Stop me, Legolas

Ну, вот я, собственно, и подошла к самому главному в этой работе!) Да начнется поход и его первые трудности ахаха) Некоторые диалоги взяты из оригинала, дабы далеко не уходить от канона) Приятного чтения и оставляйте отзывы) ___________________________________       Споров насчет дороги пока не возникает. Гэндальф уверен в своих решениях, а никто из Хранителей не собирается оспаривать выбранный Митрандиром путь. Погода наконец-то изменилась, промозглый и противный восточный ветер сменился на северный после небольшого затишья. Дышать стало легче, да и дорога начала казаться не такой утомительной и изматывающей.       Но больше всего я была рада появлению солнца. Небо над нашими головами наконец-то прояснилось, и в предрассветный час я сейчас могу увидеть даже мириады звезд, которые светят высоко в небе. Сегодняшний ночной переход заканчивается ясной рассветной зарей.       В свете солнца меняется абсолютно все. Начиная от моего настроения и заканчивая пейзажем, который открывается перед нами в совершенно другом виде, нежели мы видели его на протяжении долгих двух недель. Древние падубы величественно восседают на обрисовавшемся перед нами невысоком хребте. Наблюдать за тем, как природа меняется, стоит только ей осветиться восходящим солнцем, неописуемо прекрасно.       Встаю рядом с Гэндальфом, рассматривая раскинувшийся перед нами Эрегион. Хотела бы я оказаться здесь в лучшие времена, когда гномы и эльфы не сторонились друг друга, а их связывала крепкая дружба. Думаю, я бы смогла жить в этих местах, а жизнь моя была бы радостной и насыщенной.       Да и на своем веку я не раз проходила через земли Эрегиона, наслаждаясь теплом и спокойствием. На долгое время могла остановиться и просто смотреть на горы, вершины которых всякий раз окрашиваются в цвета рассветной зари. Сейчас это выглядит действительно волшебно. Восходящее солнце играет на заснеженных верхушках гор.       Завидев все великолепие горной страны, Гимли пускается в рассказы обо всех прекрасных местах этого края. Горы выглядят могущественно и пугающе. Они словно мудрые стражи, хранящие память обо всех, кто когда-то хаживал этими дорогами. Даже не смотря на гнома, представляю, как восторженно блестят его глаза.       Несмотря на красоту мест, хоббитов порадовала больше новость о дневном отдыхе. Настроение заметно поднялось у каждого из Хранителей. Но особенно впечатлённым по-прежнему выглядит Гимли. Он так и смотрит на вершины гор, предвкушая переправу через места его грез. Потянувшись, решаю оставить отряд и отойти чуть-чуть подальше, где деревьев побольше. Под сенью падубов становится спокойнее и уютнее.       Вглядываюсь в зеленую листву деревьев, меж которых то тут, то там проглядываются грозди красных ягод. Так приятно иногда избавиться от шумной компании, которая угнетает тебя своим мрачным настроением, и просто побыть одной, мирясь с собственными мыслями, раскладывая все по полочкам. Это только начало нашего долгого похода, и я надеюсь, что в какой-то момент я перестану чувствовать себя лишней. — Я бы хотел поговорить с тобой, — неожиданно тихо раздается голос Леголаса сбоку от меня. Такой вкрадчивый и умиротворенный. На секунду прикрываю глаза, после чего выдыхаю, наверное, весь воздух из легких. «Ты взрослая и мудрая девушка, Аилинон. Что тебе будет от этого разговора?» — мысленно говорю я себе, после чего плавно поворачиваюсь к эльфу. Аранен выглядит немного сбитым с толку.       Я словно снова вижу его таким, каким запомнила. Нет той надменности и агрессии, которые я чувствовала все эти две недели нашего пути. Бросаю быстрый взгляд через плечо Леголаса. Отряд активно устраивается на отдых. Хоббиты начинают что-то там готовить, а вот Гэндальф упорно продолжает смотреть в нашу сторону. Вижу его проницательный взгляд, словно он и не думает прекращать следить за нами. — Хорошо, — в конце концов отвечаю я, пожав плечами. — О чем ты хочешь поговорить со мной? — складываю руки на груди, неотрывно смотря в голубые глаза Лесного принца. Между нами повисает гнетущее молчание, словно никто из нас не знает, что следует говорить. Да это не черная кошка пробежала между нами, а целая свора варгов. И, кажется, они бегут до сих пор, мешая нам поговорить друг с другом. — Почему ты не вернулась в Лихолесье? — короткий вопрос, который вызывает некоторое волнение в моей душе. Леголас и сам выглядит подавленным и брошенным. Но я не могу понять, чего он ждет от меня. Не я оставила его, не я не пришла попрощаться, и не я ничего не сделала, дабы изменить решение Трандуила. — Я не могла сделать это по ряду причин, — медленно начинаю расплетать косу. Она настолько сильно распушилась, что, кажется, я сейчас не смогу ее даже расчесать. — Первой и самой главной является то, что у меня появились силы, с которыми мне мог помочь только Гэндальф. — Ты могла вернуться уже после того, как бы научилась всему, — отчаянно замечает принц, подходя ко мне все ближе. Замечаю в его глазах дикое одиночество, которого я никогда не видела прежде. — Ты могла хотя бы прислать хоть какую-нибудь весточку, что ты жива! — Аранен уже не сдерживает эмоции, переходя на крик. — И что бы ты сделал?! Просто бы продолжил сидеть в своем Лесу, как сделал, когда я уезжала?! — гнев вспыхивает внутри меня. Наконец-то понимаю, что мне жизненно необходимо поделиться своими мыслями с лихолесским принцем. Он должен в кое-то веке понять, насколько сильно обидел меня. — Мне было сложно прощаться с тобой! — оказываясь прямо передо мной, заявляет Аранен. Его глаза блестят от гнева и негодования. Он явно не понимает, как мне было важно увидеть его в тот злосчастный день. — А я все равно ждала, что ты придешь! — хочется ударить его, заставить понять, что я испытывала. Ему было сложно? Мне было в миллион раз труднее, черт возьми! И как это объяснить эльфу, который всю жизнь провел в родных местах и не был лишен того, что ему нравилось, где было его место? Руки так и чешутся преподать урок назойливому эльфу. — Что вы орете, как пара орков во время брачного периода? — раздается крик Гимли со стороны лагеря. Гневно посмотрев на Леголаса, быстро прохожу мимо него в стороны нашего Братства. Слышу, как принц идет следом. Вот и поговорили, великолепно поговорили, нечего сказать.       Недовольно насупившись, сажусь рядом с Гэндальфом, который понимающе косится то на меня, то на Лесного принца. Это единственный человек, который знает всю историю от и до. И он не одобряет то, как я поступаю. Спустя лет сто после того, как на меня напали орки по пути в Лотлориэн, Митрандир умолял меня вернуться в Лихолесье. Говорил, что мне пора вернуться домой, отдохнуть в родных краях. Но я упорно продолжала пропускать его слова мимо ушей. — Так вы все-таки знакомы? — выразительно вздергивая кустистые брови, задает вопрос Гимли. Гном выглядит пораженным, но это не умоляет его широкую и саркастическую улыбку. — Нет! — чересчур резко говорю я, в то время, как Леголас таким же тоном произносит безапелляционное «Да». С остервенением начинаю расчесывать запутанные волосы, сверкая злым взглядом то в эльфа, то в гнома. — Ты не должна была просто исчезать! — уже прилюдно начинает устраивать разборки Леголас. Если уж он начал, то сейчас, боюсь, его не остановит даже орда орков во главе с самим Сауроном. — Или ты совершенно не понимаешь этого? — принц взглядом взывает к моей мудрости и совести. Простите, но совесть пала в бою с орками давным-давно. А вот мудрость сейчас терпит поражение в битве с обидой. — Я не обязана спрашивать у Вас, Ваше Высочество, то, что я должна делать, а что не должна, — фыркаю я, злобно ощетинившись. Чувствую, как внутри все вскипает, и на эти эмоции отзывается моя магия, которую приходится обратно посадить под замок. — Знал же, что эльфы — народ сложный, но не представлял, что вас всех поголовно в детстве роняли с дерева, — усмехается Гимли. Все остальные также с интересом смотрят на сие театральное представление. — Аилинон, алмазная ты наша, чем тебя так обидел этот остроухий? — гном подсаживается рядом со мной. Тяжело вздыхаю, снова начиная заплетать волосы в тугую косу. Ванная бы мне сейчас не помешала, это уж точно. Дорога не делает девушку краше. Зато, может, мерзкий запах будет отгонять от меня некоторых представителей эльфийского народа. — Они росли вместе, — сдает нас с потрохами Гэндальф, покуривая свою трубку. После слов мага Боромир и хоббиты смотрят на нас такими шокированными взглядами, словно услышали что-то воистину страшное и необъяснимое. — Родители Аилинон поручили ее воспитание Лесному королю… — Хватит, — стиснув зубы, шиплю я. Он не должен говорить это. Моя жизнь должна оставаться моей, а не достоянием общественности. Но, видимо, Митрандир так намекает мне, что я должна, просто обязана, разобраться с той сумятицей, которая мешает нам с Леголасом хотя бы просто терпеть общество друг друга. — Это было давно, — дабы больше не продолжать этот бесполезный разговор, поднимаюсь со своего места и присоединяюсь к Арагорну, который что-то упорно высматривает вокруг. — Я знал, что вы знакомы, — усмехается Странник, продолжая смотреть вдаль. — Не просто же так вы обходили друг друга стороной, когда были в Имладрисе, — вкрадчивый и спокойный голос Арагорна не вызывает у меня никаких негативных чувств, как это было еще минуту назад. Скорее, просто заставляет задуматься. — Нет, и все же, что вас объединяет с этим долговязым, — Гимли явно не настроен останавливаться на начатом. Слышу, как он подходит ко мне, но я даже не собираюсь поворачиваться, чтобы ответить на заданный вопрос. — Неужели принц ручки распускал? — Гимли, думаю, этот разговор стоит прекратить, — заметив мой взгляд, говорящий, что я готова убивать, произносит Арагорн. Гном, несколько раз выругавшись себе в бороду, все-таки покидает нас. Выдохнув с облегчением, прикрываю глаза. Именно поэтому я не хотела, чтобы все знали, что мы знакомы с Леголасом. Теперь нам не избежать провокационных вопросов от любопытного гнома. — Тебе не кажется, что здесь подозрительно тихо? — спустя какое-то время спрашиваю я у Арагорна. Как только разговоры между Хранителями прекратились, на меня неожиданно опустилась тяжелая и несвойственная этим местам тишина. Осматриваюсь вокруг. Жизнь словно ушла из Эрегиона. — Вам не хватает восточного ветра? — вопрошает неожиданно объявившийся Мерри. На его лице играет озорная улыбка, и он точно уж не разделяет нашей с Арагорном тревоги. — Без него-то мы обойдемся, — задумчиво отзывается Странник. — Но кое-чего и впрямь не хватает. Я много раз бывал в Эрегионе в разные времена года. Ни один народ не живет здесь, но всегда было полно зверей и птиц, особенно птиц. — А сейчас, как ты успел заметить, Мерри, вокруг тихо, как в могиле, — подытоживаю я, при этом заставив хоббита вздрогнуть. Причина этого затишья не понятна ни Арагорну, ни мне, и это заставляет задуматься. Ссора с Леголасом тут же уходит на второй план, так как нам предстоит еще разгадать эту сложную загадку тихого Эрегиона. — Надо бы нам потише, — озабоченно обращается Гэндальф к остальным Хранителям. — Стоит прислушаться к словам Арагорна, если он опасается чего-либо.       Первым в дозор в этот раз встал Сэм, но к нему добровольно присоединился и Элессар. Я же, как и все остальные, поспешила уснуть. Но из-за гнетущей тишины у меня это никак не получается сделать. Складывается ощущение, что сама земля дышит, а каждый звук кажется неуместным и каким-то чужим.       Больше не желая без дела лежать, укрытая плащом, поднимаюсь на ноги. Как можно тише обхожу спящих хоббитов. Взглядом ненароком нахожу Леголаса, который мирно спит на своей свертке. Золотистые волосы разметались в разные стороны, а черты лица смягчились. Он выглядит таким юным и умиротворенным, словно нас не ждут никакие опасности впереди. Хотелось бы мне вернуть те беззаботные времена, когда мы думали лишь о том, как бы нас не поймали с поличным. — От твоего взгляда он ведь и проснуться может, — неожиданно шепчет лежащий неподалеку Боромир. — Странный вы все-таки народ, правильно гном сказал. — И чем же мы такие странные? — выразительно выгибаю бровь, садясь напротив гондорца. Боромир удобнее устраивается на своем месте. Обхватываю руками согнутые в коленках ноги, при этом пристально следя за гондорцем. Задумчивый взгляд мужчины обращен к чистому небу. На тему странности эльфов можно написать несколько таких увесистых книг, наверное. — Вы словно не от мира сего, все такие легкие, невесомые, будто не обременены бытийными проблемами. Суета не по вам, да и заботы вас не тревожат, — уверенно произносит Боромир, бросая на меня мимолетный взгляд. Тихо усмехаюсь на слова мужчины. — Тут ты ошибаешься, — отрицательно мотаю головой, в это время крутя в руках кулон, подаренный мне Глорфинделем. — Может, мы и кажемся со стороны таким уж беззаботными. Но на нас время от времени, как и на всех живых существ, опускается тяжелый груз проблем, выбора и ответственности за что-то. Мы точно такие же, как и все, просто смотрим на мир через призму прожитых тысячелетий. — Сложно представить, что тебе может быть несколько тысячелетий, — легкая улыбка появляется на лице гондорца. — Вы оба выглядите юными. — Спешу разбить твои ожидания и представления. Мы с Леголасом застали еще те времена, когда Валандиль, четвертый сын Исильдура, стал королем Арнора, — замечаю удивленные глаза Боромира. Он явно не мог поверить в сказанные мной слова. — Не стоит судить эльфа по внешнему виду, — весело улыбаюсь, после чего поднимаюсь на ноги. Краем глаза замечаю, что Арагорн с Сэмом куда-то всматриваются.       Достаточно быстро оказываюсь около сегодняшних дозорных, вместе с ними всматриваясь вдаль. Чистое небо на юге прорезала невероятно большая птичья стая, на которую и смотрит Арагорн. Я видела и раньше этих воронов, но они не могут сулить что-то хорошее для нас. Произнеся тихое «ложись», Арагорн не прекращает смотреть на юг. Оказавшись на земле, укрываю хоббита плащом, чтобы скрыть его от вороньей стаи, которая проносится прямо над хребтом.       Кребайн не могут просто так пролетать здесь. Они либо следят за горами, либо целенаправленно ищут нас. Ни первое, ни второе мне абсолютно не нравится. Этот поход с каждым днем набирает обороты, скоро будет сложнее отделаться от Вражьих шпионов и разведчиков. И это навевает мрачные мысли.       После того, как мы всех разбудили, решили, что уходить нужно будет сегодня же вечером, не дожидаясь завтрашнего дня. Оставаться здесь становится опасно. Нас снова ждала долгая и утомительная дорога. К вечеру мы и пустились в путь. А с каждым часом Карадрас становится все ближе, загораживая собой небо. Теперь мы выбираем тропу еще тщательнее, не выходя на протоптанные дорожки.       С приближением к Красному Рогу погода тоже начинает ухудшаться. Снова начинает дуть восточный холодный ветер с Мглистых гор, который так и кричит о надвигающейся зиме. Путь к перевалу занимает у нас еще два дня, которые, кажется, еще больше изматывают бедных хоббитов.       Спустя несколько дней, когда утро кажется совсем тусклым и холодным, а солнце еле выглядывает из-за туч, впервые разгорелся спор о нашем дальнейшем пути. Заметив, что Фродо кутается в свой плащ, но все продолжает трястись от холода, накидываю на продрогшего хоббита и свой плащ. Он благодарно мне кивает и продолжает вслушиваться в слова Гэндальфа и Арагорна. Не нужно ему этого делать, лишь встревожит себя сильнее. А это нам ни к чему.       Решив не встревать в спор наших проводников, отхожу ко всем тем, кто не слышит всех этих разговоров о Мории и перевале. Не всем понравится идея спускаться в Черную яму, которая славится плохой репутацией.

***

      После небольшого отдыха мы снова двигаемся в путь, в итоге выбрав перевал Красного Рога. Мне эта дорога нравилась гораздо больше мрачных подземелий Казад-Дума. Но и она сопряжена с трудностями. Таким как холод, порывистый ветер, трудность проходимости горной дорогой.       Сначала все шли легко, словно бы и не чувствуя усталости. Но потом нам на пути стали попадаться огромные упавшие камни, а сама дорога круто полезла вверх. Холод и ветер не облегчал нам жизнь, задувая все сильнее с каждым часом. Идти становится неприятно, да еще и без плаща, который я вручила замерзшему Фродо. Начинает темнеть, от этого на душе становится совсем неспокойно, и я ожидаю опасности со всех сторон.       К полуночи нам удается-таки достичь небольшой площадки, после которой дорога и вовсе тянется вдоль отвесной стены. Горный массив угрожающе нависает над нами, обещая расправиться с любым проходимцем, который сделает что-либо без его воли. Неожиданно начавшийся снегопад лишь подтверждает мои мысли. Нам здесь не рады. И это чувствуется сразу. — Ты так совсем замерзнешь, — недовольно произносит оказавшийся около меня Леголас. Кидаю на него косой взгляд, после чего пытаюсь как можно быстрее уйти подальше от лихолесского принца. — Тебе еще не надоело это? — снег заволакивает все вокруг, погружая нас всех в свое пушистое и холодное царство. — Что именно мне должно надоесть, Аранен? — вскинув нос, спрашиваю я у принца. Замечаю, как Леголас на секунду прикрывает глаза, но после этого возвращает себе былое самообладание. Что ж, видимо, теперь у меня не будет получаться бесить его этим пресловутым «Аранен». Наш принц наконец-то вырос и научился сохранять хладнокровие, надо же.       Неожиданно дорога стала просто невыносимой. Вокруг разыгралась настоящая буря, снег начинает резать глаза, а холод заставляет дрожать всем телом. И этот буран начал сказываться на всех, в первую очередь, на бедных хоббитах, которые с трудом переставляют босые ноги, шествуя за Арагорном, Боромиром и Гэндальфом. Мы же с Леголасом идем в самом конце, лишь бы не потерять кого-нибудь из полуросликов в одном из сугробов.       Даже гном, который славится своей выносливостью, что-то ворчит в свою бороду, то и дело спотыкаясь. Снег залепляет глаза и идти становится просто невыносимо. Закрываю лицо рукой, чтобы хоть что-то увидеть впереди. Далекие спины Хранителей еле различаются за снежной завесой. Но не это еще было нашим кошмаром, как мы выяснили позже.       Ночная тишина вдруг прорезается ужасающим стуком, гомоном, горы как будто смеются над нами. Именно это-то и заставляет нас всех резко, словно по команде, остановится. Обследую зорким взглядом окрестности, в надежде найти хоть какое-то укрытие. Но вижу лишь непроглядную стену сыплющегося снега и могучие склоны гор. — Осторожнее! — Леголас, все еще шедший со мной в конце нашей процессии, отдергивая меня в сторону. А на то место, где я стояла, с грохотом падает огромный булыжник, которому бы без труда удалось бы меня раздавить. Шумно выдыхаю, поднимая голову вверх. Град камней тут же начинает сыпаться на наш маленький отряд. — Я не хочу снова скорбеть по тебе, — как ни в чем не бывало добавляет эльф. А я просто не могу пошевелиться. Все тело сковал неизвестный мне страх.       Отдаленно начинаю понимать, что все Хранители сбиваются в кучку, прижимаясь друг к другу спинами и боками, чтобы хоть как-то согреться. Хоббиты оказываются в нашем кольце, защищенные хоть немного от снежного бурана. Из-за холода даже не обращаю внимания на то, что ко мне с двух сторон прижимаются мужчины. — У меня есть небольшая идея, — протискиваюсь к до костей продрогшим хоббитам. — На всех не хватит, конечно, — немного разочаровано и с извинением добавляю я, после чего взываю к той маленькой крупице Света, что во мне теплится, невзирая на окружающий холод. Сажусь на корточки, при этом утопая в рыхлом снеге. — Идите все ко мне, — тихо говорю хоббитам, пока все остальные с интересом наблюдают за мной. — Не переусердствуй, — лишь говорит Гэндальф, снова отворачиваясь от нас в другую сторону. Митрандир что-то пытается высмотреть в окружающем хаосе. Надеюсь, что скоро в его светлую голову придет дельная идея, иначе с этой горы некоторых придется спускать ногами вперед. А я бы этого не хотела. Смерть от холода — одна из безболезненных, но долгих.       Обхватываю нескольких хоббитов руками, остальные же просто пытаются быть поближе ко мне. Свет и его тепло медленно начинает растекаться под кожей. Чувствую, как жар медленно перетекает к полуросликам, которые постепенно начинают расслабляться. Замечаю, что Фродо уже клюет носом, что не есть хорошо в сложившейся ситуации. Тем временем снег все продолжает сыпаться с неба.       Поднимаю голову вверх, смотря на то, как мужчины продолжают самостоятельно бороться с непогодой. Сугробы вокруг нас выросли внушительных размеров. Изо рта вырывается клубочек дыма, а кожа покрывается мурашками. Я слишком быстро пытаюсь отогреть хоббитов, мне следует приостановиться. Ловлю на себе восхищенный и в то же время встревоженный взгляд Боромира. — Мы согрелись, думаю, было бы неплохо, если бы ты помогла и остальным, — подмечает в полудреме Фродо, слабо мне улыбаясь. Он так сильно напоминает мне Бильбо. Кто бы знал. Такой же смелый и смекалистый. Кажется, больше нигде нельзя будет найти более храбрых хоббитов, чем эти двое родственников. Утвердительно кивнув, поднимаюсь на ноги. Мне действительно бы хотелось помочь всем, но Свет в моих глазах тускнеет. По венам он больше не бежит подобно Солнцу, а скорее похож на слабое сияние драгоценных камней в свете огня.       Но я настырно выжимаю из себя последние крупицы магии. Гэндальф недоволен, я вижу его суровый взгляд из-под кустистых бровей. Благо, он ничего мне не говорит, а то не обойтись мне без очередной тирады на тему сохранения своих сил. Видите ли, не умею я правильно распоряжаться своей магией. Извините, у меня ее не так много, как у него.       Но стоит только мне подойти к мужчинам, как перед глазами все начинает мерцать. Свет гаснет, а на меня обрушивается усталость и ужасающий холод, с которым у меня просто нет сил бороться. Слышу ворчание Митрандира, который оказывается возле меня. — Все хорошо, — немного приходя в себя, говорю я и занимаю место между мужчинами. Они инстинктивно встают возле меня, и в их окружении я чувствую хоть немного, но все же тепла. Маг быстро протягивает мне фляжку, которую я не раз видела в его руках в некоторых наших путешествиях. — Спасибо, — делаю несколько небольших глотков мирувора, после чего пускаем его по кругу.       Напиток немного согревает, но я никак не могу отделаться от сонливости. Невольно опираюсь на кого-то за своей спиной. Сквозь сон слышу очередное недовольное бормотание Гэндальфа, гномью ругань, шорох доставаемых дров и незатихающий рев ветра. Эта какофония звуков действует на меня лучше всякого снотворного.       Но спать нельзя, это может закончиться не очень хорошо. Отдергиваю себя, с трудом разлепляя веки. Какого же мое удивление, когда, борясь со сном, я открываю глаза и вижу, что вокруг все изменилось. — Может, пустим Гэндальфа вперед? — от голоса Аранена сон окончательно пропадает. Чувствую, что сижу, обмотанная несколькими плащами. В это же время вижу, что вокруг нас образовалась некая чаша снега, в которой мы, как заложники, сейчас сидели. Но буря закончилась! Какое облегчение. Нехотя поднимаюсь на ноги, бросая взгляд на угрюмого Митрандира. — Он жезлом растопит снег и проложит всем тропинку, — никак не унимается лихолесский принц, будто бы он и не замечает негодования на лице мага. И, кажется, снежная буря никак не отразилась на настроении самого эльфа. Да и я чувствую себя сейчас очень даже неплохо. Свет заново начал разжигаться внутри меня. Но на новые подвиги я все же еще не готова. — Хорошо бы эльфы умели летать, — в ответ ворчит Митрандир. — Их можно было бы послать за солнцем. Я не собираюсь работать вместо него и растапливать снег, — эти слова заставляют меня тихо рассмеяться. Да, действительно, было бы неплохо, если бы мы умели нечто подобное.       Но не успеваем мы с Араненом хоть что-то сказать, как Боромир и Арагорн начинают вручную расчищать снег. И эти усилия вызывают улыбки на наших лицах. Высвобождаюсь из нескольких плащей, после чего мы с принцем обмениваемся понимающими взглядами. Наверное, мы еще не были с ним солидарны в чем-то. — Говорите, надо пускать сильных? Ну, что ж, пахарь хорош в поле, выдра — в воде, но для ходьбы по траве, листьям или по снегу лучше эльфа пока еще ничего не придумали, — говоря все это мы уверенно подходим к снежному валу. С легкостью взбираемся на снежный наст, при этом практически не оставляя после себя следов. — Мы быстро, — коротко говорю я Хранителям, но, кажется, Леголас впал в детство и никак не может унять бурный поток слов: — До свидания! — его глаза блестят мальчишечьим озорством, на что я лишь закатываю глаза. — Мы пойдем приведем солнце!