Слышу долгожданный звонок с урока и подскакиваю с места.
— Изучение параграфа закончите дома. Не забудьте написать конспект, который я проверю на следующем уроке! — строго предупреждает мистер Юкимура и выходит из кабинета, обхватив учебник истории руками.
Я запихиваю стопку тетрадей в портфель и натягиваю одну лямку на плечо. Класс почти опустел, поэтому я хотела успеть перехватить Нолана, чтобы поговорить с ним, пока он не ушёл на тренировку.
Выхожу из кабинета и замечаю, что Холлоуэй стоит у шкафчиков неподалёку. Парень роется в своём, недовольно кряхтя и тихо ругаясь. Осторожно подхожу ближе, и он сначала не замечает меня из-за открытой двери.
Закрыв её, он видит меня и даже не удивляется. Скорее всего, он ожидал меня увидеть.
— Чего тебе, Элейн? — как-то слишком устало говорит он, кинув на меня незаинтересованный взгляд.
— Я хотела поговорить с тобой.
— Говори, — Нолан прислоняется спиной к шкафчику и скрещивает руки на груди.
Поправляю лямку портфеля на плече и тихо вздыхаю. Чрезмерная самоуверенность и безразличие Нолана ставит меня в неловкое положение, заставляя чувствовать явный дискомфорт. У меня такое ощущение, будто я отчитываюсь перед кем-то из своих родителей за совершённый мною проказ.
— Что с тобой происходит? — не спеша начинаю я, пытаясь понять, какие чувства он испытывает в данный момент.
— А что со мной происходит? — слишком удивлённо спрашивает Нолан и не поднимает на меня глаз.
— Ты стал слишком раздражителен! — мой голос звучит уверенно, и я кидаю взгляд на напряжённую руку одноклассника. Его костяшки были разбиты. — Постоянно избегаешь меня. Я тебя чем-то обидела? Скажи!
— Раздражителен, значит... — тихо говорит Холлоуэй, а после смотрит мне в глаза. — Хочешь узнать, почему я так себя веду?
— Было бы неплохо! — я так же складываю руки на груди и начинаю чувствовать себя более раскрепощённо.
Нолан поворачивается ко мне широкой спиной и со скрипом отворяет дверцу своего шкафчика. Пока он роется в своих вещах, я замечаю фотографию, висящую на обратной стороне дверцы. На ней изображёны Нолан, Лиам и Кори. Парни радостно улыбаются, держа в руках стики для лакросса и обнимая друг друга за плечи. Цифра
«девять» на форме Лиама заставляет меня поёжиться от внезапного ощущения тревоги. Нужно срочно встретиться с ним.
Холлоуэй достаёт помятый конверт и протягивает его мне.
— Что это? — непонимающе гляжу на друга, не взяв конверт.
— А ты взгляни, и увидишь.
С опаской беру конверт из его рук и не спешу его разворачивать. На бумаге не было адреса отправителя или получателя. Было только написано имя.
«
Нолан Холлоуэй»
Касаюсь пальцами краешка конверта и открываю его. В моих руках оказывается несколько цветных снимков и записка, вложенная между ними.
Я рассматриваю фотографии и впадаю в замешательство. На всех из них изображена Риз, которая горячо целуется с незнакомым мне парнем. Снимки явно свежие, потому что недавно она осветлила свои волосы ещё больше, как на фотографии.
Полная негодования и возмущения, я разворачиваю записку.
«
Всё ещё уверен, что она любит тебя?»
— Ну что, как тебе? — Нолан бегает по моему лицу безумным взглядом. Его кулаки сжаты до побеления костяшек, а скулы напряжены до такой степени, что челюсть выглядела ещё более острой.
— Это... Это какая-то ошибка, — подавленно произношу я, не в силах вымолвить что-то более стоящее, чтобы оправдать лучшую подругу. — Она не могла, Нолан. Ты же знаешь, что она любит тебя.
— Прости, Элейн, — разбитые глаза друга становятся стеклянными. — Но я не верю тебе.
Громко хлопнув дверцей, Нолан уходит прочь. Я так и остаюсь стоять посреди коридора со снимками, которые разрушили отношения моих лучших друзей. Так не должно быть. Это неправда. Клевета. Ошибка. Она не могла так поступить. Не могла.
— Что-то случилось? — слышу до боли знакомый язвенный голос, доносящийся где-то рядом.
Поворачиваю голову и замечаю Рэйкена. Стоит у самого первого шкафчика, в нескольких метрах от меня. На его лице, к удивлению, не было той самодовольной улыбки. Казалось, что она настолько часто украшает его физиономию, что было трудно представить его без неё. В глазах терпение и... Настороженность?...
— Пошёл к чёрту.
Кратко. Ясно. Лаконично.
Отворачиваюсь от него и, взмахнув волосами, направляюсь к выходу.
***
— Пэрриш, что за дебилизм? — негодует Лиам и взмахивает руками, ни на шаг не отставая от помощника, вышедшего из полицейской машины.
— Мы тебя три раза предупреждали, Лиам, — Джордан резко останавливается, и Данбар врезается в его грудь. Быстро отскочив назад, он снова хмурится. — Три раза!
Сержант шевелит пальцами на руке и открывает дверь в приёмную. Белая папка с документами летит на стол. Бета оскорблённо вздыхает и с обидой глядит на Цербера. Пэрриш замечает разочарованность парня и кладёт ему руку на плечо.
— Послушай, Лиам, — Данбар поднимает глаза. — Вот как только я стану Шерифом, тогда паркуйся где хочешь. Хоть в школьной библиотеке!
— Ну, здесь ты уже перегибаешь.
— А знаешь почему? Потому что до Шерифа мне ещё далеко, — Джордан обнажает ряд белоснежных зубов, а Лиам усмехается над остроумием помощника. — Посиди пока здесь, я сейчас приду.
Бета устало опускается на кожаный диван в приёмной и подпирает голову рукой. Сотня проблем навалилась на его сильные плечи, но даже они не в силах выдержать такого напора. Отчим, днём и ночью работающий в больнице Бейкон Хиллс, уже был осведомлён о прогулах сына, постоянно отвечая на звонки назойливого директора. Нужно что-то с этим делать.
***
Пикап Рэйкена подъезжает к ветклинике и паркуется возле входа. На улице моросит противный дождь, а небо затянуто тёмными грозовыми тучами. Вспышки молнии сверкают, словно салют в небе. Парень невольно вспоминает о Дикой Охоте и трясёт головой, пытаясь выбросить эту мысль из своего разума.
— О, блудный сын вернулся! — иронично заявляет Мейсон, заседая за чтением какой-то толстой книги.
— И тебе привет, — уклончиво отвечает Тео и направляется к операционной, бросив промокшую куртку на спинку дивана.
Химера проходит в помещение, в котором сейчас сидел Кори и внимательно рассматривал фотографии ран Бретта. Что он пытался понять, глядя на них?
Подскочившая до ста процентов напряжённость Байнта не осталась без внимания чуткого обоняния Рэйкена.
— Где Лиам? — химера подходит ближе, всем своим видом показывая, что если бы он мог, то не вымолвил бы и слова в сторону хамелеона.
— Зачем он тебе? — Кори с отвращением кидает незаинтересованный взгляд на Тео.
— Где Лиам? — голос Тео звучит настойчивее. Злость заставляет вскипеть чёрную кровь под кожей.
— Понятия не имею. — Байнт начинает играть на нервах химеры, словно на струнах, тянущихся со сладостью звука.
Прожигая дыру во лбу Кори, Рэйкен, сверкнув глазами, направляется к выходу.
— Что ты знаешь об Элейн? — слова прошивают воздух, врезавшись в затылок химеры. Неприятное ощущение дрожи, испытываемое катастрофически редко, проходится по его телу.
— О какой именно Элейн ты говоришь? — Тео не поворачивается к собеседнику, лишь чуть повернув голову в его сторону. — О той, что сидит внутри неё и пытается вырваться?
Сердцебиение хамелеона учащается.
— Что, не ожидал? — кидает Рэйкен, удовлетворённый удивлением парня. — Какой бы ты мразью меня не считал, я всё равно буду на шаг впереди тебя.
— Давно в котёл не окунался? — Байнт поднимается со стула и с вызовом смотрит на Тео. Кровь бурлит от туманящего зрачки бешенства. Зубы стиснуты. Кулаки плотно сжаты.
— Смотри ртутью не подавись,
— буквально выплёвывает в лицо Рэйкен, сделав шаг за начерченную грань терпения хамелеона.
Секунда. Рэйкен летит в стену, прижатый сильной рукой шатена за горло. Несколько приборов со стола Дитона с грохотом летят вниз. Глаза давно блещут жёлтым, а волчий рык рвётся наружу. Когти Тео почти что вонзаются в рёбра Кори, если бы не чужое рычание за его спиной.
— Кончайте свои детские игры! — выкрикивает Бретт, сверкнув жёлтым пламенем в своих глазах. Рана на животе полностью затянулась, и вместо неё осталось лишь красное, почти незаметное пятно.
Рэйкен в последний раз издаёт разозлённый рёв, и Кори освобождает его от своей мёртвой хватки.
— Из-за чего сцепились? — словно старший брат, спрашивает Талбот у Байнта, смотря в спину уходящего Рэйкена.
— Не сошлись во взглядах, — агрессивно кидает Кори и, взяв со стула толстовку, выходит из операционной.
