***
«Сейчас!» — Взорвалось в голове. Я крутанул ручки газа и пошёл на обгон. Поравнявшись с кабиной, я вскинул правую руку, с зажатым в ней обрезом… у меня не было времени на раздумья. Я снова выжал газ, оставив грузовик позади себя. Должно быть, пассажир попытался перехватить руль, но было уже поздно. Грузовик мотнуло вправо, затем влево, после чего он потерял равновесие и повалился на левый бок и закользил, выбивая из-под себя столбы искр, прежде чем остановиться, перекрыв собой две правые полосы. Я развернулся и подъехал поближе. Не выключая двигатель, слез с квадроцикла, достал обрез из крепления под сиденьем, вытряс засевшие гильзы двенадцатого калибра и зарядил два новых патрона. Со стороны грузовика послышались звуки бьющегося стекла. Затем, из своеобразного люка, показалась пара рук, руки подтянули тело и всё остальное неловко перевалилось на противоположную сторону. Судя по характерному «шлёп», приземлился он не очень удачно. Держа обрез наготове, я обогнул перевёрнутый грузовик. Видимо, ликан только поднялся, держась за карданный вал, когда я выстрелил… Дюжина разрозненных серебряных осколков пролетели несколько метров и впились в живот ликана. Тот заорал, согнулся, хватаясь за живот, отступил назад и упал, словно небрежно отброшенная в сторону книга. — Агх… Аааррр-аа-ааа… — Зашёлся рычащими воплями. Его ноги отбивали дробь по асфальту, а тело то сгибалось, то разгибалось, словно в каком-то диковинном упражнении на пресс… я отмерил пять широких шагов и вторым патроном превратил лицо ликана в кровавую кашу. Тот умолк. Навсегда. Второпях, я пошарил по его карманам и нашёл в одном из них плоский Т-образный ключ. «Он-то мне и нужен…» У меня не было времени на какие-либо эмоции. Нужно закончить дело. И как можно скорей, ибо не очень-то хотелось ненароком нарваться на проезжающую мимо машину. Я подошёл к двери кузова, на ходу перезаряжая обрез. Схватился за ручку и со всей силы рванул, второго такого рывка дверь не пережила и задвинулась под потолок, который, с недавних пор, превратился в левую стену. Отбежав как можно дальше, от образовавшегося чёрного проёма, я направил туда своё оружие, секундой позже, из темноты вылетел небольшой топорик для разделки мяса. Я поймал его под самым топорищем, да так, что ещё немного и остался бы без большого пальца, и выстрелил во тьму. Дуплетом. Это была одна из тех ошибок, которые лучше не допускать, если тебе жизнь дорога. Из темноты появился полутрансформировавшийся ликан. Я побежал на него, сжимая топор в руке. Он замахнулся своей когтистой лапой, но я увернулся, как бы поднырнув под неё, и в следующий момент, топорик с отвратительным «чавк» вошёл под рёбра… ударил ещё раз, второй, третий… и ещё… и ещё… и ещё… в ключицу, в шею, по уху, в глаз. Я не разбирал, а просто бил, бил со всей мне доступной силой и яростью. И вот, наконец, ликан упал навзничь. Я отступил на несколько шагов, по дороге уронив топор, после чего рухнул на колени. Сердце стучало, что отбойный молоток. Тщетно старался успокоиться. Вытер ладонью заляпанное кровью забрало и смог увидеть происходящие. Ликан лежал не шевелясь, но рисковать я не собирался и подняв топорик, подполз к телу, размахнулся и со всей силы ударил по шее… потребовалось нанести пять ударов, прежде чем голова распрощалась с туловищем. Нечем дышать, взгляд затуманен. Я открыл забрало и из шлема повалил пар, что из пароходной трубы. «Кажется, рядом проехала машина. Я не уверен.» Я поднялся на ноги, упираясь ладонями в колени. «Нужно… проверить груз…» — Правильная мысль. Я подошёл к одной из выпавших коробок, с напечатанной на ней улыбающейся коровой, говорящей: «Му-у-у». Разрезал топориком упаковочный скотч и открыл коробку… — Кто бы, сука, сомневался! — Заорал я и со всей силы пнул лежащую рядом ликанскую башку. Та пролетела приличное расстояние и скрылась в придорожных зарослях. Содержимым коробки была человеческая грудь, должно быть, принадлежавшая мужчине средних лет… «Всё… всё сделано…» — Успокаивал я себя. — «Нужно мотать отсюда, пока ещё кто-нибудь не проехал.» И прежде, чем уехать, я решил сделать ещё кое-что и подбежав к квадроциклу, достал из багажника миниатюрный баллончик с красной краской, вернулся к грузовику и написал во всю перевёрнутую белую крышу: «Здесь был Вампир»***
Спустя буквально несколько минут, после того, как Джеймс Дейл Уолтерсон покинул место происшествия, туда подъехали три чёрных полицейских броневика без каких-либо опознавательных знаков. Грузовики перекрыли дорогу, оставив для проезда одну полосу. Вслед за тем, из них высыпало две дюжины людей. Тоже без опознавательных знаков. Часть из них была одета в строгие деловые костюмы, а другая в глухую броню спецназа, с одним единственным вырезом для нижней части лица. Внешний облик последних, дополняла миниатюрная камера, встроенная в их шлема над правым глазом. Место происшествия обнесли ярко-жёлтой лентой, выставили аварийные знаки и назначили регулировщика. Те, кто был одет в деловые костюмы, принялись тщательно исследовать округу. Первым делом, они достали бедолагу-ликана из кабины, затем сложили все три тела в линию, сфотографировали и отнесли в броневик. Ничто не уходило от их внимания. Были подобраны все стреляные гильзы, была затёрта протекция колёс, не удалось спрятаться и отрубленной голове в кустах. Её отнесли к трупам. Один из тех, что в деловых костюмах, беловолосый, стоял у крыши перевёрнутого грузовика, в карикатурной позе, в которой обычно представляют художественных критиков, рассматривающих один из мировых шедевров: зажав одну руку подмышкой, а второй теребя подбородок. Этот человек, «в-очень-узких-кругах», был известен под именем Сэмюэль, он смотрел на всё ещё истекающую красной краской надпись, завораживающую своей небрежной красотой и думал: «Чёрт, а ведь ещё бы чуть-чуть и мы бы на него нарвались… хотя, скорее он на нас…» Послышались звуки приближающихся сирен. Самюэль пошёл полицейским на встречу. Стоило ему показать им пару бумаг и сказать несколько слов, как они поспешили ретироваться. «Это уже начинает надоедать…» — подумал он. — «Ну, ничего, сегодня мы разберёмся с этим выскочкой, а там… может и на Корабль вернут…» Тем временем, вывалившийся при «аварии» груз вернули на положенное ему место. Поскольку замок был безнадёжно сломан, дверь пришлось прикрепить к бамперу стяжками. Самюэль вернулся к надписи. Что-то в ней его не устраивало. Он отошёл, но вскоре вернулся туда, держа в руке серебристый баллон. Распылив его содержимое на надпись, он стал наблюдать, как она, превратившись в бесформенное красное пятно, постепенно стекала к основанию. «Ну вот, так гораздо лучше.» — Сэмюэль улыбнулся. Примерно в час ночи, туда подъехали два грузовика дорожных служб. Общими силами, они перевернули Хёндай, прицепили его к одному из броневиков и отбуксировали в неизвестном направлении. Чуть позже, сильным напором воды с проезжей части смоют кровь вместе с битым стеклом. После чего, «люди-без-опознавательных-знаков», сядут в два оставшихся броневика и отправятся вслед за третьим. После того, как они отъедут, больше ничто не будет напоминать о случившемся. Со временем, произошедшее сотрётся из памяти людей, а по «наводке сверху» не будет задокументировано в полиции и этот инцидент, как и десятки тысяч ему подобных, канет в лета.***
Я возвращался в Джерси окольными путями, сделав большой крюк по северным трассам. И был уже на финишной прямой до своей квартиры, когда увидел знакомую фигуру, стоящую на крыльце и то и дело пускающую клубы сигаретного дыма. Он не узнал меня, что неудивительно, учитывая, что на мне был тонированный мотоциклетный шлем и броня, цветом под стать квадроциклу, но с красными отметинами вокруг металлических «мышц». Я припарковался, слез с квадроцикла, снял шлем и повесил его на руль. — Джеймс! — Крикнул Ричард Николсон и побежал навстречу. — Привет, — сказал я, второпях пожимая ему руку, по известным причинам, стараясь особо сильно не сжимать. — Слушай, Рич, ну вообще не до тебя! Рич опешил. — Всм… то есть… то есть, как это не до меня? Перепрыгивая сразу через несколько ступеней, я поднялся на крыльцо. — Джеймс, ты куда пропал? И чё трубу не берёшь?! — Говорил он на ходу. Я смолчал и разблокировал дверь. — Не по-людски ты поступаешь, Джеймс! — Сказал Рич с укором. Я замер на несколько секунд, грустно улыбаясь, и вошёл в подъезд. Рич за мной. Когда Рич только начал подниматься по лестнице, я уже был на втором этаже. — Джеймс, твою мать! — Кричал он с лестничной площадки вслед захлопывающейся двери. Я запер дверь на все замки, щеколды и установленный засов. «Так-так-так-так-так… и что же мне делать? Идти сейчас или подождать? Хотя, чего мне ждать?! Второго пришествия?! По моим подсчётам, Там осталось пять или шесть ликанов, не считая тех, что отправились в конвой. На такую кодлу нужно что-то серьёзное… Пятисотый Моссберг, к примеру.» Зайдя в спальню, я подошёл к шкафу, стянул здоровенный баул и швырнул его на диван. Содержимое громко звякнуло. Расстегнув молнию, я стал достал этого монстра с пистолетной рукоятью и в придачу крупную картечь двенадцатого калибра. Пока я заряжал дробовик и распихивал по карманам патроны, в дверь беспрерывно ломился Рич. Последним делом, я прицепил к Моссбергу ремень и повесил его на плечо. Не утруждая себя убирать баул на место, я поднялся и вышел в коридор, где на меня налетел Рич. — Джеймс, у тебя ж День Рождения был неделю назад! Думал, как обычно, соберёмся все вместе, посидим, выпьем… а ты… эт… это, что у тебя там?! ДРОБОВИК?! — Рич попятился. — Ты чё, в киллеры записался?! — Нет, не в киллеры, Рич, в охотники… Рич собрался что-то сказать, но то ли мысли не могли перейти в речь, то ли их и вовсе не было. Он стоял в одной позе, приподняв руки в каком-то жесте и открыв рот. В этот момент, он был похож на зависшего робота. Запирая дверь, я осмотрел его получше. Он ничуть не изменился. Он всё так же ниже меня, всё так же худее, волосы всё ещё не сменили цвет с жёлто-песчаного, лишь гримаса недопонимания искажала его казалось бы вечно жизнерадостное лицо. Грудь внезапно что-то сдавило. Я сбежал вниз по лестнице, оставляя Рича наверху и с жаждой вдыхая морозный воздух, подбежав к квадроциклу, надел шлем и завёл двигатель. Из подъезда вылетел Рич. — Джеймс, может помощь какая нужна?! — Заорал он на всю улицу. — Не лезь не в своё дело, Рич, целее будешь, поверь. Ричарду Николсону — оставалось лишь молча смотреть мне вслед.***
«Ну, конечно же! Кто бы сомневался… ну ничто не может идти столь гладко… ничто… знал же… чувствовал…» — Думал я, ехав по Тернпайку «Ньюарк-Джерси Сити». — «И как же мне теперь всё это разгребать, интересно?!» — Пожалуйста, прижмитесь к обочине, повторяю в последний раз! — Твердил усиленный динамиком голос полицейского. Я решил подчиниться его требованиям и не доехав до перекрёстка, где Тернпайк переходит в Гаррисон-Авеню, затормозил, заехав правой парой колёс на бордюр. Полицейский выключил сирену, уже успевшую достать меня своим воем и вышел из машины. — Пожалуйста, покиньте транспортное средство, — сказал он, монотонным, спокойным голосом и подошёл ближе. — В чём дело, офицер, я что-то нарушил?! — Из-за шлема, мой голос звучал глухо. «Это может сыграть мне на руку.» — Нет. Просто проверка. У вас с собой ружьё, пожалуйста, предоставьте документы, подтверждающие ваше право на пользование данным оружием… — С этими словами, он опустил руку на кобуру и приблизился ещё на несколько шагов. «Я, кончено, тот ещё идиот, но не настолько конченый, чтоб за всё это время не разобраться с документами на свой арсенал, по крайней мере, на ту его часть, которая официально разрешена в Штате.» — Одну секунду… — Сказал я, слезая с квадроцикла. — «Вовремя он привязался, ничего не скажешь…» — Все документы в багажнике, — я указал на него пальцем. — Хорошо, оставьте оружие на сидении и подходите. Документы действительно были при мне и действительно были в багажнике, но вот чего у меня не было, так это времени возиться с ними. Полицейский тщательно проследил за тем, как я снял с плеча Моссберг, но за следующим действием он не смог бы проследить при всём желании… Я опустил рукоять дробовика на голову полицейского, вроде бы недостаточно сильно для того, чтобы его проломить, но то что полицейский отрубился — факт. Подхватив под подмышки, я кое-как затолкал его в его же автомобиль. И как на зло, в этот момент, рядом показалась целая вереница автомобилей. Я облокотился на крышу, стараясь как можно лучше укрыть вырубленного копа от людских глаз и надеялся, что все проезжающие мимо подумают, что мне просто выписывают штраф за превышение скорости или нечто вроде того. Молодой полицейский спал сном младенца. Странно, но мне казалось знакомым его лицо, возможно, я его где-то видел, ну или мне просто кажется. У меня появилось время осмотреть салон на предмет наличия видеорегистратора, которого, к счастью, не нашлось. — Шесть-один-два, шесть-один-два, что у вас, ответьте, — раздался в салоне женский голос. «Грёбаная рация… щёлк.» — Голос смолк, я выключил рацию костяшкой правой руки, чтобы ненароком не оставит отпечатка. «Это тебе тоже не понадобиться.» — Подумал я, сорвав поясную рацию. — «Выкину куда-нибудь в канализацию.» Дождавшись, пока поток машин ослабнет и проезжая часть вновь опустеет, я захлопнув дверь, потрусил к квадроциклу, перекинул ружьё через плечо и поспешил к чёртовой матери убраться отсюда…***
Я добрался до пункта назначения и стоял в переулке, из которого вёл наблюдения за этим «Складом мясной продукции». Ветер гонял по улице туда-сюда редкие россыпи снега. Зима выдалась на удивление холодной. Я полез в карман и отыскал среди патронов ключ, подобранный у того ликана. «Он должен подойти к замку заднего входа, вроде бы.» — подумал я. — «В противном случае, придётся ломать…» Я снял с плеча дробовик. — Ну, поехали…***
Толстый, можно сказать, даже жирный ликан-латинос, сидел на своём посту, на карикатурно маленькой табуретке, в стенной нише узкого коридора. Он держал в руках книгу в мягком переплёте с весьма интригующей обложкой. Он отвлёкся и посмотрел на часы: «Час тринадцать… так… на чём же я остановился? А, ну да…» — Думал он. «Она подходит к нему, плавно опускается на колени, расстёгивает ремень… ширинку… и достаёт его огромный…» Ликан услышал, как в замок засунули ключ и повернули, раз… другой. — Что-то вы рановато… надеюсь, ничего не стряслось… — Сказал он, подумав про себя: — «Твой ж мать, на самом интересном…» Он поднялся с табуретки, отложил чтиво в сторону и направился к двери. «Сейчас я посмотрю в глазок, увижу знакомые лица, на всякий спрошу контрольное слово… отопру засовы… унылей работы не придумать…» — Думал он. Но внезапно, дверь распахнулась сама, вырвав скобы из кирпичной стены. Вслед за этим, ликан почувствовал сильный удар в грудь и рефлекторно прижал руки к месту, куда угодил удар, отступил на шаг и обвалился на табуретку. Он схватился левой рукой за угол, пытаясь подняться, но тщетно. Его правой руке стало очень тепло, а нутру очень холодно. Он отвёл руку от раны и посмотрел на свою ладонь, потом на чёрный силуэт, внезапно возникший перед ним. На руку, на силуэт, снова на руку, его глаза метались, словно насаженная на крючок рыба в борьбе за жизнь. «Я… я что, умираю? Нет… невозможно… быть того не может…» Может, ещё как может…***
Из-за угла коридора вылетел ещё один, он затормозил, проскользив по полу и застыл на полусогнутых ногах, опершись правой рукой на стену. Я выстрелил в тот момент, когда он собрался ринуться обратно. Ликан упал, словно поскользнувшись, резко перевернулся и поднялся на руках, но второй выстрел прибил его к полу. Я подбежал к нему и добил выстрелом в затылок. Я прижался к углу и осмотрел вторую часть коридора, в конце которого только что хлопнула дверь. Выстрелил, и за ней раздался крик и нечленораздельная ругань, дверь скрипнула и открылась, кто-то ударом попытался её закрыть, но она отлетела обратно. Успел рассмотреть какие-то коробки. Дверь снова хлопнула и снова послышалась ругань. — Он сломал замок! — Сука… Я загрёб горсть патронов и принялся дозаряжать Моссберг. «Раз, два, три, четыре, пять, передёрнуть цевье, дослать ещё один.» — думал я. — «Сколько их там осталось, интересно?! Двоих я убил — это точно и, возможно, подстрелил третьего…» Я вышел из-за угла и двинулся к приоткрытой двери, ускоряясь с каждым шагом. Я влетел в главное помещение и сходу выстрелил в первого, кого увидел — это был обратившейся ликан. Попал ему прямо в морду. Второй выстрел — туда же. Он попятился назад. Я за ним. Третий выстрел — ликан наткнулся спиной на колонну. Справа прозвучал ответ, я почувствовал толчок в бок, развернулся, снова выстрел, пуля прошла в нескольких сантиметрах от шлема. «Моя очередь!» — Выстрел. Крупная дробь угодил в верх груди и в горло ликана, тот выронил пистолет и схватился за него, пытаясь остановить кровь. Тщетно. Я крутился вокруг себя, стараясь осмотреть углы и понять, откуда ещё может возникнуть опасность. Помещение обширно, кругом нагромождены коробки со знакомой этикеткой, справа и слева от главного входа-ворот, высокий потолок складского помещения переходит в потолок вполне обычного размера, поддерживаемый колоннами. Между ними стояли двенадцать здоровых промышленных морозильников. Всё моё внимание было приковано к ним. Ствол дробовика медленно плыл в пространстве перед носом, я проверил дверь, в которую только что вошёл, вот показалась первая колонна справа от двери, вот морозильник, вторая колонна, третья. Я услышал… скорее, ощутил движения позади себя и только успел навестись туда, как почувствовал несколько толчков в грудь… Я упал на колено и прицелился. Ликан держал в руках какой-то скорострельный пистолет, он облокотился на морозильник, так что его силуэт представлял собой одну голову и руки перед ней, куда и пришлась основная часть дроби. Ликан кричал и, наверное, кричал очень громко, но я его не слышал. Я бежал к нему, чтобы добить, но двигался чрезвычайно медленно. Наконец, когда добежал до морозильника, за которым он прятался, предо мной предстало поистине ужасающее зрелище. Ликан держал безвольно обвисшие, превращённые в решето руки, перед своим лицом, вернее… перед рваным красным полотном, с которого на меня смотрел единственный оставшийся глаз, что некогда являлось лицом. Я навёл на него дробовик, подождал буквально секунду и выстрелил, раз, другой и расстреливал его, пока магазин не опустел. В тишине, наступившей сразу, как последний выстрел смолк, я услышал полицейскую сирену и, скорее всего, не одну. Возможно, мой слух подвёл меня и эта сирена надрывалась где-нибудь в Хобокене, но я зашёл слишком далеко, чтобы рисковать. Если бы сейчас я находился где-то в глуши, хотя бы за полдюжины миль от города, я бы остался, осмотрел тут всё, обыскал и уничтожил, заметая за собой следы, но я в сраном Хэриссоне, а значит, мне нужно бежать… Чем я и занялся.