почесав затылок и отдавая снимок Гафурову, процедил Куликов. И с долей сожаления, что не смог доказать Саламу , что его пациент псих, начал кормить рыбок.       Лазарев, заметив поникшего Куликова, пытался скрыть довольную улыбку. Салам любезно поблагодарив Марину Владимировну ушел к своему пациенту.        - Нинок, привет, - вошедший Брагин светился как начищенный пятак. Поэтому раздавал всем хорошее настроение своей обворожительной улыбкой.- Как дела? – поместив свою пятую точку на регистрационный стол, спросил мужчина.       Женщина, до этого скрупулезно сортировавшая карточки и документы, расплылась в улыбке и поцеловала друга в щечку:        - Привет, лучше всех! Дела, ты не поверишь, отлично. Ты за Нарочинской? – уточнила Нина у Олега.        - Естественно, за кем ж еще, - с улыбкой чеширского кота ответил тот.        - Забирай свою Нарочинскую и дуй отсюда! – наиграно серьезно заявила Нина. - А то она уже бурную деятельность развела, помогает всем ходит. Прям как ты, Брагин! Ей волю дай, она бы и оперировать уже пошла.       Мужчина приподнял бровь и изобразил удивление. В том, что Нарочинская на месте сидеть не будет, он не сомневался. Нужно дать Марине Владимировне по попе за плохое поведение. Нет, помогать людям это хорошо, но сейчас ей нужен полный отдых и покой, а она вон что вытворяет. Ай-яй-яй, какая непослушная!        - Что так удивляешься, она вон Куликову и Гафурову диагноз помогла поставить, те час его гадали да разгадать не могли. Че ты лыбишься? – непонимающе спросила Нина.       -Ох, какая у меня жена все таки, хорошая! – закинув рюкзак на спину и что-то напевая себе под нос, направился в ординаторскую Брагин, подмигнув удивленной подруге.       -Подожди, я что-то не поняла, ты че, женился что ли? - выскочив из-за стола, обратилась она к удаляющемуся другу. -Не переживай, ты первая узнаешь! – скрывшись за дверьми, успокоил Дубровскую мужчина.       Женщина загадочно улыбнулась и проследовала на свое почетное рабочее место, мысленно уже представляя себе друга в смокинге.       Брагин застал Марину Владимировну у стола с компьютером, за которым восседал Константин Германович. Женщина ему что-то объясняла, а собеседник ее внимательно слушал и мотал на ус. Все-таки хорошо, когда есть врачи, которые усердно в молодости грызли гранит науки, теперь есть чем поделиться с коллегами. А если уж взять Марину Владимировну, то гранита она сгрызла много.        - Вот мы где, а я тебя везде ищу, - вставил свою реплику, чем обратил на себя внимание, мужчина.       Нарочинская нежно улыбнулась и подошла к мужчине.       -В палате просто скучно, поэтому я здесь, - оправдывалась женщина.       - Угу, и поэтому развела бурную деятельность, тебе отдых нужен! – обняв Марину, ответил Олег.       Женщина обреченно вздохнула, давая понять, что она уже наотдыхалась, почти два месяца.       Лазарев, дабы не мешать, повернулся к монитору и принялся уплетать бутерброды, одновременно что-то просматривая в ленте медицинских новостей.       Брагин, обнимая Марину за плечи, вывел ее из ординаторской и направился с ней в палату за вещами. Сумка оказалась легкой, но он пресек женщине все попытки ее взять.       -Олег, ну не тяжелая же, - разводя руками, сказала женщина.       Мужчина взял сумку Марины и, взяв ее за руку, вышел из палаты. Коллеги, которые еще не виделись с Мариной, встречали ее приветливыми улыбками и словами «с выздоровлением». Женщина лишь улыбалась в ответ.        - Ну, дай хоть поухаживать за красивой женщиной, - подарив ей улыбку и прижав крепче к себе, ответил Брагин. За что в ответ получил довольный смешок:- Нинок, пока не скучай. – помахал рукой мужчина.        - Пока Нин, - попрощалась Нарочинская.       -Давайте ребят, - ответила Нина, проследив за счастливыми друзьями, и продолжила перекладывать лекарства на полочке.       Темный город, медленно готовящийся ко сну, встречал их яркими огнями фонарей, магазинных вывесок, афиш и баннеров. Мелкими крупинками, кружась в вальсе, падали снежинки. Машина медленно и уверенно шла по скользкой дороге. Несмотря на холодную погоду в салоне было довольно жарко. Фоном тихо играло радио.       -Устала? – нежно взглянув на сидящую рядом женщину, спросил мужчина.        - Немного, - сонным голосом ответила та.       Ровный ход машины и тихая музыка убаюкивали и дарили ощущение уюта. Женщина откинулась на кожаное сиденье с подогревом и прикрыла глаза, наслаждаясь теплом и умиротворенной обстановкой. Дорога до дома проходила в полном молчании. Брагин, следя за дорогой, кидал на спящую Марину трепетные взгляды. Как она мило корчит носик, когда спит. Неужели теперь, он будет просыпаться и видеть это чудо рядом, ощущать ее тепло, любовь. Подъезжая к дому, мужчина взял Марину за руку и не отпускал до того момента, пока не припарковал машину и не заглушил двигатель.       Брагин не стал будить Марину, тихо выйдя из машины, он кинул спортивную сумку с вещами на заднее сиденье и, так же тихо открыв пассажирскую дверь, аккуратно взял Нарочинскую на руки. Женщина сквозь сон что-то пробормотала и, уткнувшись Олегу в плечо, обняла его за шею. Войдя в подъезд, мужчина несколько раз про себя чертыхнулся. Надо бы надавать по шее этим детям - все лампочки повыкручивали. Аккуратно ступая наугад, Брагин дважды чуть не расстелился вместе с Мариной на лестнице. Но помня о еще не совсем зажившем порезе, мужчина смог удержаться на ногах и наконец-таки дойти до нужной квартиры. Бесшумно открыв ее, он занес Нарочинскую в комнату и, положив на кровать, укрыл пледом и спустился вниз. Забрав с машины рюкзак и сумку, он вернулся обратно. Зайдя в темную квартиру, он чуть не выронил телефон и ключи от неожиданности, когда в коридоре резко включился свет. Домашняя Нарочинская стояла закутанная в плед и сонными глазами смотрела на мужчину.       -Я думала, ты ушел, - облокотившись о дверной косяк, произнесла Марина, наблюдая, как Олег закрывает квартиру на ключ и раздевается.       -С чего это вдруг? Куда я теперь от тебя уйду? – крепко прижимая к себе любимую женщину, спросил Брагин, беря на руки Марину и понес в спальню.        - Брагин, ты с ума сошел? Пусти! – требовала Нарочинская, но тут же замолчала, когда ее положили на кровать. - Иди ко мне.       Олег крепко прижал к себе Марину, уткнувшись носом в шею, вдыхая едва ощутимый аромат духом и наслаждаясь таким родным теплом. Марина положила свою голову на сильную руку и, чмокнув пару раз в плечо, закрыла глаза.        - Не хочу тебя больше терять! Прости меня еще раз за все! – заявил Брагин тихим нежным, успокаивающим шепотом, заставляющим верить каждому слову. За ним, как за каменной стеной. И любви препятствия теперь пройдены, даря безграничный океан счастья и веру в счастливое будущее.