ННН

13

Так просто насыщенный день не мог закончиться, поэтому Чанёль ни капли не удивился, когда в его комнату стремительной походкой ворвался Хань, закутанный в присыпанную снегом модную рыжую шубку. — Закрой рот, Тин. Крис меня не приглашал, и я не к нему, хотя когда-нибудь это должно было произойти. Если гора не идёт ко мне, то я пойду к горе. Вносите. — Хань махнул снятой перчаткой, тут же в комнату несколько ловких омег вкатили прикрытую полотном вешалку с одеждой и внесли коробки с обувью и другими мелочами. — Скидка как для постоянного клиента, — небрежно добавил Хань, отметив ужас в глазах Чанёля. Сам Чанёль застыл в полуприседе над стулом. — Это всё... — Вам и только вам. Я взял на себя смелость прикрепить ярлычки — там написано, что и с чем следует носить. Сами не экспериментируйте, положитесь на меня. А теперь давайте начнём заново... — Хань закрыл дверь за омегами и не сказавшим ни слова Тином, потом повернулся к Чанёлю лицом. Продолжить он не успел, потому что дверь снова отворилась, и в комнату важно зашёл Чонин. Смотрел настороженно и с подозрением. — Пахнешь в стиле папы. Я действительно рад, что у тебя всё хорошо, — бледно улыбнулся Чонину Хань. — Ты знал моего папу? — мрачно уточнил Чонин. — Знал. Даже прозвище ему придумал именно я. Перчинка. Твой папа считал, что нет на свете альфы, достойного его. Но потом появился твой отец, и всё изменилось. Полагаю, вас ко мне привела рука провидения, не иначе. Глупо было бы оставить всё как есть. — О чём вы? — с недоумением вопросил Чанёль, не понимающий ровным счётом ничего. — Я не общался с Крисом почти одиннадцать лет, — неохотно пояснил Хань. — Мы поссорились. Все разом. Накануне рождения Чонина я предлагал возможный выход, но... Не знаю. — Хань устало провёл ладонью по лицу, но стереть отпечаток горечи не смог. — Даже не уверен, что Крис меня простил. Сейчас я не сказал бы того, что сказал ему тогда. Чанёль всё же опустился обратно на стул, с которого пытался подняться в миг вторжения Ханя. Вместе с тем прикинул всё, что знал о семье Криса, и предположил, что Хань требовал избавиться от ребёнка тогда, больше десяти лет назад. Это давало крошечный шанс на спасение омеги. Но Крис и его супруг не приняли такой вариант. Родился Чонин, а супруг Криса умер. Сложная задача: выбрать кого-то одного, но потерять другого. Будь Чанёль сам на месте папы Чонина... наверное, да, он поступил бы так же. В конце концов, он сам успел пожить, а та крошечная искра жизни внутри — нет. Несправедливо лишать малыша возможности увидеть мир собственными глазами. Но Крису, вероятно, пришлось тяжелее, чем прочим. Ему предстояло пережить огромную потерю при любом варианте, а сам тогда был куда моложе нынешнего Чанёля, совсем мальчишка — и такое испытание. Ханя тоже можно было понять — он не хотел терять друга, быть может, самого близкого друга. К счастью, решал не он, но Крис злопамятный, тут не поспоришь. Наверняка собственные дети заставили Ханя посмотреть на всё иначе и изменить мнение, но сказанного не вернёшь. Не в случае Криса. — Так вот, давайте начнём заново. Меня зовут Лу Хань. Я сохранил фамилию для благозвучности, хотя уже состою в браке восемь лет. Держу четыре года магазин для омег и все эти наряды — плод моей фантазии. Не стану отпираться — Крис меня знает, мы познакомились с ним, когда он принялся ухаживать за моим другом. Я был на их свадьбе, где познакомился со своим будущим супругом. А ещё... ещё я должен был стать названым папой Чонина, но не сложилось. — Хань помрачнел, сунул руки в карманы шубки и ссутулился. — Я пытался помочь Крису. Потом. Ему было трудно одному растить ребёнка, но Крис не пожелал меня видеть. На порог дома меня не пускали, а из офиса выкинули охранники. Я сдался. Честно. Но сегодня, когда я понял, что глаза меня не подводят... Не знаю, потерпит ли Крис моё присутствие, но вам явно нужна помощь сведущего омеги. — Хань устремил полный надежды взгляд на Чанёля. — Я готов вам помочь, если этого хочет Чонин. В память о его папе, позвольте мне. Мне совсем не в тягость. Я настаиваю на этом. Позвольте мне ради успокоения моей совести. Пусть Крис и не позволил мне выполнить волю папы Чонина, но если вы дадите мне шанс... Чонин, ты же не будешь против, если я помогу этому приятному человеку? Скажи, что можно. Пожалуйста. Хань смотрел на Чонина огромными влажными глазами, затаив дыхание. — Если Чанёлли согласен, я не буду возражать, — поразмыслив, ответил Чонин. — Но вы должны сказать, почему отец не желает вас видеть. Обычно он хорошо относится к тем, кто знал папу. Чанёль беспомощно сжал руки — до боли в пальцах. Хань с трудом сглотнул и кивнул отрывисто. — Я сказал Крису, что можно спасти твоего папу, если избавиться от ребёнка. Твой папа был здоровым и сильным, ничем не болел, но его тело не годилось для вынашивания ребёнка и родов. В его семье омегам в этом плане не везло, тем более, он был единственным ребёнком и его родные были недовольны браком. Чанёль помнил фото со свадьбы. Действительно, супруг Криса был очень тонким в поясе и больше походил на альфу, такому омеге непросто было выносить ребёнка и выжить при этом. Скорее всего, он и умер от внутренних травм. — Все надеялись, что Крису объяснили ситуацию, и он не допустит подобного, в крайнем случае, заведёт детей на стороне, но Крис узнал, как оказалось, уже когда всё свершилось, да и слишком молод и неопытен был, чтобы самому сообразить. Крис и твой папа не стали меня слушать. Когда же стало ясно, что твой папа носит альфу, тебя, он сразу дал тебе имя, был очень счастлив, хотя знал уже тогда, что даже лица твоего увидеть не успеет. Он был страшно упрямый и слышать не хотел, чтобы Крис заводил кого-то на стороне. Считал, что если у Криса будет ребёнок, то только его ребёнок. Очень жаль, что всё это открылось позже. Тогда же от Криса отвернулись многие и считали, что он виноват в смерти твоего папы. Наверное, тебе тяжело будет понять всё это сейчас, но позднее... Тяжело понять всё это было даже Чанёлю. Пришлось несколько раз повторять про себя услышанное, чтобы разложить по порядку и увидеть полную картину. Крис выбрал себе омегу, который искренне любил его и умолчал о сложностях, не желал делить Криса ни с кем и подарил сына ценой собственной жизни. Для альфы отказаться от ребёнка — немыслимо, особенно в том случае, когда супруг желал рождения этого ребёнка, а Хань оскорбил Криса предложением, требовавшим убить ребёнка ради спасения жизни омеги, пусть и любимого омеги. Чанёль не был особо сведущ в таких вопросах, но здраво полагал, что избавление от ребёнка не гарантировало жизни омеге. Это всё равно был риск, и Крис мог потерять сразу и омегу, и сына. Под присмотром же врачей надежда оставалась. По крайней мере, ребёнка спасли бы точно, а омегу — может быть. Так и вышло. Чонин медленно опустился на край кровати Чанёля и задумался. Посидев немного, он сорвался с места. Чанёль и Хань кинулись следом, чтобы оказаться в спальне Криса. Чонин распахнул дверцы шкафа-гардероба, пошуршал рубашками Криса и достал тёмно-синюю рубашку, слишком изысканную для альфы, хотя Крису она бы подошла, наверное, по размеру. Чонин тщательно обнюхал рубашку и прижал к груди. — Я помню этот запах, но не помню почему. — После того, как ты родился, я давал тебе эту рубашку, чтобы ты мог уснуть. Чанёль и Хань испуганно обернулись и уставились на Криса. Он небрежно уронил на пол пальто, подошёл к Чонину и крепко обнял. — Ты родился очень лёгким из-за истощения папы, врачи не разрешали тебя забрать несколько недель. Ты не мог заснуть в первые дни, и доктор сказал, что ты не чувствуешь папу. Поэтому я принёс тебе папину рубашку. Ты чуял его запах и засыпал. — Крис погладил Чонина по голове и метнул убийственный взгляд в сторону Ханя. — Что ты натворил на этот раз? — Сказал правду. — Хань старался держаться гордо, но всё же шмыгнул носом. — Я был неправ и обидел тебя. Ты будешь на меня злиться до конца жизни? — А что мне мешает? — глухо рыкнул Крис. — Пожалуйста, можно не сейчас? — тихо взмолился Чанёль и повёл взглядом на Чонина. — Всё хорошо, моё сокровище. — Крис подхватил Чонина вместе с рубашкой, отошёл к кровати и усадил Чонина себе на колени. Обнимал и гладил по голове, пока Чонин снова нюхал синюю ткань. — Запах такой слабый... — Много времени прошло. Удивительно, что ещё остались следы. — Ощущения необычные. Странные, — неохотно признался Чонин. — Как будто знаешь кого-то, кого ни разу не видел. Чанёль поймал Ханя за рукав шубки и потянул прочь из комнаты. Они тут явно были лишними сейчас. Только Крис мог решать, как говорить Чонину о папе, а все прочие вопросы могли и подождать. — Останетесь на ужин? — Давай без церемоний. Я не такой старый. А Крис меня не прибьёт? — При Чонине — точно нет, а вот без Чонина... не рискну строить предположения. — Жаль, что всё так вышло. Они были чудесной парой, даже родились в один день. А ты... ты наставник для Чонина? — Ну да. А что? — Давно? — С осени. — Надо же... Я слышал, что на этом месте никто долго не задерживается, оно и понятно. Крис — лакомый кусок для любого омеги. Чанёль насупил брови и обиженно поджал губы. — Не для любого. На меня вообще ни один альфа не посмотрит, поэтому оставь при себе свои инсинуации. — С чего вдруг? — опешил Хань и принялся расстёгивать шубку. — Ты очень даже видный омега. — Я пустоцвет. Ни запаха, ни толку. Фантик лишь, а внутри ничего. — Бесплодие? — подумав с минуту, уточнил Хань напрямик. — Э... не совсем. Ленивая репродуктивная система. У меня первая течка случилась только по началу зимы. Первая в жизни. Да и то — со скрипом. — Свожу тебя завтра к специалисту. Будешь ходить к нему каждый месяц, как и положено. — Зачем? — вытаращил глаза Чанёль. — Потому что это нормально. Тем более, если не бесплодие, то не может всё быть безнадёжным. А секс с узлом ты пробовал? Чанёль густо покраснел. Как видно, Ханя в жизни мало что смущало, если смущало вообще. Но секс с узлом Чанёль не пробовал. Даже в прошлом господин Ма никогда так далеко не заходил: он тащил омегу в постель раз в сутки в среднем, разряжался и всё. Слуги болтали, что с узлом он трахал только омег в подходящем возрасте, которые точно родить не могли. Ну а после господина Ма Чанёль дел с альфами не имел и как-то по сексу не скучал. Наверное, ему даже и не хотелось. Чанёль слышал не раз, что узел завязывался у альф непременно в период гона, а в обычное время мог завязаться в зависимости от силы возбуждения и настроя. Для одиноких альф в период гона было в порядке вещей обращаться в соответствующие заведения, где держали опытных и обученных омег, умеющих «давать горло». Такие омеги глубоко брали в рот член с узлом и создавали подобие полноценного секса при замке или сцепке. Полностью удовлетворить альфу подобная иллюзия не могла, но облегчение приносила и позволяла избежать последствий, потому что при сексе с узлом обычная защита частенько подводила, а проверить, принимал ли омега таблетки, было непросто. Чанёль невольно покраснел ещё гуще, едва понял, что думал в этом ключе о Крисе. По необъяснимой причине Чанёль не сомневался, что Крис в период гона пользовался услугами обученных омег и не допускал, чтобы узел завязался во время обычного секса. Хотя на месте Криса и Чанёль не допускал бы такого, потому что Хань сказал верно: Крис — лакомый кусок для любого омеги, и заполучить Криса по залёту — простейший способ. Если бы Крис это позволил. — Ясно, — хмыкнул Хань, полюбовавшись на смущённого Чанёля. — Цветочек просто. Повесив шубку на спинку стула, Хань уселся и достал из кармана блокнот. — Завтра отведу тебя в парикмахерскую, а потом — к доктору. Нечего опускать руки. Даже если всё так плохо, как ты думаешь, это не повод считать себя пустоцветом. Ты живой человек. В тебе не могут быть одни лишь недостатки. Достоинства тоже есть. Цени их сам, тогда и другие будут ценить. В конце концов, смысл жизни не сводится только к продолжению рода. Есть и другие ценные вещи. Вот то, хотя бы, чем ты занимаешься. Родить ребёнка — много ума не надо, но его требуется ещё вырастить и воспитать. Это труд. Нелёгкий. Далеко не каждому дано быть наставником. Ханя Крис не прибил и из-за стола не выгнал, но и довольным не казался. За время ужина напрямую к Ханю не обратился ни разу, а на попытки Ханя поговорить отвечал односложно. Провожали Ханя до двери Чанёль и Чонин вместе. Крис не счёл нужным даже попрощаться. — Спасибо и на том, что он меня вытерпел, — отмахнулся Хань в ответ на неуклюжие потуги Чанёля извиниться и подбодрить. — Это уже много. На чудо я не рассчитывал — знаю же, что он за птица. Его расположение потерять можно только раз, зато навсегда. Даже если он оттает со временем, прежними наши отношения уже никогда не станут. Может, он и простит, но не забудет. Завтра увидимся, Чанёль. Спокойной ночи, Чонин. Хань быстро уяснил, что сюсюкать с Чонином бесполезно — яблоко от яблони, потому старался держать себя с Чонином как со взрослым. Чонин сохранял нейтралитет, но и это было хорошо. Чонин вообще редко реагировал на людей сразу, сначала долго присматривался и наблюдал. Тот ещё крокодил. Крис с кем-то собачился по телефону в кабинете, и Чанёль повёл Чонина купаться один. Старательно взбивал душистую пену на голове, тщательно промывал волосы, а потом тёр смуглое тело губкой и тяжко вздыхал, обнаруживая новые синяки. — Одни косточки. Светятся. Вот кого тут надо кормить на убой... — Для альфы быть тощим хорошо, — пробурчал Чонин, пытаясь поскрести себя под острой лопаткой. — Лучший охотник — полуголодный охотник. Драться будет злее. — Молчи уже, — закатил глаза Чанёль. — Тебе бы только подраться... Ну вот, когда ты уже локоть разбил? Чонин зашипел, едва Чанёль попытался ощупать и оценить серьёзность травмы. — Просто упал не очень удачно. Пройдёт. — В жизни не думал, что танцы могут быть настолько опасными. — Танец — это проекция боя, так учитель говорит. Я просто ещё недостаточно ловкий. Потом будет легче. — Конечно. — Чанёль сунул Чонина под тёплые струи, подхватил и поставил на пушистый коврик, чтобы тут же закутать в нагретое полотенце. Вытереть как следует предсказуемо не смог — Чонин сбежал. Чанёль носился за ним по всей спальне, размахивая руками. Предстояло как-то надеть на Чонина пижаму, но Чонин как всегда сопротивлялся. К счастью, подоспело подкрепление в виде Криса — один Чанёль бы не справился. Чонина перехватили при попытке залезть под кровать. Крис держал смеющегося непоседу, пока Чанёль потел и старался поймать негодника за конечности. Общими усилиями сначала надели на сопротивляющегося Чонина пижамные брючки с котятами, а потом кое-как — верх с капюшоном. Пару минут Крис катал Чонина на себе, изображая «арабского скакуна», потом подбрасывал и ловил под заливистый смех, ну и наконец укладывал «сокровище», зацеловывал пяточки, тёрся носом и заворачивал в одеяло. Чанёль принёс плюшевое покрывало, и им Чонина укрыли поверх одеяла. Чонину нравилось трогать ладошками мягкую ткань, что на ощупь напоминала густой мех. Заснул Чонин на сей раз быстро, поэтому Крис и Чанёль легко отделались. — Похоже, танцы ему идут на пользу, — отметил Крис уже в коридоре, бесшумно прикрыв дверь в детскую спальню. — Раньше было не уложить обычно. Энергия била фонтаном. — Он сам по себе подвижный очень, — кивнул Чанёль. — А танцы — это сложно, но ему нравится, хотя он и устаёт пока после них. А как освоится, снова будет буянить. До «снова» требовалось дожить. Хань о планах не забыл, и утром Чанёль торчал в парикмахерской, пока над ним колдовали все мастера сразу. Сначала ему вымыли голову и высушили волосы, обнаружив при этом, что волосы у Чанёля сами по себе вьются. Чанёль вообще об этом знал, просто старался сушить волосы в полотенце, чтобы они выпрямлялись, за что и схлопотал по ушам. Из парикмахерской он вышел ближе к полудню с пышной чёлкой и пушистой причёской. Косился на отражение в витринах и сокрушался, что у него теперь совершенно легкомысленный вид. На учителя он перестал походить окончательно. Какой-то модный и смазливый мальчишка, а не серьёзный наставник. Чанёль сам себе не дал бы двадцать шесть на вид. — Красота! — вынес вердикт Хань, оценив новую причёску. — Вот теперь ты похож на достойного омегу. — Неужели? — упавшим голосом уточнил Чанёль, уставившись на себя. В огромном зеркале магазина отражался высокий парень с пышной копной слегка вьющихся рыжеватых волос, в которой терялись оттопыренные ушки. Щёки румянились, полные губы блестели от бальзама, а лёгкий полушубок превращал ноги в две бесконечности. «Валить и трахать», — цинично подумал Чанёль и грустно себе улыбнулся. Обёртка теперь перевешивала содержимое, на его взгляд. — Прекрати, пожалуйста. Важно не то, как ты выглядишь, а то, как ты держишься. Но и прятать истину — грех. Ты красивый омега и не должен этого стыдиться, что бы там ни было. Ты такой от природы, поэтому никто не вправе запретить тебе самому себя любить. Думаешь, валить и трахать? Ну так хорошо. Ты сам можешь себя валить и трахать с собственного разрешения. Это можешь только ты и тот, кому ты готов это позволить. А тем, кому позволять не хочешь, не позволяй. Это твоё право. Пусть молча давятся слюнями. Если ты красивый, это не значит, что ты доступный, ясно? — Хань подбоченился и кивнул собственным словам. — Захочешь валить и трахать — обращайся. Прикупим тебе игрушек. У тебя есть полное право на маленькие радости — балуй себя. Для этого тебе альфа не нужен. Так... по плану у нас теперь доктор. Идём, я отвезу. Ехали на снегоходе. Чанёль сидел у Ханя за спиной и держался за пояс, невольно щупая пресловутые складочки. На них пялился едва ли не весь город. Иногда им вслед даже заливисто свистели молоденькие альфы и бесстыже отпускали комплименты, уверяя, что на них кататься лучше, чем на снегоходе. Чанёль сгорал от стыда и едва несколько раз не улетел в сугробы на лихих поворотах. Хань доставил его к нарядному крыльцу и указал на нужную дверь. — Ступай. Тебя примут минут через десять. Сам пойдёшь, всё же это твоё личное дело. Но ты приходи, если что — обсудим. Не стесняйся. Доктор очень хороший и приятный, омега, так что не трясись так. В приёмной Чанёля встретил кругленький секретарь, черкнул что-то в журнале и впустил в комнату ожидания, где, по счастью, не оказалось ни души. Чанёль не стал присаживаться, а прошёлся вдоль стен, на которых висели картины из атласа. С интересом осмотрел модель омеги, потом уставился на модель альфы, невольно принялся сравнивать. Но его прервали на самом интересном — ниже пояса. Из кабинета доктора вышел раскрасневшийся омега, а потом выглянул и сам доктор. Звали его Хуан Цзытао, с модой он явно был на «ты» и умел располагать к себе. Болтал за двоих, чем изрядно облегчал Чанёлю жизнь, потому что договаривал фразы за Чанёля. Уяснив, в чём именно проблема Чанёля, Цзытао на минуту задумался. — Но течка у тебя уже была, так? — Один раз. Как-то непонятно, — смутился Чанёль. — Ага. Стало быть, сексуальный опыт у тебя есть. А секс с узлом? Чанёль покраснел и помотал головой. — Понятно. Пока мне трудно что-то сказать. Нужно сделать снимки и поглядеть. Вообще ленивая репродуктивная система в практике встречается, но проблема обычно не в физиологии, а в голове. Психологический блок. Если тебя часто попрекали этим, то неудивительно, что всё прогрессировало. Может, травма в детстве, а потом постоянное шпыняние... тут у кого угодно всё опустится. — Да чему у омеги подниматься? — Чанёль покосился на картины из атласа, которые и в кабинете были на стенах. — У омег и простаты нет. — Зато есть яичники, и если они опускаются, то это нехорошо. Вот гляди... — Цзытао поднялся из-за стола и подошёл к стене. — Природа — штука мудрая. Многие наивно полагают, что всё зависит только от альфы. — Цзытао указал на деталь на рисунке, и Чанёль снова заполыхал ушами. — Гипертрофированная простата обладает повышенной чувствительностью к внешним факторам и похожа на мячик в возбуждённом состоянии. Это позволяет альфам совершать длительный половой акт в обычную пору. Чем выше чувствительность, тем многократнее альфы способны к соитию за короткий промежуток времени и к сексу с узлом. Во время гона чувствительность простаты позволяет альфам выдерживать секс-марафоны и вырабатывать альфа-секрет и сперму в больших количествах, приводя к неизбежному узлу. Секс без защиты — и ребёнок гарантирован. Если к простате альфы прикоснуться напрямую — сердце не выдержит. Вот настолько она чувствительна. Но, чтобы всё это не пропало зря, нужен омега. Цзытао перешёл к соседнему рисунку. — Ткани заднего прохода омеги тоже чувствительны, там же и проходит перемычка между яичниками. Грубо говоря, при сексе альфа стимулирует членом ткани и перемычку, тем самым улучшая кровообращение и воздействуя на яичники, заставляя их работать. Максимальная стимуляция происходит при сексе с узлом. Во время множественных оргазмов омега полностью открыт. Забеременеть омега может и при обычном сексе, но половина дела всё равно зависит от омеги. От силы возбуждения омеги зависит поведение его организма. Чем лучше альфа стимулирует яичники, тем активнее выделяется омега-секрет. Чем больше омега-секрета, тем полнее реакция. При возбуждении яичников у омеги встаёт не хуже, чем у альфы. Это не просто так. В члене омеги содержится дополнительная смазка, которая никогда не бывает лишней при сцепке. Она же, попадая в задний проход, обеспечивает идеальную транспортировку семени. Именно дополнительная смазка, запомни. Она более жидкая по консистенции. Именно поэтому альфы инстинктивно стараются довести омегу до полного многоступенчатого оргазма, чтобы омега выплеснул дополнительную смазку и обеспечил стопроцентное продолжение рода. Именно поэтому альфы инстинктивно стараются испачкать член в дополнительной смазке и продолжить акт уже в сцепке. Так вот, — Цзытао повернулся спиной к рисункам и скрестил руки на груди, — я бы порекомендовал тебе попробовать секс с узлом. Это в любом случае — со снимками или без. Конечно, если ты хочешь ребёнка. Ленивая репродуктивная система — это не бесплодие. Но и при сексе с узлом я ничего не стану тебе обещать на счёт раз. Вряд ли с одного раза что-то выйдет, но если ты будешь вести активную сексуальную жизнь и часто прибегать к сексу с узлом без защиты, это может дать результат. Через год, через пять — но однажды это сработает. Безусловно, нужна и психологическая настройка. Или ты хотя бы не должен думать об этом и придавать этому значение. Не должен зацикливаться. В тех парах, где альфа и омега постоянно занимаются сексом с мыслями — ну же, должно получиться, ничего и никогда не получается. Потому что надо просто получать удовольствие от близости, а не считать это задачей, требующей решения. Подытожим, хорошо? Цзытао вернулся за стол и улыбнулся. — Пока диагноз «бесплодие» не подтверждён, у тебя нет права считать себя бесплодным. Ленивая репродуктивная система не делает тебя бесплодным. Тебе просто труднее забеременеть, чем другим. Цзытао набросал что-то на листке и придвинул его к Чанёлю. — Направление в клинику. Сходишь в конце недели и сделаешь снимки. Их после перешлют мне, и ты придёшь, скажем, в среду. Я уже точно буду знать, какой у тебя диагноз. А сейчас снимай брюки и бельё и марш туда. Чанёль сглотнул, отыскав взглядом кресло, больше напоминающее приспособление для пыток. — Живо-живо. Не в первый раз. Больно точно не будет, только немного стыдно поначалу, но со временем пройдёт. Сегодня я погляжу пока просто глазами, что там у тебя и как. Снимки понадёжнее будут, но и с глазами у меня не так всё плохо. Выпутавшись из одежды, Чанёль взбирался в кресло с трудом. Несколько раз едва не рухнул, но с помощью Цзытао управился. Стыдно было в самом деле. Чанёль чувствовал себя ужасно, полулёжа перед Цзытао с широко раздвинутыми ногами и сверкая голым задом. Металлическая штука в руках Цзытао совсем не успокаивала. — Расширитель, — небрежно пояснил Цзытао, смазал штуку гелем и ловко всунул в Чанёля так, что Чанёль и пикнуть не успел, только зашипел громко от холода прямо в средоточии себя, будто в него толстый и ледяной стержень запихнули. Больно не было, но несколько неприятно — да, хотя это ощущение постепенно отступало, когда металл нагревался в теле. Чанёль всхлипнул, почувствовав, как его плавно распирает и растягивает. Зажмурился, едва увидел, как Цзытао цапнул зеркало на длинной ручке. Не хотел смотреть, как Цзытао и зеркало в него всунет. — М-м, как цветок. Сразу видно, что альфы тут давненько не бывало. У тебя тут всё прямо как у девственника. Тугенько, крепенько и чистенько. Патологии не вижу. Выглядит всё здоровым и рабочим. Левый кажется припухшим заметнее, чем правый. Иногда болит что-нибудь? — Раз в месяц. Может слегка покалывать иногда. — Ага, тоже естественно. В твоём возрасте и без секса. Яичники недовольны застоем. В первое время, если течки будут, могут быть болезненные ощущения, но их бояться не нужно. Достаточно принять обезболивающее. При регулярных занятиях сексом это быстро пройдёт. — Цзытао поцокал языком и пощупал стенки внутри затянутыми в латекс пальцами. — Такая роскошь. Крепкий и здоровый омежка. Тут у тебя уютно будет и альфе, и ребёночку. Сможешь вволю трахаться даже во время беременности, голову ставлю на кон. Запах тоже при регулярных занятиях сексом восстановится полностью, а пока блокируется застоем. В общем, вот. — Цзытао убрал зеркало и расширитель. — Полностью здоровый омега. Глазами я вижу только припухлость в зоне яичников, но это не болезнь, а естественное состояние при застое и отсутствии секса у омег в репродуктивном возрасте. Организм жаждет удовольствий, а ему не дают. Вот он и обижается. Для беременности достаточно одного рабочего яичника. У тебя аж два на низком старте. Всё, теперь будем ждать снимки. Одевайся, чудесный. Чанёль не знал, что думать, и отвечал уже невпопад. Кое-как попрощался с Цзытао и вывалился из кабинета, чтобы замереть на месте от ужаса. На диванчике в комнате ожидания сидел Чунмён в белоснежной шубке и нервно похлопывал по ладони снятыми перчатками. На Чанёля он уставился с недоверием. Чанёль что-то пролепетал и кинулся прочь так, словно у него подмётки загорелись. К Ханю он уже не пошёл, а взял такси, чтобы попасть домой. Ещё пару часов у Чанёля всё валилось из рук, пока он не унялся и не взялся за занятия с Чонином всерьёз, запретив себе думать обо всём сразу. Пропустил мимо ушей восторги Чонина по поводу причёски, отругал за непрочитанный параграф по истории, похвалил за решение сложной задачи по физике, а потом как-то внезапно вернулся из офиса Крис, и объявили ужин. Крис долго крутил в руке бокал с кислятиной, косился на Чанёля с долей любопытства, а под занавес выдал, что уезжает на полторы недели. Проблему решали сообща, потому что Крису требовалось вылетать утром и побывать в нескольких странах практически галопом. Столь сжатые сроки получались, потому что Крис хотел вернуться поскорее. Из-за Чонина. Не хотел, чтобы праздничный сезон Чонин провёл без него. К всеобщему удивлению Чонин не стал дуться. Расстроился, конечно, но Крис был достаточно убедителен в плане графика — он в самом деле всё продумал, чтобы вернуться как можно скорее. Усадил Чонина к себе на колени и тронул губами тёмную бровь. — Ну как, продержишься? Чонин нахмурился, но кивнул. — Полторы недели? — Ровно десять дней, — клятвенно заверил Крис и коснулся губами другой брови, а затем поцеловал Чонина в кончик носа. — Ни минутой больше? — Ни минутой, моё сокровище. Привезу тебе что-нибудь любопытное. — Не нужно. Главное, вовремя вернись. — Чонин вздохнул и пристроил голову у Криса на плече. — Я буду спать на твоей кровати. — Идёт. А сегодня тоже? — Сегодня тоже. — Слушайся Чанёля и не мучай его, а то я тебя знаю. Чонин сердито фыркнул и уцепился за шею Криса руками. То был один из редких дней, когда Чонин не буянил во время укладывания в постель. Чанёль не понимал, почему ему было так грустно без привычной беготни и взрывов смеха.