Ночь Кошмаров — это только начало

       Ближе к вечеру начали возвращаться первые пони. Песчаная буря закончилась, до неузнаваемости изменив рельеф местности. Застывший песок на дюнах белоснежным снегом лежал идеально ровно. Твинкл узнала о новеньких, когда проснулась после заката. От неё ждали чего-то, ей было неловко от внимания к себе. Познакомились заново, две дюжины пони, она запомнила имена далеко не всех. Новых новостей никто не принёс, да и общаться как-то единорогу не хотелось. Но ей всё же пришлось показать, что она узнала, отвести к найденному озеру с водой, подсвечивая рогом дорогу для остальных. Единороги были, но все оказались из глубоких деревень и не обучались магии и вряд ли слышали про невербальные заклинания, даже простейшие, как эта люминесценция. Поделиться едой — они в любом случае возьмут силой — и договориться о спальных местах. Пока просто Твинкл заявила, что то кострище в дальнем углу пещеры только их троих: её, Рэдеш и той желтой земнопони, отказывающейся называть имя и откликающейся на любую кличку. Хоть Твинкл не зря подозревала, что её попытки навести хоть какой-то порядок тщетны, но как минимум она добилась небольшой изолированности от ровесниц, которые её бесили. Пегаска Рэдеш хоть честна была с ней и на неё сложно обижаться. А жёлтая мямля, как её про себя называла единорожка, казалось вообще неконфликтная и ей легко манипулировать. Хотя на самом деле мямля не мямлила, а имела хорошие манеры и умела держаться. Будь она аликорном, сошла бы за принцессу. Договариваться о месте справления нужды не пришлось, такое место нашлось и безошибочно угадывалось по многолетним засохшим остаткам. И Твинкл обнаружила неприятную проблему и свою неподготовленность. Проблема отсутствия минимально необходимых медикаментов как-то тускнела при виде более жизненной ситуации. Отсутствие туалетной бумаги. Но у неё были свитки дорогой бумаги — так легко тратить деньги, когда они есть и чтобы «откупиться» от предательства дочери. Родители купили ей всё, что она попросила: и книгу про Кобылу-на-луне в твёрдом переплёте с полноцветной печатью за дикую цену. И лучшие листы бумаги. Твинкл потрясла, прогоняя мысли о родителях — она поклялась себе забыть их. Оторвав немного бумаги, единорожка скомкала её магией, делая хоть чуточку мягче, и использовала не по назначению. Далее она вновь возилась с перевязками того, что осталось от крыльев Рэдеш. За день стало только хуже — всё невероятно распухло, жгуты, которые пегаска время от времени ослабляла, больше не понадобились. И Твинкл не знала хорошо это или нет. Такое сильное повреждение не могло так быстро зажить, но в этот раз крови было меньше. Но сочилась она нехорошего чёрного цвета из висящих «обрубышей». А шерсть у тела пропитала прозрачная сукровица. Пока Твинкл заканчивала забинтовывать второе крыло, среди пони поднялась небольшая паника — её причиной послужило появление Ночного стражника. Он просто стоял около входа и наблюдал за всеми. При себе у него не видно оружия, только обычная броня и сложенные летуче-мышинные крылья одним видом вызывали страх. Похоже, эту ночь никто не сомкнул и глазу. Твинкл выспалась и прекрасно себя чувствовала, уж точно лучше недавнего. Одиноко стоявший стражник ей наскучил, и она пошла шататься в темноте по пещере — та была огромной и за неделю не обойдёшь всю. Бросив взгляд через плечо — горело несколько костров, пони как-то разожгли заново костры, — она исчезла в ближайшем своротке, унося с собой мягкий голубой свет. Немного пройдя дальше, она зашла в тупик. Стены коридора здесь расширялись, образуя подобие комнаты с высоким потолком. В центре старое кострище, рядом истлевшие бесцветные тряпки. И все-все стены исписаны углём. Прям наскальная живопись. Твинкл бегло пробежала по буквам, чей-то дневник, только даты встречались редко, сами записи многократно стирались и переписывались. Записи прошлого года, обнаружив это, Твинкл почувствовала себя, как преступник, делавший подкоп, чтобы сбежать из тюрьмы, и обнаруживший записи предшественника. Неизвестная пони не стеснялась в выражениях, проклинала и Селестию, и Найтмер Мун. Скоро угрозы перешли в адрес охранников и всё чащу стала встречаться мысль, что они здесь все умрут. Читать записи явно сошедшей с ума было трудно, Твинкл надеялась найти здесь, что ждёт дальше её. Но та пони тратила время и драгоценное место на стенах, чтобы выплеснуть злость, не потрудившись описать все ужасы, увиденные ей. Было и что-то про чудовищ, и про разорванные тела и смерть, и ещё раз смерть. Никакой конкретики, одни эмоции. Всё дальше и дальше надписи становились крупнее и бессмысленнее, пока остаток стены не заняли крупные слова: «Убей друзей и себя. Я не смогла». Стрелка от надписи вела в угол, где Твинкл нашла неплохой нож со сколотым кончиком под камнями. Он оказался в подозрительных бурых пятнах, и единорожка сначала побрезговала его брать, вернув на место и заслонив камнем как было до её находки. Но потом подумала, что не она одна будет шариться здесь и находка достанется кому-то другой. Место в перемёткой сумке ещё было, потому Твинкл забрала нож с собой. С первыми лучами солнца Ночной страж развернулся и куда-то ушёл. Наступал очередной день, когда не надо ничего делать, но неизвестность и томительное ожидание возвращения Найтмер Мур выматывали. Организм Твинкл офигевал от резкой смены режима сна, и единорожка пребывала в каком-то легком состоянии и ясном состоянии ума, когда спать не хочется, но организм помнит, что ночью ты не спала, и подозревает что его где-то обманули. Твинкл первая заметила целенаправленно идущих в сторону пещеры небольшую группу пони. Пегаска и три земнопони деловито подошли к телеге с едой, и одна земнопони начала впрягаться. В глазах у всех блестела надежда, наверняка у них есть план. — Идём с нами, единорог не помешает, — предложила пегаска Твинкл, когда четвёрка пони закончила все приготовления и уселись во внутрь телеги, пока её тащила одна земнопони. Твинкл оценила их тактику, умно придумано, пегаска разведывает местность и вообще лучше ориентируется, три земнопони сменяют друг друга — так можно идти почти круглосуточно, и вопросы продовольствия отпадают. Если можешь урвать — бери, наплевать на остальных. — Со мной ещё двое, — Твинкл закусила губу, понимая, что ей откажут. Пять пони — уже много для группы, а брать ещё двух нерационально. Лишняя четвёртая земнопони принесёт мало пользы, а с покалеченной Рэдеш слишком много возни. Четвёрка недовольно переглянулась, но пегаска, бывшая видимо лидером, на удивление согласилась.