1. Фанатка
5 ноября 2017 г. в 17:55
Ниэнна, потерявшая мать, которой у неё никогда не было, в возрасте семидесяти семи лет, не думала, что в свои двести двадцать два будет такой дрянью. Своего отца, который работал в богатой фирме «Илуватар и компания», где-то за Гранью Мира, она ненавидела. «Старый хрыч и маразматик», — говорила она про себя, когда жила с ним. Гуляя по Пустоте, она убегала от него, чтобы позлить. Она ненавидела запах его дешёвой амброзии.
Её брату тогда стукнуло семнадцать. Брат тогда собирался поступать в айнурский университет, сидел за книгами. Всю свою молодость корпел над пергаментами. И что из этого вышло? Университет он так и не окончил. Надоело. И как ни странно работу он нашёл быстро, но долго там не задержался. В двести лет он стал принимать наркотики, сначала лёгкие, а потом… Потом он без дозы не мог и ста лет прожить. Отец помогал ему как мог. Хоть и работал он в богатой фирме Главным Демиургом, но получал гроши.
Когда Ниэнне стукнуло сто восемьдесят, она с отцом и братом переехала в Арду, но папа всё равно вскоре вновь зашёл за Грань Мира. Хотя можно было переехать ещё тогда, когда Ниэнна была маленькой. Но отец не хотел и не стал бросать работу. И покорно дожидался своих пятидесяти восьми миллионов лет. Чтоб прожить свою старость не в нищете. И не клянчить каждый илуватарский день у своей дочери деньги, чтобы опять нажираться. Ведь пенсия для него это сейчас богатство.
Ниэнна не могла больше жить в этом орчатнике. И решила зарабатывать себе на жизнь сама. Она ушла из дома, оставив лишь от себя письмо. Через несколько дней она оказалась здесь. Здесь, где возлежанием зарабатывают себе на кусок хлеба, туда, где продают себя. Каждый вечер она утешала какого-нибудь урода своими прелестями. Она ненавидела их. И почему-то никогда с ними не целовалась взасос. Это было возлежание, просто возлежание без поцелуев. Сейчас она сидела у окна и плакала от такой жизни. Она была готова покончить с собой, покончить со всем этим дерьмом, что каждый день топил её честь, жизнь и совесть. По её лицу медленно текли маленькие слёзы.
За окном лил сильный дождь, и небо, казалось, сейчас взорвётся от тяжести громоздких туч.
Она жила каждый день с БОЛЬЮ в сердце. Жила… для одного, единственного. Который даже и не знал о её существовании. Она верила в надежду, в надежду, что когда-нибудь сможет дотронуться до своей мечты.
В дверь постучались. Она не хотела никого видеть. Даже саму себя. В этом дерьме.
— Входите, - сказала она тихо.
В комнату вошёл орка неопределённых лет. Он командовал здесь всем. Даже самой Ниэнной и другими девушками. Ниэнне никогда не нравилось как он одевается. Неделями ходил в одной уродской набедренной повязке из шкурки крысы, и в дурацком галстуке, хотя на фига ему галстук — история умалчивает. Ну, это ж, типа, сказка…
— На сегодня свободна, - смотря на Ниэнну своими поросячьими глазками сказал он. - Завтра чтоб без опоздания.
За окном всё ещё лил сильный дождь. И на подоконнике образовалась маленькая лужица. Краска там уже давно облупилась, а на стёклах появились маленькие трещинки.
— Знаете что, - смотря в окно грустными глазами и что-то отковыривая от окна сказала Ниэнна. - Я больше не собираюсь здесь работать.
— Ах вот как, - закрыв дверь заорал этот урод в набедренной повязке и дурацком галстуке в цветочек. - Значит теперь мы так заговорили? А ты не забыла, какая ты пришла сюда? Без денег.У тебя даже замка тогда не было. Дрянь. Кинуть меня решила?
— Да как ты смеешь со мной так разговаривать? - встав с подоконника сказала Ниэнна. Её глаза были мокрыми и покраснели от слёз.
— Я не собираюсь больше работать в этом притоне. И о моей жизни вы ничего не знаете.
— Шлюха, - опять заорал урод в набедренной повязке. - Дешёвая шлюха! Если так, уходи вон отсюда и никогда больше не возвращайся.
Он открыл дверь и с недовольной рожей вышел прочь. Ниэнну охватил запах вонючей и дешёвой кровищи.
— Подонок, - собрав все свои вещи, которые лежали на соломенной подстилке, прошептала Ниэнна. - Ненавижу, ненавижу, ненавижу…
Все её вещи поместились в чёрном мешке, где было вышито «Мелькор». Она очень любила этот мешок и никогда с ним не расставалась. А Мелькора… Она сильно любила и очень хотела его. Она хотела чувствовать его прикосновение каждый день, каждую ночь. Смотреть ему в глаза, гладить его волосы.
Сейчас она свободна, свободна от всех. Теперь она может начать новую жизнь. Жизнь, где нет обид, слёз, ненависти и лжи. Она чувствовала, что с этого дня её жизнь изменится. Изменится в лучшую сторону. И сегодня она увидит своего любимого.
Подходя к своему замку, она уставшая и вся измотанная нервно искала свои ключи от покоев. Она думала только о нём. Представляя, как будет целовать его. Зайдя в свой замок, где все стены были увешаны портретами Мелькора, она положила свой мешок на пол и пошла спать. Не прошло и минуты, как она уже спала крепким сном.
В это время на борту пролетающего дракона раздались грубые мужские голоса. Дракон заходил на посадку.
— Эй, Тано, подъём, - дёргая своего Властелина за плечи, говорил один из назгулов с заднего сиденья.
— Отстань, - еще не открыв глаза пробормотал сонный Мелькор.
Он ещё не мог успокоиться после смерти своей жены, которой у него никогда не было. Несмотря на вышеупомянутое обстоятельство, у них были общие планы на будущее. Но судьба распорядилась иначе. Он и вспоминать не хочет тот вечер, когда его жена попала в катастрофу — упала с барлога на полном ходу. При этой мысли у него появлялись слёзы на глазах.
— Учитель, просыпайся, - полез с другой стороны Верховный назгул. - Хватит дрыхнуть.
Мелькор ничего не ответил только что-то прохрюкал во сне и поудобнее устроился на плече у Саурончика.
— Пускай ещё маленько поспит, - повернув голову назад прошептал Сау. - Устал Вала.
Сау очень беспокоился за Учителя. Он боялся, что он не выдержит смерти жены, которой у него никогда не было. И хотя Гортхаур с Мелькором часто ссорились, но всегда оставались друзьями и не только…
Вошедшая гордо тёмная эльфийка, стюардесса в чёрном форменном балахоне обвела взглядом всех пассажиров.
— Пристегните ремни безопасности, дракон идёт на посадку, - громко сказала она.
Сонный Мелькор поднял голову, зевнул и с непонимающим видом уставился на Гортхауэра, который читал журнал «Сильмариллион».
— О-о-о, — увидев, что Учитель проснулся, потянул Ученик, - Наш соня проснулся.
— Что уже прилетели? - прошептал Мелькор.
— Прилетели, прилетели, засоня, - улыбнувшись, сказал Сау. И правой рукой потрепал ему волосы.
— Хватит, Саурончик, - всё ещё зевая сказал Мелькор.
Хотя он и любил Сау, как друга и не только, но всегда ненавидел, когда он так делал.
— Просыпайся, - послышался голос одного из назгулов сзади.
— Наконец то прилетели, - смотря в иллюминатор, прошептал Мелькор и начал подтягиваться.
Это был последний концерт в турне. За эти последние сотни лет они все очень устали. Сейчас они собирались заехать в замок Аст Ахэ, а потом только на развалины Хэлгор. Через пятнадцать минут они уже сидели на конях и вяло обсуждали детали предстоящего выступления. За годы своей творческой жизни они посетили много стран. Побывали и в наших и в зарубежных.
В замок Аст Ахэ они приехали только в 18.30. Они ввалились в этот замок, со всеми узлами и баулами, которые накопились за время поездки. Расчистили себе несколько покоев со всеми удобствами. И оставшееся время просидели за экраном Палантира и за пирогом с кровищей и мозгами.