Враг мой

Вокруг была гудящая пустота. Точка, мечущаяся в бездонной черноте, словно микроскопическая букашка, искала выход, но все время увязала в какой-то пенной массе, и ее мотало из стороны в сторону, грозя навсегда выкинуть в небытие. Сознание медленно возвращалось. Точка то вспыхивала, расширяясь до невнятных смутных образов, то снова сужалась, иногда полностью утопая в вязкой темноте бессознательности, но потом появлялась снова, каждый раз увеличиваясь и позволяя сначала ухватить неясные ощущения, отдаленный намек на работающий мозг и тяжелые, бухающие звуки. Вспышки учащались, становились продолжительней, настойчиво выбираясь из черного плена к свету. Потом пришло ощущение двигающихся век, низкое гудение аппаратов и, наконец, словно резко перешагнув границу света и тьмы, сознание полностью вернулось. Кастиэль открыл глаза. Он медленно обвел неверящим взглядом помещение и несколько раз моргнул, подумав, что у него галлюцинации. Но нет, видение не исчезло, он узнал медицинский блок на мерифрийском корабле. Вокруг плескалась вода, и он понял, что лежит в лечебной капсуле. Он автоматически нащупал кнопку, и восстанавливающая жидкость начала медленно сливаться в отверстие под ним. Вокруг тела завихрились теплые водяные воронки. Он медленно встал и перешагнул через бортик капсулы, чувствуя себя здоровым и полным сил. Рядом в воздухе висела полупрозрачная кроватка, в которой спал младенец, его сын. Неподалеку на стуле лежала сложенная одежда. Кастиэль отошел к осушающей кабине, потом оделся и, подойдя к сыну, склонился над ним, проведя пальцами по крохотному личику. Вдруг он резко выпрямился и прислушался. Дверь в палату бесшумно открылась, и ангел выдохнул, увидев в дверях фигуру, замершую в нерешительности. — Габриэль, это ты, слава Гаадаху. — Кастиэль, мой собрат. — Невысокий мужчина с хитрым узким лицом скользнул в комнату. Он раскрыл руки, намереваясь взять Кастиэля за плечи. — Как я счастлив, что нам все-таки удалось вовремя найти тебя и твое дитя. Твое место моего помощника я удерживал за тобой, Самандриэль замещал тебя все это время. Как только отдохнешь, можешь вернуться в рубку управления. — Вам понадобилось почти два земных года, чтобы вернуться за мной, — недовольно буркнул Кастиэль и увернулся от протянутых рук командующего кораблем. — Расскажи мне, что происходило за то время, что я находился на той планете? И где вы были все это время? — После того, как твой истребитель получил повреждения, и ты дал сигнал о катапультировании, мы собирались сразу начать твои поиски. Но все повернулось против нас. Эти дикари, по ошибке называющие себя высшим разумом и вообще непонятно как сумевшие попасть в космос, выкинули белый флаг и предложили мирные переговоры. Наши старейшины согласились, и все это растянулось на долгие месяцы. На это время на все близлежащие планеты было наложено вето, и никто под страхом немедленного трибунала не смел опускаться на их поверхность. Мы отслеживали маячок твоей капсулы, пока он не пропал с радаров, и все же надеялись, что ты жив. И спустились на планету, как только переговоры с людьми закончились, и мы получили разрешение на посадку. Хорошо, что мы взяли с собой коллегу-поисковика, и он нашел тебя по следу. — А где мой муж? — вдруг занервничав, невпопад по-английски спросил Кастиэль, только сейчас заметив, что кроме него, ребенка и Габриэля, в палате никого нет. — Чего? — вытаращил глаза Габриэль? — Ты что, говоришь на языке кордзизов? — Да какая разница, — нервно выпалил Кастиэль. — Где Дин? — О ком ты, Гаадах тебя раздери, говоришь? — воскликнул, начавший выходить из себя Габриэль. Кастиэль несколько раз глубоко вздохнул, успокаиваясь. — О кордзизе, который был рядом со мной. — Ах, этот отброс. Варвар непонятно почему пытался сжечь тебя. Нам удалось вовремя его остановить. Мы забрали его на борт, но он, скорее всего, мертв. — Габриэль безразлично пожал плечами. — Никто не станет пачкать руки о неверного. Дипломатия дипломатией, но на моем корабле решаю пока я. Думаю, его презренная оболочка валяется в мусоросборнике или уже летает в виде пыли в… Да куда же ты? Габриэль не успел закончить фразу, а Кастиэль уже несся по коридору в сторону лифтов, чуть не сшибая крыльями встречавшихся на пути собратьев. Те испуганно и поспешно отскакивали к стене и недоуменно смотрели ему вслед. В помещении мусоросборника кипела работа. Два ангела следили за мусором на ленте транспортера, чтобы туда случайно не попало что-то нужное. Затем мусор направлялся в распылитель и сбрасывался через шлюз в открытый космос. Работа застопорилась, когда дело дошло до чего-то продолговатого, накрытого странной вещью, грубо сшитой из рыжей шкуры. Под ней оказался мертвый кордзиз, покрытый грязью и подтеками засохшей крови. Ангелы недоуменно переглянулись, и один пожал плечами, крылья согласно колыхнулись. — Этого утилизируем с венком, с ними как-никак дипломатические отношения налажены. — Он ткнул в кнопку на панели управления, и из динамиков полилась траурная музыка. Второй ангел отошел к телу, подтащил повыше, накрыл лицо усопшего уголком меха, и тело уже поехало в сторону решетки утилизатора, когда вдруг ангел крикнул: — Погоди, я там что-то на нем заметил. Второй нажал на кнопку, остановив транспортерную ленту, и вопросительно взглянул на собрата. Тот наклонился к трупу и отогнул мех. На шее человека, под бородой тускло поблескивала цепочка. — И где он только писание нашел, — фыркнул ангел и, ухватив цепочку в кулак, потянул на себя, намереваясь сорвать. Вихрем ворвавшийся в помещение утилизатора Кастиэль резко затормозил, увидев дивную картину: на ленте транспортера изогнулся разозленный Дин с перекошенным лицом, и душил ангела, вцепившегося в цепочку на его шее, а второй безуспешно пытался отодрать намертво впившиеся в шею его собрата скрюченные пальцы. — А ну убрали от него свои руки, быстро! — рыкнул Кастиэль. — Дин! При звуке его голоса Дин вздрогнул и рефлекторно сжал пальцы на шее ангела еще сильнее, бедолага захрипел и беспорядочно забил крыльями. — Дин, это я, Кас, — уже тише и мягче произнес Кастиэль, подходя ближе. — Все хорошо, я с тобой, не души его. Дин вздрогнул еще сильнее и перевел взгляд на Кастиэля. Его глаза расширились, он открыл рот, силясь что-то сказать, но тут глаза его закатились, и он обмяк на транспортерной ленте. — В медицинский блок его, быстро! — закричал Кастиэль, бросаясь к Дину. Один из ангелов резво отскочил к пульту управления и нажал кнопку вызова медицинского транспортера. Дина завезли в комнату сканирования и переложили на узкую кушетку. Кастиэлю пришлось отпустить руку Дина, которую он крепко сжимал в ладони. Всю процедуру он простоял в соседнем помещении, заглядывая через плечо медика, считывающего с экрана компьютера данные сканирования, и комкая в руках меховую накидку, которую забрал с собой. — Ну что ж, налицо общее истощение, но переломов костей или внутренних повреждений нет, только гематома и небольшая рваная рана от удара на задней части головы. Все, что ему нужно, лишь пара часов в восстанавливающей капсуле и хорошее питание. Через пару дней будет как новенький, — подытожил медик. Кастиэль ненадолго отошел, чтобы забрать сына из палаты и перенести его в свою старую каюту. За время его отсутствия в ней ничего не изменилось, за что Кастиэль был очень благодарен Габриэлю. А потом вернулся в медицинский блок и все время процедуры просидел рядом с капсулой, наблюдая, как буквально на глазах розовеет бледная кожа Дина, наливаются силой исхудавшие мышцы и исчезает скорбный излом морщин на лбу. — Тебе так дорог этот кордзиз? — спросил бесшумно подошедший Габриэль и положил руку на плечо Кастиэля. — Да. Я отдал ему половину своей души и сердца, а он мне — свои. И поэтому вместе мы неразделимое целое. — Это то, что ты назвал странным словом «муж»? — Нет, это больше, намного больше. Чтобы понять, такое следует познать самому. Когда восстанавливающая капсула закончила свою работу, Дина, погруженного в искусственный сон, осторожно переместили на транспортер и отвезли в комнату Кастиэля и положили на кровать. Кастиэль накрыл его одеялом, а сам лег рядом. Он долго рассматривал ставшие такими родными черты лица, а потом сам не заметил, как погрузился в сон.

***

Дин пришел в себя и обнаружил, что лежит на кровати. Обведя глазами помещение, он понял, что никогда тут не был, но признаков опасности не почувствовал. Он прислушался к себе: ничего не болело, и по внутренним ощущениям казалось, что он помолодел на несколько лет. Почувствовав чье-то присутствие, он медленно повернул голову и увидел своего ангела. Кастиэль лежал на боку, подперев голову рукой, и смотрел на Дина с теплой улыбкой. — С возвращением, — тихо сказал Кастиэль. Дин поднял руку и дотронулся кончиками пальцев до щеки ангела. — Но как? — выдавил Дин. — Ты же умер, я не успел тебя спасти. — Нет, я не умер, к счастью. Такое случается, я разговаривал с нашими медиками. Ты успел вовремя вынуть нашего сына, и мое тело само отреагировало, погрузившись в стазис. В этом состоянии даже биение сердца не прослушивается, поэтому ты и подумал, что я умер. А потом нас нашли мои собратья, меня вывели из стазиса, я успел спасти тебя, и вот мы здесь. — Мы на Мерифри? — Еще нет, мы на космической станции на пути к планете. Мне многое надо тебе рассказать, но это подождет. Самое главное: наши расы заключили мир, и в столице Мерифри открыли посольство людей. Мы получили сообщение, что здание уже какой месяц штурмует огромный волосатый и злющий кордзиз, ищущий своего брата. Он обещает повыдергивать из ангельских задниц сотрудников все перья по одному, если ему не помогут. — Сэмми, — расплылся в улыбке Дин. — Я смогу с ним поговорить? — Конечно, радиорубка в любой момент в твоем распоряжении. Но сначала… — и Кастиэль наклонился, накрывая губы Дина в нежном поцелуе, — я хочу поздороваться с тобой как следует.