Двенадцать на четыре

Алый кленовый лист на брусчатке городской улицы выглядит чужеродно и странно. Здесь, в мире машин и автобусов, высоких домов из стекла и бетона, проводов, рассекающих небо - откуда бы взяться проводнику и знаку Осенней гвардии? Худой, болезненно бледный парень наклоняется, подбирает лист, вертит в пальцах... И неожиданно прячет в вынутый из сумки блокнот. - Пускай будет, - бормочет он себе в оправдание, точно стесняется такого детского поступка. - Красивый такой, а здесь затопчут... Парень прячет руки в карманы куртки и медленно идет вниз по улице к станции метро. Он не знает, что за ним следят серые внимательные глаза того, кто носит такой же знак. Звенят в воздухе струны грани времен, приветствуя нового гвардейца Осени. В отряд Ноября идут отчаявшиеся. Люди попадают в отряды гвардии времен разными путями и довольно редко. Не потому, что это сложно... Просто чтобы прийти на грань времен, нужно верить, что это возможно. Это как Огонь Нужды - его услышит тот, кто может помочь. Грань времен призывает тех, кто может услышать ее, поверить в нее - и шагнуть в никуда. Вот только на дороги Ноября и Октября невозможно выйти, если ты счастлив. Темные ночи осени - время не любви, но памяти и боли, как бы горько это не звучало. Отряд Ноября знает это. И всегда больно видеть тех, кто к ним приходит из мира людей - такое в их глазах читается отчаяние. Потому-то у них очень мало новичков-людей. Далеко не каждый выдержит такое отчаяние не сломавшись, не каждый увидит дорогу и перекресток, на котором окажется отряд Ноября и его командир. Мало кто знает, что он тоже когда-то был человеком.