Пакана вернулся!

Ветер поднимает клубы пыли, кружит мелкий сор: приближается буря. Тучи над посёлком нависают низкие, оранжево-серые. Цепляют брюхом вершины гор. Через редкие прорехи солнце вспыхивает голубым – и я бегу за этими слепящими всполохами так, что захватывает дух. В такие дни во мне просыпается Зов. Он поднимается изнутри, подхватывает – и заставляет нестись по выжженной земле, перескакивая с камня на камень, будто я дикий зверь, быстроногий и сильный. Мне кажется, что за спиною вот-вот прорежутся крылья, я оттолкнусь посильней – и взлечу, свободный как орёл. Буду парить в клубящемся небе, грудью встречая порывы ветра, преодолевая сопротивление... поднимаясь навстречу ярко-голубому солнцу! А внизу будут тянуться руины и норы, выжженные пустоши, голод и боль нашего народа. Боль всех, кто ещё жив на этой земле. "Издревле мы пользовались перьями орлов, дабы вознестись к Великому духу!" - не раз говорил старейшина. И мальчишки племени Хопи карабкались на отвесные скалы в поисках гнезд, разоряли их, срывались с круч и нередко гибли. Но это никого не останавливало. Возможность парить в небесах, быть свободным стоила того! Чем меньше имеешь – тем ты сильней. К каждой вещи, которой обладаешь и дорожишь, привязана незримая верёвка. Эти невидимые путы тянут дух человека к земле – не дают вырваться! Так на плоских крышах наших домов томятся в неволе пойманные птицы, ожидая своей участи: пасть принесёнными в жертву. Выживут только свободные! Те, кто может летать в недосягаемой вышине. Кружиться в пронзительно-голубых лучах пятого солнца. И лишь потому, что поняли это, мы оказались сильнее бледнолицых. Они пришли в незапамятные времена из-за моря и отняли земли наших предков, да. Но в резервации нас, хопи, никто не загонял. Мы сознательно сделали свой выбор. Нам не нужны были подачки разбогатевших индейцев-оборотней и бледнолицых. Ведь под ногами, в недрах, испокон веков таились несметные сокровища. Мы предсказали эти богатства уже давно, но поклялись сохранить их до тех времён, когда наступит полное очищение от скверны. Великая Кокъянгвиити, Мать-Паучиха, говорит устами наших шаманов. Они предрекали мировые войны, падучие звезды, землетрясения и волны, пожирающие землю, дым и пепел из трясущихся гор, гибель четырёх солнц – всё сбылось! Небесное жилище пало на землю со страшным грохотом, уподобившись голубой звезде. Вскоре после этого закончились обряды моего народа. От городов остались лишь пепел и груды камней. Бледнолицые изжили, уничтожили сами себя. И если наши племена живут в гармонии с миром, довольствуясь малым, для изнеженных гибель их цивилизации обернулась страданиями и потрясением. Мы, хопи, последние защитники, сохраняющие равновесие между мирами и баланс сил. Пока вершим свои обряды, планета существует и остается шанс на её спасение и возрождение. Однажды от восхода солнца в наши земли придет Пакана, Истинный Белый Брат. Он один из всех чужестранцев сможет прочесть наши типони, каменные скрижали. Когда Пакана вернется, то приложит к типони рода Огня отломанный угол, и по этому знаку Хопи поймут, что перед ними Истинный Белый Брат. В один день он возьмет власть над всем Черепашьим Островом. Истинного Белого Брата будут сопровождать два могучих и мудрых помощника. Когда конец времен будет близок, они cотрясут землю. С небес падет тыква, полная пепла. И многие погибнут от страшной язвы, которая таится в нем. Но за гибелью мира последует его обновление. Так говорят старейшины и шаманы нашего племени... Ветер в лицо упругой волной, тугой тетивой – я взлетаю как стрела, пущенная в зенит. И мой дух расправляет крылья, оставляя позади горести и нужду. Одним прыжком перемахиваю расселину и начинаю карабкаться вверх по отвесной скале, цепляясь за выступы, подтягиваясь на руках. Ломаю ногти, сдираю кожу с ладоней, но это всё мелочи. Меня неудержимо влечёт наверх. Дрожь в напряжённых мышцах – это предвкушение того момента, когда, достигнув вершины, я замру над миром, раскинув руки, подставив лицо горячему дыханию Пустоши. Сам стану песком и ветром, лезвиями лучей, небесным куполом и клубами туч. Я распростёр свои крылья над миром. И этот мёртвый мир мой. Я растворяюсь в нём, чувствую кожей каждую трещину в толще камня, дыхание тех, кто прячется в норах, их трепет и страх. Далеко на востоке загорается свет, разливаясь в небесах алым заревом. Так сочится кровью порез. Сок небес прольётся на землю и впитается в песок. Уже слетаются грифы, чтобы поживиться этой странной добычей, насытиться. Они тянут по земле куски дымящейся плоти, дерутся за них. Но до самого главного лакомства добраться не могут: это зерно, спрятанное в скорлупе. И я, Атса Йааш, небесный орёл, заберу его себе, принесу в поселение.