Трава печали

      Палаты врачевания всегда были чужды для Тано Мелькора. И сказать, что тогда Чёрному Вале было хорошо, автор не может. В то время он хотел умереть или хотя бы родиться заново. И то, и другое было для него невозможно, но это ж, типа, сказка. Но он понимал, что родиться заново невозможно, а умереть второй раз, тем более. Всё равно из-под земли достанут (жесть!)       Лунные лучи лениво бросали свой взгляд на одеяло Мелькора Илуваторовича. И он, то и дело смотрел на эти чёрные складки пододеяльника. Будние дни, как и все прочие, навевали ему тоску о прошлом. Но это занятие ему уже так надоело, что он начал зевать. И тупо наблюдать за целительницами, которые бегали от одного больного к другому.       «А что, если я тогда связал свою жизнь не с Путём Тьмы, а с горячим металлом. И вставал каждое утро, как простой нолдо, шёл бы на своё законное рабочее место. И работал бы, не щадя рук своих. И не думая при этом о здоровье. Странно.… Но ведь жизнь могла сложиться совсем иначе. Зачем только Ученик сказал мне, что Ниэнна шлюха? Зачем? Хотел свести меня с ума? Как видите, у него это прекрасно получилось. Лучше бы я сейчас сидел в Мандосе, чем лежал в этих смердящих палатах, продолжая свою никчёмную жизнь».       С этими мыслями Мелькору стало ещё хуже. Запах ландышевого спирта, который уже развеялся по всей палате, был невыносим. За окном больше не было этих серебристо-переливающихся лент Луны. Больше не чувствовалась эта жизнь. Как будто время остановилось. Тано Мелькор долго смотрел на приближающиеся тучи. Как будто увидел в них белоснежных орлов Манвэ. И ему становилось не по себе…       «Поверить не могу, что я жив», - продолжал думать Чёрный Вала. - «Зачем? Опять тот же вопрос. Странно.… Ну вот, опять повторяюсь. Хотя это всё, уже не имеет никакого значения. Если бы я был бы простым рабочим-нолдо, Ниэнна даже и не посмотрела в мою сторону. Нет, всё: нужно бросать свою тёмную подвижническую деятельность. Пока не поздно. Но, где мне тогда искать смысл жизни? Где?»       — Какой же я, всё-таки дурак, - прошептал Мелькор.       — Ты не дурак! Ты самый хороший, красивый и умный. Прости меня, пожалуйста, Мелькорчик. Прости.       Увидев перед собой заплаканную Ниэнну, Мелькор даже не удивился. Хотя это насторожило его и окончательно испортило настроение.       «Откуда вообще она узнала, что я здесь?» - пронеслось в голове у Мелькора Илуваторовича. - «Ах да, совсем забыл. Целители, целители сказали, что я здесь. Но, как они смогли подобраться к её мозгам и послать осанвэ? Или может, Гортхауэр сказал? К барлогу всё. Зачем? Зачем она смотрит в мои глаза? Ведь я не верю ей. Зачем? Ведь, всё, что было, осталось в прошлом. Оно ушло навсегда».       — Не прогоняй меня, прошу тебя, Мелькор. Я люблю тебя, - снова прошептала Ниэнна.       Илуватарович с нежностью провёл рукой по её волосам. «Любовь? Любовь ещё осталась. Глупенькая, она всё ещё не может понять, что всё прошло. В моём сердце, больше, не осталось места для неё. Зачем? Зачем? Она меня мучает? Нет, это больше не выносимо». И борясь со слезами, он отвернулся к чёрной обшарпанной стене. «Больше ничего не осталось. Ничего.… И теперь лежать здесь под действием экстракта чёрных маков и слушать это враньё?! Надоело!».       — Уходи, прошу тебя, уходи, - прошептал Мелькор.       — Не прогоняй меня, Мелькор, пожалуйста, прости меня, прости, что я тебе не сказала. Прости.       — Нет! - заголосил он. - Никогда не смей мне врать. Слышишь? Никогда, ты никогда не любила меня. Никогда! Уходи, я прошу тебя. Уходи. Не надо врать, Ниэнна.       — Но… я люблю тебя, Мелькор.       — Мне всё равно, - равнодушно пробормотал Илуватарович. - Уходи.       В растерянности Ниэнне оставалось только уйти. Вот волколачка! Барлог, как же голова БОЛИТ, — вздохнул Мелькор и отвернулся к стене.       Разум его помутился, мокрые от слёз глаза медленно закрывались. Он окунулся в волшебный мир снов и глюков…