***
Он был вспыльчив. Взрывал своей мощью лампочки, накалял провода. Часто ссорился со своим дедушкой по поводу семьи. Лексус Дреяр был одним из самых сильных волшебников гильдии «Хвост Феи», он общался только с теми, кто мог продержаться в бою с ним хотя бы несколько секунд, поэтому круг общения был узок. Тот день он запомнил навсегда. Тот день, когда угасло их Солнце. Все пили и веселились, когда Нацу, немного опьяневший, прогремел на всю гильдию о том, что они с Лисанной теперь пара. Все начали пить ещё больше, а она сидела в стороне и невидящим взглядом сверлила стену, изредка смотря на бокал с вином, из которого она не сделала и глотка. А он видел. Видел, как на её сердце появилась трещина, глаза потускнели и потеряли свой невероятный цвет. В тот момент их Солнце потухло. Но она не бежала от реальности, гордо сидела в гильдии, даже пожелала счастья новоиспечённой парочке. И он понял. Люси Хартфилия не потухла, а сгорела, превратившись в пепел.***
Все странности начались тогда, когда она пришла в гильдию после двух дней отсутствия в городе. Робко отворила дверь, выдохнула и, подняв голову, прошествовала к столику, где расположилась Дождия. К слову, именно она понимала Люси лучше всех. Когда Эльза постоянно пропадала на свиданиях с Фернандесом, а Леви уже переехала к Гажилу, Дождия так и не добилась внимания Фуллбастера. Не было больше шипения про «соперницу», косых взглядов. Было лишь понимание с полуслова, сожаление и поддержка. Позже Хартфилия стала ходить на лёгкие одиночные задания, платила за квартиру, иногда ходила по магазинам с Дождией. Она перестала общаться с очень многими. Медленно и постепенно, Люси отдалялась от Локсар, которая, видимо, была посвящена в проблемы блондинки. Дождия улыбалась ей, не приставала, знала, что так и надо, что Люси делает это не по своему желанию. В один прекрасный день, Люси Хартфилия заглянула в гильдию с чемоданом, подошла к барной стойке, оставила Мире письмо и быстро скрылась за большой дверью, незаметно смахнув слезинки и последний раз взглянув на друзей. За ней бежали, кричали, спрашивали, но она не смотрела ни на кого, просто шла на вокзал.«Привет, ребята! Вы можете злиться на меня, осуждать и ненавидеть, но я сделала верный выбор. Честное слово, я вас всех очень люблю. Я буду вам писать. Я уезжаю к отцу. Отношения с ним наладились, да и я хочу вернуться к той жизни. Не надо ехать ко мне, я вернусь, обещаю. Не надо писать мне писем, просто всегда улыбайтесь. Навеки ваша, Люси Хартфилия.»
И никто не злился, никто не осуждал. Кто-то плакал, некоторые просто печально молчали. Создавалось ощущение, что это предсмертная записка, а Люси Хартфилия уже в могиле. Дождия глотала слёзы, утопала в них, но криво улыбалась, как и просила Люси. Локсар знала, что этот момент настанет, она старалась подготовить себя, но всё было тщетно. Эльза посмотрела на Дождию, утёрла слёзы и растянула дрожащие губы в улыбке, которую держала с огромным трудом. Она корила себя за всё. За то, что не помогла в трудную минуту, не выслушала, не старалась оставить в гильдии. Дреяр сверкнул глазами и сжал в руке стакан с такой силой, что тот лопнул. Он намеревался пойти за ней, но она ведь просила. Оставалось только ждать нового письма и утопать в пепле, с жадностью вдыхать её запах, оставшийся в гильдии и приходить к её дому, стоять, смотреть в окно, в котором давно уже не горел свет. Люси не ушла из гильдии, не стёрла метку. Она осталась волшебницей «Хвоста Феи», сильнейшей Заклинательницей и той, за которую Лексус Дреяр был готов порвать любого.***
«Привет! У меня всё хорошо, ребята! Я начинаю вновь привыкать к светской жизни, возвращаться к тому незабываемому ощущению, которое появляется на балу. Я вновь чувствую себя принцессой. У вас всё хорошо? Я надеюсь, Эльза достигла хоть каких-то продвижений в отношениях с Жераром. А ты, Фуллбастер, будешь приговорён к смертной казни, когда я приеду, а вы с Дождией ещё не будете встречаться! Всегда улыбайтесь, пожалуйста. Навеки ваша, Люси Хартфилия.»
Письмо ждали с особым трепетом. Когда почтальон на ватных ногах зашёл в гильдию и отдал письмо Мире, то шум утих. Штраусс-старшая громко зачитала письмо, улыбаясь так, как улыбалась только для Люси. Она проводила рукой по аккуратным строчкам, чувствовала сущность Хартфилии. Эти письма мог взять любой, прочитать ещё раз. А Дреяр изредка подходил к ним и вдыхал слабый запах блондинки, чьи черты понемногу терялись в сознании. Он ждал второго письма целых три месяца.***
«Всем привет! У меня для вас хорош к новости! Уже на следующей неделе я приеду обратно. В пятницу у меня поезд, а значит следующим утром я буду у вас! Не переставайте улыбаться. Навеки ваша, Люси Хартфилия.»
Этот маленький клочок бумаги пришёл через семь месяцев после ухода Люси. Гильдия немного изменилась. Все стали немного спокойнее и всегда улыбались, даже если слабо. Лексус тоже улыбался. Он терпеливо ждал письма от Люси, старался найти её выветрившийся запах, который бесследно исчез. Он видел их лица, когда вновь доставили письмо. На секунду печальные, растерянные и невинные, корящие себя за то, что не смогли удержать Хартфилию. Дреяр часто приходил с подсобку с тремя письмами в руках и говорил. Говорил с Люси, верил, что она почувствует его. — Все помнят тебя. Твоё имя запечатано на их сердцах, твоё имя греет их в самую холодную зиму. — говорил он напоследок. Лексус знал, что выглядел реально сумасшедшим, но ничего не мог с собой поделать. Вновь и вновь проводил рукой по чернилам, представлял её образ.***
«Вчера, 17 марта с рельс сошёл поезд Белокоготь-Магнолия. Среди погибших пассажиров была Люсьена Хартфилия. Приносим свои соболезнования.»
Послышался крик Локсар. Она упала на колени, зажав рот рукой и даже не пыталась остановить бесконечно текущие слёзы. В глазах её читался истинных ужас. Солнце сгорело раньше времени, превратившись в пепел. Половина гильдии глотала слёзы, утопая в них. Нацу Драгнил, стоя на одном месте, смотрел стеклянным взглядом на стену, уверяя себя в том, что это он виноват в смерти Люси. Если ли бы он заметил её чувства, если бы поддержал. Слеза скатилась по щеке мага, внутренний огонь которого потух навсегда вместе с бывшей лучшей подругой. А он уже ничего не видел. Лексус сидел с закрытыми глазами, сжимая кулаки до побеления костяшек. И никто не узнает, что тогда творилось у него в душе. Никто никогда не узнает о том, что Люси Хартфилия была влюблена в Дреяра. Эта тайна умерла вместе с ней. Никто не узнает о том, что Лексус бросил пить. О том, что он каждый день ходит на могилу Хартфилии, рассказывает обо всём. — Твоё имя они будут помнить до конца своей жизни. Ты будешь той, о ком все будут плакать каждую годовщину твоей смерти. И твоё имя останется шрамом на их сердце. Я люблю тебя, Люси. — прошептал Дреяр. — Мне пора, солнышко. Громовержцы уже заждались. Он уйдёт, положив на могилу букет алых роз и забрав тот, который приносил вчера, тот, который уже завял. Лексус сядет на поезд вместе со своей командой и отправиться на трёхлетнее задание.