ННН

Мои дорогие, с праздником всех вас и длинными выходными (: Я с ног валюсь, поэтому в отзывах потусим мы немного позднее - мне безумно приятно их видеть, и я в них приду непременно, а пока я быстренько положу и нырну под одеяло подавить храповицкого тт Сдаётся мне, надо подновить предупреждения в шапке...

14

После отъезда Криса Чонин был непривычно тихим и отчуждённым. Со слугами и Чанёлем держался спокойно, но почти всё время молчал. Занятия с Чанёлем и четой Нам проходили в обычном ключе, но в остальном... Чонин сидел у себя в комнате и раскладывал на полу пасьянс из снимков. Тех снимков, что они наделали с Чанёлем, когда заварили кашу с побегом. Чонин трогал кончиками пальцев фотографии с собаками, а прочие складывал в только ему понятном порядке. На следующий день, утром, Чанёль обнаружил снимок со Снежком в рамке на столе Криса. Там же нашёл и старый альбом, забытый Чонином. Чанёль не собирался смотреть альбом. Помнил, что альбому полагалось лежать на полке за спинкой кресла, взял, чтобы переложить, но зачем-то откинул твёрдую корочку. На первых страницах в кармашках из прозрачного материала хранились, как видно, семейные снимки, а вот дальше шли свадебные снимки. На них были только Крис и его ныне покойный супруг. Чанёль не мог выпустить альбом из рук и через силу переворачивал страницы. Внутреннее сопротивление сталкивалось с неудержимым любопытством и проигрывало. Чанёль не хотел лезть в чужую жизнь, да и права у него такого не было, но жгучий интерес - сложный, необъяснимый и постыдный - не проходил и терзал Чанёля. Чанёль чувствовал себя преступником, испуганно поглядывал на дверь кабинета, но продолжал рассматривать старые снимки всё равно. Омегу на снимках Чанёль непременно спутал бы с альфой, потрясающе красивым альфой. У Чанёля пальцы подрагивали от предположения, что Крису нравятся такие неправильные омеги. На фоне супруга Криса Хань смотрелся куда выигрышнее, по-омежьи выигрышнее. Да и сам Чанёль тоже смотрелся по-омежьи привлекательнее. Будь Чанёль альфой, наверняка бы обратил внимание именно на Ханя или на себя, а вот супруг Криса вызвал бы у него чисто альфью неприязнь и... ревность, что ли? Только Чанёль не имел представления о нраве омеги и уже неплохо узнал, что за фрукт Крис. Чанёль не мог себе лгать и не мог утверждать, что Крис повёлся бы на внешность. В конце концов, даже Чунмён при всей своей ослепительности блистал ещё образованностью и прекрасными манерами, а Чанёль испытывал уверенность нерушимую, что именно манеры и образованность Чунмёна привлекали Криса - намного больше, чем внешний лоск и утончённая красота. Чанёль неохотно вернул альбом на место и занялся обдумыванием сложившейся ситуации. Чонин держался хорошо, но точно грустил без отца. Пускать всё на самотёк не стоило. Собственнические замашки Чонина никуда не подевались, а Чанёль по долгу воспитателя обязан был что-то предпринять, чтобы смягчить нрав вверенного ему ребёнка. Чанёль взял на себя смелость договориться с четой Нам о дополнительных занятиях танцами. Было весьма кстати, ведь визит в клинику обойти Чанёль не мог – не стараниями Цзытао и Ханя. На пути из клиники Чанёль вновь заметил приземистого альфу в пальто, который следил за ним до самого дома четы Нам и после. Этот альфа мелькал то тут, то там, пока Чанёль возил Чонина на аэровыставку. Пропал альфа из виду только неподалёку от дома Криса. Позже голова Чанёля оказалась забита другим - Чонин приболел. Никто ни о чём не догадывался до вечерних процедур, во время которых Чанёль и обнаружил, что у ребёнка явно жар. Чонин вяло сопротивлялся, не кашлял и в целом казался обычным, но его лоб под ладонью Чанёля напоминал раскалённую сковородку. Общая рассеянность подтверждала, что у Чонина болит голова и в целом ему не сильно хорошо. - Простудился? Не выбегал на мороз взмокшим? Маловероятно. Чанёль лично после танцевальных занятий присматривал за Чонином и зорко следил, чтобы вспотевший ребёнок не лез на холод. Кроме того, во время побега Чонину даже зверские морозы оказались нипочём. Однако жар был и был несомненно. Под присмотром Чанёля Тин озаботился жаропонижающим. Чонин послушно принял таблетку, и это обеспокоило Чанёля и того пуще, потому что плохо сочеталось с привычной картиной. Чонин терпеть не мог лекарства и сам процесс лечения, и то, что он сам себе в этом изменил, едва не повергло Чанёля в панику. Чанёль осмелился позвонить врачу. Врач порекомендовал всё то же жаропонижающее и утешил, что это, скорее всего, в самом деле простуда. Просил позвонить утром, если за ночь не произойдёт изменений к лучшему. Утром Чанёль не нашёл Чонина в постели - тот заперся в ванной, откуда и крикнул, что с ним всё отлично. Когда же Чонин соизволил всё-таки выйти, Чанёль проверил температуру. Жар спал, и они по плану наведались в ресторанчик Чжан, где их вкусно накормили и порадовали весёлой беседой. Чонин воспылал тёплыми чувствами к шеф-повару Чжану, который заставил стол именно теми вкусностями, что пленяли сердце Чанёля. Чанёль встал из-за стола с круглым и плотным животиком, сытый по самое не могу. Теперь он подозревал, что складочки Ханя образовались не только из-за детишек, а и по вине альфы, если тот кормил Ханя вот так же - на убой. Вновь сплавив Чонина чете Нам, Чанёль занялся трудной задачей: ему требовалось найти подарки к празднику для Криса и Чонина, приятные мелочи для Ханя и ещё один подарок для Чонина к дню рождения. Чанёлю уже рассказывали, что Крис и Чонин дни рождения не отмечают, как и сам Чанёль, но дни рождения от этого в обычные дни не превращались, да и Чанёлю хотелось порадовать ребёнка. Довольно уже, что свой день рождения Крис провёл в одиночестве, потому что маленькое чудовище сбежало. Стыдоба. Чанёль, когда узнал о миновавшем дне рождения, потратился на галстук, но так и не осмелился подарить его Крису. Неловко было, стыдно и казалось одновременно неуместным и жалким. Времени ведь прошло немало, а сам подарок Крис наверняка счёл бы дешёвым, пусть Чанёль и потратил на несчастный галстук столько, сколько в жизни не тратил. Галстук Чанёль купил в той лавке, в которой их обычно и сам Крис покупал, если верить этикеткам, но гарантий, что Крису понравится, не было. Стыдоба и лишний повод не облажаться хотя бы с Чонином, чей день рождения попадал на начало праздничного сезона. После беготни по лавкам Чанёль остановил выбор на атласе с красочными снимками воздушных змеев для Чонина, а к празднику прикупил для Криса и Чонина одинаковые медальоны с драконом. Оба медальона складывались в один, если правильно их соединить. Безделушку изготовили из недорогого металла, и лишь покрытие было из серебра, что щадило кошелёк Чанёля. Чанёль надеялся, что экзотичность подарка и символизм сгладят острый угол стоимости. Он не рассчитывал, что медальоны парочка станет носить, но рассчитывал именно на символизм и приятные воспоминания. Потом позвонил Крис. Чанёль страдал почти час - отобрать трубку телефона у Чонина не удавалось никакими силами. Крис сам едва уговорил Чонина передать трубку Чанёлю. Терпеливо выслушивал обстоятельный доклад и время от времени одобрительно ворчал. Чанёль без утайки поведал и об истории с жаром, а потом уточнил, когда Крис вернётся. Оставалось продержаться пять дней. Потом Чанёль страдал, выслушивая от Криса все намерения в отношении Чонина. Крис скучал и не считал нужным это скрывать: спрашивал про пяточки, которые охота зацеловать, не слишком ли сильно у Чонина чёлка отросла, как маленькое чудовище танцует, сколько новых синяков завелось, нравится ли ему танцевать до сих пор, появились ли новые интересы и увлечения, есть ли в планах новый змей, а что Чонин ел на завтрак, а куда они ходили за последние два дня, а о чём Чонин Чанёля спрашивал, а как успехи в изящной словесности и вообще – Криса интересовал буквально каждый вздох сына и всё, что видел Чанёль. Чанёлю приходилось рассказывать Крису всё в мельчайших деталях, предельно подробно, а ещё отвечать на все дополнительные вопросы. Иногда Крис задавал одни и те же вопросы раз по десять, и Чанёль мечтал его огреть телефонной трубкой по голове, потому что Крису постоянно было мало. Чанёль понимал, что Крис скучает, что он собственник не меньше маленького чудовища, что яблоко от яблони… Но Чанёль чувствовал себя ужасно неловко, потому что ему больше часа приходилось говорить, говорить и говорить. Крис хотя бы просто слушал и иногда задавал вопросы, а у Чанёля и за полчаса монолога язык начинал заплетаться. Крис наверняка замечал, но ни капли жалости не испытывал, потому что продолжал спрашивать и слушать Чанёля. Ещё и слуги перемещались на цыпочках, пока Чанёль неловко ворковал по телефону с Крисом. Тин и вовсе бросал на Чанёля странные взгляды, будто Чанёль и Крис говорили друг другу непристойности, чем только ухудшал ситуацию. Чонин упрямо укладывался по ночам на кровати Криса. Иногда Чанёлю приходилось что-нибудь рассказывать маленькому чудовищу или читать, чтобы убаюкать. Это не вызывало сложностей прежде, но в спальне Криса Чанёль терялся. Здесь Крисом пахло всё. Терпкий пудровый аромат кедра как будто оседал даже на Чонине и Чанёле, впитывался под кожу. Чанёль поначалу драил себя в душе губкой перед сном в надежде смыть с себя этот привязчивый запах, но всё равно, укутавшись в одеяло с лавандовым ароматом, чуял кедр на себе. Ломал всё голову, почему при Крисе это выглядело столь незаметным и обыденным, а когда Крис был далеко, воспринималось так остро. Но это объясняло, почему Чонин предпочитал спать на кровати Криса и в его комнате - обманывал себя и убеждал, что Крис рядом. А Чанёль воспринимал острее, потому что был омегой и лучше различал нюансы запаха альфы. Если Чонину спальня и кровать Криса были как слону дробина, то Чанёлю мерещилось, что Крис в шаге от него. Очередным утром Чонин снова заперся в ванной, а Чанёль помог слуге застелить кровать. Тин принёс и часть вещей Криса, которые следовало развесить в шкафу-гардеробе. Поскольку Тин следил и за завтраком, Чанёль избавил его от трудов и занялся одеждой сам. С костюмами проблем не возникло, хотя Чанёль улавливал кедровый оттенок даже теперь. Зато Чанёль мигом заполыхал ушами, добравшись до футболок, маек и белья. Прежде ему казалось, что Крис таких вещей не носит. Точнее, он даже не задумывался о таком и воспринимал Криса не совсем как реального человека, а, наткнувшись на бельё, невольно примерил на Криса все те мелочи, что есть в жизни каждого от природы, и обмер от шока. Мысль, что Крис реально существует и такой же, как другие альфы - физиологически, заставила Чанёля покрыться мурашками с головы до пят. Ну, он, конечно, думал о периодах гона, о Чунмёне и прочих необходимых альфе вещах в приложении к Крису, но только сейчас, похоже, полностью осознал, что служит в доме, где рядом с ним живёт натуральный альфа, который - о, ужас! - натуральный альфа, даже если он огнедышащий дракон и небожитель в глазах миллионов. Чисто гипотетически этот натуральный альфа мог прикладываться к Чанёлю как к натуральному омеге. Этот альфа ведь всякое мог думать, глядя на Чанёля. Чанёль похлопал себя по щекам и строго напомнил себе, что он так себе омега, поэтому не стоит себе льстить. Если Крис и думал всякое, то в компании омег типа Чунмёна. Вряд ли в глазах Криса Чанёль вообще на омегу тянул. Кедровый запах, тем не менее, дурил Чанёлю голову, воскрешал в памяти всякие популярные омежьи романы и заставлял с кроткой робостью рисовать в воображении двусмысленные картины. Разумеется, исключительно гипотетические. Через пять минут Чанёль уже остервенело тёр щёки ладонями и мысленно ставил себя на место. На определённое законное место, потому что... Однако воспоминания о словах и энтузиазме Цзытао против воли Чанёля взращивали ложные и сказочные надежды. Чанёль понимал, что надежды эти весьма призрачны и совершенно несбыточны, но они не умирали, что бы он себе ни говорил. Незадолго до возвращения Криса Чанёлю даже сон приснился, как он гулял по парку с Крисом, словно они пара. Чанёль потом пытался задушить себя подушкой и задавался вопросом: "Почему?" Его воображение замахивалось слишком высоко. Сниться ему мог бы альфа попроще, с которым шансы Чанёля на успех больше напоминали бы правду. Но снился Крис. После таких снов Чанёлю хотелось вопить подстреленной белкой, потому что даже во сне это уж слишком круто. Нет, ну правда! Глава "Драконас", мечта всех омег от мала до велика, лицо с обложки с астрономическим состоянием, ходячий мешок с деньгами и положением - и рядом занюханный Чанёль с дыркой от бублика. Оборжаться и сдохнуть от нелепости сочетания. Чанёль ещё не плюсовал к этой несуразной сумме жуткий нрав Криса, который делал подобное сочетание и вовсе фантастическим во всех отношениях. Он боялся Криса до дрожи в поджилках. Страх Чанёля перед Крисом не имел ничего общего со страхом перед ужасами или какими-то жуткими вещами вроде смерти, но этот страх имел место. У Чанёля по-прежнему возникало то самое чувство, что напоминало ему о первородных волках, пращурах, правящих династиях и высочайшей воле. Чанёль чувствовал себя крошечным и незначительным, щепкой, которой играли морские волны. Перебороть собственную ничтожность в присутствии Криса у Чанёля не получалось. Чанёль всеми фибрами души ощущал те альфа-волны, что исходили от Криса. Ну вот как в истории с господином Ма или когда Крис нашёл их с Чонином после побега, правда, тогда те волны казались осязаемыми, а в другое время Чанёль только чувствовал их глубоко в себе. Это напоминало неискоренимые древние инстинкты, что влекли за собой признание силы, покорность и полное доверие, смешанное с почтительным страхом. Чанёль боялся до смерти любого решения, принятого Крисом, хотя верил от и до, что решение Криса будет справедливым, правильным и неизбежным. - Это нормально, - кивал Цзытао, которому Чанёль попытался объяснить суть, изворачиваясь и выкручиваясь, стараясь обойтись без имён. - Это действительно пережиток тех времён, когда силу показывали без слов и тягались между собой в силе духа и воли. Сейчас такое редко встретишь, но бывает. - А как с этим быть? Что можно сделать? Чанёль не представлял, как так выходило, что при своём страхе перед Крисом он вообще раскрывал рот и противоречил. Будь это умственное затмение какое, куда ни шло, но ведь не было. Чанёль чётко осознавал, что говорил с Крисом, осмеливался чего-то требовать и на чём-то настаивать, как во время той истории перед побегом Чонина. Чанёль ума не мог приложить, откуда всё это бралось, и как ему вообще доставало сил раскрывать рот и не терять нить беседы при этом. Ещё одно выносящее мозг противоречие: боязнь Криса совершенно не мешала Чанёлю отстаивать собственную точку зрения, а Крис его за это ни разу ещё не убил, что тоже странно, хоть и хорошо в целом. - Вряд ли тут что-то сделаешь. Сильная кровь, хорошая наследственность. В этом нет ничего плохого. Это всего лишь сигнал для омеги, что с подобным партнёром у него будут даровитые наследники, крепкое и здоровое потомство. Ну и это, конечно же, гарантия безопасности для омеги, потому что с таким альфой он будет как за каменной стеной. Ничего больше. Это никак не влияет на эмоции и симпатию. - Цзытао развёл руками. - Такой альфа будет тебе нравиться или не нравиться - как сам пожелаешь на него посмотреть. Но если тебе нравится такой альфа, то это просто хороший выбор. Вот и всё. Чанёль порывался спросить о страхе и уточнить детали, но прикусил язык. Всё это его самого озадачивало в немалой степени. Он боялся Криса, прекрасно помнил, что Крису не по вкусу заигрывания омег, что Крис взял его в дом только для Чонина, не говоря уж о том, что Чанёль искренне намеревался держаться от альф подальше, но... Существовало пресловутое "но", которое смешивало все карты. Например, запах Криса, необъяснимое и неутолимое любопытство Чанёля и непонятное смятение, что вызывал в Чанёле Чунмён. Чанёль честно пытался спихнуть вину за "но" на Чонина. Он всего лишь привязался к талантливому ребёнку, вот и живо интересовался жизнью Чонина, семьёй Чонина и переживал, как Чонин поладит с Чунмёном. Следовало признать, что последний пункт пролетал, потому что Чунмёном Чонин не интересовался вовсе и относился с безразличием. На фоне поведения Чонина Чанёль вполне твёрдо предполагал, что Чунмёну стать господином Ву не светит, даже если Крис влюблён в Чунмёна без памяти. Крис мог бы вечно любить Чунмёна всем сердцем, но никогда не ввёл бы ни в свой дом, ни в свою семью. Из-за Чонина. Крис мог пожертвовать для сына всем, даже собственным сердцем. Ему доставало и ума, и наблюдательности, чтобы видеть - Чонин не воспринимает Чунмёна в роли папы. Для Чонина Чунмён был слишком... поверхностным и неглубоким. Чанёль не сразу это понял, но осознал, когда они с Чонином пару раз натыкались на Чунмёна в городе. Ни к чему не обязывающие светские беседы показали образованность Чунмёна, однако Чунмён знал обо всём понемногу, по самым верхам, и стоило Чонину копнуть глубже и задать какой-нибудь вопрос в его глубокомысленной манере, - Чунмён тут же терялся. Как человек Чунмён был лёгким и необременительным, в самом деле очень светским и приятным в общении, но именно это Чонина и обескураживало, потому что он натыкался на пустоту там, где рассчитывал что-нибудь найти. Как видно, попыток найти что-нибудь интересное Чонин предпринимал точно немало, а в итоге понял, что это бессмысленно, тогда и потерял окончательно к Чунмёну интерес. Чанёль пережил тягу Чонина к глубоким раскопкам на себе, потому и знал, что это такое. К тому же, эта черта у Чонина и Криса была общей. Они оба никогда не кидались к людям сразу - сначала смотрели, наблюдали, оценивали, взвешивали, а затем принимались рыть кротами и забираться всё глубже и глубже в поисках интересного. Чанёль прекрасно помнил, как зачарованно Чонин смотрел на него, когда они обсуждали человеческую природу, историю, аэродинамику, архитектуру, сложные формулы, выведенные ещё в древности и отличающиеся поразительной выверенностью. Чонин что-то себе там в Чанёле нарыл и счёл его для себя достаточно глубоким, чтобы продолжать разрабатывать шахту с неиссякаемым интересом. Чанёль вообще не помнил, чтобы Чонин относился к нему как к обычному омеге и считал бы его традиционно легкомысленным. Удержаться от радости и не позволить себе утонуть в столь лестном отношении было сложно. Чанёль не привык к подобному. Однако с Крисом Чанёль общался не столь часто и плотно, как с его сыном, только пресловутое "но" никуда не девалось и не пропадало, сколько бы Чанёль ни спихивал вину на Чонина. А слова Цзытао и вовсе отбирали последнюю надежду списать всё на инстинкты. Чанёль искренне не считал себя мечтателем и таким уж любителем омежьих романов, вот только грезить реже не выходило. Запах Криса усугублял моральное падение Чанёля и будоражил такие фантазии, которые самого Чанёля шокировали. - Вот рецепт. - Цзытао придвинул к Чанёлю квадратик из плотной бумаги. - Это комплекс витаминов для омег. У тебя должен быть регулярный цикл, раз уж мы выяснили, что ты вполне здоровый омега. Принимать комплексно ежедневно. Вряд ли цикл сразу будет в пределах нормы, но это нестрашно. Пока главное, чтобы течки случались размеренно и стабильно. Даже если они будут приключаться только раз в полгода и всего на сутки - уже хорошо. Я всё же предполагаю, что проблема в самом тебе, поэтому лечение может занять много времени. Ты просто не думай об этом. Старайся быть спокойным и радоваться жизни - это точно пойдёт тебе на пользу. Не буду тебе врать и обещать золотые горы - лечение может занять как пять лет, так и всю жизнь, но это не повод сдаваться. От твоего желания всё в себе наладить это зависит больше всего. - Звучит не слишком многообещающе, - уныло улыбнулся Чанёль, осторожно тронув рецепт кончиками пальцев. - Что поделать... Но так и есть. Я не психоаналитик, прости, и не представляю, что тебе пришлось пережить, каким было твоё детство, да и детские воспоминания обычно слабы, а детская психика настолько гибкая, что способна на невероятные вещи ради защиты от внешних неблагоприятных факторов, но всё всегда можно исправить. Тебе нужно всего лишь захотеть. Я так понимаю, что с альфами у тебя тоже всё в жизни сложилось так себе, потому ты и забился в скорлупку. Но, Чанёль, ты видный и красивый омега, интересный и привлекательный. Почему ты должен отказываться от всего, на что имеешь полное право? Только из-за одного или нескольких мудаков, которые отвратно с тобой обошлись? Хочешь позволить им выиграть и растоптать тебя? Встряхнись! - Цзытао долбанул кулаком по столешнице, заставив Чанёля подскочить на стуле от неожиданности. - У тебя есть полное и неотъемлемое право быть счастливым. Вот и будь. Нехер разводить сырость и ползать по миру унылым говном. В городе уйма злачных мест. Прошвырнись как-нибудь, поверти попой, подцепи альфу или парочку альф, поводи за нос и пошли подальше - здорово поднимает самооценку. Дай всем понять, что ты отлично знаешь, какой ты красивый и ценный, и что за тебя надо бороться. Сколько можно жевать сопли, мять булки и ныть, что ты пустоцвет? - Но я вовсе не ною! - возмутился Чанёль. - Всего лишь признаю факт. Мне совершенно не нужны никакие альфы и не нужно каждому альфе объяснять, что со мной не так и почему, доказывать, что я вовсе не ущербный и... Я давным-давно устал оправдываться. Я даже не понимаю, почему я должен что-то кому-то объяснять и доказывать. Зачем? Я всё равно никому не нужен сам по себе. Стоит альфам только услышать, что у меня ленивая репродуктивная система, и понять, что я почти без запаха, и они тут же теряют интерес. Но я не инкубатор и не обеспечение брачной сделки. Я не хочу быть нужным кому-то только ради возможного потомства. Я ничего такого не хочу. Мне хорошо одному. - Ещё бы. - Цзытао осуждающе поджал губы. - Ладно. Пусть так. Тогда прекрати говорить о себе так называемые факты. Держись с достоинством, шли альф куда подальше, но не прибедняйся. Будь красивым, сексуальным и неприступным, коль тебе так хочется. Сам посуди: ты работаешь в доме страшного и ужасного дракона, крутишься рядом с драконьим сокровищем, наверняка неплохо получаешь за работу, можешь потрясающе выглядеть и имеешь возможность общаться с драконом напрямую. Ты хоть представляешь, на что способны толпы омег ради вот этого? Ты представляешь, сколько омег готовы убить за то, что у тебя есть? Осознаешь хоть столечко, как именно ты выглядишь в глазах уймы омег и уймы альф? Когда прошёл слух, что ты наведываешься ко мне, сразу количество клиентов у меня возросло до такой степени, что я даже вынужден был половине отказать в силу неспособности физически наблюдать такое количество пациентов. Чанёль немо открывал и закрывал рот, и не знал, что вообще можно сказать. Он и не подозревал, что о нём слухи ходят. Умом он понимал, что Цзытао говорит всё верно, но в правду хреново верилось в силу обычной чанёлевой незначительности. Он привык быть учителем. На него всегда и все смотрели в последние годы именно так - омега-учитель. Если бы Крис походил на тех, с кем Чанёлю всегда доводилось иметь дело... Именно в этом и заключалась чанёлева удача - в необычности семьи Ву. Будь семья Ву обычной, Чанёль никогда не получил бы работу учителя в драконьем дворце. Только всё это по-прежнему не проливало свет на грёзы Чанёля. Он терзался чувством вины и считал, что лезет туда, куда лезть не имеет права. Ведь они с Крисом говорили об этом в самом начале. Чанёля впустили в дом лишь для Чонина. Чанёль не имел права думать о Крисе как об альфе. Чанёль вообще Криса боялся страшно - о чём тут говорить? Уж лучше обратить взор на того альфу, что за Чанёлем следил. Как раз по голове и шапка. То есть... Чанёль не забыл, какую носит фамилию. Не забыл, что у него безупречное происхождение, голубая кровь и все дела, но его семьи давным-давно нет, как и состояния. Чанёль с детства жил не так, как полагалось бы жить знатному человеку. Он опустился, если называть вещи своими именами. Вместе с семьёй всё это ушло. Уже навсегда. Какую бы фамилию Чанёль ни носил, толку? Теперь он ничем не отличался от простых людей. По правде говоря, Чанёль никогда и не ощущал своего происхождения - слишком был мал, когда всего лишился. Он помнил лишь нынешнюю жизнь, когда считался обузой и когда о нём заботились опекуны из милости. До двадцати лет о нём все заботились из милости. Потому что так надо, а не потому, что они хотели. Чанёль велел себе собраться с духом и выйти на улицу с улыбкой. Как бы там ни было, но теперь он учитель, у него есть воспитанник, кое-какие деньги, и ему даже завидуют. Не так уж и плохо, да? А Криса он как-нибудь переживёт. Маловероятно, что Крису так и позволят оставаться одному. Такой альфа никогда без омежьего внимания не обойдётся. Придёт час, и какой-нибудь омега сможет-таки заполучить этого хищника. Дело времени. Благо в том, что тогда у Чанёля не останется ни одного повода для грёз, а пока и погрезить не грех - это всего лишь мечты и фантазии, от которых никому вреда нет. Никто о них и не узнает. У Чанёля рот раскрылся сам как форточка, едва он получил загодя от Ханя подарок и разодрал бумажную упаковку. В красивой коробочке смирно лежали кассеты с защитой, сменные батарейки, пульт и силиконовый член с моторчиком внутри. - Самый свежак, последняя модель, - гордо подбоченившись, выдал Хань с нескрываемым удовлетворением. - Даже есть режим с узлом. Я себе такой же для пробы взял, так что на слово поверь - полный улёт. На предельной скорости за полчаса выжмет подчистую. Мне самое то, когда муж не под боком, а ждать - мочи нет. Только запасайся предусмотрительно салфетками, иначе всё будет в смазке. Вообще всё. Чанёль запылал ушами. Боролся с навязчивым чувством отшвырнуть коробочку подальше, как ядовитую змею. Едва смог из себя выдавить сиплое: - Но мне даже не хочется... - Это плохо. Должно хотеться. Ты же молодой и здоровый. Это же нормально. Ты же не монах, чтобы по доброй воле так мучиться. Цзытао сказал, что тебе надо наладить дела с циклом. Если ты не будешь трахаться, как ты это сделаешь? Сам виноват, пусечка. Если бы ты никогда этого не делал - ладно бы, но ты совсем взрослый омега, секс у тебя был, поэтому твой организм должен работать правильно. Цзытао сказал, что альфу ты не хочешь. Ну ладно. Эта прелесть куда лучше альфы. Всегда готова к бою, когда надо именно тебе, молчит, не командует и никогда не устаёт. Если и затрахаешь себя до смерти, то исключительно по собственной воле. Пол под Чанёлем оставался надёжным и монолитным и отказывался проваливаться прямиком в ад, а Ханя на месте молнии не поражали, пока он говорил непристойности и объяснял, как именно нужно пользоваться силиконовым членом. - У тебя там полный застой. Даже я понимаю, потому что ты не пахнешь. Это плохо, Чанёль. На что ты вообще рассчитываешь, если сам в себе природу убиваешь? Ты и ухом не ведёшь на альф на улице, хотя любой нормальный омега всегда хотя бы принюхается и чуточку забеспокоится в присутствии разгорячённого гоном альфы. Это ненормально. Бери и пользуйся. По три раза на дню! - С ума сошёл?! - испуганно зашипел на Ханя Чанёль, поспешно прикрывая коробку крышкой, чтобы никто не увидел стыдобу. - Я ж так всё в кровь там сотру! - Помечтай, ага, - осклабился Хань. - Сразу видно, что в течку тебя ещё ни разу не драли от души. - Да слава Богу! Я не хочу, чтобы меня... кхм... "драли". - Какие мы нежные. - Хань закатил глаза и презрительно фыркнул. - Во время течки или гона, когда альфа и омега друг друга хотят, их близость очень... страстная. Я бы сказал даже - животная. Это в обычное время можно красиво заниматься любовью, а когда течка и гон совпадают вместе с взаимным желанием, то это всё, Чанёль. Просто всё. Охрененное всё. Мы с Исином в такие периоды - уже после, то есть - закупаем новую мебель в дом. В лучшем случае. В остальных ещё и на ремонт траты... Чанёль залепил себе глаза ладонями, лишь бы не думать и не представлять, что творят в доме Исин и Хань во время течки и гона. Очень надеялся, что с ним такого не случится. Его финансовое состояние уж точно к подобным тратам не готово. - Если будут сложности, звони. Я приеду и помогу тебе с новым другом... Чанёль! Чанёль пулей вылетел на улицу и помчался прочь, не разбирая дороги. Только через пару кварталов спохватился и сообразил, что несётся с коробкой в объятиях. Сначала Чанёль хотел выбросить неприличный подарок в ближайшую урну, но всё-таки передумал. Схоронил коробку на самом дне пакета, а сверху побросал купленный для себя лично чай в нескольких коробках поменьше. Забрав Чонина после занятий танцами, дождался Сая на машине, отметил вертевшегося неподалёку альфу и добрался наконец домой. Чанёль укладывал Чонина спать, когда вновь почуял жар. Симптомы были теми же, поэтому Чанёль принёс Чонину жаропонижающее, погладил по голове и подождал, пока непоседа уснёт. Уже в своей комнате Чанёль с предосторожностями доставал "нового друга" из пакета и придумывал, куда его спрятать, чтобы слуги не нашли. Сначала сунул под подушку, а потом спохватился и заметался; при перемене постельного член с моторчиком нашли бы на счёт раз, и Чанёль даже думать не хотел, какие у слуг возникнут мысли на его счёт. Хань - подлая скотина просто! Нагрузил подарочком так, что хоть застрелись теперь от позора. Хочется и колется, но искусственный член с моторчиком у одинокого омеги - срамота! Совать коробку под кровать, за шкаф или ещё куда - идея неважная тоже. При уборке тоже нашли бы. Чанёль страдал с час, пока не сунул коробку в ящик тумбы у кровати. Разум не сразу прояснился, чтобы напомнить, что по ящикам слуги не лазили. Потом Чанёль до двух часов ночи крутился и вертелся под одеялом и не мог перестать думать о спрятанной в ящике срамоте. Между прочим, у срамоты действительно был режим для периода течки, когда на стволе плавно надувался узел. Мысли об этом практически сводили Чанёля с ума в свете советов Цзытао – секс с узлом Чанёль в жизни не пробовал, а восторги Ханя подогревали богопротивный интерес ещё пуще. Чанёль вцепился зубами в ребро ладони, повернулся на бок, крепко зажмурился и велел себе уснуть. Проснулся в пять утра в холодном поту, потому что увидел во сне обнажённого Криса. С узлом. Прямо там. - Просто напасть... Пройдёт... Или снова течка скоро… - бормотал замотанный в халат Чанёль, хлебая на кухне стакан за стаканом холодную воду. Побрёл к себе, на лестнице споткнулся на ровном месте и плюхнулся на толстый ковёр, тихо ругаясь. Падение вышло неопасным за счёт приобретённой общей мягкости во всём теле, но ничего приятного в собственной неуклюжести Чанёль не видел. Как там Крис говорил? Грация бегемота. На комплимент не походило ни с какой натяжкой, а значит, нехрен смотреть всякие распутные сны и губу раскатывать. Чонин проснулся бодрым и без жара. Околачивался у календаря в кабинете и пересчитывал по часам оставшееся до возвращения Криса время. А за завтраком он неожиданно шарахнулся в сторону, как только Чанёль попытался привычно погладить маленькое чудовище по голове. Шумно носом потянул воздух, зажал ладошкой рот и внезапно с места сорвался. Перепуганный не на шутку Чанёль добежал до комнаты Чонина и влип в запертую дверь ванной. По ту сторону шумела вода. - Чонин-и, что случилось? - Чанёль аккуратно постучал. - Чонин-и? - Нормально всё, - донеслось из-за двери приглушённое. - Чонин-и... - Завтракай без меня. Я скоро приду. Чанёль замер под дверью с занесённой для повторного стука рукой. Колебался с минуту. С упрямством Чонина он был знаком уж очень тесно, поэтому всё же опустил руку и прислушался. В ванной по-прежнему шумела вода. Ничего больше. Только шум льющейся из крана воды. Чанёль выждал ещё минуту, потом тихо отошёл от двери и неуверенно двинулся обратно. Ума не мог приложить, что же случилось. Если бы Чонину стало плохо из-за жара или по иной причине, Чанёль услышал бы характерные звуки, но их не было. В чём же тогда дело, Чанёль не представлял. Да и Чонин никогда не вёл себя вот так. Упрямый, конечно, в меру своевольный, но вовсе не капризный и не болезненный. На Чонина это было совсем не похоже. На памяти Чанёля Чонин запирался по причине сильного гнева, но даже тогда он делал это молча и не подавал признаков жизни, а тут вот соизволил ответить, стало быть, никакой обидой и не пахло. Но что же тогда? Чанёль украдкой прихватил телефонную трубку и набрал номер Криса, вполголоса рассказал, что случилось, и поинтересовался у Криса, как тут быть. - Понятия не имею, - честно и без раздумий выдал Крис в ответ. - Он так никогда не делал. Ты уверен, что жар спал? - Проверил сразу же - нет жара. - Точно догадок ноль тогда. Если бы он обиделся или рассердился, то и разговаривать не стал бы, но ты же говоришь, что он отозвался. Ладно, подожди немного и погляди, что будет. Ты уж продержись там как-нибудь два дня. А что Чанёлю ещё оставалось? В ванной Чонин просидел с час, за столом почти ничего не съел, а потом объявил, что хочет позаниматься сам. Вручил Чанёлю список материалов для сборки модели самолёта и захлопнул дверь перед носом. Чанёль, правда, успел приложить ладонь Чонину ко лбу и убедиться, что жара нет. Без Криса слуги не распустились, при Чонине держались так же почтительно и формально, но после этой вот выходки дом как будто вымер. Напоминало затишье перед бурей, когда Крис был не в духе. Вопреки всем опасениям Чонин не стал никого убивать и терзать в стиле отца. Сидел себе в комнате тихо - отказался от обеда, да и на ужин не рвался. Спустился только чашку чая выпить. Что удивительно, перед сном он даже без помощи Чанёля обошёлся. Сам и искупался, и в пижаму влез. А на следующий день соизволил позавтракать с Чанёлем вместе, но вот дальше... Чанёль опять влип в запертую дверь. Вряд ли Чонин отказался бы от занятий танцами, только накануне открытия праздничного сезона чета Нам отправилась к родне в Мончжон. Занятия возобновились бы лишь с их возвращением. Чанёль волновался и с ума сходил. Перебирал в памяти недавние события и пытался понять, чем он мог обидеть ребёнка, но на ум ничего не шло. Однако Чонин явно избегал всех в доме, включая Чанёля, и весьма неохотно соглашался прервать уединение хотя бы ради еды. Чанёля он открыто не прогонял, но всегда находил повод удалить от себя. Надолго. Чанёль терялся в догадках и сам считал часы до возвращения Криса. Если кто-то и мог разобраться в происходящем, то только Крис. Никого ближе и роднее Криса у Чонина не было, а со всеми прочими Чонин на контакт не шёл.