В которой, если копнуть поглубже, можно выкопать скелета
***
Всё так же упираясь лбом в поверхность двери, ведущей в лабораторию, вы слышите, как открывается и закрывается парадная дверь, а следом тишину нарушает звук энергичных шагов. Вы выглядываете за угол дома как раз вовремя, чтобы заметить спину Папируса, стремительно движущегося к мосту, ведущему из города. Вам становится интересно, что же он задумал. — «Эй, Санс, как насчёт того, чтобы составить компанию твоему брату?» «э-э, конешн, почему бы и нет», — он пожимает плечами вам в ответ, всё ещё выглядя немного смущённым после вашего предыдущего разговора. Вы чувствуете в себе такой прилив счастья и настолько большой заряд энергии, что едва удерживаетесь от того, чтобы не начать попискивать. О, как бы вам хотелось прямо сейчас чмокнуть этот стеснительный комочек! Но вы стараетесь попридержать свои глупые мысли, прежде чем Санс сможет их уловить. Сделав пару вдохов и выдохов для приведения своих мыслей в порядок и оглядевшись по сторонам, чтобы убедиться, что вас никто не увидит, вы совершаете скачок прямо за спину высокого скелета и окликаете его: — Приветик, бро. Папирус делает настолько стремительный разворот, что край его плаща со звучным шлепком оборачивается вокруг его головы, и вы с трудом сдерживаете готовый вырваться смешок. Санс, однако, хихикает столько, сколько ему вздумается. Вот ведь мелкий пройдоха. — ПРИВЕТ, САНС… — ворчливо отвечает высокий скелет, стягивая красную ткань с лица. — Чё у тя на повестке дня? — вы пытаетесь подражать манере речи Санса, пусть даже с тем же успехом вы могли бы и забить на это, учитывая то, насколько часто вы забываете поддерживать своё притворство. — НУ ТАК! СЕГОДНЯ ЖЕ ТРЕНИРОВОЧНЫЙ ДЕНЬ! — его слова буквально пронизаны энтузиазмом. — НО АНДАЙН ЗАНЯТА, ПОЭТОМУ… У МЕНЯ ЕСТЬ СВОИ ПЛАНЫ. В следующую секунду он принимает героическую позу и заявляет: — Я НАМЕРЕВАЮСЬ УЛУЧШИТЬ СВОИ НАВЫКИ В ИСКУССТВЕ СОЗДАНИЯ КОСТЕЙ!! — Звучит как отличный план! — весело отвечаете вы, возможно, даже слишком весело, но вам не под силу сдержать свой восторг в узде. Шанс своими глазницами понаблюдать за магической тренировкой и возможность взять и себе на вооружение несколько новых трюков? Вы не можете это пропустить! — Не возражаешь, если я присоединюсь? — РАЗУМЕЕТСЯ! КАК Я МОГУ ПРОТИВИТЬСЯ ТВОЕМУ ЖЕЛАНИЮ СТАТЬ СВИДЕТЕЛЕМ СОВЕРШЕНСТВА? НЬЕХ-ХЕ-ХЕ-ХЕ!!! И вот вы бредёте по хрустящему под вашими ногами снежному полотну, а рядом с вами шагает Папирус. На этот раз вы не рискуете отстать, ведь он движется заметно медленнее, погружённый в дискуссию с самим собой. Его невнятные слова настолько громкие, что вы удивляетесь – как вам ещё не удалось разобрать хоть что-то из его монолога. Вам упорно кажется, что его поведение несколько отличается от обычного, но ничего точнее сказать вы не можете. — АГА! — он останавливается на прогалине возле края утёса, где нет ни деревьев, ни головоломок, а землю укрывает лишь толстый слой нетронутого снега. — ОТЛИЧНОЕ МЕСТО ДЛЯ ТРЕНИРОВКИ! НО СПЕРВА МНЕ НУЖНО СДЕЛАТЬ МИШЕНЬ, — и, озвучив предстоящую задачу, он приступает к сбору снега со всей этой немаленькой области. Вы с Сансом с долей изумления наблюдаете за радостным скелетом, который с весьма впечатляющими скоростью и энергией носится вокруг вас, скатывая изначально небольшой комочек снега в гигантский шар. Вдруг, без всякого предупреждения, мимо вас пролетает снежок поменьше, угодив Папирусу прямо в плечо. «Жертва» «атаки» открывает рот, вполне вероятно, чтобы отругать вас за то, что вы его отвлекаете, но затем его взгляд, в котором так и сквозит неприкрытое возмущение, падает вам за спину. Посмотрев в ту же сторону, вы замечаете двух юных пернатых монстров, стоящих неподалёку и заливающихся смехом. — ГРАЖДАНСКИЕ! — восклицает голосистый монстр, обращаясь к ним. — СКОРО ЭТО МЕСТО ПРЕВРАТИТСЯ В ОПАСНЕЙШУЮ ЗОНУ БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЙ! ПОЭТОМУ ВАМ ЛУЧШЕ УДАЛИТЬСЯ!! Зелёный дрейк в солнечных очках встряхивается, распушая свои пёрышки, явно давая понять, что уходить он не собирается, после чего выкрикивает в ответ: — Ты не можешь указывать нам, что делать! — Да! Мы можем прохлаждаться здесь, сколько захотим! — вторит своему другу сноудрейк с синеватым оперением. Вы негромко ахаете, когда на вас снисходит озарение. Это же Сноуи и Чиллдрейк! Вот так встреча! Возможно, вы уже сталкивались со Сноуи раньше – вскоре после того, как оказались в Подземелье, но вы не можете сказать наверняка, что это был именно он. Эта парочка выглядит почти одинаково, если не считать окраски, – как милая, но при этом чутка жутковатая, странная помесь птицы, дракона и снежинки. Ещё и зубы движутся внутри их ртов подобно зубьям миниатюрных цепных пил… Возможно, всё же, эта смесь более жуткая, чем милая. Их перебранка с Папирусом, похоже, в высшей степени раздражает последнего. Топая по земле своим красным сапогом, он выдаёт злобным голосом какую-то напыщенную тираду. Вам начинает казаться, что это может продолжаться целую вечность, поэтому вы решаете обратиться к Сансу за помощью: — «Ты ведь знаком с этими двумя, верно? Как мы можем отделаться от них?» «хм… есть у меня одна индейка», — он вкратце объясняет вам свой план, и вы киваете, расплываясь в озорной улыбке. Вы удаляетесь из поля зрения тех, кто оккупировал полянку и дожидаетесь идеального момента, чтобы телепортироваться рядом с двумя пушистыми монстрами, привлекая их внимание тихим покашливанием. — Какая снегожиданная встреча! Перовосходная погодка сегодня, а? Для них вы – по вашей задумке – появились из ниоткуда, со зловещей улыбкой на лице, и, судя по всему, это возымело должный эффект. Довольно забавно наблюдать, как они синхронно подскакивают на своих маленьких птичьих лапках. — Чего тебе надо? — оскаливается Чиллдрейк и моментально добавляет: — Мы НЕ уйдём! — Ни при каких снегстоятельствах… — пронзительно клекочет Сноудрейк, не столь самоуверенный, как его приятель. — Не петушитесь, детишки, — спокойно произносите вы. Ваша поза так и источает лень вперемешку с уверенностью, или, по крайней мере, такого эффекта вы стараетесь добиться. — Или вы просто не можете проворонить возможность поссориться с кем-нибудь? Что скажут ваши родители, если узнают, что вы ерошите перья взрослым? Они оба отступают на пару шажков, слегка вжимая головы в плечи. Сноуи неуверенно поглядывает на вас и шепчет что-то его «партнёру по преступлению», но до вас долетает всего несколько слов: — Я… папа… наверное… Давай… отсюда. — Итак, у нас всё улёжено? — спрашиваете вы, чтобы убедиться, что вы смогли донести до них свою мысль. — Да подумаешь! Мы СЛИШКОМ улёдные, чтобы торчать тут со старым мешком костей вроде тебя!.. — наступает черёд Сноудрейка распушать пёрышки в попытке побить вас на каламбурном поприще, но, похоже, он заранее обречён. Этому подростку в жизни не перешутить Санса, и он, видимо, достаточно быстро понимает это. — …покеда, — нескладно заканчивает он, подталкивая Чиллдрейка, который всё ещё не желает уходить, бунтуя даже против собственного друга. «что ж, всё прошло весьма неплохо», — усмехается Санс, снисходительно поглядывая на детишек, которые теперь заняты перебранкой друг с другом. «Всё благодаря тебе. Твои каламбуры… восхитительно плохи, — поначалу вы улыбаетесь, но потом вздыхаете, вспоминая одну грустную деталь. — И всё же, бедный Сноуи… и его родители. Думаю, ты знаешь его отца, он – комедиант в отеле МТТ». «погодь, что? — Санс хмурится, по-видимому, пытаясь припомнить того, кто подошёл бы на эту роль. — ох… так это был сын реджи? а ведь казалось мне, что твоя мысль о «сноуи» звучала знакомо… рег постоянно говорит о нём, даже на сцене». «И более того. Помнишь моё упоминание об амальгаматах в лаборатории Альфис? Один из них – мать Сноуи…» — вы вздрагиваете, невольно представляя себе, как амальгаматы могут выглядеть в реальной жизни. Должно быть, не особо мило. «чёрт… — Санс качает головой, полнясь смешанными эмоциями. — поверить не могу, как много дерьма творится прямо у меня под носом без моего ведома…» «Ну, теперь-то ты знаешь, — вы стараетесь послать волну симпатии через свою душу, чтобы утешить его. — А нашими объединёнными усилиями мы, возможно, даже и исправить это сумеем! Как только всё утрясётся, я собираюсь поговорить об этом с Альфис. Она прекратит удерживать их запертыми там и…» — вы настолько погружаетесь в этот внутренний диалог, что не замечаете, как к вам подкрадывается Папирус. Снова. — ВАУШКИ, БРАТ! — вы слегка подпрыгиваете на месте от громкого голоса, раздавшегося прямо позади вас. Вполне возможно, что это выглядит настолько же глупо, как и в случае с подпрыгивавшими ранее дрейками. — ТВОИ УЖАСНЫЕ ШУТОЧКИ ОТПУГНУЛИ ЭТИХ ПТЕНЧИКОВ! КТО БЫ МОГ ПОДУМАТЬ, ЧТО ТВОИ КАЛАМБУРЫ В КОНЦЕ КОНЦОВ ДЛЯ ЧЕГО-ТО СГОДЯТСЯ, НЬЕ-ХЕ-ХЕ! — Хе-хе, да, — неловко посмеиваетесь вы в ответ. — ИТАК… В ТВОЁ ОТСУТСТВИЕ, ПОКА ТЫ ТАМ БОЛТАЛ И СЛОНЯЛСЯ БЕЗ ДЕЛА, Я ЗАВЕРШИЛ ВСЕ ПРИГОТОВЛЕНИЯ! — от этих слов вы ощущаете смутный прилив обиды и печали за Санса. Папирус постоянно называет его ленивым, и это даже может быть отчасти обосновано, да и сам Санс, видимо, не имеет ничего против, но всё равно такое отношение довольно несправедливо. — ЭТО МОЖЕТ БЫТЬ НЕ САМЫМ ЛУЧШИМ МОИМ ТВОРЕНИЕМ, НО СВОЕЙ ЦЕЛИ ОНО ПОСЛУЖИТ. — ТАК УЗРИ ЖЕ! — он делает шаг в сторону и открывает вашему взору результат его скульптурного порыва. — СВИРЕПЫЙ И ОПАСНЫЙ ЧЕЛОВЕК! Вы окидываете взглядом гигантский – почти с Азгора, стоит заметить – снежный ком с сердитым лицом, выложенным из маленьких камешков, и с кучей воткнутых в него веточек, походящих то ли на очень кустистый мех, то ли на несколько дюжин рук. — Восхитительно, — вы вдумчиво киваете, будучи неподдельно удивлёнными тем, насколько огромным он скатал этот ком за столь короткий отрезок времени, что вы его не видели, но при этом сдерживая смешок. — «Так вот, какими Папирус представляет себе людей, а?» «чего? ты что же, не так выглядишь?» — Санс кажется искренне удивлённым. «Ты стебёшься надо мной, верно?» — он что, реально полагает, что ваше тело смахивает на гигантских размеров шарик с палочками? Это же просто нелепо, но с другой стороны… временами монстры настолько странные, что вы даже не знаете, чего от них стоит ожидать. «да кто я, по-твоему, такой? — он в шутку притворяется обиженным. — конечно же я стебусь». Вы издаёте звучный стон и с нажимом проводите костлявой ладонью по лицу. Насколько далеко может зайти ваша легковерность? Это был наитупейший розыгрыш и вы почти купились на него! Сопроводив самодовольный смех Санса скептическим фырканьем, вы переключаете внимание на его брата. Встав в горделивую стойку, со вскинутым подбородком и развевающимся за его спиной красным плащом, Папирус указывает на округлую снежную фигуру и провозглашает: — ЧЕЛОВЕК! СЛИШКОМ ДОЛГО ТЫ ЧИНИЛ БЕДЫ МОНСТРАМ! Я ОДОЛЕЮ ТЕБЯ И ДОКАЖУ ВСЕМ, НАСКОЛЬКО ВЕЛИК ВЕЛИКИЙ ПАПИРУС! Совершив пируэт, который заставил бы любую балерину съесть собственную пачку в приступе зависти, Папирус театрально взмахивает рукой, и в разреженном воздухе появляется неисчислимое множество голубых костей, зависших над землёй над всей площадью прогалины. Сказать, что вы впечатлены, было бы сильным преуменьшением. Даже с объединённой силой двух душ вы не способны создать более десятка костей за раз, и при этом вы можете только вызывать их из-под твёрдых поверхностей, таких как земля или потолок. Под вашим полным благоговения взглядом Папирус устремляет руку вперёд, посылая, на первый взгляд, бесконечный поток сияющих снарядов в направлении снежного «человека». Это выглядит впечатляюще, но, разумеется, все до единой атаки просто проходят цель насквозь, не нанося ей никакого урона. — Этот «человек», определённо, знает, как справляться с голубыми костями, — по-дружески подкалываете вы его, расплывшись в задорной усмешке. — НЬЕХ. И ВПРАВДУ. НО КАК НАСЧЁТ ЭТОГО?! — теперь самые разные кости возникают из совершенно случайных мест – из земли, воздуха, отовсюду! Все они отличаются друг от друга по размеру, цвету и форме, а часть из них даже складывается в нечто, что выглядит как… собачий скелет?! Странное, маленькое создание, контролируемое магией, неуклюже и неуверенно мчится к своей цели, а затем подскакивает в воздух и вырывает одну из веток из снежной фигуры, на лету разваливаясь горсткой костей, ударяющихся о землю в следующую секунду. То, что он творит, используя свою магию, просто невероятно! Похоже, за этими облачёнными в костюм плечами немало часов практики. «круто, правда?» — спрашивает Санс с приливом гордости за своего брата. — Да, чёрт возьми! — восторженно отвечаете вы, на какое-то мгновение позабыв, что вам следует сохранять молчание. Папируса настолько удивляет ваша вспышка эмоций, что он прекращает свои атаки и смотрит на вас так, словно вас внезапно угораздило превратиться в банку говорящего майонеза. Чтобы как-то его отвлечь, вы озвучиваете вопрос, который, в принципе, и так планировали задать ему. — Это просто фантастика, бро, но можно мне тоже попробовать? — ТЫ ХОЧЕШЬ… ПОТРЕНИРОВАТЬСЯ? — высокий скелет задерживается посреди этого предложения, словно пытаясь распробовать блюдо, чей вкус кажется ему неправильным. — ВАУШКИ! ТЫ ТОЧНО ОЧЕНЬ СТРАННЫЙ В ПОСЛЕДНЕЕ ВРЕМЯ! — провозглашает он в следующий миг с радостной улыбкой на лице. — ЧТО Ж… ВПЕРЁД! ЕСЛИ ТЫ И ВПРАВДУ ХОЧЕШЬ ПОТРЕНИРОВАТЬСЯ, И ЭТО – НЕ ОДИН ИЗ ТВОИХ РОЗЫГРЫШЕЙ… — добавляет он, косясь на вас с подозрением во взгляде. Вы незаметно вздыхаете от облегчения. Похоже, вам удалось избежать раскрытия, но впредь вам нужно проявлять куда большую осторожность. Последний раз, когда вы призывали кости… вам даже думать не хочется об этом, учитывая тогдашние обстоятельства, но придётся, если вы действительно хотите пережить этот танец со смертью. С этой мыслью вы припоминаете весь ваш краткий опыт и начинаете черпать магию Санса. Ряд из пяти белых костей вырывается из-под земли и движется вперёд. Пока что это самая скоростная из ваших атак, но всё-таки вы умудряетесь налажать с указанием направления, и она минует мишень, даже не коснувшись её. — Тц, — в вас вспыхивает разочарование вперемешку со смущением. Неудивительно, что вы проиграли Чаре, с такими-то «потрясающими навыками». Папирус также не выглядит особо впечатлённым. — ТЕБЕ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НЕДОСТАЁТ ПРАКТИКИ! МНЕ ДОСТОВЕРНО ИЗВЕСТНО, ЧТО ТЫ МОЖЕШЬ БЫТЬ ОЧЕНЬ ХОРОШ В ЭТОМ ДЕЛЕ, САНС! ТЕБЕ ВСЕГО-ТО НУЖНО СТАРАТЬСЯ ПОЛУЧШЕ!! — он настолько полон энтузиазма, что ваша фальшивая улыбка на какое-то мгновение становится искренней. Вы решаете, что наступило наиболее подходящее время, чтобы попытаться научиться у него чему-нибудь. — Может, ты можешь обучить меня нескольким трюкам? — ОХ-ХО! НЕ ВОЛНУЙСЯ, ДОРОГОЙ БРАТ! Я – ВЕЛИЧАЙШИЙ ЭКСПЕРТ ПО ЧАСТИ ПРЕПОДАВАНИЯ!! — он снова принимает театральную позу. — И Я С РАДОСТЬЮ БУДУ ТВОИМ ТРЕНЕРОМ! — ВИДИШЬ ЛИ, ВСЁ КРАЙНЕ ПРОСТО. ТЕБЕ ЛИШЬ НУЖНО БЫТЬ… БОЛЬШЕ ПОХОЖИМ НА МЕНЯ!! — весело объясняет Папирус без малейшего намёка на то, что это – шутка. — ДУМАТЬ КАК Я, ГОВОРИТЬ КАК Я, ВЕСТИ СЕБЯ КАК Я, ВЫГЛЯДЕТЬ КАК Я. ХОТЯ, НЕТ… У ТЕБЯ НЕ ПОЛУЧИТСЯ… НО ТЫ МОЖЕШЬ ПОПЫТАТЬСЯ! — вы находитесь на грани того, чтобы разрыдаться от смеха и других смешанных эмоций, бурлящих внутри вас после этого «урока». — С-спасибо… Это было очень… очень вдохновляюще, — вы запинаетесь чуть ли не на каждом слове, подавляя в себе порывы заржать. — Но, быть может, ты просто покажешь мне что-нибудь из своих атак, чтобы я мог научиться на твоём примере? — РАЗУМЕЕТСЯ! — он призывает длинную белую кость, ложащуюся прямо ему в руку, и раскручивает её наподобие боевого посоха. — СМОТРИ И УЧИСЬ! Тренировка продолжается, и вы внимательно наблюдаете за боевой техникой Папируса. Спустя какое-то время некоторые из его движений начинают обретать для вас некий смысл. Какие жесты он делает, как он направляет руки, насколько сильно он сосредотачивается каждый раз… Чёрт, он настолько сфокусирован, что вообще не сходит с изначальной точки, всё время стоя на одном месте. Возможно, вы не так уж и много из этого извлекли для себя, но вы, определённо, хоть что-то да усвоили. К тому времени, как он заканчивает хвастаться своим широчайшим набором атак, в округлом теле несчастного снеговика уже не остаётся ни единой веточки. Вместо них он под завязку нашпигован костями, торчащими под всевозможными углами, что делает его похожим на крайне причудливого дикобраза. — ЛАДУШКИ, — Папирус выдыхает, и вам становится заметно, что он довольно сильно устал после всей этой тренировки. — НАСТАЛО ВРЕМЯ ДЛЯ МОЕГО ПОСЛЕДНЕГО ХОДА! МОЕЙ ОСОБОЙ АТАКИ!! Он замирает на месте, и вы понимаете, что грядёт нечто крутецкое. Он невероятно сосредоточен, его взгляд направлен в одну точку, и ни единый мускул в его теле не движется. И неудивительно. У него ведь нет мускулов. За исключением, быть может, каких-то невидимых магических аналогов мышц, о которых Санс рассказывал вам ранее, но для вашего понимания это оказалось как-то слишком. Под вашим ошеломлённым взглядом сам воздух начинает заметно подрагивать и искажаться и, словно мираж посреди пустыни, у вас на глазах из ниоткуда появляется гигантский череп, смахивающий на драконий и зависший прямо над головой Папируса. «Так у него ЕСТЬ Гастер-Бластеры!!» — вы едва удерживаете себя от того, чтобы не выкрикнуть это вслух, ограничившись лишь внутренним криком. На задворках вашего разума Санс хмурится и задумывается над чем-то, но в данный момент вы слегка заняты, чтобы спрашивать его, что не так. — НЬЕХ-ХЕ-ХЕ-ХЕ! ОТВЕДАЙ МОЕЙ ИСТИННОЙ МОЩИ, ПОДЛЫЙ ЧЕЛОВЕК! — с торжествующим смехом Папирус указывает рукой в сторону одинокой снежной фигуры и выкрикивает даже громче, чем обычно: — ЗАЛП!!! Следуя команде, бластер распахивает острозубые челюсти и с громким, рокочущим гулом яркий луч белого света несётся к своей цели. Вам приходится несколько раз моргнуть, восстанавливая утраченные на пару мгновений зрение и слух, после чего вы оглядываетесь вокруг. Бластер уже испарился, равно как и снежный «человек». Всё, что от него осталось – это выжженное, дымящееся и полностью лишённое снега пятно на земле. — Вау… — вы испытываете дикий восторг, мешающийся с не менее диким страхом. С одной стороны, это просто невероятно – видеть такую силу в действии, но с другой – очень стрёмно представлять себя на месте мишени для этой штуковины. — Ты и впрямь показал этому человеку, кто здесь босс, верно, Папирус? — но ответа нет. — Папирус? Вы поднимаете взгляд, чтобы внимательно изучить лицо высокого скелета. Вы не понимаете, что конкретно происходит, но с ним явно что-то не так. Он выглядит… бледным? Как вы можете судить об этом по его всегда белому лицу – это за гранью вашего понимания, но факт остаётся фактом. Папирус, определённо, выглядит хуже, чем обычно. — Что стряслось? Ты плохо себя чувствуешь? Тебя слишком утомила тренировка? — вы закидываете его вопросами, и ваш голос при этом полон беспокойства. — Н-НЕТ, ВСЁ ХОРОШО! МНЕ ПРОСТО… НУЖНО ПЕРЕВЕСТИ ДЫХАНИЕ, — запинается он, опуская взгляд. — Ты уверен, что тебе не нужна никакая помощь? — настаиваете вы, хмуря надбровные дуги. — ОПРЕДЕЛЁННО, НЕТ. Я… ПОЙДУ… ПРОЙДУСЬ… — бормочет он и отворачивается от вас. Вы глядите на его ссутуленную спину и неуверенную походку, когда он исчезает среди деревьев, и чувствуете, как с каждым сделанным им шагом ваше хорошее настроение улетучивается. — «Что его гложет?..» Вы слышите вздох Санса. — «ты-то уж точно понимаешь, что его гложет. в конце концов, вы одинаковы». «А?» — из вас вырывается полный недоумения звук. «доброта, — кратко поясняет он. — по его речам может показаться, что он готов к бою, но, как видишь… даже воображаемое убийство – это слишком для него». «Ох… — а вот теперь вас начинает подташнивать. Санс прав – вам доподлинно известно, насколько отвратительно и ужасно чувствует себя тот, кто вынужден причинить кому-то боль, пусть даже и тому, кто этого уж точно заслуживает. — Вот же ж… Бедный Папирус… Я могу как-нибудь ему помочь?» «честно?.. я и сам не знаю, — угрюмо признаёт Санс. — похоже, сейчас он хочет побыть один… я уверен, что он, гм, в конечном итоге придёт в себя, но видеть его таким…» «Отстойно!» — заключаете вы. «да, хех, — он невесело усмехается. — отстойно». Вы качаете головой. То, что сейчас произошло, определённо, пошатнуло ваше душевное равновесие. Постоянная весёлость Папируса – одна из нескольких констант в этом странном мире, полном безумных, неожиданных событий, и если его дух падает, то и всё остальное уже не кажется вам правильным. И всё же, раз даже его брат не знает, что с этим делать, тогда что вы должны предпринять?.. «хм, — хмыканье Санса нарушает давящую, мрачную тишину. — но с другой стороны… это напомнило мне о том, что нам необходим запасной план». «Что ты имеешь в виду?» — спрашиваете вы, всё так же глядя в просвет между деревьями, где скрылся несчастный скелет. «ну… как бы сильно мне не хотелось верить в твой способ мирно уладить всё с тем чудиком… — он делает небольшую паузу, — если это не сработает, то неплохо бы иметь наготове настоящее оружие». «Ох… То есть ты?..» — кажется, до вас доходит, что у него на уме. «ага, — Санс кивает вам в ответ. — мы научим тебя, как призывать бластеры». Вам не следовало бы так радоваться тому, что в обозримом будущем у вас появится опаснейшее оружие, всего пару минут назад заставившее Папируса так сильно расстроиться, и которое вы всё равно не хотите использовать для сражения… но как вы можете сохранять спокойствие при упоминании способности стрелять лазерными лучами из огроменного, долбанного, драконьего черепа?! «дай мне только чуток времени – мысли в кучу собрать», — говорит Санс, возвращаясь к своим размышлениям. «Конечно», — вы пожимаете плечами и начинаете мерить шагами прогалину, чтобы скоротать время, и это бесцельное блуждание в какой-то степени помогает вам хоть немного восстановить утраченное душевное равновесие. «итак… — владелец вашей головы, наконец, привлекает ваше внимание к своей персоне. — давай начнём сначала. ты ведь уже в курсе, что наш мир, в своей основе, функционирует как некое подобие книги, верно?» «Ага! И это… странно? — риторически спрашиваете вы, наслаждаясь видом занесённого снегом леса, который открывается вам с края обрыва. — В моём представлении он должен был походить на игру, что было бы не менее странно, но книга… Это меня уж совсем удивило». «хм…» — задумчиво тянет Санс. Вы вызываете в памяти один момент, что уже довольно давно не даёт вам покоя. — «Меня продолжает беспокоить другая вещь… Почему мне всё даётся так легко?.. Я знаю, ты этот вопрос уже слышал, но я не могу выкинуть его из головы. Я – не гений и даже близко к нему не стою, но понимание всяких штук приходит ко мне настолько интуитивно, что я усваиваю новые знания за считанные минуты, хотя монстрам, наверняка, годами приходится работать над их постижением!» «это правда», — он кивает в ответ. «Тогда как я это вытворяю?! У тебя есть какие-нибудь идеи? Не ТЫ ли мне с этим помогаешь?» — вы бомбардируете его вопросами и, хоть вы и не особо надеетесь на ответы, вы по-прежнему не можете не озвучивать свои сомнения. «ну, вообще-то, помогаю, — к вашему удивлению отвечает он. — хотя моя помощь не сопровождается никакими усилиями с моей стороны». «Э-э… чё?!» «наши слитые души». «А-а-а… — протягиваете вы, но затем срываетесь: — Всё равно не понимаю». «хе-хе-хе, — мягко посмеивается Санс. — я попробую объяснить. видишь ли, слитые души всегда были для меня большим белым пятном, как и для всех остальных, если уж говорить начистоту. чтобы перечислить все упоминания о них, достаточно пальцев одной руки – и это включая нас с тобой, дружище, — его мысленный образ тыкает пальцем в вашу – или, технически, его – грудь, и вы вздрагиваете от удивления. Прежде он ни разу не делал подобных жестов. — в этих старых сказочках нет ничего полезного, за исключением описания микса человек-монстр как «зверя, обладающего неизмеримой силой». уж поверь мне, я все их проверил». «Пффф, — насмешливо фыркаете вы. — Ну да, ну да, мы-то уж точно выглядим как огроменная, супер сильная зверюга». «возможно и нет, но это не так уж далеко от истины» — и снова вы приподнимаете надбровную дугу, не совсем улавливая, на что он намекает. «ну… — Санс недолго мешкает, — могу, по крайней мере, поделиться своими наблюдениями». Ваш компаньон начинает расшагивать неподалёку от вас, пускаясь в разъяснения: — «во-первых, магический резерв. знаешь ли, мой запас магии далеко не самый маленький, но я определённо чувствую, что он увеличился и возобновляется при этом очень быстро». «во-вторых, выносливость. моё тело, гм… давай просто скажем, что оно не в лучшей форме, и то, что тебе удалось проделать: длительная прогулка по подземелью, затем – спуск с горы, после которого тебе пришлось ещё неслабо так пройтись… возможно, это не выглядит так уж впечатляюще, но это, несомненно, за пределами моей нормы», — он ходит прямо как обычный монстр, однако в снегу за ним не остаётся ровным счётом никаких следов. «и, последнее по очереди, но не по значению, – знания. пока что это самый сложный момент. ты и я – мы оба знаем… многое. но каким-то образом ты очень быстро изучаешь то, что тебе вообще не было известно. даже слишком быстро. и я, похоже, начал понимать некоторые вещи из разряда тех, что прежде также были за гранью моего понимания», — это так чертовски странно! Он же прямо как призрак! Призрак скелета… Ну и страннота! «если это никак не связано со слиянием наших душ, тогда я понятия не имею, что ещё тут может быть замешано», — подытоживает он и останавливается, ожидая вашего ответа. Вы мотаете головой – вы так увлечённо пялились, что прохлопали большую часть из того, что вам втирал Санс. К счастью, что-то из его речи вы всё-таки уловили. — «Это… многое объясняет! Ты просто охренительно умный!» «хе-хе-хе… неа, я просто наблюдательный, — маленький скелет застенчиво почёсывает затылок, но потом снова становится серьёзным. — как бы то ни было, как я уже говорил ранее, наш мир – что-то вроде книги. книги, полной букв, строк, страниц и всего прочего. в ней всё может двигаться и меняться, но также есть и одна константа, которая всегда остаётся неизменной. место, скрытое под подкладкой самой ткани пространства, содержащей на себе каждую страницу времени. мы назвали его «пустотный карман». и там-то мы и держим наши бластеры, — информирует он вас, и вы уже буквально дрожите от восторга и нетерпения. — они запрограммированы возвращаться туда на перезарядку после каждого успешно произведённого выстрела». «Серьёзно, это просто потрясающе! — вы не можете дождаться, когда вам самим выпадет шанс это испробовать. — Дай мне только отыскать их по-быстрень…» «не спеши ты так, — Санс останавливает вас тяжёлым взглядом. — тебе же видно было, насколько эти штуки опасны…» Вы обиженно дуетесь. — «Я уже не ребёнок и могу действовать осторожно». «я знаю и верю тебе. я лишь говорю, что должен сперва проинструктировать тебя. ты ведь не в курсах, как эти штуковины использовать, не так ли?» — вы киваете, чувствуя стыд за свою первоначальную реакцию. «Я не ребёнок», боже… как раз так дети и говорят. «это довольно просто. сначала тебе нужно нацелить их, прямо как и костяные атаки, а затем… затем ты используешь активатор», — на последних словах в его голос подмешивается явный налёт таинственности. «Активатор?» — с любопытством переспрашиваете вы. «обычно это – кодовое слово. ты уже знаешь кодовое слово папируса – «залп», ну а у меня имеется собственное», — он делает паузу, словно ожидая вашего следующего вопроса. «И это?..» — снова вопрошаете вы, хотя поведение Санса так и разит какой-то подставой. «это… так, представь себе барабанную дробь, — всё, что вы представляете, – это то, как вы закатываете глаза. — пук». «Прости, чё?» — вы слишком хорошо знаете Санса, и всё же в вас ещё теплится надежда, что вы, возможно, просто не так его услышали. «пук», — повторяет он, с ухмылкой шире, чем когда бы то ни было. «Да это просто нелепица, скелеты даже газы пускать не могут! Или могут?..» — думаете вы преимущественно про себя. Санс разражается смехом в ответ на эту мысль. «Ну конечно же! — вы пытаетесь устыдить его непреклонным взглядом, но сдаётесь, когда из вас вырывается невольный смешок. — Ты просто не мог устоять и не попытаться снова меня разыграть, так ведь?» «да я серьёзен как никогда, это реально моё кодовое слово и, э-э… — он пожимает плечами. — я знаю, что это чистое ребячество и, возможно, далеко не самая лучшая моя шутка, но я был куда моложе, когда придумывал его». «Хочешь сказать, что сейчас твои шутки стали лучше?» — вы изгибаете надбровную дугу, одаривая его дразнящей улыбкой. «хей… сарказм – это не смешно», — в ответ он также скептически смотрит на вас. «У-упс, — вы идёте на попятный. — Не хотелось тебя обидеть». «да не, не парься. это не так-то просто. ещё постараться нужно, чтобы подкопаться ко мне, если только ты не могильщик. да и, честно говоря, никакие оскорбления во мне не задерживаются – они сразу же проходят сквозь меня», — этот мелкий шутник подмигивает вам, расплываясь в одной из своих очаровательных усмешек. «Угх, ты меня, конечно, извини, но это я уже в тысячный раз слышу», — однако вы всё равно посмеиваетесь, чувствуя облегчение от того, что он не держит на вас обиды. «это классика, друже мой, — спокойно отвечает Санс, прикрыв глазницы. — это классика». «То есть, мне придётся произнести это… слово… — вы слегка поёживаетесь, — вслух?» «ага, — кивает он. — или, ну, ты можешь просто подумать его достаточно громко. как раз из-за того, что ты можешь активировать выстрел просто подумав об этом, так опасно даже просто оставлять его летать за тобой, будто шарик какой-то». «Окей, принято к сведению!» — вы на все сто готовы действовать. «погодь… ещё один момент, — Санс неловко мнётся, и вы чувствуете, что он волнуется. — будь осторожней… лады? пустотный карман может быть нестабильным. одному богу известно, что может там случиться». «Как ты можешь этого не знать? — удивлённо спрашиваете вы. — Неужели ты, ну, знаешь, не изучал его прежде? Не проводил эксперименты и всё такое?» «конечно, но… — он хмурится. — я по-прежнему знаю немногое. это… сложно. эта штуковина должна оставаться неизменной в каждом таймлайне, но это только в теории. поэтому, смотри по сторонам во все глазницы, окей?» Вы заверяете его, что будете так же осторожны, как сапёр на минном поле, и концентрируетесь, отправляя своё сознание в пустоту. Неловко шарясь в темноте, заполненной парящими буквами, вы ищете всё, что может показаться хоть сколько-нибудь необычным. Несмотря на ваше хвастовство касательно того, что вы можете во всём разобраться в считанные минуты, вы тратите часы, пытаясь отыскать этот подлый, спрятавшийся в пустоте кармашек, но он упорно не желает попадаться вам на глаза. Возможно, это место просто-напросто слишком мало или, быть может, вы выбрали не тот временной отрезок, кто знает? Вы ни в чём не можете быть уверены, да к тому же оказывается, что Санс тоже не знает, в чём тут дело. «прости, — он с сожалением смотрит на вас после очередной провалившейся попытки, — я не могу объяснить, как до него добраться. все доходят до этого по-разному». Вы не вините его, ссылаясь на то, что просто недостаточно сильно концентрируетесь и смотрите мимо всякий раз, подбираясь достаточно близко. И, похоже, ваши чувства вас не обманывают. Вы делаете лишь один удачный поворот, и вам, наконец-то, удаётся добраться до этого загадочного места. Только после того, как ваш разум проникает в него, вы понимаете, почему не могли отыскать его раньше. Всё это время оно находилось прямо здесь, и вы откуда угодно могли дотянуться до него, вот только увидеть его было крайне проблематично из-за того, что ваше сознание с трудом постигает абсолютную абсурдность этого подпространства. Попытки постичь то, что здесь творится, оказываются не такой уж и простой задачей. Это всё равно, что пытаться объяснить слепому от рождения человеку, что представляет собой цвет. Это место состоит из ничего. Из полного отсутствия чего бы то ни было – ни малейших признаков света, воздуха, даже вездесущие буквы здесь отсутствуют. Единственное, что, кажется, присутствует здесь – это хаос. Хаос, обращающий всё в жуткую путаницу, на которую даже смотреть трудно. Но при том, что всё здесь хаотично, это пространство каким-то образом остаётся неописуемо стабильным. Стабильное, хаотичное ничто… От одних только мыслей об этом ваша голова начинает болеть. Вы стряхиваете с себя первоначальное недоумённое оцепенение и приступаете к осторожному изучению вашего окружения. Карман в пустоте, полностью оправдывая своё название, выглядит не особо большим и довольно пустым, однако кое-что в нём, всё же, имеется, потому что достаточно скоро вы натыкаетесь на такие предметы, как листы бумаги, ручки и бутылки, висящие в пространстве без единого движения, словно застыв на стоп-кадре. Посреди всего этого беспорядка вы, наконец-то, находите то, что искали – целый ряд гигантских драконьих черепов, выстроенных в одну линию, будто патроны в обойме, готовые выстрелить по нажатию курка. Вы с осторожностью пытаетесь прикоснуться к одному из бластеров. Похоже, это было правильным решением, поскольку пустота вокруг вас испаряется, и вы возвращаетесь обратно в реальность. Вы промаргиваетесь, привыкая к яркому свету, и оглядываетесь по сторонам. «Чт… Где он? — вы вертите головой вправо и влево, но вокруг вас нет ничего и никого. — Чёрт возьми! У меня ничего не вышло, так?» Из уголка вашего разума слышится мягкое посмеивание. — «а ты вверх глянь». Вы следуете его совету и вздрагиваете, ведь оказывается, что эта гигантская штуковина парит прямо над вашей макушкой. С долей страха вы понимаете, что, хоть вы всё так же хотите протестировать это оружие, но прежней непоколебимой уверенности в вас уже нет. Двигая рукой, вы пытаетесь контролировать своё новое орудие, в точности следуя полученным от Санса ранее инструкциям. Череп слушается вас и ненамного отлетает вперёд, беспрекословно подчиняясь вашему указанию. Аккуратно нацеливая Гастер-Бластер на уже и так лишённое снега пятно на земле, вы, наконец, выдыхаете и отбрасываете прочь так и зудящее внутри вас смущение, чтобы робко сказать: — Пук. Ничего не происходит. «Это не сработало… Почему?» — вы бросаете на Санса полный подозрения взгляд, но он тоже выглядит озадаченным. «это должно работать… — его мысленный образ хмурится, погружаясь в свои мысли. — дай ка мне…» «пук», — коротко произносит он, и на этот раз бластер выстреливает моментально, заставляя вас подскочить на месте и зажмурить глазницы от удивления. До вас доносится слабый запах серы. Вы несколько раз моргаете и встряхиваете головой, чтобы избавиться от звона в своих несуществующих ушах. «удивительно… система распознавания по-прежнему функционирует, даже в таком сост… — задумчиво бубнит Санс, и его манера речи при этом совершенно меняется. Затем он замечает ваше потрясённое состояние, и вы ощущаете исходящее от него чувство неловкости. — э-э… прости за это». Всего мгновения назад он был преисполнен энтузиазма, говоря с самим собой, прямо как учёный, каковым он когда-то и являлся… непонятно почему, но это заставляет вас ощутить смесь радости и восторга. — «Да ты прикалываешься? Это же так круто!» «мне кажется, ты что-то путаешь, дружище, — он неловко усмехается. — как всякая ботанская тарабарщина может быть крутой?» «Ой, да хорош уже! Ты не можешь меня надурить, я знаю, что ты умный и думаю, что это здорово!» — Санс приоткрывает рот, словно снова собираясь возразить вам, но затем отказывается от этой идеи и вместо этого натянуто улыбается вам в ответ. Видя его реакцию, вы умеряете свою восторженность, надеясь, что не заставили его почувствовать себя слишком некомфортно из-за вашего внезапного приступа поистине девчачьего фанатизма. «что ж. давай считать это успехом… — медленно произносит он после того, как вы оба успокаиваетесь. — скажи ка… там, в пустоте, не было видно чего-нибудь ещё?» «Вообще-то, да. Там повсюду летали кучи бума… — ваша мысль резко обрывается. — Боже мой, это были твои записи из предыдущих таймлайнов?!» «гм… возможно? — он слегка морщится. — я не помню… но, похоже, самое время выяснить это». «Что-то подсказывает мне, что веселья в этом будет мало… — вы вздыхаете, и в вашей душе поселяется плохое предчувствие. — Ну что, возвращаемся к тебе домой?» Санс лишь снова пожимает плечами. Однако, прежде чем телепортироваться в жилище скелетов, вы решаете ещё разок проверить дверь, просто чтобы убедиться, что уходить сейчас безопасно. К вашему облегчению, равно как и досаде, всё остаётся неизменным. Лес тих и спокоен, прямо как и дверь, ведущая в Руины. Эта дверь настолько неприступна, что ей позавидовали бы даже крепостные стены. Есть во всей этой ситуации что-то до смешного грустное. Вы с лёгкостью прошли сквозь барьер, удерживавший целые поколения монстров запертыми внутри горы, а также спокойно телепортируетесь почти в любую точку в мгновение ока, и всё же вы не способны пройти через самый обычный кусок камня. Эта мысль приводит к тому, что у вас в голове вспыхивает одна идея, которой вы спешите поделиться с Сансом: — «Почему бы просто не разнести эту штуку бластером?» Санс издаёт удивлённый, сдавленный звук, за которым следует громкий смех. — «боже, приятель, да у тебя и впрямь взрывной характер». «Но это же сильно облегчит нам жизнь, разве нет?!» — спрашиваете вы, слишком взбудораженные и нервничающие, чтобы обращать внимание на каламбуры Санса. «возможно, но это не сработает», — он качает головой. «Оууу… — разочарованно протягиваете вы. — Но почему? Ты что, уже пробовал?» «ха-ха, не. нет, я не пробовал, — отвечает он, всё ещё посмеиваясь. — просто бластеры не предназначены для того, чтобы прошибать толстенные, зачарованные двери». «А? Тогда в чем их предназначение?» Санс неловко кашляет, услышав этот вопрос. «Ох… Верно», — возможно, вы и не самый мозговитый в мире человек, но то, с какой целью создавалось это оружие, вполне очевидно. Вернувшись в комнату Санса и усевшись на матрас вы понимаете, что за окном медленно, но неотвратимо, начинает темнеть. Вы не слишком-то и устали, но, тем не менее, рады получить возможность немного расслабиться, по крайней мере, в физическом плане. Вашему же разуму ещё есть, над чем поработать. Сейчас, когда вы знаете о местоположении пустотного кармана, дотянуться до него для вас – как два пальца об асфальт. Один за другим вы собираете зависшие листы бумаги, время от времени бросая косые взгляды на череду бластеров, раз уж у вас появилась возможность изучить их более детально. Слегка загнутые рога, резкие, угловатые черты, впечатляющий набор острых зубов, пустые, злобно прищуренные глазницы… эти штуковины выглядят настолько угрожающе, насколько это возможно. Все они абсолютно идентичны как по размеру, так и по дизайну, словно тот, кто создавал их, воспользовался функцией копировать-вставить. Один, два… двадцать, двадцать два… в конце концов вы теряете им счёт. Как и зачем их создали в таком количестве?.. Вы моргаете и возвращаетесь в относительно нормальную реальность, держа в костлявых руках стопку бумаг. Сидя на матрасе, вы пролистываете страницы, заполненные почерком даже менее разборчивым, чем на документах в лаборатории. Слова вроде «пропали», «повторилось», «мёртв» привлекают ваш взгляд, и вы ощущаете отвратительный холодок, крайне настойчиво впивающийся в ваши позвонки своими острыми коготками и ползущий по ним всё выше. В который раз вас настигает уже ставшая привычной головная боль или – как вы начали называть её – «временная боль», но, по крайней мере, в этот раз она не так уж сильна. Как вы и ожидали, с каждой новой страницей эмоции, исходящие от Санса, становятся всё мрачнее и мрачнее. Вы побаиваетесь спрашивать, что же написано на этих бумагах, да и, если честно, не горите особым желанием узнавать это. Минуты перетекают в часы. Атмосфера в комнате настолько угнетающая и напряжённая, словно вас потихоньку начинает затягивать в разверзшуюся неподалёку чёрную дыру. Тишину комнаты заполняет лишь шелест бумаги у вас в руках да в домашнем мусорном торнадо. Переломный момент обретает форму смятой записки, покрытой ржаво-красными пятнами, предположительно, от старого кетчупа, а также… прахом. «Не спи, а иначе оно до…» — вам удаётся прочитать несколько слов, но остальные оказываются слишком размыты. «а иначе оно доберётся до тебя… — бормочет Санс, заканчивая предложение. Судя по голосу, он совершенно подавлен. — вот почему я не мог спать… я даже не помнил, из-за чего… я просто… не спал…» «да ёб твою налево…» — выругивается он подрагивающим голосом, и вот тут-то ваше терпение кончается. «ТАК, ДОСТАТОЧНО плохих воспоминаний на сегодня!» — мысленно объявляете вы, со звучным хлопком швыряя стопку бумаг на пол, чтобы показать, что хватит с вас уже этого дерьма. Санс никак не реагирует. Он просто пялится в одну точку, при этом огоньки света в его глазницах еле различимы, улыбка неестественна и безжизненна, и на это жутко и больно смотреть. Единственная ощутимая эмоция, исходящая от его души – это что-то поверхностное… как будто отголоски эхо в огромном, пустом, давным-давно заброшенном коридоре. «Послушай, я… я понимаю, что, вероятно, так и не смогу полностью постичь, через что тебе и остальным пришлось пройти, — вы с осторожностью пытаетесь придумать хоть что-то, что сможет вытянуть вашего друга-скелета из давящих глубин депрессии, — но не забывай, что сейчас у тебя есть сила, чтобы сделать всё как надо. Ты уже видел солнечный свет, и вместе мы, возможно, сумеем показать солнце всем монстрам! Не имеет значения, насколько плохо всё было раньше… Я сделаю всё возможное и не допущу, чтобы это случилось вновь. Слово тебе даю! Так что ВЫШЕ нос!» — непоколебимо думаете вы, но очередной взгляд на его безжизненный образ заставляет и вашу душу немного сжаться. «Пожалуйста?..» — тихо просите вы его. Санс глубоко вздыхает и прикрывает глазницы, а когда снова открывает их, в его глаза-огоньки возвращается часть прежней яркости. Кажется, он начинает понемногу оживать, прекращая быть всего лишь пустотелой статуей самого себя. Проведя ещё несколько минут в раздумьях, он слабым голосом отмечает: — «твой позитивный настрой – это точно нечто не от мира сего…» Ваше облегчение настолько велико, что вы могли бы рухнуть на месте, но решаете обойтись без этого. «Разве ты не в курсе, что грусть плохо сказывается на твоей коже? Ты ведь хочешь хорошо выглядеть, не так ли?» — вы поддразниваете его, надеясь, что это хоть немного приободрит его. Санс снова усмехается, и в этот раз ему удаётся вложить в это действие чуть больше энергии. — «конешн». Пока вы болтаете с Сансом и изо всех сил стараетесь поднять ему настроение, со слабым скрипом приоткрывается дверь вашей комнаты, немедленно привлекая ваше внимание. — САНС, ТЫ ТУТ? — Папирус нерешительно заглядывает внутрь. Его голос всё ещё достаточно громок, но не настолько, как обычно, как будто он пытается говорить шёпотом. — ТЫ УЖЕ НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ НЕ ЧИТАЛ МНЕ ИСТОРИЙ НА НОЧЬ… МОЖЕШЬ, ПОЖАЛУЙСТА, СДЕЛАТЬ ЭТО СЕГОДНЯ? — Ох… — вы споро поднимаетесь на ноги. — Разумеется. И, э-э… прости за задержку. — ВСЁ ХОРОШО! — выкрикивает он, моментально просияв. — Я БУДУ ЖДАТЬ В СВОЕЙ КОМНАТЕ!! Тонкий силуэт исчезает из дверного проёма, и вы слышите энергичное топанье, с которым Папирус убегает в его комнату. Вы в очередной раз чувствуете переполняющую вас привязанность к этой костяной коричной булочке. «Гм, Санс… Ты ведь не возражаешь, если я почитаю ему?» — осторожно спрашиваете вы, принимая во внимание возможность того, что это может быть чем-то слишком личным для братьев. «не-не, — он отрицательно качает головой. — бро нравятся эти сказки, и ему определённо нужно что-то позитивное после случившегося сегодня, так что если ты, э-э, не возражаешь…» «Пффф, «не возражаю…», — по-дружески передразниваете его вы. — Да мне это только в радость!» «хех. это… мило с твоей стороны», — его слова кажутся искренними, и вас охватывает неподдельное счастье. Папирус встречает вас в дверном проёме своей комнаты, с воодушевлением крича что-то о том, что он целую вечность ждал, чтобы послушать историю. Его комната выглядит в точности так же, как вы её и воображали, основываясь на игре… за тем исключением, что она очень даже реальна! И представляет собой странный микс из крутизны, глупости и причудливости, с этим ковром, расписанным языками пламени, кроватью в виде гоночной машины, коллекцией игрушек или, как он их называет, «фигурок», и прочим добром. На какое-то мгновение вы ощущаете себя ребёнком в Диснейленде, ведь возможность вживую оказаться в комнате Папируса для вас настолько же чудесна и нереальна. Более высокий из братьев закрывает за вами дверь и быстро запрыгивает на кровать, оперативно заворачиваясь в одеяло и превращаясь таким образом в подобие гигантского, костлявого буррито. Даже в постели он не снимает «боевое тело», но при этом в дополнение к нему на его макушке удобно устроился самый очаровательный ночной колпак, который вам когда-либо доводилось видеть – даже болтающийся на его кончике помпончик в наличии. Этот комочек очарования неотрывно смотрит на вас, расплываясь в одной из своих невинных улыбок, и это так мило, что вы буквально чувствуете, как ваша душа начинает засахариваться и, того и гляди, превратится в красный леденец. Просто невероятно, что творит с вами этот монстр. Да как вообще скелеты могут быть настолько милыми? Вы полагаете, это связано с тем, что они просто слишком хорошие и мультяшно выглядящие, чтобы быть отталкивающими. Ну, по крайней мере, когда они не пытаются намеренно казаться угрожающими. — Так, какую историю ты бы хотел услышать сегодня? — спрашиваете вы, борясь со странным желанием подёргать за так и манящий вас помпончик. — ХММ… — он ненадолго призадумывается. — ВЫБЕРИ САМ, ЧТО ЗАХОЧЕШЬ ПРОЧИТАТЬ. УДИВИ МЕНЯ! — Окей, — вы неторопливо проходите к книжному шкафу и начинаете рассматривать разноцветные обложки. Похоже, все они рассортированы по жанрам, в каждом из которых книги расставлены в алфавитном порядке. Ваш взгляд задерживается на нескольких книжках о пушистом кролике, и вы наугад достаёте одну из них. Ту, заглавие которой гласит: «Прятки с Пушистым Кроликом». Вам кажется, что оно звучит довольно неплохо, и вы уже собираетесь развернуться, остановив свой выбор на ней, как вдруг слышите доносящийся от Санса стон, выражающий явную досаду. «Что-то не так?» — осторожно спрашиваете вы. «э-э… да не. не обращай внимания», — отвечает он, хотя вы ясно ощущаете, что его что-то беспокоит. «Как скажешь?..» — вы испытываете противоречивые чувства, но решаете, что если стоять здесь и пытаться разговорить его, то на это уйдёт много времени, да и выглядеть это будет слишком подозрительно. — ЧТО ТЫ ВЫБРАЛ? — спрашивает Папирус, нетерпеливо ёрзая в кровати. — О. ЭТУ, — произносит он после того, как вы показываете ему обложку. — Я… ДУМАЛ, ТЕБЕ ОНА НЕ НРАВИТСЯ?.. Это странно. С чего бы вдруг Сансу не нравилась обычная детская сказочка? Однако отказываться от своего выбора уже поздновато. — Ну, почему бы и не разнооброзить немного наши книжные посиделки? — Я НЕ УВЕРЕН, БЫЛО ЭТО ШУТКОЙ ИЛИ НЕТ… — он несколько секунд с подозрением смотрит на вас. — ДА И НЕВАЖНО! Я УЖЕ ДАВНО НЕ СЛЫШАЛ ЭТОЙ ИСТОРИИ, ПОЭТОМУ Я РАД, ЧТО ТЫ ХОЧЕШЬ ПРОЧИТАТЬ ЕЁ! Вы присаживаетесь на краешек гоночной кровати и открываете книгу. Тихий шелест страниц в сочетании с запахом бумаги и чернил приводит к тому, что вас внезапно накрывает ностальгией. Вас посещает краткая мысль: «почему?», и на ум приходит слабая догадка – вы полагаете, что прежде вам нравилось читать книги. Вы можете даже припомнить несколько названий, но больше вам на ум ничего не приходит. Не иметь о себе практически никаких воспоминаний – это так странно… Вы не уверены, стоит ли вам вообще об этом переживать, ведь достаточно сложно волноваться о чём-то, чего вы совсем не знаете. Вы мотаете головой, и это помогает вам отбросить прочь навязчивые воспоминания или, скорее, их отсутствие, и вернуть своё внимание к книге. — «Пушистый крошка кролик по холмам скакал. Где его братишка? Он уж везде искал. Может, под кустами? Может, средь корней? С каждою минутой поиски сложней». Вы читаете, старательно пытаясь вкладывать больше эмоций в низкий, грудной голос Санса, чтобы Папсу было как можно интереснее слушать. Вы не уверены, работает ли это, поскольку время от времени, всё же, заикаетесь из-за довольно странного рифмования. — «Лес нагоняет жути, сереют небеса, И солнце уж заходит, слабей видят глаза. Он где-то среди леса, потерян и грустит. Без его брата-сони беда над ним висит». Вы начинаете понимать, почему Санс относится к этой книжке без особого энтузиазма. История о парочке кроликов настолько же увлекательна, как и любая другая детская сказка, то есть, в ней нет ничего особо увлекательного, но Папирус, похоже, от неё в полнейшем восторге. Он вцепляется в одеяло и охает во время каждого хоть сколько-нибудь напряжённого события, происходящего с маленькими героями. Вы начинаете внимательнее вникать в историю только на моменте, когда на пушистых братьев нападает голодный волк, а спасает их при этом – кто бы мог подумать – говорящий цветок… Грёбанный говорящий цветок! Этот участок в тексте заставляет вас почувствовать как любопытство, так и огромный дискомфорт, но на Сансе это сказывается ещё хуже, о чём вы можете судить по тому, что он полностью отрезает своё сознание от вашего, притворяясь, что его здесь нет. — Конец, — вы читаете последнее слово, завершающее сказку, и закрываете книгу. Подняв взгляд, вы едва сдерживаетесь от того, чтобы не огласить комнату громким, умилённым аханьем, потому что Папирус уже заснул, раскинувшись в гнёздышке из одеял словно птенец. Вид у крепко спящего скелета просто невероятно милый. Настолько, что никакой шкалы не хватит, чтобы измерить, насколько это мило. Санс снова появляется вскоре после окончания сказки, глядя на своего брата с любовью, теплотой и небольшой долей тревоги. — «ты только погляди, как он посапывает… совсем выдохся, стараясь впечатлить меня. обычно он вообще толком не спит, а сейчас даже до конца сказки не дотянул». «он – самый лучший…» — с протяжным вздохом сообщает вам гордый брат, и вы не можете с ним не согласиться. В вашей жизни есть целых два лучших создания, и оба они – скелеты. Вы уже собираетесь вернуться в комнату Санса, когда внезапно он обращается к вам: — «хей, я тут хотел попросить тебя кое о чём». «Конечно! — пылко заверяете его вы. — Я всё для тебя сделаю». «кхм…» — кашляет он, внезапно смутившись. «В смысле… Это ведь, как бы, твоё тело», — спешите поправить себя вы, понимая, что только что сказанули. В ответ он только пожимает плечами. — «тут, в общем-то, ничего серьёзного, я просто хочу отправить папсу шутейку. это наша маленькая традиция». Вы прыскаете в кулак. — «Я не думаю, что он сильно ценит твои усилия». «неа, я уверен, что он ценит их. даже если и не показывает этого, — Санс снова пожимает плечами. — но мне особо и не нужно ничего взамен». «Ладно, итак, как мне это сделать?» — спрашиваете вы, возвращая книжку обратно на полку. «просто используй его компьютер, он вон там», — мысленный образ Санса показывает рукой в угол комнаты, где и расположен данный агрегат, и вы возносите хвалу своему ночному зрению за способность видеть без какого-либо источника света. «А стоит ли мне это делать?.. — колеблетесь вы. — Всё-таки, это его личная вещь». «да не парься, — он пренебрежительно отмахивается. — мы ведь не собираемся ничего читать. просто кинем ему анонимное сообщеньице, и на этом всё». «Ну, раз ты так говоришь…» — так странно слышать современный сленг от магического создания. Вы не уверены, сможете ли когда-нибудь к этому привыкнуть. «ну же, расслабься, дружище, — подбадривает вас Санс. — это будет весело». Вы на цыпочках приближаетесь к компьютеру, стараясь не разбудить Папса, и заходите в монстро-аналог интернета, следуя инструкциям Санса. Компьютер выглядит довольно старым, ну, по крайней мере, ваши расплывчатые воспоминания говорят о том, что вы пользовались чем-то более продвинутым. Вы спешите поделиться этим наблюдением с Сансом. «да, — соглашается он, — большинство технологий попадает сюда с поверхности. долгое падение, воздействие влаги и изначальное свалочное состояние… ну, давай скажем так – довольно сложно склеить по кусочкам что-то более сложное, чем ложку. поэтому мы намного отстаём от вас, людей. но, хей, по крайней мере нам удаётся починить хоть что-то. гораздо проще… гм… делать всякое разное, имея под рукой примитивные компьютеры… чем обходиться совсем без них», — Санс, определённо, снова что-то от вас утаивает. Вас это не сильно радует, но пока что вы решаете проигнорировать его уклончивость. — «Так, всё работает, что мне написать?» «хмм… дай ка подумать… — Сансу не требуется особо много времени на раздумья. — о, есть неплохой вариант. ему понравится». «куда паста ходит танцевать?» — с усмешкой спрашивает он, и вы смотрите на него с выражением немого вопроса на лице. «на балоньезе», — отвечает он, подчёркивая ударение подмигиванием. Хихикнув над этим глупым каламбуром, вы быстренько печатаете его. Костлявые пальцы громко клацают по клавишам на клавиатуре, слабо поблёскивая в тусклом свете, исходящем от компьютерного экрана. Как же причудливо сидеть перед компом в такой ситуации. Вы находитесь в теле волшебного монстра, в подземном королевстве монстров, и при этом здесь, перед вами, стоит компьютер, питаемый от электрической сети. Чудесатее некуда. Не так давно вы могли сидеть перед своим собственным компьютером, читать, общаться и играть в игры. Игры, вроде Андертейла… Худшими из ваших проблем, наверняка, были экзамены или злобный начальник на работе, а теперь… Теперь всё запутано сверх всякой меры. «хе-хе-хе, хорошо, — голос Санса вырывает вас из вашего текущего состояния. — а в качестве завершающего штриха используй комик санс. с уверенностью могу сказать, что это мой любимый шрифт». «Что? — вы в немом шоке пялитесь на его мысленный образ. — Ты в курсе, что твоё имя происходит от названия шрифта?!» «ну да, хех, в курсе. и имя папируса тоже. по всей видимости, наши родители неплохо повеселились, давая нам имена, и знаешь, что? я негласно согласен, что это довольно странно, но я не какой-то там буквоед, потому меня всё устраивает, — усмехается он. — к тому же, без такого имени я бы не раскрыл свой талант в комедии». «Пфф… аха-ха-ха!» — вы молчаливо смеётесь над явной абсурдностью этого заявления. «хе-хе-хе. да. когда я выяснил, что существует шрифт под названием «комик санс», я где-то с неделю смеялся так, что чуть свою костяную задницу не надорвал, прямо как ты сейчас, — делится он с вами его «жизненной историей». — после этого я действительно попробовал себя в комедии и вот я здесь. травлю шутеечки сутки напролёт». «Вау… — вы припоминаете кое-что, что впечатлило вас ещё по ходу игры. — Астрономия, готовка, музыка, комедия… да ты и впрямь многосторонняя личность». «хех… — его плечи немного опускаются, лишь лёгкий намёк на движение, но поток эмоций выдаёт его с головой. Санс снова чувствует себя подавленно. — тебе бы тоже захотелось попробовать сделать что угодно, от чего твоя жизнь стала бы казаться менее скучной и бессмысленной…» «Ох…» — вы неловко елозите на компьютерном стуле. «угх. сорян. все мозги уже тебе прожужжал… отнимаю у бедных пчёл их хлеб», — маленький, грустный скелет предпринимает попытку исправить ситуацию, придумав довольно странную шутку. Вы качаете головой, тихонько вздыхая. — «Всё хорошо, Санс. Я тебя понимаю…» «Хмм…» — задумчиво мычите вы. Тень какой-то мысли зудит в дальнем уголке вашего разума, словно что-то тут не складывается, и это вас беспокоит. «Погоди ка… как тебя могли назвать в честь шрифта, если сами эти шрифты изобрели совсем недавно?.. — ваши глазницы округляются, поскольку к вам на ум приходит крайне тревожная мысль. — Только не говори мне, что тебе, типа, шестнадцать лет!» «хе-хе-хе, не, я уже давненько как не подросток. но, хм, с чего вдруг у тебя возникло такое предположение? — с любопытством спрашивает он. — насколько я знаю, эти шрифты существуют уже пару сотен лет». «Пару с… с… чего ты сейчас сказал?» — вы не в силах поверить только что услышанному. «пару сотен… лет…» — медленно повторяет Санс, бросая на вас обеспокоенный взгляд. «Прости, но… ШТААА?!» — вы не хотите ему верить, но, похоже, другого выбора у вас нет. «Какого хера… Да какого, мать его, дьявола… — вы начинаете паниковать, в то время как путанные мысли ополоумевшими зайцами скачут в вашем разуме. — Я что, в будущем? Меня отрубило или закинуло в какое-то чистилище на несколько десятков годков? Что за едреня феня тут происходит?!» Что-то внутри вас ломается, и вы еле слышно скулите, сжимаясь в комок на низком стуле. Ваши разум и душа невыносимо болят, и вы больше уже не знаете, что и думать. Почему вы ничегошеньки не помните? Что случилось с вашим человеческим телом? Будет ли у вас возможность вернуться? Осталось ли там что-то или кто-то, к кому можно вернуться?.. Бесчисленное количество вопросов и прежде бурлило под поверхностью тонкого льда куда более насущных проблем, но сейчас, когда эти вопросы всплывают на поверхность, в один миг и этот лёд, и ваш разум оказываются сломлены, царапая вашу душу острыми краями. Внезапно нахлынувшее чувство беспомощности и одиночества грозит свести вас с ума. Вот только… вы не одиноки. Вы чувствуете, как что-то поднимается в глубине вашей души. Словно лёгкий бриз, овевающий ваше лицо, словно нежная рука, ласково поглаживающая вас по спине, словно убаюкивающий перестук дождевых капель, барабанящих по стеклу. Это Санс, пытающийся успокоить вас. «хей… — он здесь, перед вами, стоит, опустившись на одно колено, чтобы взглянуть вам в лицо, такой невероятно реальный и в то же время такой иллюзорный. — мне понятны твои чувства. я знаком с ними даже лучше, чем ты можешь себе представить. но не позволяй им взять над тобой верх». «Что же мне теперь делать?.. — полным отчаяния и безнадёжности голосом бормочете вы, по правде говоря, не ожидая получить ответ. — Я не знаю, как долго смогу выдерживать всё это…» Санс тяжело вздыхает. — «возникает соблазн просто сдаться, я тебя понимаю… я понимаю… но… можешь сделать мне одно одолжение… пожалуйста?» Вы медленно киваете. «не сдавайся, лады?» Вы бы и хотели последовать его словам, но прямо сейчас это очень сложно. Он снова вздыхает, ощущая ваши эмоции. — «мы, как бы, в одной лодке, не так ли? да… хе-хе, — он горько смеётся, отвечая своим же мыслям. — однако гребём мы по разному». «ведь ты намного сильнее меня, что, гм, вполне ожидаемо от человека, но ты также гораздо лучше и во много раз позитивнее, чем я… поэтому не позволяй ничему сломить тебя, приятель, — ваш друг-монстр смотрит вам прямо в глаза и твёрдо произносит: — прошу, сохраняй решительность». Как быстро поменялись роли. Менее часа назад вы помогали Сансу преодолеть разрастающуюся пустоту в его душе, а сейчас он старается сделать то же самое для вас. В конце концов, вы действительно ему небезразличны. Осознание этого, посылаемые им эмоции, выражающие желание поддержать вас, его доброта и искренние слова, всё это прогоняет ваши невзгоды прочь, вытягивая вас из пучины отчаяния. «С-спасибо тебе… — вы посылаете ему благодарную мысль, чтобы он знал, что вы не собираетесь так просто сдаваться. — Ты… слишком добр ко мне…» «хех, ну, тут замешан и мой корыстный интерес, ведь чувствовать твои оптимизм и решимость вокруг моей души – ни с чем не сравнимо. думаю, у меня уже зависимость к ним выработалась», — Санс не может или даже не хочет скрывать своей радости от того, что вам стало лучше, но он всё так же пытается обратить это в шутку. «но, серьёзно… не вздумай опускаться до моего уровня… тут, внизу, слишком темно и страшно, — на какое-то мгновение он выглядит погрустневшим, но затем вы замечаете игривый проблеск в его глазницах. — ни тебе кино, ни попкорна, да и старыми носками пованивает». Вы тихо хихикаете. — «Ты даже серьёзным побыть не можешь». «да не, случается иногда, но я работаю над тем, чтобы это исправить», — подмигивает он вам. Отбросив в сторону проблемы, решения которым вы найти пока не можете, и сознательно игнорируя навязчивую мысль, что вам это может так никогда и не удастся, вы решаете спросить о том, что Санс уж наверняка должен знать. «Гм… А скажи ка, сколько же тебе на самом деле лет?» — у вас есть сильнейшее предчувствие, что ответ вам не понравится, но вы слишком любопытны, чтобы остановиться. «ну, если тебе нужно знать… — Санс скребёт макушку одним пальцем. — мои воспоминания довольно расплывчаты, но будем считать, что около двух сотен лет?.. хотя, возможно, и меньше, — вам кажется, будто надёжная земля под вашими ногами начинает куда-то утекать. Хорошо, что вы сейчас сидите. — э-э… что-то не так?» «Хе… Хе-хе-хе… — вы хватаетесь за голову, истерично посмеиваясь. — Д-да не, н-ничего… за исключением того, что меня угораздило втюриться в того, кто по крайней мере впятеро старше меня… Вот… Вот чёрт…» «гм…» — Санс потерян и смущён почти так же сильно, как и вы. Монстры странные и очень отличаются от людей. Больше, чем вы даже способны себе представить. Даже влюбиться в одного из них уже не очень-то правильно, вдобавок вам известно, что некоторые монстры могут жить очень и очень долго, но только сейчас это осознание, наконец, ударяет по вам. Осознание того, как мало вы на самом деле знаете о Сансе, и насколько велика между вами разница. «угх, — Санс разочарованно вздыхает, ощущая кипящие в вас эмоции. — вот поэтому-то мне и следует держать свой большой рот на замке. прости, что заставил тебя почувствовать себя некомфортно… но… можешь объяснить, что стряслось?» «Ты… не понимаешь? — вы недоверчиво смотрите на него. — Я… Я не знаю точно, сколько мне лет, но люди редко доживают до девяноста и больше, поэтому… По сравнению с тобой я просто ребёнок!» «и это беспокоит тебя, а? — Санс погружается в свои мысли. — хм. но… согласно твоим же словам, тебе уже минуло восемнадцать, верно? по крайней мере, мне ты ребёнком не кажешься. в таком случае, может, я… кажусь тебе слишком старым?» «Нет… Вообще-то, мне даже на ум не приходило, что ты можешь быть таким с… — вы быстро поправляете себя, — что ты прожил так много лет». «так… в чём тогда проблема?» — спрашивает он, приподнимая надбровную дугу. «Я… не знаю?.. Мне казалось, что это очевидно…» — поначалу вам и вправду так казалось, но теперь, когда он спросил, вы уже не уверены. Разный склад ума? Он, уж точно, отличается от вас, но это не мешает вам отлично ладить. Разные интересы? До сих пор это тоже не казалось особой проблемой. Разные виды? Если Санса это не волнует, тогда почему для вас это должно быть предметом для беспокойства? «Думаю, это общепринятая среди людей идея… Что не следует… привязываться… к тому, с кем у вас слишком большая разница в возрасте… Так что наверняка причина быть должна, но я не знаю, в чём она заключается», — неловко пытаетесь объяснить вы. «ну… тебе уже доводилось видеть азгора. он показался тебе древним стариканом? — вы ненадолго задумываетесь, а после отрицательно качаете головой. — он и несколько других монстров жили на поверхности ещё тысячелетие назад и все они по-прежнему в добром здравии». «я не в курсах, как это работает у людей, но у нас, монстров, возраст не имеет особого значения. то же относится и к телу и прочим скучным штукам. значение придаётся лишь душе. и ты знаешь, как я… я… гм… — Санс колеблется, — отношусь к твоей душе…» «но если что-то заставляет тебя чувствовать дискомфорт… — он разводит руками, натягивая на лицо беззаботную маску. — выбор за тобой». «Нет… — ваш боевой дух поднимается. — Нет, я это так не оставлю!» «Пускай всё это странно… очень, ОЧЕНЬ странно, но я… Ты мне нравишься, Санс. Ты мне очень нравишься и…» — вы колеблетесь, ощущая застенчивость как свою, так и Санса. «Я… э-э… Я имею в виду… Я уже НЕ ребёнок, чёрт возьми! — вы быстро меняете тему, прежде чем совсем обратиться в бубнящую соплю. — Я могу самостоятельно принимать решения! Мне кажется, что раньше у меня были широкие взгляды, и так оно и будет впредь!» «сколько энтузиазма… — Санс усмехается, закрыв глазницы, и к вашей радости до вас доносится слабый отголосок облегчения и симпатии от его души. — приятно видеть тебя в таком расположении духа». Полные решимости встретить лицом к лицу всё, что этот мир подкинет вам, вы, наконец-то, нажимаете на «отправить», отсылая адресату сообщение, написанное по просьбе Санса, после чего подчищаете любые намёки на то, что вы возились с компьютером Папируса, и уходите к себе, чтобы насладиться очень даже заслуженным отдыхом.