Единственная императрица

      13-й принц империи Коре и брат Его Величества 4-го императора Кванджона никогда не считал себя обычным принцем. Будучи наследником самого слабого клана, являвшегося бывшей королевской семьей поверженного государства Силлы и живущей просто из милости 1-го императора Тхэджо, решившего, что родство с королевскими корнями будет совсем не лишним для укрепления власти, он уже с детства понял, что ему не светит не только трон, но и мало-мальски приличная придворная должность. Да и характер его был совсем не подходящим для подковерных игр. Ван Ю, или, как его называли близкие - БэкА, больше всего на свете любил свободу и красоту во всех ее проявлениях. Поэтому все его амбиции и честолюбивые порывы вылились в стремлении постигать различные искусства. Найдя свою пусть маленькую, но такую вдохновляющую нишу, принц счастливо жил, насколько это позволяли дворцовые порядки и грызущееся между собой противоборствующее окружение, жадное до власти и богатств. О, нет, он не был глупым или беззаботным, как его 10-й или 14-й братья, обласканные своими мощными семьями, а потому могущие не задумываться над свои будущим. Как художник, он имел цепкий ум, наблюдательность и хорошую память, и он многое замечал. Он видел, с каким пренебрежением к нему относятся, он даже не имел возможности посвататься к любимой девушке, которая впоследствии стала женой его опального брата, он знал, как живут вокруг него простые люди, и догадывался об опасностях, таившихся в темных закоулках огромного, такого прекрасного на первый взгляд, дворца. И он должен был быть предельно осторожным, чтобы не навлечь беду на себя - ведь у него, в отличии от остальных братьев и сестер, не было защиты в лице влиятельных родственников.       Поэтому он мог прекрасно понять брата Со, который был беззащитен даже перед глупыми безобразными слухами. А потом понял и то, насколько же он прекрасно живет, по сравнению с тем же 4-м принцем. Хотя его и его семью мог походя унизить 3-й брат, но у него все же была любовь деда и матери. А это было очень и очень много, особенно, если есть с чем сравнивать. И это осознание, а также неожиданное заступничество и доброта к нему того, кого он и сам изначально боялся, сблизили их. И БэкА даже стал его лучшим другом и доверенным лицом. Он очень хотел счастья своему одинокому брату, и это счастье было совсем близко. Но...       Но судьба решила иначе. Даже пройдя сквозь многие трудности, перевороты, террор брата Е и смертоносные интриги, у них была надежда на лучшее. Они смеялись и шутили, вместе проводили время. Как оказалось - дворец был их проклятьем. Их всех. Царская корона - нелегкое испытание, она ломает и выворачивает самых стойких, самых сильных. И чтобы выжить, приходиться делать такие вещи, которые невозможно себе потом простить. Так, прошла череда казней. Так, стала императрицей сестра ЕнХва, предав своего родного брата. Так, помертвело и осунулось лицо Су. Так, погибла УХи...       И БэкА не смог оставаться рядом с братом. Он знал, что был его поддержкой, даже несмотря на свой малый политический вес. Но все равно не мог оставаться в этом ужасном месте. Нет, это было слишком больно, знать, что жизнь его самого дорогого человека стала ступенькой к высокому золоченому трону. Эта боль была невыносимой, она заставляла обвинять брата Со, строить чудовищные планы мести, думать о собственной смерти. Нельзя, нельзя и невозможно ему было оставаться там.       Он узнал потом, что Су вышла замуж за Чжона. Он видел ее бледное лицо, истаявшую фигуру, безжизненный взгляд. Это было страшно, на секунду БэкА даже эгоистично порадовался тому, что это чудовище, именуемое императорским троном, его больше не поглотит, не высосет его жизнь, что он вовремя сбежал. Он даже представить не мог, как Су еще умудряется слабо улыбаться, поглаживая свой большой живот, в котором росла новая жизнь. Они мало говорили, было видно, что девушка держится из последних сил под взволнованным взглядом беспокойно кружащего вокруг нее Чжона, а все ее мысли и силы были сосредоточены на беременности. С Чжоном он тоже не стал много разговаривать, брату было не до светских бесед. Потом они увиделись только на ее похоронах.       Боже, трон - действительно ненасытное чудовище, пожиравшее всех, до кого мог дотянуться. Стоило только увидеть лицо императора, неожиданно ворвавшегося в покои Су с безумным видом. БэкА чуть не заплакал, когда царственный брат начал потерянно звать ее, метаясь по светлой комнате. Хотелось заткнуть уши, чтобы не слышать этого, закрыть глаза, чтобы не видеть сокрушающего горя на его лице, когда император увидел погребальную урну. А он ничего не мог сделать, только встать рядом, потому что, казалось, еще немного - и старший брат упадет бездыханным на пол. Но он все же мог сделать для него кое-что - заставить Чжона отдать прах Су. А потом утешать его. Глупый, глупый братец, так и оставшийся наивным ребенком - наверное, он был единственным, кто не видел, не хотел видеть и признавать, сколь много любили и любят друг друга брат Со и Су.       С тех пор прошло уже несколько лет. Он ездил по стране, появляясь во дворце только изредка. Брат Со, то есть, великий император Кванджон, превратился в величественную статую без проблесков каких-либо эмоций на лице. И эта холодная безэмоциональность, не свойственная живому человеку, была, пожалуй, страшнее, чем взрывная агрессия Волка. БэкА мог понять, почему все трепещут перед ним. Но к нему, БэкА, все еще благоволили. По крайней мере, он мог беспрепятственно навещать оставшихся в живых братьев и сестру.       Вон находился под стражей, но участь его была решена. ЕнХва совсем не была довольна своей жизнью супруги императора, который ее вообще не замечал, относясь, как к предмету обстановки, а на сына смотрел с потрясающим равнодушием, как на чужого человека. Императрицу ничего не радовало, хотя она и делала важный вид, смотрела на всех раздраженным волком, все чаще огрызаясь на тихую вдовствующую императрицу ХванБо и третируя маленького сына его императорским будущим. Странно, неужели она не любит своего ребенка, видя в нем только будущего владельца трона? Этих отношений БэкА понять не мог, поэтому не останавливался в столице надолго.       Вдалеке же от дворца казалось, что все успокоилось, и вновь наступила мирная жизнь. Сеол, маленькая частичка Су, росла веселым непоседливым ребенком, все больше напоминая мать. Чжон был помилован, он стал великим генералом, женился на доброй милой девушке из родного клана. И теперь его поместье оглашали радостные детские крики. Уку тоже была дарована милость, по неотступным просьбам клана ХванБо, просившем о наследнике. Один из двух сыновей ЕнХвы умер, не дождавшись даже официального наречения имени. Поэтому 8-му брату было дозволено взять жену, которая родила ему сына и двух дочерей.       БэкА же жил свободной необременительной жизнью, той, о которой мечтал в юности. Изредка навещал матушку, ездил в гости к братьям, рисовал жизнь простого народа и разыскивал новые интересные песни и сказки. Только больше не билось сильно сердце при виде прекрасного личика с кокетливым взглядом из-за веера, не горелось предвкушением от зазывного мелодичного смеха, не мечталось найти ту, которая затмит весь свет. Отгорело, отболело. Осталась только красота, выходившая из-под его кисти на плотной бумаге альбомов.       Сейчас он сидел в придорожной таверне и просматривал дорожные рисунки. Он часто здесь останавливался, а хозяйка, душевная тетушка Ма, относилась к нему со снисходительной привязанностью, как к загулявшему племяннику. Она всегда находила для него угол и приносила самое вкусное, а он всегда развлекал ее и других посетителей игрой на каягыме. Он заслуживал бурные аплодисменты, а завсегдатаи с радостью делились занятными историями, которые попадали в его книги.       Вот и сейчас тетушка Ма поставила перед ним тарелку бесхитростных деревенских сладостей и присела рядом с довольным видом.       - Айгу, сколько времени не проходит, а ты не меняешься. Так и маешься по свету, без цели. Нет чтоб, как все добрые люди жениться да детишек завести, - вздохнула она привычно. Но БэкА только улыбнулся, терпеливо дожидаясь, когда славная женщина перейдет к главному. - А вот у нас неделю назад случилось. Аккурат после праздника летнего солнцестояния. В соседнем монастыре монахи выловили девушку в своем пруду. Живую, не утоплую. Приютили. Так у них и живет. Люди сказывают, что одежда на ней дюже странная, а говор нашенский. Сходил бы, поглядел. Может, - тут тетушка Ма таинственно улыбнулась и нагнулась к уху БэкА совсем близко, - зазноба твоя, Небом даденая.       - Тетушка! - возмутился молодой человек, а женщина, по-доброму рассмеявшись, поспешила по своим делам. БэкА вздохнул и задумался. Чудесное появление в монастырском саду было похоже одновременно на сказку, и на обычные сплетни, которые так любил простой народ, украшая любую прозаическую историю каждый в меру своего разумения. Но попадались и довольно интересные вещи. Поэтому принц решил все же последовать доброму совету своей хозяйки, тем более, что ему было все равно, куда идти.       Небольшой монастырь располагался всего в получасе ходьбы от селения, был ничем не примечателен, да и монахи все были люди простые. Но обычно даже в такие места никогда не были проходным двором. Поэтому БэкА пришлось придумать достаточно правдоподобную историю, чтобы привратник поверил ему и позволил увидеться с девой из пруда.       Монашек шмыгнул носом и исчез за воротами, не сказав ни слова, обескуражив этим молодого человека. Это "нет"? Но через пару минут щелкнул замок, и в проеме нарисовалась фигура настоятеля. Пожилой монах оглядел гостя с ног до головы, и БэкА поздравил себя с тем, что всегда любил хорошо одеваться, а не как некогда Чжон, когда тот выбирался в город.       - Молодой господин, вы говорите, что разыскиваете родственницу? - спокойно спросил настоятель, придя к выводу, что сей господин по виду внушает доверие.       - Да... Моя двоюродная сестра пропала, но семья все еще надеется, что она жива. И услышав о том, что вы приютили девушку, я поспешил сюда, - пробормотал БэкА, надеясь, что пожилой человек не начнет выспрашивать его подробности, о которых он знать не знает. Обычное любопытство не стоило такой тщательной подготовки. Но здесь жили простые мирные люди, и ему поверили. Идя за настоятелем, гость с интересом оглядывал скупую строгую обстановку и гадал про себя, как же здесь живется бедной девушке, у которой даже знакомых нету.       Но территория монастыря была действительно небольшой, и они вскоре пришли к месту назначения. БэкА ее сразу увидел. Да и странно не увидеть девушку среди бритых голов монашков, снующих по кухонному двору. Одетая в грубое деревенское платье, с волосами заплетенными в простую косу, она сидела за столом и что-то толкла в грубой ступке. Ему вдруг очень захотелось увидеть ее лицо. Принц осторожно обошел ее со спины и приблизился почти вплотную. Девушка удивленно подняла голову, и взгляд ее больших глаз отчего-то показался смутно знакомым. Она же всхлипнула, ее глаза, к его недоумению и ужасу, наполнились слезами...       - БэкА? - услышал он, и его обняли так крепко, как никто давно не делал. А девушка плакала и плакала, повторяя: - Как же я рада... БэкА...       Он застыл соляным столбом - только один человек мог так себя вести. Очень, очень давно. Почти в прошлой, как оказалось, счастливой жизни, полной смеха, надежд и любви.