***
Игра завершилась довольно быстро. Сидя у флага я не успела заскучать. Я напевала про себя знакомые песенки, читала любимые стихи и отлично проводила время, совсем не думая о Денисе. Сердце слегка тревожилось за него, но оно было глупым органом, поэтому я мало его слушала. Хотелось, чтобы с ним все было в порядке, чтобы он не свернул ногу (руку, шею), не разбил голову и не выбил себе (или кому-то) зубы прикладом. Не хотелось, чтобы Ден испортил себе импровизированный миниотпуск. Мою идиллию прервал перемазанный красным Сеймур, сказав, что игра окончена и мы победили. - Урааа. – Я помахала руками над головой в знак того, что безмерно рада. - Можешь не притворяться при мне, Юль. Я тоже не любитель. – Я тяжело поднялась, хлопнула его по плечу и, захватив флаг, двинулась в сторону лагеря. По пути Сережа мне рассказал, что, ворвавшись в лагерь врага, синие тупо перестреляли всех, кто двигался. «Погибли» все, кроме меня и Зимина. - Даже Чейни? – Удивилась я. - Да, он как камикадзе был. Отвлек на себя внимание. – Усмехнулся Настин. После следовала красочная история о героическом Зимине, который в одиночку снял Славу и Замая, умудрившись прихватить красный флаг по дороге. Итогом служили следующие цифры: Чейни убрал двоих, еще двоих Зимин, одного зацепил Сеймур. На счету Карелина, Замая и Волки по одному игроку. Все остальные отстрелялись в молоко. Лагерь встретил нас громкими криками, горячими обсуждениями особенно острых моментов игры, разноцветными лицами, руками, телами. - Юля! Все в порядке? – Отвлекшись от разговора с разве что не сиявшим Ильей, ко мне подошел Чейни и забрал из рук порядком надоевший маркер. – Лицо и грудь мужчины были в алой краске, которая была чертовски похожа на кровь. - Да, все окей. – Улыбнулась я, слегка ежась, прогоняя ненужные ассоциации. – А ты как? Выглядишь… ужасно. - Что? А, ты про это? – Ден попытался стереть краску с подбородка, покрытого двухдневной щетиной. Не вышло. – КПСС решил в мстителя поиграть. - Точно все хорошо? Ты не ранен? – Я не могла найти объяснения своим докучливым вопросам, просто хотелось задавать их снова и снова, чтобы зацепиться за разговор. Незаметно для друг друга мы остались одни, выглядя обособленными на фоне начинающих пьянеть друзей. – Я… беспокоилась. - За меня?***
- Я… беспокоилась. – Щеки девушки очаровательно зарозовели, а взгляд устремился куда-то мне на грудь. - За меня? – Кончики пальцев как-то резко похолодели, и я сильнее сжал Юлин маркер, чтобы не выдать подбирающуюся дрожь. Это вопрос – всего лишь дружеская подколка, не более. - Нет, дурак, за то, что ты всю игру сольешь! Я зря что ли такой марш-бросок сегодня совершила? – Глупо захихикала Киви, разводя руками, недоумевая моей непонятливости, а потом резко опустила руки и подняла на меня глаза. Она вздохнула, собираясь сказать что-то важное, определенно что-то очень важное, но меня окликнул Федя, подзывая к столу. Я наскоро отмахнулся, возвращаясь взглядом к Юле, но похоже момент был потерян. - Не зря, конечно. Ты молодец. – Выдавил из себя я, тщательно скрывая разочарование и досаду. - Боялась, что в погоне за глупой победой ты себе шею свернешь. Ты ведь можешь, Генерал. – Едва слышно прошептала Юля и, забрав у меня автомат, двинулась в сторону бытовки, чтобы переодеться и сдать оружие. Мне оставалось лишь проводить ее взглядом.***
Дура, какая же ты несдержанная идиотка, Киви. Слова набатом били в уши, а щеки застилала пелена стыда. Хотелось скрыться из виду как можно быстрее. Разговоры о чувствах никогда не были моей сильно стороной. - И вот в чем главная мысль, не умеешь – не берись. – Процитировала я саму себя, заходя в затхлое помещение. Наскоро переодевшись, сдав оружие и чистенькую форму, я нетерпеливо отбивала ногой давно забытую мелодию, пока пожилой мужчина отмечал мое прибытие. - Последней, значит, будете. – Говорил он скорее сам с собой. — Значит, буду. – Поддакнула я, нетерпеливо скрещивая руки на груди. Отчаянно хотелось пить. И выпить. - А вы тут на ночь остаетесь? – Настороженно спросил меня Анатолий Иванович, если верить картонной табличке на его столе. - Да, планировали. А что, это проблема? - Так места тут… ну, хотя, если вы сами решили, то кто я… чтоб вас… сами же… - Забормотал старик себе под нос. Я решила не обращать внимание на его болтовню и, удостоверившись, что от меня больше ничего не требуют, вышла на свежий воздух.***
- Я хочу поднять этот тост… - Карелин, слегка пошатываясь и опираясь на плечо вездесущего Замая, поднялся и поднял над головой бутылку с охлажденным пивом. – За такую прекрасную команду, способную вот так по первому зову собраться и надрать друг другу задницы! Ура, товарищи! Все дружно подняли вверх бутылки и стаканы, чокнувшись с ближними своими и продолжили методично напиваться. Мы сидели так уже несколько часов, заметно вечерело. Искры круглого костра, обложенного булыжниками, взлетали вверх, сливаясь с темнеющем небе в странном диком танце. Глаза Киви, подернутые алкогольной дымкой, не очень уж внимательно следили за Букером. Девушка изо всех сил старалась не потерять нить его пространного разговора, но не могла сосредоточиться, поэтому просто пыталась налепить на лицо максимально понимающую маску. Я решил не винить себя в том, что смотрю только на нее. Каждый из компании был занят своим делом или беседой и, пожалуй, впервые за этот длинный день я оказался предоставлен самому себе, чему был несказанно рад. Появилось время, чтобы обдумать слова Юли о том, что она все же беспокоилась обо мне. Я был почти уверен в том, что ее мысли обо мне не шли в сравнении с моими собственными чувствами. Скрепя сердце я отправил за ней Сеймура, ведь кто-то должен был проконтролировать, чтобы все оружие и форма были сданы вовремя и под роспись. Опьяненный адреналином Карелин был явно не в состоянии этого сделать. Мне не удавалось выкинуть из головы мысли о ней до тех пор, пока она не ступила на край полянки, на которой мы расположились. Только в этот момент я понял, как сильно был напряжен все это время. Да и сейчас я не мог сделать ни глотка спиртного. Какое-то нелепое чувство тревоги не хотело покидать мою грудную клетку, вязкой смолой оседая на легких. Не выдержав напряжения, я встал и зашагал прочь от костра. Пальцы сами нашли в кармане парки сигареты. Вытащив последнюю зубами, я смял пустую пачку и засунул ее в карман. В машине, вроде должен был валяться целый блок. Зажигалки как назло не оказалось под рукой. Я снова и снова хлопал себя по карманам узких джинсов, но проклятый кусок пластмассы не желал находиться. Видимо, где-то проебал. Я тяжело выдохнул, так и не выпуская сигареты изо рта. Сзади раздалось деликатное покашливание. Я обернулся и увидел фигуру, закутанную в плед на подобие кокона. Раздался короткий щелчок. Потом еще один, и после него Юлино лицо осветил маленький огонек. Она медленно, боясь загасить пламя, поднесла горящую зажигалку к моему лицу. Я наклонился и, сведя ладони лодочкой, прикурил. Из легких вырвалось облачко дыма, поднимаясь высоко к тяжелым облакам. - Ты же не куришь. – Решил первым нарушить тишину я. - Многие из моих друзей курят. – Пожала плечами Юля, зябко кутаясь в тонкий плед. - Почему ты ушла? – Я все еще старался не смотреть на нее, стоя к девушке вполоборота. «Где твои манеры, Денис», услышал я голос мамы, казалось, прямо из далекого Челябинска. - А ты? – Она подошла ближе, нагло вторгаясь в мое личное пространство. - Захотел проветрить мысли. – Почти не солгал я, стряхивая пепел едва ли не себе на кроссовки. - Я мешаю, Ден? – Как мне показалось провокационно спросила Киви, подходя еще ближе. Сейчас между нами было едва ли больше пары сантиметров. - Нет, нисколько. – Повинуясь минутному порыву, я притянул ее к себе, заключая в объятия и зарываясь носом в волосы на ее затылке. От Юли пахло крепким алкоголем и дымом. Абсолютно не женственные ароматы. Но почему же мне так хорошо? - Чейни, да ты пьян! – Тихо рассмеялась Юля, впрочем, не пытаясь вырваться. - Просто ты замерзла, и я тебя грею. – Было до чертей страшно разрушить идиллию момента неправильными словами. - Ден… - Юля повернула голову, заглядывая мне в глаза. Своего отражения, как это пишут в книгах или показывают в детских мультиках, я не увидел. Было слишком темно. Я лишь видел, как лихорадочно блестит радужка. - Если не хочешь, не обязательно что-то говорить. – Успокоил ее я. – Все равно ты завтра и половины этого не вспомнишь. — Значит, я могу делать все, что захочу и мне ничего за это не будет? – Лукаво улыбнулась девушка. - Я прослежу за этим. – Я лишь сильнее прижал ее к себе, продлевая момент внезапной безнаказанной близости. Я упустил момент, когда Юля встала на цыпочки и потянулась к моему лицу. Как последний болван, я опомнился лишь когда почувствовал вкус теплого виски на губах и мягкость ее кожи. Полностью слетая с катушек и не отдавая себе отчета, я зарылся рукой в ее волосы, проникая языком в податливый рот. Поцелуй был быстрым, смазанным, каким-то по-школьному детским, но таким возбуждающим. Казалось, ничто не сможет прервать этот момент, ни пьяный Слава, ни не менее пьяный Букер, да даже гром среди ясного неба не смог бы отвлечь меня от выцеловывания этой горькой и такой желанной шеи. Но кое-что все-таки смогло. Юля резко дернулась, прижимаясь ко мне всем телом, заслышав автоматную очередь. Кто-то в округе стрелял боевыми патронами.