Забавы Богов

Трибуны шумели от нетерпения, желая увидеть трибутов нынешних «Игр Воли». Боги Идзумо собрались в этом городе лишь с одной целью — узреть смертельное противостояние сильнейших Демонов. Это больше напоминало Колизей, который давно уже разрушен. Зрители пришли за зрелищем, подобным гладиаторским боям. Их воодушевлённые крики были слышны даже за стальными «кулисами», где мельтешили стилисты и их помощники, снова и снова повторяя участникам, как вести себя на сцене, снова и снова поправляя наряды. Кто-то внимательно слушал, кто-то пытался собраться с силами, а кто-то, казалось бы, находился за миллионы миль от этого места. Последней была миниатюрная девчушка, скрытая в прекрасной ткани серебристого хаори с капюшоном. Лунная ткань, украшенная золотистыми узорами лоз с невероятной красоты цветами, скрывала белое личико прелестницы от чужих глаз. Нанами сидела с задумчивым видом. Косая чёлка иногда падала на лицо, закрывая собой его половину, и снова была заправлена за ухо изящной ладонью. Девушка раз за разом вспоминала последние события, думая о том, о чём не подозревала до вчерашнего дня… *** — Дорогуша, ты уже проснулась? — как всегда без стука вечно-весёлый Отохико вошёл в комнату своей подопечной. — Да. Уже пора? — удивлённо откликнулась девушка, выходя из ванной в фиолетовой юкате. Тёмная как ночь ткань была расписана большими фиалковыми цветами, а широкая прерывистая белая полоса спиралью спускалась к подолу, чёрно-фиолетовые продолговатые пятнышки на белом и бело-сиреневые — на тёмно-фиолетовом образовывали вихрь фиалковых лепестков. Чёрный оби с серебристыми узорами подпоясывал одеяние. — Ох, милашке всё к лицу, — улыбнулся Бог, заставляя девушку чуть порозоветь от смущения. — Ну, пошли! Заказ выполнен и нужно скорее всё примерять. Идём же. Мужчина, больше напоминавший ребёнка своим характером, за руку вывел девушку из комнаты. В этом они сходились. Нанами также была ребёнком в душе, правда тщательно это скрывала. Строптива, сёрьёзна, чуть наивна и чиста помыслами. Сильная духом, её трудно обидеть. Всё прощает легко и быстро, но походить обиженной недельку всё же нужно, хотя бы для приличия. В зеркале напротив неё отражалась невероятная красавица, облачённая в прекрасные одежды. Новая деталь идеально подчёркивала достоинства девушки. Нанами сидела у комода с большим зеркалом. — Превосходно, — довольный своей работой Курама созерцал результат своего труда. — Согласен. Медальон оставим, он отлично подходит к этому наряду…хм…где-то я такой уже видел, только никак не могу вспомнить, где, — задумчиво потянул Отохико, потирая подбородок, пытаясь всё же вспомнить, но в огненную голову ничего так и не прилетало. — Нанами-тян, тебе очень идёт, — мило улыбалась Ами, в душе плача, зная, что эта девушка погибнет. — Конечно, макияж-то ведь я делала. И платье действительно нужно было заменить на белое. Теперь смотрится куда выгоднее, — волчица была настроена более оптимистично. Она считала, что Нанами завоюет сердца спонсоров и сможет победить. Главное — научить её драться, а в этом Кей нет равных. Нанами видела, что все эти стилисты на самом деле хотели ей помочь. И была им очень благодарна за это. — А вот и мы, — сладким голосом пропела только что вошедшая женщина. Тёмно-бирюзовые волосы с синим отливом спускались ниже пояса, светло-бежевая кожа и наряд, больше походивший на купальник с парео. Выглядела эта женщина даже немного вульгарно, но не она привлекла внимание шатенки, а мальчик, который показался следом за ней. Юноша обладал таким родным, до боли знакомым лицом. В серых глазах парнишки плескалось удивление и…да что уж там — шок! Ладошки девчушки медленно сжались в кулаки. «Как так?..» — Как так?.. — вслух озвучила она свои мысли, медленно опуская голову. «Как же так?..» — Как же так?.. — её голос звучал сипло, но довольно громко. Теперь все обратили на неё внимание, не понимая её реакции. Да, мальчишку жалко, да ещё совсем пацан, но всё же реакция девушки была им непонятна. — Почему он здесь?! — всё же вскрикнула молодая особа, не сдержавшись, подскакивая со стула, ненароком задевая вазочку, что стояла на столике. Та разбилась так и не долетев до стены, что была в шести метрах от фарфорового изделия. Вазочка рассыпалась на маленькие кусочки, теперь уже переливающиеся фиалковой россыпью на белоснежном ковре с длинным ворсом. Казалось, вокруг неё воздух накалился, словно от жара раскалённого метала. — Ты это видел? — едва слышным шепотом обратился к к Отохико Курама. — Ты тоже? — отозвался рыжеволосый, не сводя глаз со своей подопечной. — Он же ребёнок! И никак не преступник! Так какого чёрта он здесь делает?! — пусть не кричала, но достаточно громко говорила Нанами, теряя самоконтроль, выпуская наружу нечто глубинное. Глаза неестественно налились янтарём, невесть откуда появившееся пламя цвета рассвета приняло форму лисьих ушек на голове и пламенным веером девяти лисьих хвостов распустилось за спиной девушки. — Она же…невозможно… — не веря своим глазам шептала Исохимэ. Страх и восхищение читалось в глазах присутствующих. Поистине опасная красота, учитывая, что свет потух. — Нанами! — донёсся до её сознания сквозь вату голос парнишки. Внезапно кулон начал излучать бирюзовое сияние, что за пару мгновений потушило пламя рассвета и затемнило янтарный блеск в глазах. Нанами упала на колени, тихо плача. Мальчик подбежал к ней и обнял. — Иоши… Иоши… — словно в беспамятстве шептала она имя младшего братишки, обнимая в ответ. — Как ты здесь оказался? — Я…я узнал, что с тобой сделал Коджи и отомстил ему. Теперь девушки долго будут от него взгляд воротить. Меня обвинили в покушении на жизнь главы кидзо; и вот, я здесь. Но что ты здесь делаешь? — попытался отстраниться он, желая узнать. — Не важно. Это долгая история, расскажу позже, — так же тихо сказала Нанами, сильнее прижимая к себе дорогого сердцу человека. — Вы что, совсем ополоумели?! Она же Ёкай! Как вы могли такое упустить?! Срочно сообщите Инари-сама! — негодовала испуганная Исохимэ. — Почему именно Инари-сама? — недоумённо спросил, только очнувшийся Ворон. — Она же Кицунэ! Или ты ослеп?! — женщина была близка к истерике. — Нанами, почему ты нам не сказала? Почему не рассказала, что ты Ёкай? Нанами!!! — бесполезно пытались достучатся до сознания девушки присутствующие. — О чём только думает эта взбалмошная девчонка?!. — Да заткнись уже, Исохимэ! — резко осадили пыл морской змеи стилисты. — Нанами, о чём ты думаешь? — Она вообще здесь? Нанами их не слышала, полностью погрузившись в свои мысли. Её не волновало ничего, кроме Иоши. Она совершенно не осознавала те изменения, что произошли с ней пару мгновений назад… «Иоши…теперь я знаю, что мне делать. Я не позволю ему умереть, только не ему. Сделаю всё возможное, пойду на всё, лишь бы спасти его. Ему здесь не место. Он вернётся домой, со мной или же без меня.» — Нанами!!!!! — вырвал её из оцепенения голос Иоши и, откровенно говоря, ор Курамы на пару с Исохимэ. — А? Что? — только очнулась девушка, резко отстраняясь. — Ты где летала? Почему ты нам не рассказала что ты Ёкай? Ты хоть понимаешь, как ты нас подставила? — негодовали мужчины. — Ёкай? — Нанами резко встала с колен, недоумённо всматриваясь в лица стилистов. — Что за чепуха?.. Но комната тут же поплыла перед её глазами, сливаясь в темноту. Девушка упала без сознания подле изумлённого мальчика. Никто не успел среагировать. Лишь спустя несколько секунд Ами и Кей подбежали к ней. — Без сознания, — коротко подытожила Волчица, отвечая на вопросительные взгляды пяти пар глаз. — А девочка-то, похоже, и сама не в курсе своих сил, — догадался Отохико, задумчиво потирая подбородок. — Так или иначе, нужно сообщить Инари-сама. — Так я и думал, — усмехнулся Лис, расслабленно стоя, прислонившись к стене. Ёкай стал свидетелем действительно интересной картины. Его догадки подтвердились. — Даже жаль…зато мне теперь всё ясно. Ладно, похоже на то, что девушка сама не знала, что творит. Надо же, все веками нападают, пресмыкаются, хитрят, чтобы одолеть меня, а тут…случайность. Эх, сам виноват, чувствовал же, что непростая она. Ладно, убивать без надобности невинного не в моём вкусе. Демон снова заглянул в проём сёдзи, вглядываясь в прекрасные черты лица девушки подле которой суетились стилисты, уже успевшие переложить её на широкий диван. — И всё-таки, хороша чертовка, — азартно усмехнулся Томоэ. — К ней нужен иной подход. Впервые ему захотелось добиться внимания женщины, раньше-то все или боялись и пресмыкались, желая угодить, или выполняли приказ, боясь за свою жизнь. А тут девчонка столь дерзко отказала. Это уже интересно. Вдруг его внимание привлёк мальчишка. — Похоже, он дорог ей. А это идея, — с этими словами Лис развернулся и ушёл, скрывшись за поворотом коридора. *** — Нанами, всё в порядке? — заботливо спросил Йоши, присаживаясь рядом с сестрёнкой. — А? Да, всё хорошо. Просто задумалась, — мило улыбнулась девушка, чувствуя облегчение от присутствия близкого человека. На сероглазом также была серебристая накидка с капюшоном, да и одет похожим образом для создания некой симметрии. На лицах обоих минимум косметики. Мальчишке ни к чему, а девушку решили представить как воплощение истинной, настоящей красоты. По задумке, когда они проедут на колеснице до трети площадки, их накидки слетят и, приняв форму крыльев, растворятся в воздухе спустя несколько секунд. Блеск лунных накидок оставит сияющую дорожку после трибутов 18-того Кидзо. Как выяснилось позже, Курама и Отохико — новички. Это их первый год работы на «Играх Воли». Новичкам всегда дают округ, который никто не хотел брать. Конечно! Кто захочет брать под ответственность работающих в поле. С этим же ничего придумать нельзя. То ли дело, когда появляются жители из ювелирной части дистрикта, но было это слишком редко, ведь откупиться ничего не стоило. Кидзо-18 был потерян для стилистов. А те, кому он доставался, пытались хоть как-то «выбить его в люди». Но эти двое сами попросились работать с выходцами из кидзо-18. И поработали на славу. Они были единственными, кто не поздравлял с прибытием, плюс, сочувствовали Ами и Кей. — Кстати, мне казалось, что глаза лисёнка на медальоне были прозрачными… - задумчиво проговорил Иоши, рассматривая медальон сестрёнки. — Так, всё, хватит прохлаждаться. Нанами, не кисни, взбодрись, скоро выход. Иоши, больше уверенности. Главное хорошо показать себя на выходе, а дальше придумаем, — хлопая в ладоши тараторил Курама, нервничая. — Да. Кей, Ами, поправьте макияж и наряд Нанами, Исохимэ проверь наряд Иоши, чтобы всё сидело и-де-аль-но, — чеканя последнее слово, командовал не менее взволнованный Бог Ветра. — Есть, — ответили хором. Церемония вот-вот начнется. Пары трибутов забрались в колесницы, запряженные четверками лошадей. Квартига Кидзо-18 — зелёная с золотыми лианами и колосьями риса. В упряжке вороные жеребцы. Лошади так хорошо обучены, что сами пошли куда нужно. Отохико, Курама и Исохимэ указали ребятам, как встать в колеснице, поправили их одежду. Потом отошли в сторону и стали обсуждать что-то друг с другом. Начала играть музыка. Ее отлично было слышно даже за стальными стенами. «Снаружи, наверное, хоть уши затыкай» — об одном подумали Нанами и Иоши, переглянувшись. Чуть рассмеялись, думая, что умом тронулись. Здесь не смеются — здесь умирают. Массивные двери разъехались и открыли вид на улицу; по обеим ее сторонам стояли толпы народа. Вся поездка наверняка займет двадцать минут и закончится приветствием и гимном на Круглой площади, после чего трибутов отправят в Тренировочный центр, который станет им домом и тюрьмой до начала Игр. Первыми на колеснице, запряженной белоснежными лошадьми, выезжают трибуты Кидзо-7. В серебристых туниках, сверкающих драгоценными камнями, они выглядели великолепно. Кидзо-7 — центр изготовления для Идзумо предметов роскоши. При виде всегдашних фаворитов толпа взорвалась овациями. Следующий — Кидзо-8. Через считанные минуты подходит и очередь кидзо-18. Под хмурым небом уже сгустились сумерки. Как только трогаются трибуты Кидзо-17, к ним подбежал Отохико. — Выше головы! Они вас полюбят! — проговорил он ободряюще. И повозка тронулась. Нанами чувствовала, как чуть вздрогнул Иоши и взяла его ладонь в свою. — Всем на зло. Пусть видят, что мы не враги и даже не соперники, — заговорщически и игриво подмигнула девушка, так же, когда прикрывала от директора школы и придумывала проказу, чтобы отмстить толстяку. Тут же их свободные руки в золотых чеканных перчатках схватили поводья. Накидки слетели, но не растворились, а воспламенились бело-золотым пламенем, что создавало изображение крыльев, что поначалу напугало Нанами и Иоши, но вместо жжения они почувствовали лёгкую щекотку и приятное тепло. Стоило этому случиться, как толпа дружно ахнула, затем восхищённо взревела и потом громко скандировала: «Восемнадцатый! Восемнадцатый!». Все колесницы были позабыты. Девушка взглянула и увидела себя с другом на огромном экране. Вся скованность и волнение мигом улетучились. Они выглядели просто потрясающе. Чёрные волосы Иоши были по-мальчишески взъерошены. Золотые латы охватывали лишь шею и плечи, придерживая белую накидку. Бежевые одежды обрамляли золотистые цепочки. Очаровательные серые глаза, светло-бежевая кожа с румянцем на щеках, коралловые губы. Мальчишка определённо завоевал любовь публики и уже без скованности махал рукой толпе. Рыцарские перчатки так же воспламенились от движения и он начал, уже не замечая публику, рисовать в воздухе узоры, чем вызывал восторг и умиление со всех сторон. Внимание не меньше привлекла прелестная девчушка. Это ангельской красоты создание заприметили сразу, стоило накидке спасть с неё. Её белое и лёгкое платье невесомо, словно облако, и плавно, подобно молоку, обтекало девичье тело, шлейфом развиваясь позади. Изящные чеканные латы обхватывали спину и розой сливались на зоне декольте, золотыми цепочками соединяясь на животе. Предназначенные не для защиты, казалось бы только они и придерживали невесомый наряд. Ноги обвивали медные цепочки с инкрустированными бриллиантами. В длинные распущенные волосы были вплетены круглые бриллианты, смотревшиеся как капельки росы. Водопад волос цвета горького шоколада сливался в завораживающем танце с молочной тканью платья. В вечерних сумерках лицо сияло отблесками злато-белого огня, а горящие крылья оставляли за собой шлейф искр. Но главное — медальон. Он идеально дополнял и разбавлял роскошь одеяния. Сияя глазами-изумрудами. Кто-то кинул ей розу, запечатанную в тонкий слой золота. Словив её, девушка невольно загляделась. Стоило ей подумать о том, как был бы прекрасен этот цветок, будь он живым, имея алые лепестки и зелёный стебель с шипами, как подарок покрылся трещинами; и золото рассыпалось на тысячи искр и развеялось по воздуху. В руках осталась лишь живая алая роза. Все приняли это за красивую сценку, постановку, но толпа снова возликовала, провожая красавицу громкими аплодисментами. Все выкрикивали их имена. «Надо же, даже не поленились найти в програмках. Надеюсь, это они не нашей смерти так радуются.» — саркастично подумал Иоши. Медальон вновь засиял и утих. На балконе стояла величавая женщина, редкая своей красотой. Жемчужного цвета кимоно подвязывалось смольно-чёрным оби с камнями агата. Белая кожа, волосы цвета вороного крыла. Женщина смотрела лишь на девушку-ангела из Кидзо-18. — Кумими…неужели это твоя дочь?.. — тихо шептала она с лёгким испугом, смотря то на лицо красавицы, то на медальон. Колесницы остановились под балконом. На экране мелькали лица трибутов лишь на пару мгновений, чтобы снова вернуться к колеснице Кидзо-18. А теперь, гвоздь программы — выход Демонов. На колесницах выехали Ёкаи всех Кидзо с тюремными браслетами на руках. Все устраивали шоу, показывая свои способности. Пламя, лёд, вода, растения слились в один феерический салют, почти вырывая восхищение толпы. Каждый пытался ухватиться за частичку силы Демонов-трибутов. Так по очереди выехали все по одному. По одному, не подва, как люди. Предпоследним был Морской владыка Рюоу. Синеватая кожа, сиреневые волосы, заплетённые в свободную косу набок. На лице шрам, проходящий под глазной повязкой. Старинный подарок от Томоэ. Белая жилетка с чёрными заклёпками и синие хакама со свисающим с бёдер фиалковым кимоно. Экий неряшливый, но привлекательный вид Морского Короля был немного специфичными. Последним, без всякого пафоса, осаждая всех надменным взглядом появился Демон-Лис с серебристыми волосами, что словно шлейф развивались за его спиной. Самые сильные — самые последние, так заведено в показе сверхъестественных обитателей мира сего. Холодный взгляд янтарных глаз пленил, гипнотизируя. Багровое хаори с языками пламени на рукавах и подоле переливались от ярко-алого к огненно-оранжевому и до насыщенно-синего. Все цвета пламенной стихии Великого Кицунэ. Сам Серебряный Лис. Эти двое явно считали себя выше всей этой показухи. Трибуны стихли в страхе и восхищении. Тишина для Лиса — лучший комплимент. Его боятся и почитают, даже здесь, где, казалось бы, его свобода ограничена. Мужчина спокойно стоял, придерживаясь за край своей квартиги. Что вызвало столь явный ужас, спросите вы? Запястья Лиса не сковывали наручники. Это означало, что он сейчас для всех опасен. Но Томоэ доехал до конца, останавливаясь возле колесницы Кидзо-18 со стороны девушки. Он видел её напряжение. Она старалась не смотреть в его сторону, но теперь их показывали рядом. Наверняка публике известна история Нанами и Томоэ. Очевидно, все желают узреть противостояние Ангела и Демона. Вскоре Окунинуси вышел на балкон и промолвил речь, слова поздравления. Затем колесницы развернулись и снова скрылись за стальными дверями. Всё это время квартиги ехали попарно. 12 людских и 12 Демонических. Лис, казалось, преследовал девушку, но за кулисами ушёл, оставив её пытаться возобновить ритм сердца. Стилисты сразу же накинулись с поздравлениями, осыпая комплиментами. Трибуты же, что люди, что ёкаи смотрели с завистью и ненавистью. Конечно, Кидзо-18 затмил всех на выходе. Этот день был окончен, но… — Неужто попался, а, Лисёныш? — язвительно окликнул Рюоу Томоэ. — Рюо, сколько лет, сколько зим? — в той же манере отвечая, повернулся лицом к «собеседнику» серебристый. — Я бы сказал веков. Я не забыл твой подарок, — намекая на выцарапанный глаз, говорил мужчина. — Чего обижаться-то? Ты же мне хвост отрубил… — У тебя их осталось ещё восемь, а тот ещё и отрос. А вот глаз — его не вернуть. Так же, как и жизни моих подданных, — тихо, с укором произнёс он, прерывая нахальную речь Демона. — Меня от них тошнило. Мерзкие твари, должен сказать… — Это не оправдание!.. — Кто оправдывается? Это причина. Всё что мне противно… исчезает, если приближается слишком близко. Я предупреждал, но они напали на меня, что же мне было делать? Затем и ты приплыл. Зато знатно я тогда повеселился, — не без удовольствия произнёс Кицунэ, вспоминая то происшествие. — Весёлые были времена. — Встретимся ещё. А на арене... — Уже решим, кто всё-таки сильнее. Поэтому я здесь и остался. У этих двоих давно зуб друг на друга. Их вражда длится уже более полутора тысяч лет и всё никак не стихнет. Единственное хорошее чувство, что испытывают они взаимно, так это — уважение. К силе и личности. Оба сильны, оба могущественные. Наверняка на арене и заверштся эта история. Либо один, либо другой. Третьего не дано. Один из них встретит кровавый рассвет с алеющей катаной в руках. Другой пройдёт по заветной тропе к царству Эммы. *** Нанами неспешно шла к своей комнате в фиалковом кимоно, подвязанном чёрным оби. — Нанами? — по дороге к своей комнате, окликнул девушку женский голос. — А? Вы что-то хотели?.. — тут же осеклась она, видя, с кем разговаривает. — И-Инари-сама? Перед ней стояла единственная богиня, которую красавица уважала больше всех. Были ещё многие, но эта вызывала тёплые эмоции в ней, ещё девочке. Едва она хотела поклониться, как та её остановила. — Стой, не нужно. Можно тебя на несколько минут? Мне нужно с тобой поговорить, — ласковый голос, тёплый блеск в глазах. Богиня, защищающая людей. Она делала всё что может для Кидзо, но другие Боги не особо поддерживали её, усложняя жизнь жителям Кидзо с 7 по 18-й. И всё же большинство округов жили, ни в чём не нуждаясь. Такими темпами через несколько лет она смогла бы лишить гнёта и 18-й. — К-конечно, — неуверенно ответила Нанами, идя вслед за Инари. Большая комната, больше похожая на хонден* в храме, была опочивальней Лисий Богини. Тёмная деревянная мебель, светлые стены и мягкий огненный свет фонарей. На низком столике чай и большое плоское блюдо со сластями. Довольно уютная обстановка, но гостье было неловко в обществе Богини. — Не люблю медлить. Скажи, пожалуйста, — сразу перешла к делу Инари. — Хорошо. Что вы хотели узнать? — тихо выдохнула Нанами. — Кумими случайно не твоя мама? — от настороженного вопроса Богини у девушки мурашки прошлись по телу. — Откуда вы?.. — Твой медальон. Это был мой подарок ей, когда она отказалась от своей божественной силы. Твоё сердце, его как будто колит в последнее время, не так ли? — была проницательна женщина. — Да. Скажите, откуда вы знаете мою маму, как она могла отказаться от Божественной силы, что с медальоном и причём тут моё сердце? — сходу засыпала её вопросами юная особа. — Не всё сразу, — мягко остановила её Богиня. — Твоя мама — моя родная сестра. Послушай, — настояла хозяйка обители, видя что девушка настроена саркастично. — Ты не глупая. Всё поймёшь. Много лет назад твоя мама, моя сестра, влюбилась в человека и отказалась от своей силы ради человеческой жизни с ним. Но, видимо забеременела она ещё до обряда. Вся её сила передалась тебе, вместо того, чтобы исчезнуть, но мы подумали, что она осталась в ней. Этот медальон был моим прощальным подарком ей. Он должен был сдерживать её силу. Энергия медальона иссякла. И теперь он вредит тебе, пытаясь удержать всю эту силу. Пускай регенерация довольно быстра, но тело хрупкое. Прошу, поверь мне и я смогу тебе помочь, — женщина замолчала, ожидая реакции племянницы. — Когда проявляются вспышки энергии, — продолжила она снова после долгой паузы, — появляются и зримые атрибуты твоих способностей. Я, как и моя сестра когда-то, Богиня, повелевающая Кицунэ. Поэтому проявления твоих сил принимали образ лисы или её атрибутов. Наверное, ты не помнишь последнего, но были свидетели. Позволь я сниму заклятье с медальона. — Хорошо. Хотя это слишком сложно для меня, но…отчего-то…я вам верю. По крайней мере у меня нет выбора, — девушка опустила голову, пытаясь осмыслить сказанное Богиней. Комната озарилась ярким светом, стоило губам Инари прикоснуться ко лбу девушки. Глаза лисёнка снова стали кристально прозрачными, словно и не было никакого заклятья. — Ты сможешь пользоваться своей силой. Впредь медальон не сдерживает её. Я скажу на совете. Попрошу, чтобы тебя вытащили отсюда… — Нет! — испуганно выкрикнула Нанами, — Нет, не нужно. Я останусь здесь. — Что? Но ты же можешь погибнуть!.. — Нет, я не погибну. Мы с Иоши вместе выберемся отсюда. Мы выживем и вернёмся домой. Я обязана остаться, чтобы спасти его. Без меня он пропадёт, поэтому я остаюсь, — твёрдо настояла юная особа, желая спасти мальчика даже ценой своей жизни. А впечатление, которое они произвели на церемонии, давало огонёк надежды, что они сумеют. — Ты такая же, как твоя мама, — грустно улыбнулась Инари, понимая, что отговаривать бесполезно. — Хорошо. Тогда прими мою помощь. Я научу тебя пользоваться твоей силой. И помогу вам пройти эти игры до конца. Остальное за вами. Юная особа благодарно улыбнулась, и всё же поклонилась на сорок пять градусов в знак благодарности и уважения. А затем тихо сказала: — Благодарю, Инари-сама… *** Уже темно, далеко за полночь. В комнате Инари горят мягким светом фонари. Женщина нервно теребила подол своего кимоно, ожидая кого-то. — И зачем ты меня звала, Инари? Чем я заслужил столь великую честь — быть приглашённым в покои Богини Плодородия? — с лёгкой насмешкой произнёс из ниоткуда появившийся у стола Демон-Лис. — Твои внезапные появления уже давно не пугают меня, старый друг, — улыбнулась она приглашая его присесть. — Друг… — задумчиво и с неким скептическим настроем повторил Томоэ. — Времена нашей дружбы давно позабыты. Но всё же Ёкай присел на пуховые подушки напротив Богини. — Знаю. У меня к тебе просьба… — У тебя? Ко мне? Просьба? — расхохотался Демон. — Не смешно, Инари, — прервался его смех, слова прозвучали грубо. — Поверь, я пыталась оправдать тебя, но никто не верил ни мне, ни тебе, пускай тогда ты был и не виновен. — Это было, когда я ещё даже не получил статус Великого Кицунэ. Не об этом речь, мне всё равно. Благодаря тому происшествию я стал тем, кем являюсь сейчас. Стоило мне освободится от уз хранителя, и я получил всё, что мне нужно, даже друга, с которым я связан сильнее чем с собственным хвостом. Я ни о чём не жалею, Инари, — искренне сказал Демон с лёгкой иронией. — Я знаю, что ни во что меня не ставишь, но прошу, по старой дружбе, помоги, — просила Богиня, надеясь на благосклонность Ёкая, как бы абсурдно это не звучало. Тяжело вздохнув, Томоэ всё же ответил: — Сначала скажи, что хочешь, а я подумаю. — На игры попала моя племянница… — Девчонка из Кидзо-18? Нанами? — заинтересовано спросил он. Ушки чуть дрогнули, выказывая интерес. — Откуда ты?.. Ах, да. Противостояние Ангела и Демона. И как я не догадалась? Знаю, ты наверное зол на неё… — Её смерть не входит в мои планы, — внезапно перебил собеседницу Лис. — убивать невинных не в моём стиле. Не люблю безответную резню - это скучно. Да и девушка-то случайно это сделала. Хах, сам виноват. — Я прошу тебя, спасти её. Помоги ей дойти до конца. Путь она выживет и вернётся целой и невредимой. — Ты просишь меня спасать человека? Как это похоже на тебя. Что же, твоя просьба не особо разнится с моими планами. Девчонка будет жива, но…это только по старой дружбе, — ответил Ёкай, поднимаясь. — Сладких снов. И исчез. — Спасибо, старый друг, — тихо произнесла, зная, что Лис не любит, когда его благодарят. Он мог бы давно уйти. Оставить Богов с носом, но наличие сильных Ёкаев — достойных соперников, а так же девушки, к которой он испытывает мужской, охотничий интерес заставляли его остаться и повеселиться. Впервые за несколько десятков лет его глаза наполнились пламенем. Наконец за долгие годы появилось что-то достойное его внимания. *** Нанами сидела на кровати, разглядывая медальон. Девушка отпустила его, позволяя болтаться на тонкой цепочке. Она приподняла ладонь и закрыла глаза. В её руке вспыхнул огонёк, переливающийся всеми цветами пламени. — Вот почему ты не хотела рассказывать, мама… — тихо прошептала девушка, вглядываясь в ночное небо. Её лицо переливалось всполохами огня, такого тёплого, такого приятного для глаз. «И всё же, — юная особа перевела взгляд на танцующий в её ладони огонёк. — Почему я всё время вспоминаю о нём? Почему вспоминаю этого Лиса?»