Пламенная судьба

Дрожащими руками он держал письмо, перечитывал его который раз и медленно, но верно все вспоминал. В письме вкратце сообщались новейшие новости из мира мафии, а также судьбы многих людей, которых знал Тсуна. Он просто не мог поверить в то, что его бросили. Нет, его друзья так не могли поступить. Они его не бросят! Но что если это правда? Нет, нет, друзья его не предадут. Это просто ошибка. Да, он приедет к Реборну и тот все ему объяснит, он просто все неправильно понял. Так куда надо приехать? Ага Венеция, кафе La Terrazza. Хорошо, а вот и билет и паспорт. Ладненько, когда вылетаем? Сегодня вечером, хм, я успею, как раз до аэропорта три часа ехать. Сейчас Тсуна чувствовал, что иллюзия идиллии начинает рассыпаться, как битое стекло. -Хоть иногда звони, — кое-как сдерживая слезы, проговорила Катя. Ромка ревел в голос. -Приезжай, вместе выпьем! — выкрикнул Макар, за что и получил сумкой по голове от жены. -Так ты все-таки его споил, хмырь прыщавый! Придем домой я тебе такого задам! -Не начинай. -А я ещё не начинала! Между Макаром и Петровной вновь началась перепалка, а между тем Тсуна, попрощавшись со всеми, сел в такси и поехал в аэропорт. «Хм, а я и не очень-то и обращал внимание на это раньше, что внешне изменился», — подумал Тсуна когда случайно взглянул в зеркало.- «Странно… Где та карамель на волосах и глаза цвета шоколада? Сейчас волосы больше похожи на первый снег в Арктике, а глаза один с нормальным белком и с радужкой цвета яркого пламени, что горит в каждом камине, убаюкивая хозяев своим теплом, другой с красной радужкой и чёрным белком. Вообще если сравнивать меня прошлого и меня, который сейчас едет в аэропорт, то можно заметить очень многое. Например я стал более спокойным, когда я специально пропустил один удар от Ромки мне совсем не было больно, ну разве что чуть-чуть. Теперь я полностью могу использовать все те приемы, которые видел у ребят или которым обучал Реборн. Ладно, волосы не так уж страшно, но вот глаза… Гетерохромия? Как у Мукуро? Ну у него же нормальные белки глаз… Хм, интересно он уже вышел из тюрьмы? Хотя… нет. Он все ещё там. Виндиче так просто не отпускают, насколько я знаю. А откуда я это знаю? Глупый вопрос. Особенно сейчас. Конечно, мне это рассказал Реборн. Вот только почему я это вспомнил? Обычно, до комы я ничего такого не запоминал, в общем, за что и получал. Можно сказать, изменение в лучшую сторону, а может и в худшую. А ну-ка, взбодрись! Не время нюни распускать! Тем более мы подъезжаем.» Выйдя из такси и заплатив таксисту, я пошёл по улице. Странно, но именно сейчас она казалась наиболее живой. По дороге катили машины, сигналя друг другу, а иногда и слышались нелестные переругивания водителей, на тротуаре детишки уже начертили несколько улыбающихся рыжих солнышек и кривые классики, мимо Тсуны споконо шли прохожие изредка оборачиваясь и перешептываясь. Сначала Иэясу не понимал из-за чего это, но затем вспомнив свою внешность, поспешил купить очки, которые продавал какой-то азиат кричащий: «Ачки! Налетай! Покупай! Свежие, мягкие и савсем не дарагие! Купи, брат, ачки, нэ пожалеешь!». Уже после покупки простых серых солнцезащитных очков, Тсуна со смешанной подумал: « 'Свежие'? Он просто Бог маркетинга.» Кстати, таксист не захотел заезжать в аэропорт, и объяснил это тем, что не хочет тратить деньги, да и с другого телефона поступил новый заказ, потому-то и высадил чуть дальше от аэропорта. Тсуна не злился, он просто наслаждался покоем и миром. Странно, но ему нравилось вот-так бездумно бродить по улице — это его успокаивало. Но вот он заходит в аэропорт. «Кхм, я по другому аэропорты представлял…» — подумалось Тсуне, когда он зашёл внутрь и увидел простенькое здание, где на штуковите, которая должна по идее крутиться и обматывать чемонаны, сумки и т.д, вручную какая-то савдеповская тетенька обматывала плёнкой багаж. Ну, у Тсуны вещей было мало, так что отдав свой скромный багаж и чуть посидев в зале ожидания он сел на самолёт, который уже задерживался. Полет был бы нормальным, если бы какие-то дядечки не принесли самогон. В общем никто так и не заснул, все, даже пилот слушали русские народные песни, попсу исполнителями которых были мужички с самогоном. Мда, не такое от Венеции ожидал Тсуна. По прибытию лил очень сильный дождь, вода в каналах была настолько грязной и совсем не прозрачного цвета, что даже казалось, что это не вода вовсе, а кое-что другое… Переведя оставшиеся с поездки деньги на местные купюры, Иэясу-Савада купил зонтик, и, забив в телефоне, который подарил Ромка, направился к ресторану, где у него и должна была состояться встреча с Реборном. Дойдя до входа, Тсуна остановился в раздумьях. А хочет ли он узнавать и возвращаться? А вдруг он не нужен? Но помотав головой, отбрасывая эти мысли как полную дурь, Тсуна уверенной походкой подошел к администратору. -Sei stato ordinato? *- на итальянском спросила администратор. -Sì, — ответил Тсуна.- I Ieyasu Tsuna, ho un incontro con il signor Reborn.** Тсуне во время полёта вдруг вспомнилось, что он совсем не знает итальянский язык, не смотря на то, как сильно Реборн вбивал в него эти знания… Пытаясь исправить эту досадную оплошность, Тсуна попросил у проводницы словарик итальянского языка, но к приятному удивлению она принесла ещё и учебник по правильной постановке предложений и употреблению этих слов. Как ни странно Тсуна смог полностью сконцентрироваться на учёбе, не отвлекаясь на песни пьяных пассажиров. Слова запоминались быстро, как будто Тсуна не учил иностранный язык, а просто вспоминал давно забытый родной. Предложения строились сами собой, даже в некоторых случаях не надо было заглядывать в книгу. В общем, каким-то чудесным образом Тсуна за несколько часов выучил то, что раньше и не расчитывал выучить за всю свою жизнь. Как только администратор услышала имя, она побледнела, а глаза наполнились страхом. -Простите, добро пожаловать, — чуть заикаясь, извинилась она на чистом японском. «Кажется Реборна здесь боятся… Бедная девчушка, что ей пришлось перенести, о чем я только могу догадываться…» — подумал Иэясу-Савада. Его проводили два секьюрити до просторной комнаты, куда мало падал свет, уж такая была задумка у архитекторов и дизайнеров, а затем ушли. Тсуна открыл дверь и сразу присел, т.к прямо к нему в лоб неслась на большой скорости боксерская перчатка, а затем отскочил влево, уворачиваясь от нескольких ножей, которые явно метили в него. Напрягшись всем телом, Иэясу-Савада ждал ещё одного нападения, но его не последовало. Вместо этого кто-то сзади тихо прошептал: «Бу!» Был бы на этом месте Тсуна, два года назад, то он был несомненно подпрыгнул до потолка от испуга, но не Иэясу. Он просто с улыбкой обернулся и поприветствовал своего репетитора, наряженного как Садако. -Привет, Реборн! -Чаос, Тсуна. А ты изменился, — все таким же детским голосом ответил Реборн, подмечая и силу с ловкостью, характер да и новую внешность его ученика, бывшего ученика. -А ты остался таким же. -Ага, — сам себе кивнул Реборн. А потом сменившись в лице и переодевшись в свой нормальный костюм сказал- Тсуна, нам надо поговорить. -Да. Очень надо, — так же посерьезнел Тсуна. Они сели за стол, где стоял один бокал вина и стакан сока. Реборн без промедлений взял сок, а затем с интересом наблюдал за своим учеником. Что же он сделает? Как обычно растеряется? Или спросит? Тогда можно хорошенько оттянуться, а то такое напряжение лучший киллер Вонголы испытывал за эти последние две недели… Но Тсуна поступил так, как не ожидал сам Реборн. Он безразлично взял бокал вина, отпил, а затем и спросил: -Что случилось? От Мака... врача я узнал, что лежал в коме.- невозмутимо спросил Тсуна. -Тсуна, если вкратце, то после битвы с Бьякураном ты потерял сознание и не пришёл в себя даже когда мы возвратились в свое время. Тебя пытались вытащить многие из комы, но даже Верде не смог узнать причину, по которой ты в неё впал. Вонгола осталась без наследника, т.к было неизвестно очнешься ты когда-нибудь или нет. Девятый предложил этот пост Занзасу, но тот отказался. Поэтому был выбран другой наследник. Теперь о твоих друзьях. С ними все в порядке, вернулись они сюда целыми и невредимыми. Правда, Мукуро неоднократно покушался забрать твоё тело, пока ты был в коме себе, его не пускали. Но все-таки один раз он прорвался и когда остальные Хранители прибыли его останавливать они были в шоке. Рокудо просто стоял около твоей постели и смотрел на тебя. Его трезубец валялся где-то вдалеке от вас обоих. Потом, как бы его не пытались допросить, он отшучивался и отмалчивался, но покушения прекратил, лишь изредка заглядывал к тебе. По твоему удивлению, я могу судить что ты это или ещё не вспомнил, или был тогда не в состоянии что-либо запомнить. Итак, дальше. Киоко сейчас оканчивает старшую школу и хочет поступить на дизайнера интерьера, её воспоминания о будущем были стерты, так как же как и воспоминания Хару, которая тоже хочет поступить на дизайнера, но уже одежды. С твоей мамой все в порядке, правда теперь она осталась совсем одна. Емицу часто и надолго пропадает в командировках, а единственный сын погиб при загадочных обстоятельствах. Да, Тсунаеши Савада погиб. Для простого мира в авиакатастрофе, для мира мафии — при нападении на штаб-квартиру учёных, которые его пытались вылечить. Ты похоронен здесь, в Венеции, недалеко отсюда. На острове рядом с Сан-Микеле. Он скрыт от обычных людей, но его видят те, кто пользуется пламенем. Из-за твоей смерти окончательно утвердился новый наследник. Перед Хранителями был поставлен выбор: или уйти, или быть Хранителями нового босса. Поначалу никто на это не захотел согласиться, но потом... Все они теперь Хранители Десятого босса Вонголы - самой лучшей пешки в руках Девятого. Они все повелись на поводу: кто за выгодой, кто за силой, кто за богатством. Тебя, можно сказать, предали, Тсуна. И скоро они устранят твою мать, потому что она потомок Примо Вонголы и будет не очень желательно иметь ещё одного претендента на такой престол. Это может повлиять на чью-нибудь партию. А именно, я говорю не о ней, а о том, что она, возможно, родит ещё одного ребёнка и тогда начнутся ненужные Девятому заморочки и проблемы. Так что Девятый в сговоре с Емицу и Десятым, который тоже потомок Примо, но с другой ветви, по-тихому устранят эту проблему. Вот и все. Весь рассказ Тсуна слушал внимательно иногда меняясь в лице. Сейчас же он мучительно думал над создавшейся ситуацией, его эмоции было не разобрать, даже если, раздвинув белую челку, внимательно посмотреть в глаза. Леон превратился в пистолет и Реборн нацелил его на Тсуну, который даже не шелохнулся. -Так будет легче. Или ты собираешься что-либо предпринять? Долго ждать ответа не пришлось. На Реборна смотрели алый и пламенный глаза, отражая только решимость. -Я не сдамся. У меня ещё осталась мать, которую я обязательно защищу. Реборн лишь хмыкнул. А затем Леон, превратившись обратно, залез на шляпу. -Что будешь делать? -Придумаю. -Хорошо. Но теперь мы - незнакомые люди. Я тебя не знаю, ты меня не знаешь. А попробуешь перейти Вонголе дорогу - убью. Кстати, вот тебе, чтобы не умер где-нибудь на лавочке,- положив на стол пачку купюр, Реборн допил сок, спрыгнул со стула и легкой походкой направился к выходу. -Зачем ты мне так помог?- донесся до него приглушенный хрипцой горечи от предательства, маска безразличия осыпалась от печали о друзьях, бывших друзьях, вопрос. -Не в моих правилах бросать учеников, даже бывших,- сказал Реборн в дверях и вышел. "Тсуна... Ты был хорошим человеком. Спасибо тебе, Савада Тсуна. Сегодня ты по-настоящему умираешь, оставляя что-то очень страшное после себя."